Советские ниндзя. СССР 1990 г.
Скончался последний глава Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов
С марта 1990 год по сентябрь 1991 года занимал должность председателя Верховного Совета СССР, сменив на этой должности Михаила Горбачева. Позднее был депутатом Госдумы РФ от Смоленской области.
Часы "Восток" (с редким циферблатом)
В 1990 году компания Vostok выпустила циферблат McDonalds, чтобы отметить открытие первого McDonalds в Москве.
Детская площадка на Советской военной базе.Эстония июнь 1990 г.
Военная база размещалась на территории посёлка Ягала Харьюского района Эстонской ССР.
Пивные 90-х
Вот как писатель Андрей Соломатов в своей повести «Девушка в белом с огромной собакой» описывал Московские пивные 90-х и тамошний контингент.
«А какой москвич не помнит Покровские ворота тех приснопамятных времен с их четырьмя знаменитыми пивными? Вот уж где шумел «родной Марсель». И еще как шумел! Когда закрывалась одна из пивных, посетители перебирались в следующую. Закрывались две – не беда, две остальные гостеприимно распахивали свои двери перед всеми страждущими: трезвыми и пьяными, униженными и возвысившимися, денежными и согласными на то, что остается после денежных. Например, в «мебельной» пивной, это та, что у мебельного магазина, одно время частенько простаивал министр. Все знали, кто он такой, и при встрече почтительно говорили ему: «Здравствуйте, Сергей Петрович. Приятного аппетита». И Сергей Петрович важно отвечал кивком головы.
Рядом с министром почти все время находился врач, то ли терапевт, то ли педиатр, но не личный врач Сергея Петровича, а такой же, как и он, посетитель. Были в этой компании и известный журналист, и доктор наук – химик, и актер театра и кино, он же солист елоховского хора – бас-профундо. Когда артист за кружку пива исполнял какую-нибудь пустяковую арию, стекла в окнах тихонько дребезжали, а кружки подпрыгивали на столах, расплескивая пиво.
Простаивали там и поэты, и писатели, и художники разной известности. Хорошая компания, интересная, а связывало этих людей то, что все они были бывшими. Бывший министр, бывший врач, бывший литературный критик, вот разве что художник оставался художником, да и то потому, что рядом с пивной у него была мастерская, а, как известно, имея мастерскую, человеку совершенно необязательно ежедневной работой подтверждать свое право называться художником.»
От себя хочу добавить, что с тех самых пор, контингент в рюмочных и пивных не сильно изменился. Разве что у современных завсегдатаев всяческих забегаловок профессий и регалий новых добавилось.
Кафе "Лира" и строительство первого "Макдоналдса" в СССР
Первый Макдоналдс в нашей стране был построен в конце 80-х на Пушкинской площади в Москве. Ранее на этом месте находилось очень популярное кафе "Лира".
История "Лиры" началась в 1960-х годах. Заведение открылось в просторном помещении на первом этаже построенного на Малой Бронной в 1966 году дома. В нем были кафе и коктейль-бар, разделенные лестницей, стояла легкая мебель, большие окна выходили на площадь, никаких особенных украшений в залах не было.
Может быть, такой простой, демократичный внешний вид сыграл свою роль в том, что кафе стало очень популярным среди молодежи. Пик популярности "Лиры" пришелся на 1970-е годы. Кафе было чуть ли не самым популярным среди молодежи заведением в центре Москвы, его показывали друзьям из других городов
Меню кафе было самым обыкновенным: там можно было, например, по приемлемым ценам взять лангет, салатик или пирожки. Но молодежь привлекало не столько это демократичное меню, сколько бар. Пожалуй, самым легендарным местным напитком был коктейль "Шампань-коблер", который стоил в районе полутора рублей. Был еще пунш, коктейли "Привет", "Таран", крюшон "Коньячный" и другие. Однако, чтобы насладиться каким-нибудь "Юбилейным" или "Международным" коктейлем в приятной обстановке, нужно было отстоять очередь. И дело было даже не в нехватке мест, а в фейсконтроле, производимом швейцаром Костей. Он стоял на входе и решал, кого пропускать, а кого нет. Обычно фейсконтроль преодолевали с помощью рубля, который вручали швейцару Косте за проход вне очереди
Именно про это кафе пелось в знаменитой песне группы "Машина времени"
"У дверей заведенья народа скопленье, топтанье и пар.
Но народа скопленье не имеет значенья – за дверями швейцар,
Неприступен и важен, стоит он на страже боевым кораблем,
Ничего он не знает и меня пропускает лишь в погоне за длинным рублем,
И в его поведенье говорит снисхожденье"
Москвовед, фотограф Артем Задикян вспоминает, что кафе любила не только творческая молодежь, но и простые советские граждане, желающие перекусить в дневное время. "Я сам заходил в "Лиру" только днем, в перерывах между работой. Брал чай с какими-нибудь булочками. Цены были доступные.
В эпоху борьбы с алкоголизмом бар стал безалкогольным, там делали интересные коктейли из соков, молока, фруктов и других простых ингредиентов
Вывеска из кафе “Лира” сохранена как реликвия
Ну а в конце 80-х "Лире" пришлось освободить помещение. Председатель совета директоров канадского подразделения "Макдоналдс" Джордж Кохан привел в Советский Союз первый "Мак". Переговоры начались еще на Олимпиаде 1976 г. в Монреале. в 1988 году был заключен договор о появлении сети ресторанов "Макдоналдс".
В нем сделали ремонт, поменяв светлую цветовую гамму на яркие фирменные цвета (в одной из статей 1990-х годов ресторан за яркость называют пряничным домиком) и добавив к зданию пристройку
Первый McDonald's был наполовину государственным - 51% в компании принадлежал правительству Москвы. Даже в логотипе российского McDonald's присутствовала символика СССР
Открытие первого в России "Макдоналдса" состоялось 31 января 1990 года
Заведение сразу же побило два рекорда. Во-первых, ресторан оказался самым большим "Макдоналдсом" в Европе. Его площадь была рассчитана максимум на 900 мест в зале и еще 200 на веранде.
Во-вторых, желающих попробовать американскую еду оказалось так много, что у "Макдака" в день открытия выстроилась очередь, ставшая самой большой за всю историю бренда. По данным фирмы, за один день сотрудники обслужили больше 30 000 человек
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Иолотань -Баку.Ч.2.
Примерно через полчаса на пригорке показалось две БМП и тентованный Зил-131. Уверен, что в тот момент каждый из понимал, что шансов выстоять в предстоящем бою и остаться в живых у нас практически нет. Ведь на "блоке" не было окопов полного профиля и укрытий, отсутствовали противотанковые средства. Все, на чем строился наш расчет, мы изготовили несколько минут назад. Наконец, у нас не было даже численного превосходства над пехотой противника, который, в довершение ко всему, был выше нас на местности, так как дорога шла в нашем направлении под уклон. Хотя, чем черт не шутит, может быть нам повезло бы и, подпустив машины вплотную, мы бы сожгли их бутылками с бензином, а грузовик расстреляли бы в упор из автоматов. Ведь война - это своего рода игра и всегда непонятно, кто вытянет козырную карту, которая изменит все!
Мы были десантниками 56-й гвардейской десантно-штурмовой бригады, и отступать не стали бы ни за что! Если нам суждено быть сегодня намотанными на гусеницы БМП - так тому и быть, но при этом хоть нескольких врагов мы прихватим с собой!
Передал по цепочке бойцам, куда надо бросать бутылки с зажигательной смесью, ведь я был единственный из присутствовавших, в совершенстве знавший эту машину. Потом распределил цели. Еще заранее мы с милицейским капитаном договорились, что будем дублировать друг друга и командовать бойцами соседа, если один из нас погибнет. Противник начал медленно двигаться в нашем направлении, я подал команду "Приготовиться к бою!" Последовал шепот командиров отделений, распределяющие цели между солдатами, потом послышались доклады моих сержантов о готовности к бою. Двести метров... Как же они медленно движутся! Почему земля не хочет раздвинуться и укрыть нас от гусениц и орудий "Гром"?
БМП приближались одна за другой, становясь все отчетливей и я уже готовился дать команду зажечь фитили на бутылках... И тут у меня вдруг стало легко и радостно на душе - на фоне неба я увидел, что экипажи машин сидят на броне по-походному и стрелять по нам не собираются! Это не могли быть боевики, находящиеся в постоянной готовности к бою, так как их должны были обстреливать все окрестные посты! Шепнув ближайшим, чтобы они на всякий случай держали на прицеле фигурки экипажей в готовности по моей команде их уничтожить я отправил разведку на дорогу, чтобы переговорить с экипажами машин. Это были наши советские мотострелки! Жизнь была прекрасна и удивительна, она начиналась заново, и я даже не испытывал злости на подхвативших по радио дезинформацию НФА милиционеров, чуть было не приведшую к бою между своими войсками!
В последующем блок-посты на дорогах устраивали десантно-штурмовые роты, а мой взвод стал чем-то средним между мотоманевренной группой и взводом быстрого реагирования. У моих подчиненных начались "повседневные милицейские будни" и вскоре на соседней улице мы обнаружили размещенный Народным фронтом Азербайджана стенд с фотографиями людей, раздавленных и застреленных при вводе войск в Баку 20-го января. Зрелище это было не для слабонервных! Доложив об обнаруженном стенде, мы получили команду все оставить, как есть, и ничего не трогать. А на следующий день были грандиозные похороны жертв федеральных войск, за которыми взвод наблюдал из укрытия. С тех времен у меня сохранился список, что во взводе в те дни были две постоянно назначенные тревожные группы по шесть человек и наряд по казарме. Механики-водители не были за группами постоянно закреплены, а включались в их состав при необходимости.
Тревожные группы практически каждый день выезжали на совершающиеся в районе преступления, чаще всего это были призывы о помощи армян, а также евреев и русских из смешанных семей, которых собирались убивать. В основном мы успевали спасти людей от неминуемой смерти, ведь начав осаду квартиры, бандиты не собирались кого-либо оставлять в живых. Но бывало, что и опаздывали, при этом найти убийц было практически невозможно, их никто не знал, а задерживали мы лишь мародеров! Однажды, по прибытию на место мы обнаружили, что армяно-русская семья укрылась за металлической дверью своей квартиры, а толпа, руководимая местными участковыми милиционерами, пыталась взломать дверь и учинить расправу над несчастными. Оборотней в погонах мы, конечно, арестовали, но вскоре они, переданные местной власти, уже опять были на свободе. Восток - дело тонкое! Впрочем, к чести местных азербайджанцев, в тот день нас вызвали именно соседи, которые не хотели, чтобы их знакомых постигла неминуемая и страшная смерть. На блоки азербайджанцы почти постоянно привозили пожилых и молодых армян с просьбой спасти своих соседей и знакомых от толпы решительно настроенных соплеменников.
То, что творили над несчастными националистически настроенные банды выходило за все мыслимые и немыслимые пределы человеческой жестокости! Если подробности сожжений живых людей, выбрасывания женщин из окон и изнасилования детей интересны читателю, он может почитать свидетельства других очевидцев, я просто не хочу на этом останавливаться. Практически все, написанное очевидцами подобных событий - чистая правда, и то, что я не видел лично, одинаково описывали совершенно разные люди - русские, армяне, азербайджанцы еще в период пребывания бригады в Баку! У многих местных жителей, с кем я беседовал на эту тему, осталось недоумение - почему войска вошли в город лишь 20-го января, а не тогда, когда начались первые акты геноцида? То, что пишут сейчас некоторые авторы - якобы к 20-му января погромы в Баку практически закончились, действительности не соответствует совершенно! Убийства как шли своим кровавым чередом до 20-го, так продолжались и в последующем. Мои товарищи все время своего пребывания в Баку постоянно наблюдали эти явления и эвакуировали несчастных людей из их квартир, домов, вывозя их на своих БМД, БТР-Д и автомобилях вначале в здание Шаумяновского РОВД, а потом уже милиция доставляла их в порт для отправки в Россию и Туркмению.
У меня в такие моменты так муторно было на душе! Это было какое-то массовое сумасшествие - в конце XX-го века люди, считающие себя цивилизованными, стояли возле подъездов домов, чтобы посмотреть, как бандиты, прикрываясь националистическими лозунгами, будут жечь и кромсать людей, попутно пытаясь узнать, чем отличаются внутренности армянина или армянки от, скажем, бараньих и сколько времени понадобится живому человеку, состоящему на восемдесят процентов из воды, чтобы сгореть на костре, разведенном на матрасе при помощи бензина! Воистину Бог, желая наказать людей, отнимает у них разум!
Самым интересным было то, что по приказу Муталибова, а может быть какого-нибудь другого партийного функционера для следственных групп местные автопредприятия выделяли автобусы с водителями из местных. Однажды такой КАвЗик долго не мог завестись, чтобы ехать на очередное преступление, а потом кашляя и чихая медленно вез спецгруппу из милиционеров и моих солдат к месту происшествия. По дороге он несколько раз глох. Наконец, кому-то надоело насилие, которое совершал над машиной водитель, и он предложил пожилому азербайджанцу поставить на место октан-корректор распределителя зажигания. Водитель, будто не слыша, продолжал издеваться над своим аппаратом, видимо, надеясь посадить аккумулятор! Милиционер тогда открыл капот и сам выставил на глаз зажигание. Машина сразу заработала без перебоев! Всем было понятно - водитель саботирует выезд на совершаемое в это время преступление! Но, вопреки расхожему теперь мнению ни расстреливать, ни привлекать к какой-либо ответственности его не стали - это я сообщаю на тему: "Действия оккупантов, устроивших кровавый террор в Баку"! Наверняка, сейчас этот водитель - "герой" современного Азербайджана, рассказывающий детишкам, как он вредил оккупантам, пришедшим порабощать его Родину. Хотя на самом деле это был обыкновенный пособник преступников, способствовавший их уходу от ответственности за кровавые преступления!
Интересно и одновременно омерзительно для нас в это же время было побывать в ЦК Компартии Азербайджана! Здание было плотно окружено бронетранспортерами с солдатами и милицией. Внутри была необыкновенная по тем временам роскошь, обед в "цековской" столовой с первым, вторым, третьим, копченой колбасой с зеленью на гарнир и 0.33 литровой банкой колы стоил пятьдесят копеек. Незнакомому с тогдашними ценами читателю я сообщаю, что это была фантастически низкая цена, ведь одна только банка Кока-Колы стоила тогда несколько рублей, а обед в обычной столовой даже в регионах СССР, где не было чрезвычайного положения, стоил минимум 2-3 рубля! Воистину, партфункционеры уже построили для себя на Земле коммунизм! Это настолько отличалось от происходящего в городе, что население было трудно заставить уважать такую власть! А последняя, развалив всю свою работу, погрузив республику в пучину хаоса и межнациональных конфликтов, в очередной раз спряталась за спины солдат!
Тогда же, в Баку до нас начали доходить слухи, что в местах постоянной дислокации бригады в Иолотани среди тамошних туркмен тоже начали рости националистические настроения. Местные аборигены почему-то всегда с лютой ненавистью относились к тамошним белуджам, женщины которых постоянно ходили в наброшенном на голову неком подобии свадебной фаты, но после ухода основных сил ДШБр стали расти и антируские настроения.
Туркмены стали говорить: "Сначала перережем белуджей, потом армян и татар, а потом и до русских доберемся!" Вскоре на улице в Иолотани порезали жену одного офицера бригады, а с недоброжелательностью местного населения наши боевые подруги стали сталкиваться почти каждый день! Подполковник Варцаба, оставшийся старшим в расположении части, вынужден был назначить дежурства и вооруженное патрулирование в военных городках, разбросанных по городу. Поэтому на душе у офицеров было очень неспокойно - все переживали теперь и за свои семьи. Но что мы могли сделать?! Впрочем, все были уверены, что командование бригады не бросит наших родных на произвол судьбы и командование полностью оправдало наши ожидания! Впрочем, в противном случае после нашего возвращения в городе была бы кровавая разборка, личный состав части был настроен на это довольно решительно.
За время пребывания в Баку мне удалось лишь несколько раз поговорить с женой по телефону космической связи нашей бригадной роты связи. Денежное довольствие в Баку офицеры не получали, оно уходило семьям, а нам давали только командировочные.
Свободного времени у моего взвода во время нахождения на вечных дежурствах было предостаточно, а единственным серьезным пробелом в подготовке солдат был рукопашный бой. Ведь нельзя же было считать серьезными занятиями по этой дисциплине разучивание специальных комплексов, которыми занималась и занимается основная часть Воздушно-десантных войск.
Поскольку рукопашный бой был необходим для проведения захватов преступников и других силовых акций, все тот же милицейский капитан вызвался проводить со взводом занятия по карате. Он был каким-то там чемпионом Внутренних войск и в совершенстве им владел.
После начала тренировок мои подчиненные в короткий срок добились поразительно больших успехов! И долго потом демонстрировали маваши и урмаваши сослуживцам из 10-й роты старшего лейтенанта Афонина, с представителями которой взвод почти постоянно жил в одной казарме.
А тем временем некоторые наши сослуживцы со своими подразделениями участвовали в захватах судов на рейде и в бакинском морском порту, которые пытались помешать эвакуации из Баку беженцев, а также занимались спасением людей.
Вот что соообщает в своем письме офицер 3-го ПДБ бригады Андрей Салетдинов: "...В Кюрдамире на аэродроме мы стояли с 217 пдп и в Баку заходили вместе [с ним]. Нас поставили сначала около Военно-морского училища. Личный состав бригады сопровождал русскоязычное население до аэропорта. Солдаты отдавали женщинам и детям свои броники, обкладывали ими Уралы, потому что снайперы стреляли почти на всём пути. Потом нас перебросили в учебный центр МВД. Обеспечивали коменданский час, потом Мегри... Вспоминать не хочется..."
Перестрелки и силовые акции в те дни были повседневной обыденностью, хотя уже через несколько дней нашего пребывания в Баку мы пришли к выводу, что местные боевики в массе своей - не бойцы. В прямой бой с нами никто из них никогда не вступал, поэтому даже некорректно было бы сравнивать НФА с моджахедами Афганистана! В начале февраля нас перевели в Каспийское военно-морское училище. Мы снова поселились в казармах и каждый день стали выезжать на проверки и сопровождения, осуществляли патрулирование города. Многие подразделения продолжали стоять на блоках в разных частях города, мой взвод в это время несколько раз выезжал в аэропорт г.Баку. В одной ночной проческе города мы случайно столкнулись с Ферганской бригадой Внутренних войск, в которую в 1989 году ушло много наших друзей из 56-й ДШБр. А еще в Каспийском военно-морском училище местные морские волки провели по нашей просьбе занятие с офицерами бригады по покиданию подводной лодки через торпедный аппарат. Ведь мало ли, что может пригодиться офицеру в службе! Тогда мы все еще собирались долго служить нашей любимой Родине!
Жизнь в городе начала входить в спокойное русло. Налаживалась мирная жизнь, на улицах пивные киоски торговали подогретым на электрической плитке разливным пивом. Подобный сервис нам раньше видеть не приходилось. Заработали кафе и активизировалась торговля. Но никогда больше жизнь в городе не станет такой, как была раньше - убийства, насилие и жестокость людей сделали свое дело и город покинула большая часть его коренного населения! За все проведенное в Баку время я так и не смог заняться поисками своих двоюродных сестер, не мог ни у кого спросить и их адреса - ведь мы оказались в Азербайджане совершенно внезапно. Кроме того, я не знал, как меня встретят родственники, с кем они - с экстремистами или нами? Ведь это была уже, фактически, гражданская война, разделившая людей на непримиримые группы! К счастью, впоследствии оказалось, что все мои родные дружно осудили действия погромщиков, родственники потом рассказали, что накануне моего отлета в Армению одна из сестер искала меня в здании музыкальной школы Шаумяновского района. С нею мы встретились лишь через несколько лет, когда она со своим мужем уже навсегда покинула Азербайджан.
Впрочем, вскоре после описанных событий мой взвод почти в полном составе улетел в качестве группы сопровождения командира нашей десантно-штурмовой бригады полковника Евневича В.Г. в небольшой горный городок Мегри, расположенный на юге Армении, на самой границе с Ираном и Нахичеванской ССР. После взятия нами под контроль местного аэропорта началась высадка следовавшего за нами на вертолетах Ми-26 парашютно-десантного батальона бригады. После исполнения в Баку несвойственных для десантников функций милиции и внутренних войск нам вновь пришлось переквалифицироваться - на этот раз в пограничников. В Армении и Нахичеванской ССР последующие два месяца взвод охранял государственную границу СССР, обследовал все окрестные горные массивы, заброшенные кишлаки и пещеры, перевалы и ущелья, для чего мне пришлось вспомнить весь свой афганский опыт передвижения по горам разведгрупп. Усилиями десантников 56-й ДШБр вновь начало действовать железнодорожное сообщение вдоль реки Аракс, из Азербайджана в Армению, затем в Нахичевань и вновь в Армению. А попутно мы занимались тем же самым, чем и в Баку - защитой местного гражданского населения от боевиков и там нашим подчиненным довелось понюхать порох уже по-настоящему!