***

Лариэс не шел – бежал – выискивая глазами Игнис. Он окончательно решился – сегодня он признается принцессе, а там, будь что будет. Внутри все пело, наконец-то хоть что-то в последние тяжелые месяцы стало понятным и очевидным. Хватит уже все держать в себе, хватит вечно прятать чувства и носить маски! Он сделает то, что должен и точка!

Игнис не обнаружилась в своей палатке. Не нашел он ее и в главном шатре, не было девушки у Клариссы. Наконец, один из ночных охранников указал в сторону от лагеря, сказав, что ее высочество отправилась туда в сопровождении водорожденной и Лариэс двинулся в указанном направлении.

Он дошел практически до телег, отмечающих внешнюю границу лагеря, когда увидел ее. Точнее – их. Игнис и Блаклинт стояли, тесно прижавшись одна к другой, и их губы были скрепленные страстным поцелуем. Пожалуй, впервые за всю свою жизнь Лариэс проклял отличное ночное зрение лунксов, позволяющее увидеть куда больше, чем ему хотелось бы.

Он остановился и, сам не понимая, зачем это делает, спрятался за одним из шатров, продолжая наблюдать за девушками. Они целовались, потом – шептались о чем-то так тихо, что даже его чуткие уши не могли расслышать сказанное, после чего – направились прочь. Куда – это было неважно.

Будто кто-то выбил весь воздух из легких Лариэса, тому казалось, что он начинает задыхаться. Ноги подкосились, и старые раны точно рвали раскаленным клещами.

Говорить не хотелось. Думать не хотелось. Ничего не хотелось, если честно. Просто свернуться где-нибудь калачиком и уснуть. Конечно, Лариэс был в курсе страстных натур всех стихиерожденных. Откровенно говоря, у принца тоже было несколько пусть и непродолжительных, но весьма бурных романов с мужчинами, что виконт, как истинный христианин, просто не мог одобрять, но, как и положено телохранителю, держал свое мнение при себе. Да и ее величество в свободное время частенько удостаивала придворных дам чести сопроводить себя в спальню. Все так, но…

«Но я думал, что с Игнис все будет иначе», - подумал он. – «Наивный».

Сперва принц, затем – принцесса.

Он прикрыл глаза ладонями и тихо выругался, затем – еще раз, чуть громче. Лариэс уже почти готов был заорать, но его остановили тихие шаги.

Подняв голову, виконт увидел приближающуюся к нему Клариссу, выглядящую донельзя задумчивой.

- Мне показалось, или ее высочество только что направилась в свой шатер в сопровождении ее высочества Блаклинт Иссон? – поинтересовалась воительница, странно глядя на Лариэса.

«Она знает»! – понял вдруг тот, покрываясь – почему-то – краской стыда. – «Все знает»!

Вместо ответа он сделал неопределенный жест рукой, а Кларисса, не спрашивая разрешения присела рядом.

- Не везет тебе в любви, Лар, - чуть насмешливым тоном проговорила она.

- Ну извини уж.

- Зато, наверное, ты сейчас понимаешь, каково было мне все последние годы.

Лариэс остолбенело посмотрел на подругу.

- Ох. Прости.

Та чуть заметно улыбнулась.

- Ничего, я привыкла. Если честно, мне показалось, что Блаклинт как-то уж очень близко сдружилась с Игнис еще по пути в Восточные графства. Впрочем, обе они тогда были увлечены принцем, а потому история не получила дальнейшего развития.

- Видимо, в тюрьме Речной Королевы у них нашлось достаточно времени для, хм, более тесного общения.

- Ну, они стихиерожденные, как-никак – пожала плечами светловолосая воительница. – От них ожидаешь подобной… влюбчивости. Не думаю, правда, что эти отношения продлятся долго, вот тогда у тебя и появится хороший шанс.

Лариэс смотрел на подругу во все глаза и никак не мог понять ее.

- Солнышко, - наконец выдавил он из себя, - зачем ты делаешь это?

- Что?

- Почему помогаешь кому-то вроде меня? Почему не отыщешь себе нормального мужчину, который сделает тебя счастливой, а тратишь бесценное время на вот это, - он с отвращением продемонстрировал изуродованную правую руку. – Я не понимаю. Женщина твоей красоты, ума, силы и происхождения могла бы с легкостью стать герцогиней или даже королевой, а ты продолжаешь следовать за мной. Зачем?

На лице Клариссы отразился напряжённый мыслительный процесс, а потом она просто пожала плечами и ответила:

- Потому что я люблю тебя.

И от этих простых и банальных слов что-то вдруг надломилось внутри Лариэса, и он прикрыл глаза руками, ощущая, как по пальцам начала течь соленая влага, а Кларисса, смутившись, продолжила.

- Мы все следуем за тобой, потому что любим. Правда, искренне надеюсь, что Эрик с Циллой и Инджем все-таки испытывают к тебе иные чувства, нежели я. Не хочу плодить соперников.

И Лариэс засмеялся. Слезы и не думали останавливаться, а порывы резкого отрывистого смеха налетали, точно волны на утлое суденышко, сотрясая все его тело и грозя вновь отправить в пучину безумия.

Но на сей раз все-таки и смех и слезы выполняли одну цель – дарили облегчение.

Лариэс резко поднялся и закончил Клариссу в крепкие объятья.

- Спасибо, - прошептал он, отстранившись, - теперь я должен побыть один. Есть над чем подумать.

***

Больше всего на свете Корвус ненавидел утренние пробуждения. Причем эта его черта осталась неизменной со времен ученичества, когда великий Архитектор заставлял юного и перспективного парнишку вскакивать с первыми петухами и заниматься магией, магией и снова магией.

«Когда ты спишь, твои враги учатся», - в таких случаях говорил Айнрит Гарш дэ Жиллтэн, закрепляя сию нравоучительную сентенцию чем-нибудь вроде небольшого ведерка воды, выливаемого на голову не пришедшего еще в себя ото сна мальчишки.

С годами изменилось многое. Почти все! Но не эта привычка.

Правда, обосновывал свое нежелание просыпаться ни свет, ни заря, Корвус теперь иначе. Во снах он мог бродить по Грани и воссоздавать сцены из прошлого. Во снах он мог наблюдать за чужими жизнями и чужим счастьем. Во снах он мог усмирять кошмары и дарить радость…

Во снах Мия и Хилэрия - свет его души и маленькое солнышко - были живы. Он часто видел их и никогда не желал добровольно возвращаться назад, в юдоль скорби и одиночества.

Впрочем, когда великий чародей спас Игнис, в его жизни вновь появился смысл. Ни один ребенок, встреченный Ступившим на Путь Вечности за эти долгие, несправедливо долгие годы, не был так сильно похож на Хилэрию, как изуродованная безумием Кайсы девочка. Такая же волевая, такая же твердохарактерная, такая же справедливая.

Иногда ему даже начинало казаться, что сектанты, принесшие из другого мира учение о перерождении – колесе Сансары, как они его называли, - не так уж неправы, ибо, глядя на Игнис, он точно смотрел в глаза родной дочери.

Той, которая так и не выросла, не нашла себе мужа, не родила детей. Той, что была зверски убита на глазах безутешного отца под пустым и равнодушным взглядом матери – сломанной куклы со стертым сознанием.

Перед глазами Корвуса потемнело и он ощутил поднимающуюся волну безумной ярости…

Взяв в себя в руки, чародей досчитал до десяти и заставил внутреннего демона – нет, не уснуть, а всего лишь немного затихнуть. Он знал, что злоба и боль никуда и никогда не денутся, и ночной разговор с Лариэсом лишь разбередил старые раны.

«И не я один был в курсе этого», - отвлеченно подумал чародей, совершая утренние процедуры и одеваясь. – «Тот, кто похитил Игнис определенно рассчитывал на то, что я не сумею взять под контроль безумную вспышку ярости и наломаю дров. Надеюсь, что ответ Лория все-таки оставит нам шанс разойтись, балансируя на грани».

- Кар, - важно сообщила Ания и Древний удивленно приподнял брови.

- Сидит там всю ночь? Ты шутишь, наверное. Когда мы вчера прощались, у него были какие-то дела, но я подумал, что мальчику просто хочется немного отдохнуть в компании сверстников. Клянусь всем хорошим, что есть в этом мире, он слишком мало веселится и слишком серьезно смотрит на жизнь. Даже по моим меркам.

- Кар, - восьмиглазая птица демонстративно проигнорировала его.

- Ладно, ладно, иду.

И действительно – юный полукровка сидел неподалеку от его костра и неотрывно следил за двумя каррасами, охранявшими Вороньего Короля. Видок у него, надо сказать, был тот еще. Древний отметил чуть заметные дорожки на щеках, оставленные слезами, огромные мешки под глазами, красными от недосыпа.

«С девушкой поругался, что ли»? – подумал Древний, вспоминая пепельноволосую красавицу, которая, определенно, испытывала чувства к полукровке. – «Эх, до чего же хорошо быть молодым»! – с некоторым сожалением подумал Вороний Король, в очередной раз ощущая груз прожитых лет и тяжесть принятых решений.

Изувеченную руку полукровка старательно прятал за спиной – видимо, все еще не свыкся со своей неполноценностью. Что ж, столь одаренному воину, как он, придется немало времени потратить для того, чтобы научиться жить по-новому. Увы, но силы Орелии слишком истощены, чтобы тратить их даже на столь простые процедуры. Долгие месяцы, если не годы уйдут у Целительницы на то, чтобы прийти в себя, уж слишком много сил она потратила. Причем безумное сражение с последней из драконов стало лишь вишенкой на торте из непрерывных воскрешений, исцелений и, самое главное, тяжелейших ранений, полученных Древней.

Каким образом она сумела пережить падение в бездны Бесконечных Гор не знал и сам Корвус.

«А ведь после она еще воскресила того мальчишку, открыла врата на Грань, сразилась демоном и спасла Игнис из тюрьмы! Просто фантастика!»

Впрочем, пора было заняться текущими делами, а потому он сделал шаг по направлению к своему телохранителю, уже догадываясь, что тот хочет сказать.

Лариэс, будто ждал этого. Он вскочил и, сделав два шага навстречу Древнему, опустился на колени.

- Кажется, я говорил тебе отдохнуть, - заметил Корвус. – Поднимись.

- Прошу прощения, учитель, - юноша встал с колен, - никак не мог уснуть. Просто после того, что случилось в последние дни мое желание учиться возросло. Не хочу терять ни минуты.

«Глупый ребенок», - с теплотой подумал Древний. – «Ладно, помогу тебе, так и быть».

- Похвальная тяга к знаниям. Что ж, у нас еще есть около часа до отбытия. Потратим же их с пользой!

- И вот так вот мы оказались в Виннифисе, – закончила рассказ Игнис. – После этого добрались до госпожи Катержины и скорым маршем отправились в Дилирис, где нас и перехватила Кэлиста Вентис со своим войском.

Девушка умолкла, бросив короткий взгляд на отца. Все утро его величество не отходил от дочери ни на шаг и лишь к вечеру, когда армия разбила лагерь, Лариэсу удалось пообщаться с огнерожденной.

В шатер, занятый Игнис, сразу же набилась куча народу, включая как Древних, их учениц и принца Клеменса, так и товарищей Лариэса, переживших поход на восток.

Когда Игнис договорила, повисло тягостное молчание, нарушаемое лишь голосами солдат, ржанием лошадей, да скрипом колес. Каждый думал о своем. Лариэс – о том, насколько же безумной оказалась Кайса Иссон. Когда все детали хитроумного заговора прояснились, вопросов стало только больше.

- Я не понимаю, - произнес он, – на что они рассчитывали? И почему не ударили по Тиерланду, когда его величество вместе с армией отправился на юг? Это было бы логично. Неужели все еще ждут вступления в войну Аэтернума?

Этот его вопрос заставил Вороньего Короля нахмуриться. Сегодня он выглядел все таким же здоровым и полным сил и Лариэс поклялся себе, что не отстанет от господина, пока тот не расскажет, каким это образом он омолодился.

- Я уверен, что именно этого Кайса и жаждет. У Дилириса даже вместе с Ривеландом нет ни единого шанса против Волукрима.

- Но ведь теперь у них ничего не получится, верно? – с надеждой в голосе спросила Игнис. – Госпожа Катержина отправила Генералу письмо. Мы все можем засвидетельствовать, что в нем написана правда, и я так понимаю, Сентий пал?

Корвус кивнул.

- Да. Лариэс позже расскажет тебе об этом, благо он оказался в самом центре событий.

Игнис удивленно моргнула и тот пожал плечами.

- Долго объяснять, да и не так это важно.

- То есть то, что ты принимал участие в штурме Сентия – не важно?

- Принимал участие? – ехидно хмыкнула Кларисса. – Игн, да он организовал его, склонив к измене капитана городской стражи, несколько мастеровых цехов, главу преступного мира столицы и нашего старого приятеля из гвардии принца!

- Ты. Расскажешь. Все. – Отчеканила Игнис и глаза ее блеснули, отчего сердце Лариэса трепетно дернулось в груди.

- Хорошо, хорошо, - поспешил он согласиться, - но разве у нас сейчас нет более важным тем для разговора?

Юноша многозначительно посмотрел на Корвуса и тот застонал, хлопнув себя по лбу.

- Вы обещали, ваше величество, - напомнил он.

Стон стал громче, а в следующий миг его сменил дружный хохот.

Все из товарищей Лариэса: и его старые боевые друзья, и новые, ставшие таковыми во время долгого и тяжелого путешествия на восток, и совсем новые – Лира с Алиссией и Клеменсом Вентисом, смеялись, точно дети, и в смехе этом выходило то напряжение и те страхи, что копились в них все эти дни.

Никто не знал, что принесет будущее, никто не представлял, действительно ли получится избежать новой Последней Войны, никто – даже Катержина, пристроившаяся в уголке и попивающая чай под присмотром перебинтованной Пришки, - не мог предсказать свою судьбу. И все же, они радовались, точно дети.

Тому, что все еще живы. Тому, что победили – пускай лишь сегодня, но победили. Тому, что я они все сидят в этом шатре и наслаждаются вином, а не покоятся на дне братской могилы.

- Я вижу, вы веселитесь? Это хорошо, ибо сказано было: «и похвалил я веселье; потому что нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться: это сопровождает его в трудах во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем», - раздался голос и полог шатра откинулся в сторону, впуская новых гостей.

Лариэс с первого взгляда понял, кто этот мужчина, выглядящий на пятьдесят лет, заботливо поддерживаемый Орелией, а потому сделал то, что должен был любой добропорядочный христианин при встрече со святым, ушедшим от мира и посвятившим всего себя молитвам: он бросился на колени и замер перед Отшельником.

- Прошу благословить меня, отче, - попросил он.

Древний размашисто перекрестил юношу и опустил руку на его лоб.

- Сей раб Божий благословляет тебя, сын мой, - произнес он. – А теперь поднимись, я не люблю, когда люди падают ниц предо мной. Это навевает неприятные воспоминания о тех годах, когда я еще не нашел Господа.

Виконт поспешил исполнить приказ и с обожанием во взгляде уставился на ожившую легенду. Честно говоря, когда он узнал, что Отшельник все еще не отправился к престолу Его, то был поражен. Как и большинство жителей Дилириса, Лариэс был уверен в том, что великий правитель Аэтернума, отказавшийся от трона и добровольно отправившийся в горы сотни лет назад – еще до встречи своей с Архитектором – давным-давно уже вкушает заслуженные райские блага. Оказалось, что это не так.

Рэмирус Солум Квинт стоял перед ним и выглядел точно также, как и на гравюрах: библейского вида старец с длинной окладистой бородой, седыми волосами, спадающими на плечи, худым лицом и живыми умными глазами, в которых искрилась вера.

При этом – Лариэсу сразу бросилось это в глаза – выглядел чародей неважно: был бледен, его тряс озноб, на лбу выступил холодный пот. Даже великие маги могут перенапрячься – правила владения стихиями одинаковы для всех.

С трудом усевшись прямо на пол и прислонившись спиной к походному сундуку Катержины, Древний закашлялся и вытер тыльной стороной ладони выступившую на губах кровь.

- Недешево нам обошлось спасение юной Игнис, - проговорил он, наконец, - но оно того стоило. Если бы еще Ридгар был здесь. Он так и не пришел в себя.

- Я разберусь с браслетами, как только вернемся в Сентий, - пообещал Корвус.

- Стало быть, столица Дилириса действительно пала? – переспросил Отшельник.

- Да.

- Я бы хотел послушать, как это произошло.

Множество пар глаз уставились на Лариэса и тот со вздохом принялся рассказывать, так как понимал – отвертеться не получится. Он говорил едва ли не до самой ночи и когда закончил, с досадой понял, что так и не узнал ровным счетом ничего о способностях Корвуса.

Учитель, однако, с легкостью прочитал невысказанный упрек юноши, потому как, уходя, шепнул тому на ухо:

- Поговорим на Грани. Встречаемся на обычном месте.

Лариэс кивнул и едва сдержал победную улыбку. Он кивнул товарищам и торопливым шагом покинул палатку.

***

Игнис стояла на самом краю лагеря и смотрела на звезды. Казалось, она должна радоваться избавлению и буквально плясать от счастья, но отчего-то по ее щекам текли слезы. История, рассказанная Лариэсом, была грустна, а то, что поведал отец, вызывало лишь безотчетный ужас. И еще – у них с Орелией и Рэмирусом имелись какие-то секреты, в которые не посвятили даже Катержину, хотя, казалось бы, та тоже была Ступившей на Путь Вечности. От внимания девушки не укрылось, как отец переменился в лице, когда она рассказала о встрече с личным придворным сковывающим Кайсы Иссон. Да, всего лишь на миг, но она прочла в его глазах самый настоящий страх.

А в этом мире осталось не так много вещей, способных даже на секунду испугать самого Вороньего Короля!

«Что же нас ждет»? – думала она. – «И что ждет меня»?

Игнис совершенно запуталась в том, что же делать дальше и как поступать. Еще несколько месяцев назад все было таким простым, таким понятным: отправиться в славное путешествие, победить зло, вернуться героями…

Как же сильно все запуталось!

Звук шагов вырвал ее из оцепенения, в котором огнерожденная пребывала уже какое-то время и она, дернувшись, резко обернулась. Как оказалось, приближалась целая женская делегация: Блаклинт, Кларисса, Лира и Алиссия, о чем-то тихо переговариваясь, двигались к ней. Странное они представляли собой зрелище, честно говоря, но, вместе с тем, и забавное: сложно было представить столь непохожих девушек, идущих рука об руку.

- Я же сказала, что найду ее здесь, - улыбнулась Кларисса. – Игн, ты всегда избегаешь людей, когда не в настроении, верно?

Огнерожденная улыбнулась. Сама не зная почему, в этот момент она вдруг почувствовала себя по-настоящему счастливой. То, что дилирисская дворянка, ставшая ее подругой, не предала и выжила, само по себе было сродни чуду, но еще теплее на душе становилось от того, что она действительно понимала принцессу.

Каким образом за несколько недель у этой пепельноволосой красавицы получилось так хорошо узнать ее, та, наверное, не смогла бы ответить и сама, но факт оставался фактом.

- А вы разве не собираетесь спать? – осведомилась Игнис.

- Нет, - застенчиво улыбнулась Блаклинт, - мы решили собраться в женском кругу и немного посплетничать. Как тебе такая мысль?

Игнис фыркнула и, не сдержавшись, рассмеялась.

- Посплетничать? Серьезно? Посреди военного лагеря?

- А почему нет? – пожала плечами ученица Кающегося.

Эту девушку Игнис раньше видела лишь один раз в жизни, и не знала, как к ней относиться, но раз она вместе с Алиссией помогала Лариэсу…

Темнокожую же ученицу Орелии Игнис знала достаточно хорошо и, откровенно говоря, всегда завидовала ей. Ангельская красота дочери Империи Бархатных Островов, достойная стихиерожденной, каждый раз пробуждала в принцессе недостойные мысли, связанные с причинением тяжких увечий. Она понимала, что это неправильно, но ничего не могла с собой поделать. Раньше.

Сейчас же вид Алиссии не вызывал ни малейшего раздражения и над причинами этого еще следовало поразмыслить. Впрочем, это можно было сделать и позже. А сейчас…

- Действительно, почему бы и нет, - согласилась она. – Ведите.

***

Едва оказавшись под фиолетовыми небесами, Лариэс сосредоточился и перенесся в Государственный Волукримский университет магии и технологии. Вороний Король уже ждал его, с комфортом разместившись в просторном кресле с резными подлокотниками. Выглядел на Грани он, как и всегда – стареющим мужчиной пятидесяти лет. И этот контраст сильно бросался в глаза.

Едва заметив своего подопечного, чародей кивнул.

- Что ж, тут мы можем поговорить спокойно, - проговорил Древний. – Полагаю, тебе очень хочется узнать, отчего же это я так омолодился, и каким образом превращаюсь в чудовище?

- Да, учитель.

Корвус снял маску, демонстрируя изуродованную нижнюю половину лица. Тотчас же к нему на плечо приземлилась Ания, но, к счастью, на этот раз она не пыталась забраться в рот.

– Забавно, - Корвус провел пальцами по изуродованной плоти, - сколько бы я ни пытался, не могу убрать эти шрамы. Помнишь, как во время нашей первой встречи на Грани ты сказал: «наша физическая оболочка определяет мировосприятие и наоборот»? Очень верно подмечено. Мы те, кем себя воспринимаем. А я за прошедшие века свыкся с этими отметинами. Итак, хочешь знать, как я стал тем, кем стал? Из первых, так сказать, уст?

Лариэс кивнул. Еще год назад он и мечтать не смел о таких знаниях, а потому приготовился слушать и запоминать каждое слово.

- Вся история слишком долгая, - задумчиво произнес Корвус, - я поведаю ее тебе полностью в другой раз. Сейчас же расскажу одну поучительную притчу.

Он прикусил губу, точно прикидывая что-то, а потом, видимо, решившись, заговорил:

- Некогда жил-был один простодушный человек, которому все давалось легко. У него был великолепный учитель, множество друзей, любящая жена и прекрасная дочка. Его исследования могли решить множество проблем мира и даже залечить шрамы, нанесенный окончившейся недавно войной. А еще у него был ученик. Талантливый, надо сказать. Одаренный особой силой… Но человек не видел очевидного – ученик любил его жену. А с любовью рядом частенько идет ревность. И зависть. И однажды пришла тень, жаждущая убить учителя человека. Но это было непросто, ибо равных учителю под луной почти не было. И тогда тень обратилась к ученику. Она сказала: «зачем тебе страдать? Почему бы не взять свое по праву? Убей его, и она твоя. А не захочет – обрати на нее свою силу». В первый раз ученик прогнал тень прочь. Во второй раз – выслушал. А в третий раз… После третьего раза он заманил человека в ловушку, подчинил себе разум жены и убил дочь прямо на его глазах, затем в схватке отрубил руку и, наконец, перерезал горло. Но столь сильна была его ненависть, что одного разреза оказалось ученику мало и он выместил на человеке всю свою злобу, исполосовав тому лицо. Странно даже, что нос, глаза и уши оставил в порядке. Закончив начатое, он выбросил остывающий труп в реку, возле которой стоял его замок. Тень была довольна – обезумевший от ярости учитель помчался мстить за ученика, дочь и внучку. И погиб. Ученик тоже был доволен. Он получил ту, кого желал больше всего на свете. Да, она стала безвольной куклой – чтобы подчинялась, пришлось выжечь ей мозги, но слишком многим из нас от женщин иного и не требуются. Недоволен был лишь мертвый человек. Ну, почти мертвый. Его исследование, то, что должно было осчастливить мир, позволило не просто выжить, но и ступить на Путь Вечности. А потом – отомстить. Как думаешь, какой вывод можно сделать из этой притчи?

Лариэс слушал, не перебивая. Не то, чтобы «притча» была ему неизвестна. Напротив, про Вороньего Короля ходило множество самых разнообразных слухов. Вот только все они изобиловали огромным количеством лишних сведений и откровенного вранья, а тут же виконту досталось Знание. Чистое, просеянное от всего шлака, нанесённого веками. Бесценный самородок!

- Не верить людям? – неуверенно ответил он.

- Неплохой вариант. Да, если бы ты подозревал принца, то, возможно, и не отправился бы в полет со скалы. А что еще скажешь?

- Беречь любимых?

- Да, верно. Они могут покинуть нас в любой миг. Еще?

Лариэс задумался. Он чувствовал, что правильный ответ важен для Корвуса, а потому желал порадовать учителя.

- Не слушать всякие тени? – неуверенно спросил, наконец, юноша.

Лицо Древнего расплылось в широкой улыбке.

- Именно. Никогда и ни при каких обстоятельствах не верь тем, кто мягко стелет. Спать потом будет жестко. Хорошая пословица, кстати, советую запомнить.

Лариэс впервые слышал такое изречение, но машинально кивнул. Когда с тобой делится мудростью кто-то вроде Вороньего Короля, следует тщательно подбирать даже самые мельчайше ее крупицы.

- Но как вы… то есть мертвый человек ожил?

Корвус лукаво улыбнулся.

- Хочу услышать твои предположения. Подумай о том, что ты видел в последние месяцы, вспомни то, что знал раньше, соедини эти сведения и предложи мне свой вариант ответа.

Лариэс серьезно задумался. Задачка, говоря начистоту, была непростой. Он перебирал в памяти одну за другой истории превращения чародея в Ступившего на Путь Вечности. Спустя несколько бесплодных минут, Лариэс вдруг сообразил:

«Так, погоди-ка, он ведь сказал подумать о том, что я видел в последние месяцы. Не сейчас, не вчера» …

Ухватившись за эту мысль Лариэс, быстро пришел к весьма логичному выводу:

«Превращение его величества сильно напоминало то, что произошло с Мелисом во время боя с изначальными. Но он человек, не оборотень» …

И вот тут уж опереться было решительно не на что. Про оборотней вообще было мало известно, а потому Лариэсу пришлось ограничиться общими фразами:

- Ваше превращение… Оно как у оборотней.

Улыбка Корвуса стала еще шире и довольней.

- Приятно все-таки учить людей, стремящихся получать знания и умеющих ими пользоваться. Верно, мое преображение имеет общий корень с источником силы порождений Темного Леса.

- Вы… искусственный оборотень?

- Не совсем так, - Корвус почесал шею Ании, отчего птица довольно каркнула. – Ты, наверное, не знаешь историю этого народа, верно?

- Нет.

- И не в курсе их верований?

Про это Лариэс что-то слышал.

- Кажется, они поклонялись идолам животных… Да, точно. У каждого клана был идол, которому они молились. И в это животное обороти могли превращаться.

- Верно. А что такое эти идолы, ты знаешь?

Лариэс замер на секунду, затем медленно, с полными удивления глазами посмотрел на Анию.

- Не может быть…

Корвус сухо рассмеялся, а в тон ему закаркала и птица.

- Может, еще как может. Каждый идол был анимусом - зверобогом небольшой силы, питавшимся верой своих последователей. Сотни этих божков издревле обитали в Темном Лесу и когда переселенцы пришли туда, заключили с ними сделку. Люди обрели невероятную силу, боги – верных последователей.

- И вы… подписали контракт с таким… божеством? – Лариэсу очень захотелось перекреститься, но он удержался от ненужного сейчас жеста.

- Не совсем. Ания сама решила помочь мне в исследованиях, еще до того, как произошли события из притчи. И она же предложила выбор: выжить и отомстить или умереть и обрести покой, воссоединившись с дочерью, а чуть позже – и женой за Гранью. Я выбрал месть.

В этих словах послышалась такая боль и грусть, что Лариэсу стало не по себе.

- И с ее помощью вы превращаетесь в…

- Чудовище? – иронично приподняв брови уточнил Древний. – Да. Оборотни используют силы, дарованные анимусами, в моем же случае все происходит несколько иначе. Как только я снимаю маску, Ания проникает внутрь, изменяя меня и сливаясь с телом. Именно поэтому вот уже несколько столетий я ничего не ел и не пил. Я вынужден питаться жизненной силой других существ. Пойдут любые: насекомые, животные, птицы, рыбы.

- Люди, - закончил список виконт.

- Люди, - согласился Древний. – Благодаря дару Ании я стал чем-то вроде вампира – могу лечиться, исцелять и омолаживать себя за счет чужих жизней. Обычно я не злоупотребляю этой своей способностью, но вчера… Вчера я немного разозлился и использовал то, что не следовало. И – нет – я не расскажу тебе об этом. Рано еще.

Лариэс недовольно засопел, но вынужден был сдержать. Уже того, что поведал ему Древний было достаточно, чтобы изрядно насытить любопытство юноши. И Вороний Король явно понимал это, потому как неожиданно сказал:

- Полагаю, что я удовлетворил твою тягу к знаниям на сегодня, а потому предлагаю закончить. Отправляйся к товарищам и отдохни немного. Вам, молодым, бывает полезно побыть со сверстниками. Старики вроде меня часто забывают об этом. Обучение продолжим завтра. Думаю, позанимаемся сноходчеством, которое ты подзабросил в последние недели.

Лариэс, который действительно, узнав все, что хотел, был не против пообщаться с Игнис, лишь благодарно склонил голову и покинул Грань, думая, что он скажет огнерожденной, и будет ли вообще что-то говорить.

***

В палатке, подготовленной для Игнис, которую оккупировали девушки, нашлось вино, сладости и фрукты, сюда же были принесены многочисленные ковры и магические светильники, добавлявшие походному лагерю тепла и уюта.

Игнис блаженно распласталась на ворсистом ковре, всем телом ощущая его приятное тепло. Быть тут, в безопасности, с друзьями, наслаждаться вкусной едой и приятным общением… После месяцев тюремного ада о подобном можно было только мечтать, и все-таки, что-то не давало ей покоя. Она и сама не могла понять, что именно, но не находила себе места.

Девушки, расслабившиеся после долгой и тяжелой дороги, пили вино и весело щебетали, даже Лира, не отходившая от постели Кающегося, и та выглядела довольной и радостной. Они выспрашивали у Игнис и Блаклинт подробности тюремного заключения, интересовались, как выглядела последняя из драконов, сложно ли было сражаться против Оракула и многое, многое другое.

Игнис что-то отвечала, она даже выглядела веселой и радостной, и все-таки, что-то было неправильно. Бросив украдкой взгляд на Блаклинт, она тотчас же перехватила заинтересованный взгляд водорожденной, которая едва заметно кивнула подруге в сторону выхода…

«А ведь она тоже напряжена»! – поняла вдруг Игнис и в этот миг все сразу встало на свои места.

С момента, когда они были спасены, ни Игнис, ни Блаклинт толком не говорили друг с другом, а обсудить им было что…

«Нет, так дольше не может продолжаться», - решительно подумала Игнис и, поднявшись и извинившись перед подругами, вышла прочь из шатра и двинулась вперед – подальше от костра.

Спустя пару минут позади послышались тихие шаги и, бросив взгляд через плечо, она увидела Блаклинт, идущую следом.

Когда девушки отошли достаточно далеко от ближайших палаток, Игнис обернулась к подруге и стала дожидаться ту.

- Игн, - Блаклинт подошла практически вплотную к огнерожденной и теперь смотрела ей глаза в глаза. – Нам нужно поговорить.

Игнис кивнула.

- Да, нужно.

Блаклинт густо покраснела и попросила:

- Можно снять твою маску?

Игнис нерешительно замерла, но затем кивнула.

Блаклинт, осторожно, будто бы боясь причинить боль, потянула на себя серебряную личину, затем, свободной рукой провела по изуродованной щеке Игнис.

- Когда я поняла, что и Тар и мама использовали меня, точно ненужную вещь, я, наверное, несколько дней рыдала и не выходила из своей комнаты…

Игнис удивленно взглянула на подругу – та еще не рассказывала о причинах, побудивших ее предать Ривеланд и совершить ту безумную попытку вызволить огнерожденную из тюремных застенков.

- Я не понимала, что происходит, почему они все делают это… Но осознала, что была счастлива лишь когда мы втроем с Клариссой тренировались на отшибе. Это было так здорово, - на пухлых губах северянки сама собой сложилась трогательная и милая улыбка. - Никогда и никому, кроме, разве что, Вилнара, я не была нужна, но вы… Вы вытащили меня из раковины, помогли поверить в себя, поверить в то, что я чего-то да стою… А Тар же заставил почувствовать себя желанной…

Она покраснела и потупилась.

- А после – растоптал меня, походя, не глядя…

Игнис молчала, ожидая, что же дальше скажет подруга.

Та горестно вздохнула, и вдруг без предупреждения и каких бы то ни было объяснений, поцеловала Игнис.

Огнерожденная чуть отстранилась, а затем, неожиданно для себя ответила на горячий и жаркий поцелуй Блаклинт. Несколько секунд они стояли, прижавшись друг к другу, слившись в единое целое. Все мысли покинули голову принцессы, и она отдалась водопаду чувств и желаний, обрушившихся на нее.

Когда волшебный поцелуй закончился, девушки так и стояли, лбы, и Блаклинт, глядя влюбленными глазами на свою подругу, прошептала:

- Я не думаю, что у нас что-нибудь получится. Я не знаю, сколько это продлится… Но я хочу хотя бы немного побыть с тобой. Это возможно?

Игнис улыбнулась и провела пальцами по щеке водорожденной, а затем, шепнула: «да», и сама поцеловала ее.

И вот очередной сборник о приключениях Черного Отряда позади. Он включает в себя два романа, каждый из которых по объему намного больше предыдущих. Но давайте подробнее о каждом.

«Воды спят»

Предыдущий роман «Тьма» закончился крайне интригующе. Неожиданный сюжетный поворот застаёт нас врасплох и заставляет гадать, что же будет дальше. По своему стилю «Воды спят» совершенно другой – нет большого количества батальных сцен и эпичных событий, характерных для «Тьмы». Здесь акцент сделан совершенно на другом. Первые лица Чёрного Отряда заточены на Плато Блистающих Камней безумной чародейкой Душелов. Остатки наемников долгое время преследовались и безжалостно уничтожались. Но покончить с Чёрным Отрядом не так-то просто. Прошло 15 лет, и из ветеранов времен Северных войн остались только Гоблин и Одноглазый. Оба колдуна состарились и заметно сдали. Они оба чувствуют близкий конец и неоднократно заявляют о том, что они – прошлое Отряда. Зато на первый план выходят некоторые второстепенные персонажи. Это идёт истории только на пользу, так как позволяет рассмотреть её под новым углом. Новым летописцем и по сути лидером становится Дрёма – ученица Мургена, которую все когда-то считали парнем. Сари, жена Мургена, мечтает освободить своего суженого и готова ради этого на всё. Тобо, сын Сари и Мургена, смышлёный и талантливый мальчик. Многие называют его будущим Отряда. Интересно показана драма этой семьи. Тобо видит отца только в образе призрака, а Сари переживает от того, что в отличие от мужа стареет.

Перед нами предстаёт искусная партизанская война на улицах Таглиоса. Наёмникам приходится скрываться от заведомо превосходящих сил противника. Душелов захватила власть в империи и назвала себя Протектором. По сути, она правит от имени Радиши, когда-то предавшей Отряд. В романе, как и всегда у Кука, много тактики, стратегии и планирования предстоящих операций, которые всё также хитроумны и непредсказуемы.

Сам Таглиос описан красочно и интересно: грязные узкие улочки с восточным колоритом соседствуют с шикарными особняками знати, в городе можно встретить представителей различных народов и религий, подробно описан быт и нравы.

Как рассказчик Дрёма мне понравилась больше Мургена. Психоделики заметно поубавилось, при этом она смелая и решительная, с хорошим чувством юмора и прекрасными лидерскими качествами, что сыграет важную роль в будущем. Интересно было наблюдать, как её внутреннее монотеистическое мировоззрение вступает в конфликт с фактами встреч с мифами, обернувшимися реальностью.

На некоторых отрицательных персонажей начинаешь смотреть несколько иначе. Предатель Могаба из-за личных амбиций попадает в подчинение к Душелов, чему явно не рад. Да и сама Протектор напоминает скорее капризную девчонку, чем могучую колдунью. Она импульсивна и своенравна, всегда находилась в тени более талантливой и рассудительной сестры.

Завеса тайны Плато Блистающих Камней чуть приоткрывается. Оказывается, что это не что иное, как перекрёсток миров. Раньше оно активно использовалось для перемещения между мирами. Но силы зла использовали его не совсем по назначению, и оно оказалось частично разрушено. Интересно как история Плато соотносится с местными мифами и легендами. Мы больше узнаём об истории таинственных нюень бао. Удастся ли освободить Пленённых, и как на них повлияло 15 лет заточения, мы узнаем в конце романа. Финал получился открытым, нам намекают, что это ещё далеко не конец.

В итоге, роман получился неплохим. Сюжет интересный, мир яркий и самобытный, герои живые и запоминающиеся. Но, как по мне, увеличение объема романов не пошло циклу на пользу – добавилось много воды. Убери её – и ничего не потеряется. Временами было скучновато, повествование топталось на месте. Но, возможно, это лишь затишье перед бурей, ведь впереди нас ждет окончание всей истории.

«Солдаты живут»

Ну вот «Хроники Чёрного Отряда» и позади. Расставаться с ним немного грустно, ведь вместе был пройден такой длинный путь. Такого сильного окончания масштабного цикла я уже не ждал. «Солдаты живут» во многом переняли дух «Книг Севера», и у этого есть немало обоснований.

Для начала, летописцем снова становится старый добрый Костоправ. Из всех рассказчиков, на мой взгляд, он самый удачный. Чёткое повествование, тонкий хлёсткий юмор, интересная философия и неукоснительное следование традициям Отряда. Очень интересно наблюдать за его пререканиями с Госпожой и постоянным ворчанием по поводу своего преклонного возраста. Но нередко его посещает и одиночество с тоской: из ветеранов немногие остались в живых.

В предыдущих романах автор свил затейливый клубок из идей и загадок. Как же теперь из всего этого выпутаться? Считаю, что Глену Куку это удалось в полной мере. Все сюжетные линии удалось связать воедино и логично завершить. При этом повествование остаётся динамичным, и повороты сюжета не кажутся натянутыми. Мало того, вводятся ещё и новые герои! Например, Ворошки, новая сила на политической карте, оказывается довольно легко побеждена умом и хитростью Костоправа.

Старые герои открываются нам совершенно по-новому. Для меня в большей мере это коснулось отрицательных персонажей. Могаба больше не кажется однозначно отрицательным персонажем. Нет, пройдя через множество тяжелейших испытаний, он изменился, и перед нами уже не беспринципный предатель, а обычный человек, совершивший в своей жизни множество ошибок. Но даже не беря в расчёт его гениальный талант полководца, он хороший командир: заботится о своих солдатах и готов рискнуть жизнью ради их безопасности. Душелов, безумная древняя колдунья, сделала много зла Чёрному Отряду. Но движет ею не только злоба и жажда власти, но и одиночество. Даже тиранам нужно, чтобы их кто-то любил. Нарайян Сингх показан заботливым отцом. Он готов на всё ради благополучия Дщери Ночи. И по большей части это забота о родном человеке, а не следование древнему пророчеству. Из-за всех тягот даже его вера готова пошатнуться. Да и сама Дщерь Ночи, по сути, глубоко несчастна. Она была выбрана Киной лишь ради прихода Года Черепов. При этом сама она верит, что приход темной богини принесет благо для мира. Но как ей быть, когда окончательно станет ясно, что цель недостижима? Ради чего дальше жить?

С положительными героями тоже всё непросто. Кук любит своих героев, но совсем их не жалеет. Трагическая гибель ждёт многих так полюбившихся нам персонажей – количество смертей в романе просто зашкаливает. Не успевают оплакивать одних, как уже обрывается нить судьбы других. Но все эти смерти разные, и чувства, которые они оставляют после себя, заметно отличаются. Солдаты живут и умирают за свои идеалы.

Концовка очень впечатлила. Здесь перед нами и сложность морального выбора Костоправа: кто важнее жена или дочь. И сложнейшая задача – как выполнить обещание, данное Шевитье, и сделать всех счастливыми. Решение очень неожиданное и эпичное. Но если рассудить, то всё логично. В новом отряде Костоправу нет места, он – пережиток прошлого, его близкие друзья ушли в небытие. А так он сможет узнать историю целых миров. Разве не об этом он мечтал? А в придачу бывший Капитан сможет поддерживать магическую силу Госпожи, наконец подарив ей то, о чём она так мечтала.

Конец ли это истории? Истории того отряда, который мы знаем, однозначно да. Но Чёрный Отряд подобен фениксу: всегда возрождается из пепла и становится сильнее. Так что, возможно, это ещё не конец.

В итоге, цикл завершился на сильной ноте, оставив после себя очень приятное впечатление.

Обзоры предыдущих сборников:

1. Глен Кук «Хроники Черного Отряда» (сборник)

2. Глен Кук «Хроники Черного Отряда. Книги Юга» (сборник)

3. Глен Кук «Возвращение Черного Отряда» (сборник)

«Только бы успеть, только бы успеть, только бы успеть»! – эта мысль билась в голове Лариэса, точно молот о наковальню, высекая искры страха и волнения. Ничто больше не имело значения. Ни лошадь, хрипящая и роняющая клочья кровавой пены, ни то, что их было всего пять тысяч всадников и тысяча гарпий, ни малая вероятность отыскать небольшую армию марравцев на огромных просторах Дилириса. Ничего.

Значение имело лишь то, что Игнис жива!

Сообщение, которое три дня назад было доставлено хозяину посредством какой-то странной птичьей магии – Лариэс так и не понял, откуда почтовый голубь знал, куда нужно лететь – однозначно свидетельствовало о том, что Игнис жива!

Игн, дочь Вороньего Короля, страстная и резкая на язык особа, в которую он умудрился по уши влюбиться всего за несколько недель совместного путешествия, а после похоронить и оплакать, каким-то фантастическим образом не только спаслась, но и сумела сбежать из плена. В коротком сообщении четко говорилось, что пленительницей была Речная Королева, хотя виконт решительно не понимал, каким это образом Кайса Иссон вообще умудрилась провернуть столь хитрый трюк.

И еще, конечно же, интересно, куда пропала вся разведка северного направления? Почему о приближении отряда оракула они узнали из ее же письма? Ответ имелся, и он дико пугал юношу, заставляя нещадно подгонять замученное животное. И, надо полагать, не он один думал так же, потому что отряд, возглавляемый Вороньим Королем, стремительно двигался на север, а дети неба, разделившись на небольшие отряды, прочесывали окрестности.

После придется разбираться с предательством или хитроумной волшбой. Ну, или как минимум выяснить, что произошло с отрядами разведчиков, почему они ослепли и оглохли.

Но… Не все ли равно сейчас?

Это. Может. Подождать.

«Главное – успеть, остальные вопросы решим, когда вернемся!»

Он бросил короткий взгляд на скачущих рядом друзей. Кларисса слабо улыбнулась и ободряюще кивнула, Индржих, молчаливый и сосредоточенный, смотрел лишь вперед, Цилла - нервно поглаживал рукоять пистолета, а Эрик… зевал. К ним присоединились и Алиссия с Лирой. Ученицы Кающегося и Целительницы наотрез отказались оставаться в столице, а вместе с ними увязался и Клеменс Вентис. Правда, сейчас ветророжденный находился в арьергарде, охраняемый парой сотен телохранителей, и, говоря начистоту, переход юноше давался тяжело.

Виконт едва заметно улыбнулся. То, что друзья были рядом, немного успокаивало и настраивало на позитивный лад. Всего в бешеной гонке участвовали ровно сто человек из его свежесформированной гвардии. Можно было легко обойтись и без них, но полукровка счел, что пора обкатывать парней в реальных боевых условиях.

Он не был уверен, что отряд окажется полезным, но бывший Щит принца поклялся себе в том, что умрет ради Игнис, если потребуется! А в таких делах каждая мелочь может оказаться решающей.

Лариэс покосился наверх, туда, где в ночном небе шелестели крылья. Гарпиям, пожалуй, пришлось куда труднее, чем остальной части отряда, возглавляемого самим Корвусом, ведь у них не было ни малейшей возможности нормально отдохнуть все это время. Люди хотя бы скакали на лошадях. Впрочем, именно дети неба отыскали верное направление и сейчас разбросанные сотни их возвращались в армию, чтобы помочь товарищам в намечающемся бою.

«Сколько же нам еще скакать?»

И, точно отвечая на его вопрос, где-то вдалеке послышались до боли знакомые звуки: гулкая канонада, лязг стали, крики и виконт облегченно вздохнул. Если бой идет, значит, еще не поздно!

Видимо, не он один думал так же, потому как по колонне пробежала команда: двигаться на звук и вступать в схватку по мере прибытия, а многочисленные вестовые метнулись во все стороны, чтобы предупредить другие отряды.

Корвус разбил войско на пять групп по тысяче человек в каждой. Авангардом же заведовал Охотник, прихвативший ради такого дело пару десятков своих лучших ловчих.

И вот теперь они спешно возвращались назад, неся новости.

Лариэс пришпорил своего измученного скакуна, чтобы оказаться поближе и услышать, что же именно скажет Древний.

- Нужно торопиться, - голос Изегрима был, как обычно, сух и деловит, но в нем слышались оттенки напряженности. – Они почти разбиты.

- Сколько осталось времени?

- Полчаса, не больше.

- Что с вражескими дозорами?

- Уничтожены. А как там с насекомыми?

- Не осталось ни одного. Судя по всему, первая Тень собрала всю живность округи, чтобы бросить ее в атаку.

- Талантливая дрянь.

Эти слова Охотник произнес с нескрываемой злостью и Лариэс вспомнил, что говорил Вороний Король: в ночь нападения на дворец Мислия каким-то невероятным образом успела спастись от Ступившего на Путь Вечности, который пришел не только за глазами его высочества, но также и за Звериным Амулетом.

«Видимо, теперь он желает свести счеты», - подумал Лариэс.

- О Древний, - обратился он к Охотнику, перекрикивая все нарастающий шум, - сколько их?

Тот сразу понял, что речь идет о врагах, а потому ответ не заставил себя долго ждать.

- Тысяч десять-двадцать. Точнее сказать не могу, не было времени сосчитать.

Лариэс прикусил губу.

- Нам нужно было взять больше людей.

- И это бы замедлило армию, - равнодушным голосом заметил Вороний Король, - мы и так едва успеваем.

- Но нас слишком мало…

Вместо ответа оба Древних рассмеялись. Зло, без веселья в голосах. Этот смех не предвещал ничего хорошего дилирисцам.

- Поверь, мы вдвоем стоим всей этой их армии, - ответил Вороний Король.

- Виконт, когда все начнется, внимательно следи за своим господином. Поверь, такого ты еще не видел, - многообещающе добавил Охотник.

Никаких больше пояснений и распоряжений не последовало и Лариэс занял свое место в строю.

- Какие будут приказы? – сразу же насторожилась Кларисса.

- Следуем за его величеством, - без раздумий ответил Лариэс. – Будем прикрывать ему спину… Если потребуется.

Девушка вопросительно выгнула брови, но ничего не ответила, зато вместо нее заговорил Эрик:

- Вороноголовые сожрут свои перья, когда узнают, что мы были телохранителями их живого бога.

Тут он, пожалуй, был не сильно далек от истины. Когда Корвус на экстренном совещании приказал седлать самых быстрых коней и в течении часа подготовить несколько тысяч выносливых бойцов, генерал Каш-рон буквально взвился на дыбы. Лишь жесткий приказ Вороньего Короля заставил могучего карраса подчиниться, но при этом он волком зыркал в сторону людей и лунксов, которым выпала честь отправиться вместе с Древним.

К сожалению, будучи практически идеальной пехотой, каррасы вообще не были в состоянии вести конный бой и в целом относились к ездовым животным с подозрением, а потому пришлось обойтись без их помощи.

Зато Эрато отобрала элитный отряд и лично возглавила свою крылатую армию, не слушая никаких доводов Корвуса. В конце концов тот махнул рукой и разрешил канцлеру принять участие в спасательной миссии, предупредив, что отставших ждать не станут.

- Почему гарпии не атакуют? – спросил вдруг Цилла. – Они ведь уже могут отправиться вперед, не дожидаясь нас.

- Думаю, его величество все-таки хочет ударить скоординировано, - ответил Лариэс, указывая на конные сотни, начавшие разворачиваться в боевые построения. – Правда, я не совсем понимаю, что собирается делать он, почему держится во главе строя. Все-таки, он чародей, а не воин.

- Думаю, сейчас мы это узнаем, - задумчиво проговорил Эрик. – Не уверен, правда, что ответ мне понравится.

Спустя каких-то десять минут они, наконец, подобрались достаточно близко к полю боя и смогли увидеть разворачивающиеся на нем события.

Классический лагерь марравцев, состоящий из целых двух рядов фургонов, был практически полностью захвачен. Бои велись возле самых подступов к центру, и, как Лариэс полагал, от сдачи виннифисцев удерживало лишь наличие в армии Оракула.

Мысль о Катержине сразу же вернула к воспоминаниям о таком далеком предсказании, которое сбывалось с ужасающей точностью. Впрочем, поразмышлять над этим у него не получилось.

Корвус ударил копытами коня, пустив того в дикий галоп и Лариэс, не размышляя, повторил эту процедуру, выжимая из несчастного животного последние капли сил. Он поравнялся с Вороньим Королем и прокричал:

- Наставник, что вы делаете?

- Убиваю, - односложно ответил Корвус, одной рукой резко натягивая поводья, а другой - срывая маску.

Лариэс догадывался, что зрелище выйдет неприятным, но такого кошмара не ожидал даже он. Всю нижнюю половину лица и шею Древнего покрывали кошмарные рваные шрамы, плохо заросшие и уродовавшие лицо. Человек, получивший такие увечья, мог выжить исключительно по воле какого-нибудь божества!

Впрочем, виконт не совсем понимал, что Ступивший на Путь Вечности собирается предпринять и был готов к любым чарам, но то, что произошло дальше, поколебало его уверенность… во всем.

Ания, все это время летавшая в небесах, стремительно спикировала на голову своего хозяина, который раскрыл рот… И забралась внутрь!

Лариэс смотрел на это во все глаза, равно как и остальные телохранители, но это оказалось только начало.

Тело чародея стремительно начало раздуваться, расти ввысь и в ширь, покрываться перьями. Он легко выпрыгнул из седла и приземлился на ноги… Нет, на птичьи лапы, огромные и заканчивающиеся мощными, бритвенно-острыми когтями. То, во что превратился Корвус, вызывало лишь истинный животный страх. Это был невообразимо кошмарный монстр, дикая помесь человека с вороном, высотой, наверное, в добрых десять футов.

Черные перья отливали в лунном свете, единственное крыло, казалось, выковали из стали, а голову сменила птичья башка с длинным изогнутым клювом. Балахон Вороньего Короля, как ни странно, сохранился, хотя и видоизменился, открывая всю верхнюю половину тела, но, подобно юбке, закрывая нижнюю ее часть.

Монстр поднял голову к небу, раззявил клюв, и издал леденящий душу вопль, после чего бросился в атаку.

Этот крик, точно команда, был подхвачен всей армией: и всадниками на земле и гарпиями в небесах. Все устремились за своим предводителем.

- Впредь! – заорал Лариэс и со всей силы ударил шпорами коня.

Несчастное животное издало практически человеческий стон, но все-таки повиновалось.

В считанные минуты они добрались до прорванной линии укреплений. Корвус перемахнул через телеги, словно их и не было, и бросился на вражеских воинов, раскидывая тех в стороны, точно пушинки.

Огромный вороноподобный монстр пробивался через вопящих от ужаса людей, не щадя никого, кто попадался ему на пути. Сразу же стало понятно, что, в общем-то, защитники Древнему не то, чтобы очень сильно нужны – мечи и копья отскакивали от перьев, пули, посылаемые в упор, не заставляли чудовище даже почесаться. Оставалась лишь магия и Лариэс, заранее подготовивший специальную пулю, ни на секунду не ослаблял внимания, ожидая внезапной атаки врага.

Однако ее не последовало. Латники Дилириса стремительно откатывались прочь от лагеря, стремясь, по-видимому, добраться до оставленных неподалеку лошадей.

Часть вражеской армии уже успела благополучно отступить, однако – и это было очевидно – повезло далеко не всем. На изрытом ядрами и заклинаниями лугу несколько тысяч человек спешно формировали какое-то подобие баталии, чтобы остановить накатывающуюся конницу Волукрима. Даже беглого взгляда на них – освещенных ярким лунным светом – хватило Лариэсу для того, чтобы понять: в арьергард поставили всех, кого не жалко. Скорее всего, обычную пехоту, которой предстояло погибнуть, чтобы действительно ценные бойцы выжили.

Впрочем, сейчас не было времени ни на быстрый разгром заслона, ни на преследование – внутри наполовину разгромленного лагеря Виннифиса оставалось еще много врагов, с которыми следовало что-то придумать.

Кажется, Древний пришел к точно такому же заключению, потому как он вновь взревел, и луна окрасилась алым, а в следующую секунду с небес на людей начали пикировать вороны, сотканные из мрака. Они пробивали доспехи, не встречая никакого сопротивления, и воины Дилириса падали, один за другим. Но крови не было – кошмарная магия буквально выжимала тела досуха, оставляя мумии в дорогих латных доспехах.

Все новые и новые вороны падали с небес, и все новые и новые воины умирали, не имея ни малейшего шанса спастись.

А уже в следующую секунду, с грохотом раскидывая противников вокруг себя, к ним присоединился и Изегрим.

- Корв, хватит! – в голосе Охотника слышалось нешуточное волнение. – Пусть это – всего лишь копия, даже она слишком опасна. Остановись!

Вороний Король бросил короткий взгляд на друга и небрежным взмахом крыла обезглавил сразу двоих воинов Дилириса, оказавшихся слишком близко. Он яростно взревел, но – замер на месте, а кошмарные птицы зависли в воздухе, нацеленные на вражеских воинов.

- Сложите оружие и будете жить! – во всю мощь своих легких взревел Изегрим. – И учтите, времени нет! Еще минута, и его величество возобновит атаку.

Лариэс и не подозревал, что этот невзрачный ничем не примечательный человек способен переорать шум битвы, однако факт оставался фактом – глотка у Изегрима оказалась поистине луженой, а его командному голосу могли позавидовать даже очень опытные генералы. Несколько секунд Лариэс думал, что дилирисцы откажутся, но… Сперва один, затем другой, третий, все больше и больше воинов бросали оружие на землю, признавая свое полное и окончательное поражение.

Лариэс посмотрел на поле – там ситуация для его бывшей родины оказалась лучше – враги отступали, ощетинившись копьями и падая под стрелами гарпий и пулями гвардейцев Клеменса Вентиса. Тем не менее то, что основные силы Вороньего Короля сконцентрировались на спасении попавших в беду товарищей, а арьергард дилирисцев сумел-таки создать устойчивую оборону, спасло остатки армии ее величества от полного уничтожения.

Спешившись, Лариэс замер за спиной своего господина. Огромная воронья голова повернулась и клюв чуть приоткрылся, издавая тихий клекот. Юноша сглотнул. Он и раньше слышал об этой легендарной форме Древнего, но, откровенно говоря, полагал, что истории изрядно приукрашены.

«И снова я ошибся», - подумал он, – «Вороний Король даже могущественнее, чем я думал. И чем рассчитывал его высочество!»

А Корвуса, меж тем, скрутил спазмический припадок, клюв открылся во всю ширину и из него наружу устремилась черная, перепачканная слюной и желчью птица. Как только она вырвалась на волю, монстр принялся усыхать и уменьшаться, перья втянулись в кожу, клюв медленно стаял, уступив место лицу, одежда… сама восстановилась, точно и не была разорвана в клочья, и вот, спустя секунду, перед ним стаял владыка Волукрима, такой же, как и обычно.

Впрочем, нет - иной. С удивлением Лариэс понял, что седовласого мужчины, выглядящего на пятьдесят лет, больше нет. Его место занял пышущий здоровьем могучий воин в самом расцвете сил: седые волосы сменили жгучие, как смоль или вороново крыле черные локоны, отросшие до самых плеч, морщины на лбу и лице разгладились, в глазах зажглось пламя молодости, плечи раздались вширь.

Но отчетливее стали и кошмарные шрамы, исполосовавшие всю нижнюю половину лица Корвуса. Казалось, в незапамятные времена, на него набросилось какое-то животное вроде росомахи или тигра и изрядно порвало когтями свою жертву. Но это было не так. Лариэс даже в ночном свете отчетливо видел следы, которые не могли быть ничем иным, кроме ударов кинжалом или ножом. Губы, щеки, подбородок, и, конечно же, шея, перерезанная в нескольких местах сразу, вызывали самый настоящий трепет, если не сказать – ужас. Древний перехватил взгляд слуги и быстро повязал зеленый платок, на котором вспыхнули и погасли сложные магические символы.

Ания довольно каркнула и уселась на плечо своего спутника, а Лариэс замер, не в состоянии подобрать слов. За него это сделал сам Вороний Король:

- Потом расскажу, - красивым бархатистым баритоном, достойным лучшего певца, произнес он. – Сейчас важно разоружить пленных и быстрее найти мою дочь! Изегрим, организуй преследование, но не усердствуй. Мне очень не нравится происходящее. Как бы не оказаться в очередной ловушке.

- Слушаюсь, - коротко ответил Охотник и взлетел в воздух в могучем прыжке, исчезая за телегами марравцев.

- Идем, - распорядился Корвус.

С этими словами он двинулся вперед, нетерпеливо расталкивая сдавшихся дилирисцев.

Лариэс переглянулся с товарищами и последовал за ним.

- Чувствую себя бесполезной, - прошептала Кларисса. – Какой смысл защищать этого монстра? Зачем ему вообще нужна армия?

- Затем, графиня, - не оборачиваясь ответил чародей, чей слух, судя по всему, также улучшился, - что в один прекрасный момент я могу столкнуться с точно таким же монстром, как и я сам, и вот тогда все решит число полков.

- Прошу прощения, ваше величество.

- Не за что. Вы не оскорбили меня. С точки зрения нормального человека я – действительно чудовище. И – нет, Лариэс, сейчас я не буду рассказывать об этом. Позже.

Лариэс, открывший уже рот для того, чтобы задать вопрос, послушно захлопнул его и с обидой во взгляде принялся буравить спину Ступившего на Путь Вечности.

- Кар, - насмешливо произнесла Ания, полуобернувшись к юноше и на этот раз в карканье восьмиглазой птицы ему послышались слова: «Любопытных бьют, ты не знал?».

- Угу-угу, - фыркнул он, старательно глядя по сторонам.

Побоище вышло кошмарное, ничего не скажешь. Хваленый виннифисский вагенбург стоял насмерть, марравы костьми легли на пути врагов, причем – буквально. Они прошли мимо места, где грудами валялись Непорочные. Если такое опустошение произошло среди личной дворцовой гвардии Оракула, не предназначенной для рукопашной схватки, то можно было представить, каково пришлось остальным воинам.

Они преодолели заваленный трупами второй ряд и предстали перед защитниками. Те к одобрению Лариэса и не думали расслабляться. Воины были поголовно ранены, залиты кровью как своей, так и вражеской, но строй не распался, фитили аркебуз никто и не думал тушить, а наконечники копий и алебард грозно смотрели на новоприбывших.

Когда Корвус приблизился, по рядам воинов прошел шепоток: «Вороний Король, Вороний Король, его величество», который с каждой секундой набирал обороты, превращаясь в многоголосый рев облегчения людей, считавших себя уже покойниками.

- Отец, отец, это ты? – раздался до боли знакомый голос и сердце Лариэсе дернулось, а в ногах появилась предательская слабость.

Воины стремительно разошлись, пропуская Корвуса внутрь круга, который они защищали до последних сил. Здесь, в центре десятка телег, составленных в подобие последнего бастиона, лежала девушка, чьи огненно-рыжие волосы Лариэс узнал бы из тысяч. Игнис.

«Игнис. Игн… Любовь моя»! – подумал он, на этот раз не стыдясь и не скрывая слез, которые выступили на глазах. Он едва не бросился к раненой огнерожденной, но Вороний Король оказался быстрее.

Стремительным рывком сковывающий преодолел расстояние, отделяющее его от дочери, и заключил ту в нежные объятья. По щекам одного из сильнейших магов мира текли слезы, он рыдал навзрыд, не стесняясь этого и не скрывая своих чувств.

- Доченька, родная, ты жива, жива! Я уже похоронил тебя. Хвала всем богам, ты жива! – не говорил – кричал – Древний и слезы очерчивали на его щеках соленые дорожки. – Теперь все будет хорошо, все будет хорошо. Хорошо…

- Папа, прости меня, прости, я была плохой дочерью! – в тон ему рыдала Игнис, и ее плечи судорожно тряслись. – Я не должна была уходить и оставлять тебя одного. Из-за меня случилось столько непоправимого…

- Ты ни в чем не виновата, - горячо возразил Древний, чуть отстранившись и положив единственную руку на плечо девушки. – Если кого и винить, то только Кэлисту Вентис и Кайсу Иссон… Но все это подождет, главное – ты со мной. Снова со мной!

Он взял себя в руки и чуть отстранившись взглянул на девушку, словно мог видеть сквозь ее серебряную маску. Металлические губы искривились, а всхлипывания стали только сильнее. Несколько минут отец и дочь обнимали друг друга, затем, Корвус отстранился и Игнис увидела Лариэса.

- Лар? – ахнула она. – Кларисса? Эрик? Индржих? Цилла? Ребята, что вы тут делаете?

Лариэс с теплотой смотрел на девушку и его губы сами собой разошлись в широкой добродушной улыбке.

- Охраняем нового господина, хотя, кажется мне, он не нуждается в телохранителях, - ответил он.

- Но как… - начала был Игнис, а затем ее взгляд перешел на правую руку Лариэса, которую тот забыл спрятать за спину. – Что произошло?

- Думаю, по дороге в Сентий у вас будет достаточно времени для того, чтобы наговориться, - заметил Древний. – Скажи лучше, где остальные? Что стало с Ридгаром и Орелией?

- Мы тут, - раздался знакомый, лишенный всяких эмоций голос Целительницы, и она показалась откуда-то из-под телег. – Корв, я, конечно, очень рада, что ты нас спас, но сейчас немного занята. Раненым требуется неотложная помощь.

Вороний король хмыкнул.

- Я могу помочь?

- Зная твои целительные способности, при иных обстоятельствах я бы прогнала тебя взашей, но сейчас у нас нет выбора.

- Ясно, - кивнул Древний, после чего скомандовал молчаливым виннифисцам. – Лагерь привести в порядок. Мертвых похоронить. Дозоры выставить. Пленных – разоружить и собрать в одном месте. Раненых – сюда. Исполнять!

И тотчас же, точно они ждали этого, десятки людей замельтешили туда-сюда, точно стая бешеных муравьев.

Одного за другим к Вороньему Королю приносили раненых и тот делал что-то, от чего людям прямо на глазах становилось лучше. Да, его исцеление было гораздо грубее, да, после него оставались уродливые шрамы, но это было неважно. Главное – люди сохраняли конечности и жизни.

- Рад, что ты цел, - к Лариэсу подошла Орелия, за которой сразу четверо марравцев несли Кающегося. – Блаклинт с Вилнаром спят, не хочу их беспокоить, а вот Ридгару срочно требуется помощь.

Вороний Король отвлекся от исцеления и взглянул на странные металлические кольца, навешенные на руки, ноги и шею Древнего. Затем – грубо выругался.

- Вот уж не думал, что снова увижу эту погань, - процедил он сквозь зубы. – Извини, Ори, сейчас я ничего не могу сделать. Чтобы их снять, придется попотеть.

Орелия пожала плечами.

- Что ж, я ожидала чего-то подобного.

- Давно он без сознания?

- Около часа. Все порывался драться, а потом упал и больше не приходил в себя. Так что, полагаю, все не настолько страшно, как могло бы быть.

Корвус покачал головой и перешел к следующему раненному – пленному дилирисскому офицеру, чья левая рука была почти перерублена и держалась лишь на остатке сухожилия, да коже. Он накрыл кошмарную рану ладонью, и та в считанные секунды срослась.

- Учти, рука не будет работать так же хорошо, как и раньше, - предупредил ошеломленного человека Вороний Король, затем обернулся к Целительнице и попросил. - Предлагаю поговорить, когда все закончится. Мне не терпится узнать, каким именно образом ты смогла спасти мою дочь… И кстати, где Рэмирус?

- Валяется там, - махнула рукой Древняя, указывая куда-то за спину. – Даже его силы оказались небезграничными.

- Ничего удивительного. Стихийные маги – вообще не очень приспособлены для затяжных сражений. – Он обернулся к Лариэсу. – Виконт, устройство лагеря доверяю тебе.

- Слушаюсь, ваше величество, - поклонился Лариэс и направился прочь от раненых. Прочь от Игнис.

У него еще будет время поговорить с ней, а сейчас – следует выполнить распоряжение господина.

– Как больно…

Кадисса не узнала собственный голос. Слова, скрипучие и сухие, как песчинки, острыми гранями ранили горло.

– Я жива? Кхе…

Вода аккуратно наполнила рот. Немного, ровно на глоток. Слава Замуи, жива! И сознание наконец прояснилось. Она вспомнила просыпалась в бреду и не выдерживая боли снова погружалась в сон.

Там – хорошо, безопасно. И совсем не больно. Во сне Кадисса разговаривала с отцом глядя на Замуи. Звонко смеялась, слушая байки дяди Шена. Молчала, гуляя с Кайсатом по бескрайним барханам пустыни. Вновь и вновь побеждала голубую волчицу.

Наяву груз ответственности слишком тяжёл. Проклятье, как же больно! И темно.

– Есть здесь кто?

Есть. Она отчётливо слышала чужое дыхание, шорохи, тихий всплеск воды, звуки деревянной толкушки. Кто-то кормит и обрабатывает раны, но она не видит абсолютно ничего. Кромешная тьма и запах мокрой волчей шерсти. Молись, чтобы это была просто повязка. Потерю второго глаза уже не пережить. Впрочем, по началу боль была такая, что она тратила последние силы на просьбы её прикончить. Так что, возможно, второй глаз – не плохая цена за сохранённую жизнь.

С ясным сознанием Кадисса смогла обратиться к внутреннему зрению. Аура незнакомца излучала ярко-бирюзовый цвет. Её это успокоило. Обычно такой аурой светился отец, и она считала, что только дружелюбно настроенный человек может ею обладать. Но это определённо не Дорон, нет. Руки его сильны, но в то же время нежны, да и не такие большие.

Он взял что-то с пола, подошёл, присел на колени рядом с Кадиссой и прикоснулся к плечу.

– Ай! Уф… – прошипела она, вздрогнув от прикосновения холодной влажной ткани.

Незнакомец усмехнулся:

– Хех, девушки. В одиночку расправилась со стаей падальщиков, а как к ране прикоснуться… – голос мягкий, мужчина ещё молод.

– Спасибо… – Кадисса через боль привстала.

– Ох, лежи-лежи, не вставай! Я думал ты всё ещё бредишь!

– Уже нет. Кому я обязана жизнью?

– Не стоит. Я боялся… но мои страхи в прошлом. Сейчас твоей жизни ничего не угрожает… – судя по интонации Кадисса решила, что собеседник колеблется. – Почти.

– На мне всё заживает как на собаке.

– Я не беспокоюсь насчёт ран. Падальщики порвали кожу, прокушено плечо и кисть, но… Ты сильная и эти раны скоро заживут...

– Что-то не так? – Кадисса теряла терпение, догадываясь о чём незнакомец хотел бы умолчать.

– Я бы не хотел делать поспешных выводов…

– Мой глаз?

– Твой глаз. Я наложил повязку с компрессом из лечебных трав. Воспаление ослабло, но ненадолго, здесь бы пригодилась трёхцветная фиалка, но она растёт далековато. Я не мог бросить тебя одну, а до Тефтонга не меньше суток пешком, – с сожалением в голосе произнёс незнакомец.

– Не меньше суток?! Мы не на ставке клана? Карс Шаррах! Кто ты такой?!

– Я не… М-м… Нет, я живу один. Меня, кстати, Гаррек зовут.

– О, вулкан! Значит отец ещё не знает о моём провале. Я смогу закончить миссию! – на радостях девушка чуть было не сорвала повязки. Резко дёрнувшись, она почувствовала боль и жар разливающийся по всёму телу.

– Это исключено, ты слепа. Но слава богам очнулась и больше не просишь отправить тебя к праотцам. Теперь я могу быть уверен, что ты дождёшься пока я хожу за фиалкой.

– Если ты думаешь, что меня это остановит, то сильно ошибаешься, Гаррек. Я – Кадисса, дочь вождя, либо выполню свою миссию, либо умру. А раз умереть ты мне не позволил, то будешь моими глазами.

– О-ох, девушки… – простонал парень. – Ты слишком слаба и не пройдешь и пары шагов.

– Я не шучу!

Кадисса пошатываясь попыталась подняться. Рука упёрлась в подстилку из чьих-то шкур. Вот откуда воняло мокрой шерстью! Голова кружилась, а с закрытыми глазами контролировать положение ослабшего тела в пространстве было ужасно трудно. Унимая подходящую к горлу тошноту, она на выдохе встала в полный рост.

Сделав несколько неуверенных коротких шагов вдоль лежанки Кадисса еле удержалась на ногах и расставив руки в стороны поймала равновесие. Обе руки прикоснулись к холодному камню, и она поняла, что находится в очень узкой пещере, больше похожей на нору. Поводив руками над головой, нащупала точно такой же потолок.

– Ты здесь живёшь?! – удивлённо произнесла Кадисса пытаясь сосредоточиться.

– Иногда ночую здесь, иногда под открытым небом. Эта пещера не самая лучшая, но она высоко, сюда точно никто бы не забрёл.

Дочь вождя продолжала шагать к выходу, но согнулась от очередного рвотного позыва и упала, продолжив ползти к выходу уже на коленях.

– Эй, стой, там опасно! – мужчина положил руку на плечо девушки.

Как он посмел?! Она рефлекторно развернулась, перекатившись с колен на спину, схватила обеими руками запястье мужчины и резко потянула его на себя. Он, громко воскликнув: «А-ау!» упал на землю. Обхватив вытянутую руку ногами в болевом захвате, девушка процедила сквозь стиснутые зубы:

– Кто ты и что делал на Игнфтонге?!

– Ау-ау! – скулил мужчина, но не вырывался, а наоборот расслабил руку. – Отпусти! Я не желаю тебе зла!

Плохая была идея. Боги как больно! Рука почти не слушается. Кадисса усилила натяжение ощущая, что долго так не продержится. Но прекращать блеф было рано. Она рычала:

– Отвечай или прощайся с суставом.

– Я путешественник, паломник, если угодно. Ау-у! – взвыл мужчина. – Пришёл на Игнфтонг в поисках сестры.

Кадисса ослабила хватку и продолжила выпытывать информацию:

– Ты не игниец. Как ты попал в пустыню? И как нашёл меня?

– Уу-у! Легко попал, на пике Гира куча лазеек в скалах. А тебя нашёл случайно… Это всё бабочки…

– Какие ещё бабочки?

– Хрустальные. Возвращаясь с плато Ихстмаш, я заметил, как на горизонте что-то искрится. Прибежав на блики, увидел стайку бабочек. Хотел поймать хоть одну, но они такие юркие, то и дело ускользали. Не знаю, как долго следовал за ними, но пришёл в себя от ужаса, когда почувствовал запах крови. Трупами пахло издалека, ты устроила там настоящую кровавую баню, иначе это назвать никак нельзя…

Кадисса удивилась, но отпустила руку Гаррека. Тот с облегчением вздохнул и глядя в пол потёр побелевшее предплечье:

– Эх, как же они красиво переливаются! Кхм.

Кадисса подняла бровь:

– Так я обязана спасением обычным бабочкам? Х-ха! У великого вулкана есть чувство юмора.

– Необычным! Хрустальным! Их привлекает скопление энергии. Когда я тебя нашёл, то первым делом занялся оказанием первой помощи. Собакам было уже не помочь, но ты ещё дышала, нужно было остановить кровь. Вдруг, откуда ни возьмись, надо мной образовался вихрь энергии. Я испугался, взвалил тебя на плечи и побежал сюда. Никогда такого не видел…

– Хм. Допустим я тебе верю. Предупреждаю сразу, больше не прикасайся ко мне без надобности. Я немного нервная, как видишь.

– Да уж… почувствовал на себе, как говорится.

– Послушай, Гаррек, – Кадисса смотрела в сторону выхода. Светлый энергетический ореол манил выйти на улицу, размяться и бежать, опережая ветер в погоне за проклятым предателем Исколом. Задание, что поставил отец должно быть выполнено. Там, в пустыне, она смирилась со смертью. Сейчас же её беспокоило лишь благополучие клана. – У меня очень важная и секретная миссия. Но время не ждёт. Мне нужно на Тефтонг.

– Но ты же ничего не видишь… – заикнулся Гаррек, но был прерван очередной вспышкой гнева.

– Плевать! – Кадисса стиснув зубы повернулась лицом к своему спасителю и практически рычала. – Это ничто по сравнению с важностью миссии! Мой клан в опасности! Вулкан просыпается вновь и нам нужно найти того, кто его разбудил!

– Нам?!

– Ты обязан мне помочь!

Гаррек отшатнулся, выставив перед собой руки. Несколько вдохов он молчал. Думал.

– Может быть это как-то связано… Поиски могут подождать. Хорошо. Если хочешь идти, то я помогу. Но путь будет не из лёгких.

– Меня это не пугает, – с облегчением выдохнула Кадисса.

В то же время голова стала невыносимо тяжелой. Кадисса, ощупывая стены пещеры, вернулась обратно к лежанке и аккуратно присела присела. В ушах гонгом отдавал каждый удар сердца. Она помассировала виски.

– Прости, это правда очень важно.

– Выйдем завтра на рассвете, а пока набирайся сил.

Гаррек оставил немного еды и исчез в поисках провианта для похода.

***

Тошнота перебивала аппетит и ничего не оставалось, кроме как попытаться уснуть. После небольшого сна Кадисса вновь предприняла попытку подняться. Аккуратно, чтобы не сорвать повязки, она сделала несколько простых упражнений. Плечо саднило. Но как же приятно размять затёкшие суставы! Сказать, что она соскучилась по движению – это не сказать ничего.

Выдернув кинжал из ножен, плавно перенося вес с правой ноги на левую, она сделала косой замах. Чёрное пятно кинжала навевало воспоминания.

Первый и последний раз Кадисса лежала так долго больше года назад. Восстанавливалась после нападения волчицы. По возвращению с учений отец выслушал очевидцев и объявил дочь героем клана Досуа. Так же он велел выточить из камня кинжал, который Кадисса носила у сердца. Который сейчас держит в руках. Тогда она спасла клан, но внутри что-то оборвалось.

Пригнувшись, будто уходит от удара, она перехватила кинжал и медленно поднялась в длинном выпаде.

Героем она себя не считала и замыкалась каждый раз, когда кто-то в её присутствии упоминал убийство голубой волчицы. Дети и немногие женщины, кто был там, боготворили её и ежедневно навещали в доме вождя.

Шаг назад. Взмах крест на крест. Уворот. Увереннее. Быстрее. Ещё быстрее!

Новый шаман Ролеф очень долго лечил молодую героиню, вместо припарок он использовал молитвы богу Юни, в которого сам не верил, но уверял, что они должны помочь. Естественно, чуда не произошло. Кадисса восстанавливалась собственными силами, но никому о бесполезности шамана не говорила. Отец никогда не посвящал шамана в дела клана, ведь тот был эмоционален и глуп. Или делал вид. После гибели старого главы шаманов клана, Ролеф неожиданно для многих остался единственным претендентом и занял его пост.

Выпад. Шаг влево. Уворот. Проклятье, как медленно! Выпад. Шаг вправо. Уворот.

Кадисса считала, что именно шаман был виной тому, что весь клан стал её побаиваться. Причина проста: в своём рвении заполучить расположение вождя, Ролеф возносил хвалу предыдущему шаману, его искусности и мудрости, а также проклинал монстра невероятной силы, что сравнится лишь с богом. По его словам, только бог мог убить главу шаманов, но забыл упомянуть о том, кто убил волчицу. И, хотя о Кадиссе Ролеф не говорил ни слова, люди быстро сложили дважды два. По ставке поползли слухи: дочь вождя – божественно сильна, раз смогла прикончить тварь. К сожалению, кроме почитателей у Кадиссы появились и завистники, в числе которых был и Нед.

Шаг вперёд. Обманный замах. Припасть к земле, резко встать рубя снизу вверх. Не терять равновесия! Движения плавные, слово течение воды.

У Кадиссы же любое упоминание о том злополучном дне вызывали тремор и желание провалиться сквозь землю. Как жаль, что она не маг земли. Обычно, в такие моменты она запрягала Кайсата и уезжала из лагеря, проводя бесчисленные часы за тренировками внутреннего зрения или обращению с кинжалом. С тех пор она сменила тактику боя, за что над ней часто насмехались. Спрятала большой двуручный молот, заменив его на два одноручных молота поменьше, зато с прихватом. Те, что оставил ей Нейл перед смертью. И, конечно, всегда держала при себе кинжал, выточенный из обломка скалы, которым убила волчицу. Вопреки мрачным укоризненным взглядам отца Кадисса не переставала носить маленькое колющее оружие с собой даже во сне. Она не могла этого объяснить, но от кинжала, чуждого расе игнийцев, веяло спокойствием.

***

Гаррек вернулся в сумерках и застал игнийку размахивающую кинжалом. Он притащил на плечах тушку небольшого кабанчика. Этого должно хватить на несколько дней пути, прежде чем мясо испортится. После снова придётся охотиться.

– О! Жуткая штука. Когда я нашёл тебя, ты сжимала кинжал так крепко, что разжать пальцы не вышло, пока ты сама, в бреду, не выбросила его.

– У меня бывают кошмары, – Кадисса отточенным движением убрала оружие в ножны. – А как насчёт моих молотов?

– Молотов? – переспросил запыхавшийся Гаррек, сбрасывая с себя кабана. – Я тащил тебя на спине несколько дней, а ты, знаешь ли, потяжелее борова будешь.

– Значит ты его оставил?!

– Да, – сухо ответил он и развернувшись вышел из берлоги. Девушка рванула за ним, но сделав пару шагов наружу съёжилась от холода. Растирая плечи ладонями Кадисса воскликнула:

– Никогда бы не подумала, что на Тефтонге так холодно!

– Это ты ещё на Ильфтонге не была, вот где по-настоящему морозно. Не беспокойся, на таких высотах всегда очень ветрено. Немногим выше уже снег лежит.

– Что?! Насколько же мы высоко?

– Мы на пике Гира! До вершины рукой подать.

– Так вот как ты обходил блокпосты Тефтонгцев! Карабкался по скалам?! Как ты вообще меня затащил сюда? – выкрикивала Кадисса, спрятавшись от холода в пещере.

– Это место мне показала мать, уже очень давно… Если знаешь ходы, то карабкаться не придётся! – Кадисса не видела лица собеседника, но была уверена, что он самовлюблённо улыбается. – Почти.

Тем временем мужчина разжёг костёр и освежёвывал тушу кабана. Девушка обратилась к внутреннему зрению и увидела странную картину. Вокруг ореолов мужчины и костра полупрозрачным жёлтым свечением блестело что-то вроде купола. Холодные и резкие потоки энергии, гонимые порывистым ветром, разбивались о купол как волны о скалы.

– Как ты зажёг костёр в этом урагане?! – перекрикивая налетевший порыв сказала Кадисса.

– Иди уже сюда, что ты мёрзнешь! – снова этот самодовольный тон. С утра он таким не был.

Она вошла в безветренную область и присела на камень, уже нагретый костром.

– Но не отходи далеко, здесь кругом крутые склоны, а летать ваши ещё не научились!

– Ты шаман? Умеешь контролировать энергию?

– Все умеют, но не каждый готов практиковаться в этом годами.

– Значит маг! Карс Шаррах! У меня столько вопросов!

Гаррек лишь пожал плечами и игривым тоном сказал:

– Задавай! Я не разговаривал с человеком уже очень давно.

За разговором вечер пролетел как один миг. Кадисса с удовольствием лакомилась жареным мясом и выстреливала вопрос за вопросом. Спаситель с радостью отвечал на каждый из них. Не всегда говоря прямо, а иногда откровенно отшучиваясь, Гаррек поведал, что он отшельник и скитается уже несколько лет. Недавно вот вернулся с Ильфтонга – материка с суровым холодным климатом, с виду покрытого лишь холодными скалами и снегами, но в самом центре хранящий, с его слов «безмолвную красоту».

На вопрос Кадиссы, что же это за «красота» такая и как он там выжил, лишь усмехнулся. После он поведал, что ищет двоюродную сестру, но никогда её не видел. На резонный вопрос как же он планирует её узнать снова лишь пожал плечами. С его слов он ни разу не видел девушку, но очень хотел бы познакомиться с родственной душой или тем, кто понял бы его взгляды на жизнь.

– А какие у тебя взгляды? У тебя есть цель?

– Хех… – задумался Гаррек. – Это прозвучит наивно, но я бы хотел, чтобы в мире происходило меньше убийств.

– Убийств?! – удивилась разведчица. – На Тефтонге война?!

– Да нет же, ты не поняла. Люди убивают ради самоцветов. Животных, монстров, различных неприятных им существ. Но ведь не все они опасны! Я бы даже сказал, что если к ним не приближаться, то сами никогда не нападают. Несколько поколений назад и вовсе появились эти «Панчеры», – Гаррек выделил недовольным голосом последнее слово и скривился. – Они убивают животных без разбора, а ведь среди них попадаются и уникальные – разумные особи! Пусть и редко, но всё же…

– Так устроена природа! Наши деды и прадеды добывали гемы убивая монстров, как старатели добывают руду в шахтах. Так есть и так будет. К тому же, ты только что сам принёс еду. Или скажешь, что молоденький кабанчик умер своей смертью? – усмехнулась Кадисса.

– Так-то оно так, но ты ведь понимаешь, что гемы – это чистая энергия. Вот, – он протянул руку к кабанчику. – Он, умерев, отдал энергию назад и Эллария вернёт нам ещё одного кабана, равновесие не нарушится. А если ты выбьешь из него гемы, то положишь их к в карман. Баланс рушится. Я чувствую, как планета старается изо всех сил снабдить нас, нерадивых детей, всем, что требуется для жизни. Но мы лишь сосём из неё последние соки, набивая карманы. Я очень хочу понять откуда берётся энергия.

– Ты хочешь сказать, что чем больше мы убиваем, тем меньше в мире остаётся существ способных дать гемы?

– Не совсем. Репродуктивную функцию никто не отбирал, но… – задумался Гаррек. – Я не до конца понимаю процесс формирования гемов в животных и монстрах. Самоцветов с каждым годом становится всё меньше и меньше. И чем меньше гемов оседает в их кошелях панчеров, тем яростнее они охотятся за редкими крупными существами.

– Ну ты выдал… – Кадисса задумчиво играла с чёлкой то и дело поправляя повязку на глазах.

– Я видел, как рождаются волчата, вараны, малютки бельчата и множество крупных зверей ильфтонга, о которых ты даже не слышала. Видел, как тонкие потоки энергии отовсюду наполняют их детские тельца жизнью. Я не хочу видеть, как их истребляют ради наживы. Иногда это необходимо, я не буду лгать, но люди переходят все границы. Гармония Элларии нарушена, это путь в один конец. Я чувствую, как что-то сломалось.

– А что ты предлагаешь?

– Есть множество способов использовать энергию. Разрушая, – Гаррек, махнув рукой, убрал купол вокруг них. Кадисса тут же обхватила плечи, съёжившись от холода, а порывистый ветер задул костёр. Через секунду он восстановил купол и раскалённые от ветра угли снова разгорелись тихо потрескивая. – Или созидая.

Кадисса задумалась и просидела так сотню долгих вздохов. После чего сказала:

– Пойду, я, пожалуй, спать. Ты обещал, что завтра мы выйдем с рассветом.

Не дожидаясь ответа, она встала и ушла в пещеру.

– Да, ты права…

Остаток ночи разведчица спала плохо. Неожиданно для Кадиссы слова спасителя проникли глубоко в душу. То и дело в голову лезли навязчивые мысли. Перед глазами мелькал до боли родной взгляд Кайсата. Она тоже знала его практически с рождения. Думала о том, как энергия наполнила его тело, когда тот родился, и как он, умерев, отдал свою жизнь Элларии.

Некоторые смотрели на дочь вождя снизу вверх испытывая благоговейный трепет, другие же презирали и, казалось, даже завидовали её славе. Кайсат был единственным, кто оставался с ней несмотря ни на что. Конечно, он всего лишь варан, зато понимал всё с полуслова. Кадисса подумала, что никому бы не позволила пустить его на гемы. И всё же он мёртв.

Укоренившись в своих мыслях, разведчица наконец уснула в ожидании нового дня.

Продолжение здесь: Эллариония. Глава 11. Кадисса. Ветер, что дул на угли 2/2

По прикидкам Тариваса прошло около трех часов, но враги упрямо не желали сдаваться. Его войска наконец-то сумели занять внешний обвод укреплений, но остатки вражеского войска успели спрятаться за второй линией стен и теперь вели оттуда отчаянную стрельбу, призванную, по-видимому, оттянуть неизбежное.

- Жаль, что они нужны нам живими, - пробурчала мать, - иначе можно было бы закончить все парой ураганов. Вряд ли Отшельник долго сможет выдерживать атаку стихий.

Тут Таривас был полностью согласен с королевой. Если то, что сказала Оракул – правда, а пока что причин не верить ей не было, то Древний был истощен практически до предела. Конечно же, стихийный маг, проживший несколько сотен лет, куда сильнее обычных стихиерожденных, но, все-таки, как боец он уже бесполезен. Собственно говоря, именно для того, чтобы измотать вражеских колдунов и заставить тех растратить остатки сил и был применен сперва Звериный Амулет, а затем – скоординированная атака всех магов воздуха.

- Что ж, полагаю, скоро все закончится, - чуть улыбнулся он. – Думаю, мы справимся и без вызова урагана в центр вражеского лагеря, ага.

- Да, они ответят, - королева скрипнула зубами.

- Мама, только очень прошу, не давай волю своему гневу, когда мы возьмем заложников. Ты ведь понимаешь, что случится если дочка Вороньего Короля вдруг скоропостижно скончается.

- Понимаю, - процедила Кэлиста. – Не бойся, ничего с ней не будет. Серьезного.

Ложь.

Таривас вздохнул и сделал себе мысленную заметку: внимательно следить за матерью, чтобы та не учудила какую-нибудь глупость вроде казни Игнис и отправки ее головы отцу.

«Кэлиста Иссон не просто так спрятала заложников в своей столице», - подумал он. – Живыми они куда полезнее, нежели мертвыми. Проклятье, почему же так долго»?

- Маршал, - обратился он к Пьюрхарту. – Как думаете, быть может, имеет смысл послать в бой наш резерв?

- Ваше высочество, - голос воина, казалось, был в состоянии заглушить канонаду, - я бы по возможности хотел избежать этого. Резерв надлежит оставлять в тылу до последней возможности, иначе мы всегда рискуем прозевать какой-нибудь неприятный сюрприз.

Таривас чуть заметно улыбнулся и отрицательно покачал головой.

- Какой же? Вражеское войско внезапно выйдет к нам в тыл? А откуда ему взяться, позволь, спросить? Разве твои разведчики не убедились в том, что в окрестностях нет сил противника?

- Ваше высочество…

- Исполняй, - чуть повысив голос, приказал Таривас.

«Иногда людям, даже таким, как Эварис, следует напоминать, у кого именно в руках находятся вожжи, а кто тянет телегу», - подумал принц. – «И все-таки с Лариэсом было проще, он всегда знал свое место» …

Ветророжденный покачал головой и повторил:

- Исполняй. Это приказ. И пусть к ним присоединятся маги из круга. Они должны будут оказать непосредственную поддержку атаке.

- Слушаюсь, - четко ответил маршал и распорядился куда-то в сторону, – немедленно прикажи бросить резерв в атаку.

- Слушаюсь, - раздался молодой голос, и адъютант ускакал исполнять распоряжение.

«Очень скоро я снова смогу видеть»! – взволнованно подумал Таривас. – «Уже сегодня! Скорее бы, скорее»!

***

Игнис застонала. Она сама не понимала, почему пришла в сознание. Нет, неправильно. Девушка не понимала, почему все еще жива!

«Проклятье, в последние месяцы я только и делаю, что преодолеваю свои лимиты»! – невесело подумала принцесса.

Чуть поведя головой, она вдруг поняла, что лежит на чем-то теплом и мягком. Открыв глаза, Игнис посмотрела вверх и увидела прямо над собой обеспокоенное лицо Блаклинт.

«Она что, положила мою голову себе на колени»? – со смущением подумала принцесса.

Впрочем, особо жаловаться она не собиралась – было тепло и хорошо. Если бы только…

Если бы они не оказались посреди сражения!

Огнерожденная с трудом приподнялась на локтях и огляделась. Луна на небе немного передвинулась, но не то, чтобы значительно.

«Я пробыла в беспамятстве от силы пару часов», - поняла она. – «И дела, судя по всему, стали заметно хуже».

Принцесса внимательно осмотрелась и не смогла не отметить неутешительной реальности: первая линия обороны была безвозвратно потеряна, между двумя рядами телег сейчас хозяйничали воины Дилириса. Выжившие марравцы плевались огнем, стараясь помешать врагам сконцентрировать силы для броска на вторую линию укреплений, но не нужно было обладать стратегическим талантом для того, чтобы понять: надолго оттянуть штурм не удастся.

Игнис неудачно пошевелилась и тотчас же тело пронзила мучительная боль.

Девушка застонала и откинулась на спину, глядя на склонившуюся над ней Блаклинт.

- Ты как? – тихо спросила водорожденная.

- А ты как думаешь? – криво ухмыльнулась принцесса. – Помоги сесть.

- Тебе нельзя, - возразила ее подруга.

- Я. Должна. Сесть.

- Зачем?

- Хочу все видеть…

Игнис не стала пояснять, на что именно ей хочется посмотреть, но это и не требовалось – Блаклинт все поняла. Она кивнула и помогла стонущей от мучительной боли девушке занять более-менее вертикальное положение. Это, а также то, что везде горели многочисленные факелы и костры, позволило куда лучше изучить поле боя.

- Смотри, - прошептала Игнис, вытягивая перед указательный палец. – Кажется, они бросили в бой свой резерв.

Блаклинт взглянула в указанном направлении и моргнула.

- Это плохо, да?

- Не слишком хорошо. Ты как, колдовать можешь?

Она отрицательно покачала головой.

- Не в состоянии сотворить даже простенькое заклинение. Не чувствую биения стихии в своей крови…

Игнис вздохнула. Оставалось только надеяться на то, что силы вернутся к Блаклинт.

«Хотя, возможно, уже через час это не будет иметь никакого значения».

Враги, получив подкрепление, выстроились рядами и двинулись вперед, наклонив копья. Да, дилирисцы не смогли притащить на поле боя достаточного количества пехоты, а потому им откровенно не хватало стрелков, а также – пикинёров, но это компенсировалось прекрасным качеством брони, заговоренной на прочность и ослабление отдачи. Именно поэтому так мало бронированных фигур падало под ураганным обстрелом марравцев. В резерв, который стал основной ударной силой, были отведены лучшие из лучших. Самые опытные, самые сильные, самые богатые. И вот теперь они неслись вперед, на телеги, стремясь проломиться вперед, добраться наконец до своей цели.

Ии было совершенно понятно, чего они хотят: захватить Целительницу, дабы привести глаза принца в порядок, и взять в плен дочь Вороньего Короля, чтобы получить рычаг давления на отца.

Бронированная лавина накрыла оборонительные позиции и до Игнис донесся страшный, ни с чем несравнимый звук. Вопль тысяч глоток, слившийся в один многоголосый гулкий стон боли, страха и ярости.

Люди резали и кололи друг друга. Марравцы опускали на головы дилирисцев свои страшные цепы и лупили их алебардами. Они стреляли практически в упор – с такого расстояния даже хорошие латные доспехи через раз помогали атакующим, они пытались отсечь задние ряды артиллерией, но… Но их было слишком мало! Игнис видела, как гнется тонкая линия защитников, как вражеские отряды, торжествуя, почти берут верх сразу на трех участках импровизированной «стены», и она в отчаянии прикрыла глаза.

«Возможно, стоит лишить себя жизни, чтобы не давать Кэлисте столь серьезного преимущества»? – промелькнула мысль. – «Но, чтобы это сделать, нужно достать оружие, а я не могу пошевелить и пальцем».

Просить же Блаклинт об ударе милосердия огнерожденная попросту не могла.

Вновь открыв глаза, Игнис, стараясь не пропустить ничего, воззрилась на сражение. Ей осталось лишь ждать, да надеяться на лучшее. Сопротивляться уже не осталось сил.

***

«Удар в сонную артерию через полторы секунды».

Катержина отступила на полшага – ровно столько ей требовалось для того, чтобы вражеское копье просвистело в половине мизинца от ее шеи, а противник подставил под удар подмышечную впадину.

Коротко уколоть мечом, отступить, не обращая внимания на крик смертельно раненного человека, спрятаться за щитом Пришки.

Верная Непорочная, не раздумывая ни секунды, опустила своей цеп на голову другого латника. Мужчина упал, как подкошенный. Пришка вообще отличалась ненормальной физической силой, как, впрочем, и большая часть ее Непорочных. Она самостоятельно выискивала подходящих кандидаток по всему Виннифису и тренировала их до изнеможения. К сожалению, женщины оставались женщинами и в прямом противостоянии с мужчинами шансов у них было немного.

Именно поэтому вся гвардия Оракула поголовно вооружалась пистолетами. И именно поэтому эта самая гвардия уже полегла практически в полном составе.

Катержина оплакивала каждую из них – за долгие годы она успела привыкнуть к своим извечным спутницам, но, увы, только мысленно. Времени на то, чтобы опустить руки и лить слезы у нее не оставалось, ведь если Видящая сдастся, жертва Непорочных, равно как и остальных ее верных последователей будет напрасной.

Эти люди сражались и умирали за нее, хотя с легкостью могли бросить оружие.

Она избежала атаки сразу трех врагов, сократила расстояние и прикончила одного филигранным уколом в щель забрала, после уклонилась сразу от трех мечей, сумев достать еще одного из нападавших и снова укрылась за спиной Пришки.

Так не могло продолжаться долго. Катержина чувствовала, как усталость с каждой секундой все больше и больше берет свое, но ничего, кроме как сражаться, ей не оставалось. И бой поистине раскрыл ее ужасающие способности в полной мере. Оракул как бы витала сразу в двух мирах: в настоящем и в будущем; видела то, что творится сейчас, и то, что только должно произойти. Она не ошибалась и не путалась, а убивала, убивала, убивала.

«Скольких я лишила жизни за сегодня? Пять десятков? Шесть? Сотню»?

Откровенно говоря, она уже сбилась со счета, но с яростью, порожденной отчаянием, продолжала борьбу.

«Через минуту два арбалетных болта ударят в Пришку», - пришло ей видение и Катержина, недолго думая, шагнула вперед, защищая верную телохранительницу. Она отразила несколько атак, и когда подошло время, коротко махнула мечом.

Со звоном один за другим два арбалетных болта отлетели в стороны, а противники в ужасе попятились.

Трюк, что она проделала, был не то, чтобы слишком сложным для ясновидящей, хоть и требовал некоторой сноровки, зато действовал он безотказно. Об этом Катержина узнала еще во времена войны за независимость Виннифиса и с тех пор не один и не два раза использовала его для своих целей.

- Госпожа моя, назад! – прокричала Пришка и попыталась укрыть Древнюю, но та лишь покачала головой и помчалась на врагов в самоубийственную на первый взгляд атаку. Однако за этими ее действиями таился холодный расчет.

«По крайней мере пять минут к ним не будут подходить свежие силы. Если получится, вытолкаем с телег, как сделали это до того»! – подумала Катержина, коля, рубя и кромсая.

Отбив очередную атаку, она сунула меч в ножны и, выхватив второй кинжал, перешла на особо короткие дистанции боя, прикрываясь от вражеских копий, метящих из глубины строя, телами противников.

Обычный человек ни за что не сумел бы не то, что убить – подобраться на такое расстояние к вражеским копейщикам, но она перестала быть обычной, причем очень давно.

Голос из иного пространства и времени завладел девушкой, когда той было двадцать два. Он забрал ее глаза, раскрыв взамен тайны будущего и даровав вечную молодость. Созданию невообразимой мощи, непознаваемому и необъятному, по какой-то причине было интересно наблюдать за миром живых, и оно могло пойти на многое, чтобы не потерять эту возможность, а потому Катержина не особо боялась за себя.

Конечно, и ее можно убить - бессмертных вообще не существует, кроме, разве что, Кающегося, но простым латникам подобный подвиг не под силу, а потому – вперед: смести, деморализовать, разогнать. Усеять их трупами подступы к укреплениям!

И издав страшный – неожиданный для столь хрупкого создания – вопль, она атаковала с утроенной яростью.

Остатки Непорочных: самые сильные, самые опытные, самые везучие присоединились к ней, и враги дрогнули! Они подались назад, еще чуть-чуть, и покажут спины…

И прямо в этот самый момент Катержина увидела то, что случится через пять минут.

Изменившись в лице, она остановилась и приказала:

- Всем отойти назад, живо!

Непорочные слушались ее, точно были механизмами, а не живыми людьми. Они мгновенное прекратили преследование.

- Всем найти укрытие, сейчас ударят воздушные ножи!

Катержина и сама понимала, сколь нелепо сейчас звучат ее слова. Укрытие? Где его найти? Как? От потоков воздуха, разрезающих сталь? Не смешно.

Однако ее Непорочные постарались исполнить распоряжения Древней. Кто-то спрятался за большим щитом, кто-то нырнул за мешок с зерном, кто-то забился под телегу, не составившую внешнего обвода укреплений. Но это не могло помочь. И не помогло.

На телеги, отвоеванные вражескими латниками, взошли сразу шесть магов воздуха, которые вытянули вперед руки, и обрушили на защищающихся всю свою сокрушительную мощь.

«Они специально ждали, пока я проявлю себя, ждали слабины от своих воинов. Они хотели, чтобы мы атаковали всем, что осталось… И этот план увенчался успехом»! - с горечью осознала ясновидящая, уклоняясь от воздушных ножей, которые кромсали тела ее воительниц.

Целый фланг прекратил свое существование в течении буквально нескольких минут.

А еще, ножей было слишком много. Даже для нее.

Невидимое лезвие распороло бок ясновидящей, и та рухнула, обливаясь кровью и с трудом сдерживая стон.

«Но где же Отшельник, чем он занят»? – подумала Катержина, борясь с волнами подкатывающей дурноты. – «Куда он пропал, когда так нужен»?

***

- Ты как, держишься? – поинтересовалась Орелия, прикрывавшая спину Рэмируса от вражеских атак – сейчас это был максимум ее возможностей.

- Бог терпел, и нам велел, - ответил ей старый друг, но по голосу – хриплому и прерывистому – было ясно: его силы на исходе.

Враги наконец-то задействовали в сражении оставшихся в их распоряжении стихийных магов и, надо отдать тем должное, ситуация из категории «плохая» быстро превратилась в по-настоящему кошмарную.

Почти дюжина магов воздуха наседала на Древнего, не давая тому продохнуть. Да, могущество Отшельника было невообразимым – по меркам обычных стихийных магов, но и оно имело свои пределы. Он не стал богом!

Рэмирус закрылся от очередной порции воздушных ножей и сразу же контратаковал земляными шипами. Безрезультатно – сразу три ветророжденных обрубили шипы, не позволяя тем достать двух товарищей, занятых атакой. Итого – пятеро. Остальные же шесть чародеев усиленно разгоняли отряды марравцев, заставляя тех отступать все дальше и дальше, падая под сокрушительными ударами магических атак. Пара оставшихся в строю сковывающих как могли сдерживали ветророжденных, но сильно помочь у них не получалось.

Утешал тот факт, что дилирисцы тоже не особо спешили влезать в разборку чародеев, обтекая сражавщихся по широкой дуге. И все-таки, нельзя было исключать возможности атаки со спины, именно поэтому Орелия категорически отказалась покинуть Рэмируса, который остался возле самых телег, чтобы хоть как-то сдерживать врагов, устремившихся к самому сердцу лагеря.

Древний отвел очередную атаку, укрывшись за земляным щитом, затем, даже не выглядывая из-за него, ударил сразу по всем вражеским ветророжденным, приковывая к себе внимание. Одно заклинание сменяло другое: шипы вырастали из-под земли, небольшие булыжники летели по воздуху со скоростью пушечных ядер, почва под ногами нескольких магов ветра обратилась в грязь и едва не засосала чародеев…

Но этого было мало, катастрофически мало!

Безусловно, будь Древний сейчас в хорошей форме, он раскидал бы своих оппонентов, точно котят, размолол бы их кости огромными камнями и разорвал саму землю под их ногами, но побег из Ривеланда слишком дорого стоил им всем.

Она крепче сжала лезвие меча и спросила:

- Я могу помочь?

- Думаю, да, - кивнул Рэмирус, пережидая очередную контратаку стихийных магов, которые перенесли все свое внимание на него, - как только скажу, атакуй того парнишку слева.

Орелия бросила короткий взгляд в указанном направлении и заметила, о ком говорил Рэмирус – паренька лет шестнадцати, выглядевшего испуганным и несобранным.

«Зачем они притащили на поле боя ребенка»? – с грустью подумала Орелия. – «Почему всегда все всегда заканчивается так»?

- Командуй, - проговорила она. – Жду.

- Хорошо.

Рэмирус вновь перешел в контратаку, мало-помалу сдвигаясь к выбранной жертве. Шаг, еще один, еще. Вроде бы, никто ничего не заподозрил, да и парнишка больше концентрировался на том, чтобы отбивать атаки, нежели на отслеживании боевой обстановки.

«Не уверена, что сработает», - подумала она. – «Среди них хватает ветеранов, которые представляют, на что способны маги земли, но особого выбора у нас нет».

Они сместились еще на пару футов, причем выглядело это именно как отступление, вызванной мощью врагов, а не как запланированная хитрость. По крайней мере, Целительница надеялась на это.

«Еще чуть-чуть», - прикидывала она расстояние до врага. – «Капельку» …

- Давай! – резко приказал Рэмирус, бросая в паренька Каменную Тюрьму – очень неприятное заклинание, покрывающее человека подобием кожи из камня, которая не защищала, а, наоборот, не позволяла жертве не то, что двигаться, но даже дышать.

Мерзкое заклинание, но хорошо известное врагам, а значит…

«Три секунды, максимум»! – думала Орелия, рванувшись в сторону паренька.

Время словно замедлилась.

Один.

Она видела каждую мельчайшую песчинку на каменной тюрьме, охватившей со всех сторон юного ветророжденного, могла ощутить его страх и панику.

Два.

Расстояние сократилось до минимального, и рука Древней вытянулась вперед в глубоком колющем выпаде.

«Сердце»!

Три.

Каменная Тюрьма раскололась на части, а вокруг парня засиял воздушный барьер невообразимой мощи.

«Проклятье, они ждали этого»! – поняла Орелия, только сейчас заметив, что целых три воздушных мага следят за ней. – «И все же, я не отступлю»!

Кончик ее меча коснулся воздушного щита и остановился, не в силах преодолеть преграду, а сразу три Воздушных Цепи опутали руки и ноги Древней.

«Ну конечно же, я нужна им живой»! – с нотками отчаяния подумала та, пытаясь освободиться.

Но именно этого шага и ждал от врагов Рэмирус!

Едва только маги отвлеклись на поимку своей главной цели, Отшельник сотворил големов!

Огромные куски земли взбугрились, превращаясь уродливые подобия людей и практически без промедления атаковали вражеских чародеев.

Два из них – те, что послабее – не выставили достаточно хорошей защиты и в ту же секунду лишились голов. Еще одного могучий удар отбросил назад и тот ударился о борт повозки и замер, не подавая признаков жизни.

«Возможно, просто оглушен», - подумала Орелия, высвобождаясь из магических пут.

Остолбеневший ветророжденный замер напротив нее.

- Атакуй! – заорал один из магов – седовласый мужчина с длинной ухоженной бородой – пытавшийся нашинковать голема при помощи магии воздуха. – Атакуй ее, Коллин!

«Великий Отец, ну почему все всегда приходит к этому?» – взмолилась Орелия. – «Почему каждый раз, защищая одних детей, я вынуждена убивать других?!»

Думая об этом, она, однако, не медлила ни единой секунды – металлический кулак врезался в голову юноши и тот закричал от боли, когда сталь сломала ему нос и отломила сразу несколько зубов. Он попытался что-то наколдовать, вот только опыта парнишке откровенно не хватало.

Орелия другой рукой дернула его на себя и со всего размаху всадила колено в живот, повреждая внутренние органы мага. Когда тот рухнул на землю, согнувшись пополам, она подхватила клинок, не успевший раствориться, и со всей силы опустила его на шею бедолаги, единственной виной которого была неправильная сторона.

Меч, как и всегда, безупречно прошел сквозь тело, с одинаковой легкостью перерубая мясо, сухожилия и кость, и отрубленная голова покатилась по истоптанной, выгоревшей и залитой кровью земле.

Целительница резким движением отряхнула кровь с лезвия и вновь вернулась на свою позицию за спиной Рэмируса.

- Как ты? – спросила она?

На сей раз ответа не последовало и удивляться этому не стоило – Отшельник держался из последних сил. Его глаза, уши и нос кровоточили, жилы на лбу вздулись, а лицо, напротив, приобрело мертвенно-бледный оттенок, из него как будто выкачали все краски вместе с жизнью.

- Нужно отступать, - Орелия положила руку на плечо друга и попыталась было оттащить того назад, но куда там – Рэмирус не двинулся.

- Нельзя. К тому же, мы уже полностью окружены. Пока у меня есть силы, будем отбиваться.

И с этими словами он создал еще двух големов, которых натравил на оставшихся магов – те как раз заканчивали с предыдущей партией земляных истуканов.

Изо рта Древнего хлынула кровь, но он не сдвинулся с места, атаковав одного из ветророжденных шипами. Маг, отвлеченный новыми противниками, не сумел уклониться, и острейшие, точно лезвия, длинные каменные пики пронзили его ногу в двух местах.

Но это дало лишь небольшую передышку – вражеские чародеи обрушили на Рэмируса все, что только было в их арсенале, вынуждая того защищаться все новыми и новыми каменными щитами.

«Сколько у нас осталось времени до того, как он упадет без чувств»? – подумала Орелия. – «И можем ли мы предпринять хоть что-то»?

***

Игнис, не сдерживая слез, наблюдала за агонией марравской армии. Вот упала Катержина, которую каким-то чудом вынесли из-под обстрела магов воздуха и положили рядом с огнерожденной. Древня получила серьезные раны, но выжила и теперь пребывала в беспамятстве.

Вот Орелия с Рэмирусом, полностью отрезанные от остатков воинства, отступившего к самому центру лагеря, сражались с вражескими магами воздуха.

Вот вражеская лавина, точно наводнение, затопила пространство между рядами телег и подалась вперед, стремясь наконец-то закончить тяжелое ночное сражение.

«Надежды нет».

Игнис бросила короткий взгляд на Вилнара, сжимавшего копье вместо привычного лука. Взгляд ловчего был полон отчаянной решимости и огнерожденная поняла: тот не сдастся. Он умрет, до конца защищая Блаклинт.

И потом, когда это произойдет, настанет время Дилириса торжествовать.

Это казалось таким дико несправедливым, что Игнис захотелось разрыдаться в голос. Твари и предатели, обрекшие на гибель десятки, если не сотни тысяч, вновь будут праздновать победу! Для чего, спрашивается, они убегали прочь из замка безумной королевы? Для чего сражались с ее приспешниками, да еще какими?!

«Ну уж нет. Радости видеть меня в слезах я им не доставлю»! – решительно подумала девушка. – «Никогда и ни за что. Лучше откушу себе язык»!

Бойцы сражались отчаянно, но шансов победить у них не оставалось ни единого. И все же, марравцы не сдавались. Они падали, умирали, истекали кровью, но забирали с собой благородных рыцарей Дилириса.

«Эта победа будет куплена очень дорогой ценой»! – с удовлетворением подумала Игнис, глядя на все приближающиеся вражеские отряды.

А затем…

Затем с неба ударил яркий, ослепительный свет – точно зажглось второе солнце, и над полем боя разнесся кошмарный рев, исторгнуть который человеческая глотка была не в состоянии.

Игнис широко распахнула глаза и засмеялась. Радостно и счастливо. Впервые за долгие месяцы она поняла, что все будет хорошо.

***

Таривас не сразу понял, что случилось. Сперва раздались крики боли, придворных и матери, затем их всех едва не оглушил раскатистый вопль, издать который, наверное, мог лишь самый кошмарный монстр.

А сразу вслед за этим, всех женщин в окружении захлестнула одна эмоция – яркая и насыщенная – страх. Нет, не так. Дикий, непередаваемый ужас.

- Как это могло случиться? – прошептала мать. – Почему? Почему, я вас спрашиваю?! Он не должен был узнать! Не мог! Мне обещали, обещали, обещали!!!

Она сорвалась на визг, приправленный нотками истерики и, как послышалось Таривасу, отвесила кому-то оплеуху.

- Ваше величество, нужно срочно трубить отступление! – проговорил Эварис Пьюрхарт.

В голосе маршала принц также расслышал неподдельный страх, и это сразу сказало ему о многом, потому как Пьюрхарта было не так-то просто напугать.

- Мама, что происходит? – напряженно спросил он.

- Госпожа моя, дайте приказ! – перебил его маршал.

- Нет, нет, нет! Не сейчас, когда успех так близок! – визжала Кэлиста.

- Мама, что случилось?!

- Ваше величество!

- Не-е-е-ет!!!

Какофония звуков и эмоций накрыла Тариваса, отдаваясь острой болью в основании черепа и тот зажал уши ладонями, чтобы хоть как-то совладать с этой бурей.

Все стихло столь же внезапно, как и началось.

- Вороний Король здесь, - тихим бесцветным голосом прошептала Кэлиста. – Мы все потеряли…

«Еще не все», - подумалось Таривасу.

- Маршал, трубите отход и оставьте отряд пехоты в арьергарде.

Чтобы спасти тяжелую конницу – основу основ Дилириса – придется пожертвовать чем-то менее ценным, но это предотвратит разгром.

- Слушаюсь, ваше высочество, - с готовностью повиновался тот, и уже в следующую секунду призывно завыли трубы, усиленные магией воздуха. Один сигнал: «отступать».

Бежать, спасать свои жизни, оторваться от противника, чтобы зализать раны и продолжить борьбу.

«Пока я жив, я не сдамся», - решительно подумал Таривас. – «Вороний Король, тебе следовало не лишать меня зрения, а просто прирезать. Ты совершил ошибку и еще поплатишься за нее, обещаю!»

Слуга взял поводья его лошади и Таривас пустил ту иноходью.

Принц не мог видеть, что сейчас творилось в практически захваченном лагере марравцев, и, пожалуй, был даже рад этому. Оставалось только надеяться на то, что до своих лошадей доберется как можно большее число воинов.