Дочь Вороньего Короля. Глава 12 (продолжение).
Древняя замерла, сложив руки на груди, а в следующую секунду во все стороны от нее ударили десятки стальных лезвий. Ридгар за эту технику в шутку называл ее ежом, конечно же, не при чужих, и Орелия в целом находила такое сравнение самым удачным.
Сотни ножей в считанные секунды очистили пространство вокруг Ступившей на Путь Вечности. Спустя несколько секунд ножи, лишившиеся контакта с телом, испарятся, но свою функцию они выполнят, не оставив на расстоянии в десять шагов ни одной живой души.
Ни одной, за исключением, конечно же, чародея.
«Ну, от сковывающего, способного сбить Ридгара со следа, меньшего я и не ожидала», - спокойно подумала Орелия, разглядывая колдуна, закрывшегося прозрачным щитом, по которому шли трещины.
«Стекло? Оригинально».
- Господин, вы, случаем, не обучались у Олафа Стекольщика? – поинтересовалась она, готовясь к рывку.
- А даже если и так, это что-нибудь изменит? – с легкой усмешкой отозвался враг.
- Нет.
Орелия прыгнула вперед, с легкостью перелетев невысокую преграду, и готовясь спикировать на голову сковывающего. Она с удовольствием бы оставила его в покое и попыталась бы пробраться в постоялый двор через окно или просто прорубив себе путь в стене, но Древняя прекрасно понимала, что профессионал такого уровня наверняка учел подобные возможности. К тому же, недобитые культисты явно не собирались облегчить ей жизнь.
Нет, единственный способ помочь друзьям – как можно быстрее убить этого мага.
«Даже если это помешает мне выяснить, на кого он работает».
Лезвия столкнулись с посохом, и ударная волна отшвырнула ее на несколько шагов назад. Сковывающий крутанул свое оружие в руке и выхватил длинный меч. Он насмешливо отсалютовал своей оппонентке.
- Кажется, в таких ситуациях принято говорить: ты не пройдешь! – пафосно продекламировал колдун. - Не так ли, госпожа?
Орелия сочла, что отвечать на этот вопрос нет смысла. Она атаковала.
***
Перед глазами все двоилось, тело свела судорога, а боль была такой, что Лариэс едва не сходил с ума от нее, но все же, он пытался бороться – негнущиеся пальцы тянулись к засапожному ножу в бессмысленной попытке достать оружие.
- Сдохни, еретик! – прокричал стрелок, зависший над ним.
И буквально в следующий миг послышался рев пламени и дикий короткий визг, вслед за которым рядом с Лариэсом рухнуло смердящее паленым мясом тело.
Щит принца неимоверным усилием сумел заставить себя перевернуться и взглянуть вниз – в зал.
Игнис стояла, держась одной рукой за стул и было видно, что каждое движение доставляет девушке невероятные муки. Ее правая рука была окутана пламенем, рыжие кудри развевались, словно на ветру, открывая всеобщим взглядам маску и яростно блестящие глаза.
Она что-то проговорила, выбрасывая вперед руку и растопыривая пальцы, но Лариэс не расслышал – его затуманенный ядом мозг почти отключался, и лишь сила воли не позволяла Щиту принца погрузиться в пучину беспамятства.
В следующий миг несколько небольших огненных стрел сорвались и с умопомрачительной скоростью устремились оставшимся в живых врагам. Пламя, сотворенное Игнис, возникало из ниоткуда, и ему не могли противостоять ни плоть, ни доспехи. Огонь испепелял людей за считанные секунды, оставляя на их месте лишь кучки жирного пепла, но не перебрасываясь ни на деревянные перекрытия, ни на стены, ни на пол. Игнис великолепно контролировала свою силу.
- Неплохо, малышка, - хохотнул оборотень, добивая последнего противника. – Очень неплохо!
Игнис ответила что-то, а затем ее взгляд переместился на принца. Девушка вскрикнула и, развернувшись, бросилась к двери из постоялого двора.
«Умница», - стараясь справиться с волнами накатывающей боли, думал Лариэс, - «Сразу все поняла. Быстрее, приведи Целительницу к его величеству»!
Тело практически перестало слушаться своего хозяина, но он, собрав остатки сил, пополз к лестнице. Каждый дюйм давался с большим трудом и сопровождался чудовищной болью во всем теле, но юноша упорно продолжал ползти вперед, отхаркивая кровь. Внутри все словно жгли огнем. Боль была просто невыносимая, но Лариэс, как мог, старался не обращать на нее внимания и продолжал ползти. Он должен быть возле принца!
Случившееся – целиком и полностью его вина. Его и Мислии.
«Мы слишком расслабились. Проявили непозволительную беспечность. Вели себя, как идиоты! А-а-а, как же больно»!
Щит принца успел добраться до самих ступенек, когда дверь распахнулась и на пороге возникло…нечто.
Лариэс подумал, что яд проник уже в самые глубины его мозга и вызывает галлюцинации, потому что увиденное не укладывалось ни в какие рамки. В постоялый двор вступило существо, целиком состоящее из металла, тускло блестящего в свете камина. Металлическая кукла эта идеально копировала женщину, а ее алые рубиновые глаза мерцали. Монстр был с ног до головы перемазан кровью, на его спине и груди, ногах и руках торчали длинные шипы, а в руках покоились два длинных лезвия.
Но уже в следующую секунду Лариэс увидел остатки разодранного в клочья монашеского балахона, и все понял.
«Так вот как Целительница выглядит на самом деле», - отстраненно подумал он, пытаясь проползти еще хоть немного, и понимая, что тело полностью отказалось повиноваться. – «Кажется, я достиг предела. Неважно, главное – его высочество будет спасен».
Орелия, меж тем, быстрым взглядом окинула помещение и, ни говоря ни слова, побежала к лестнице.
«Почему она идет сюда? Для чего»? – заторможено подумал Лариэс. – «Принц же лежит за столом»…
Целительница склонилась над ним, и острые лезвия одно за другим исчезли, растекаясь по ее металлическому доспеху.
- О Ступившая… на Путь… Вечности… - прошептал Лариэс, напрягая остатки сил, - его высочество…спасите…
- Замолчи, глупец. – Тон Орелии был как всегда ровен и спокоен, но юноша безошибочно определил, что Древняя в ярости. – Не смей указывать мне, кого спасать первым.
- Я…не имею… значения…
Целительница склонилась над ним и, не говоря ни слова, коснулась царапины на боку. Глаза-рубины закрылись и все тело Лариэса сковало холодом, а уже в следующий миг дурнота отхлынула столь же стремительно, как и появилась. Голова закружилась, желудок подпрыгнул к горлу, и Щита принца вырвало ужином вперемешку с кровавыми сгустками. Но, несмотря на это, он ощутил заметное облегчение.
Орелия взяла обе его щеки в ладони и Лариэс ощутил, как живительная сила вливается в пораженный ядом организм. Он снова попытался воззвать к здравому смыслу чародейки:
- Я неважен… Принц, спасите его.
Рубины уставились на него, и юноше стало не по себе под этим пристальным взглядом.
- Я решаю, кто важен, а кто нет, - наконец проговорила Древняя. – Да и, к тому же, принц уже мертв, у него поражены по крайней мере четыре жизненно важных органа, а значит, мне в любом случае придется вытаскивать его с того света. Минутой позже, минутой раньше – нет разницы, так что лежи и не дергайся.
Еще некоторое время она приводила Лариэса в чувства, после чего поднялась и кивнула, видимо, удовлетворенная проделанной работой.
- Передохни немного и спускайся, а я пока пойду, проверю остальных.
Естественно, Лариэс не послушался ее и попытался встать, но ноги все еще были ватными, и ему пришлось подождать, собираясь с силами.
В это время Орелия спокойно и деловито обошла каждого из спящих, заставив Мелиса расчистить место и выложить весь отряд рядами. Оборотень, как ни странно, и не думал зубоскалить или шутить. Он беспрекословно подчинялся приказам Целительницы, и у Лариэса возникло подозрение, что бесстрашный воин боится ее ничуть не меньше, чем Вороньего Короля.
«Да нет, быть того не может», - подумал он, предпринимая вторую попытку подняться.
На сей раз – удачную.
С трудом переставляя ноги, держась за перила, Лариэс кое-как спустился и присел рядом с Игнис, которая прислонилась к столу и выглядела совершенно измученной. При этом он всеми силами старался не смотреть на принца, из спины которого Мелис как раз выдирал арбалетные болты. У телохранителя просто не оставалось сил для того, чтобы взглянуть на результат своего провала.
- Нет так я представляла себе славное путешествие, - со стоном проговорила Игнис. Ее руки заметно тряслись, то ли от яда, то ли от возбуждения.
«Наверное, это был ее первый полноценный бой», - подумал Лариэс, вспоминая свое боевое крещение. Его тогда вырвало, и добрую неделю по ночам снились кошмары.
Число погибших на его глазах – и врагов и друзей - за эти годы выросло столь многократно, что, наверное, из их тел можно было построить башню. Сохранить в памяти их лица и – у тех, кого знал – имена, по идее, не представлялась возможным, однако Лариэс помнил. Всех до единого. И врагов, и друзей.
Особенно друзей…
- Спасибо, что выручили, ваше высочество, – выдавил он из себя. – А что же насчет путешествия, реальность очень часто оказывается куда мрачнее ожиданий.
- "Ваше высочество", "помогли"? - переспросила чародейка. - А может еще и весь мой титул укажешь?
- Вы говорите в точности, как Кающийся с Целительницей.
- Спасибо за комплимент. Ну так что, может, попробуешь еще разок? Этот постоялый двор, можно сказать, связал нас узами боевого братства. К тому же, ты обязан мне жизнью. Уж это-то стоит общения без формальностей?
Лариэс через силу кивнул. Девушка была права, и все-таки, обращаться к принцессе на ты…
- Спасибо… Игнис. Я благодарен... тебе.
- Вот, теперь гораздо лучше, можешь ведь, когда хочешь, - поддела его девушка. – Но одним «спасибо» ты не отделаешься. Как окажемся в каком-нибудь безопасном месте, с тебя выпивка.
Лариэс пораженно уставился на нее и огнерожденная очаровательно улыбнулась. Ну, наверное, это должно было выглядеть, как очаровательная улыбка – все-таки, серебряная маска, сколь бы искусно она не была сделана, оставалась лишь магическим артефактом.
«Впрочем», - подумал Лариэс взглянув в сторону Орелии, - «Целительнице не помешал бы и такой. По ее лицу вообще ничего понять невозможно».
- Принял к сведению. С меня лучшее вино, какое смогу достать за пределами Сентия.
Он протянул ей руку, и девушка ответила пожатием. Делал это Лариэс не случайно, он знал, что дружеская болтовня после боя очень сильно помогает новичкам прийти в себя и принять тот факт, что они только что отняли чужую жизнь.
- Как случилось, - спросил он, - что дочь самого Вороньего Короля поддалась воздействию яда? Ладно еще – мой амулет, но ради тебя лучший сковывающий мира просто обязан был прыгнуть выше головы.
Игнис пожала плечами.
- Для меня это тоже загадка.
Она стянула перчатку с правой руки и продемонстрировала затейливое кольцо, удобно примостившееся на изящном указательном пальце.
- Вот, отец сам вырезал его из когтя василиска, оно должно нейтрализовать любые яды.
К ним подошла Орелия
- Не совсем так, девочка, - поправила Целительница принцессу. – Артефакт Корва должен справляться с большей частью обычных ядов, однако…
Она взяла кружку Ридгара и поднесла ее к губам. На памяти Лариэса это был первый раз, когда Целительница ела или пила что-нибудь.
Несколько секунд Орелия ничего не говорила. Наконец, она поставила кружку на стол и закончила:
- Это не совсем яд. И уж точно, совсем необычный.
- Они… мертвы? – с ужасом в голосе спросила Игнис.
- Нет, просто спят, пройдет минут десять - двадцать, и все придут в себя. - Она покачала головой. – И знаете, что? Наши проблемы куда серьезнее, чем кажутся на первый взгляд. Ладно, это может подождать, пускай уснувшие отдыхают, а мы пока займемся принцем. Мелис, ты закончил?
- Да, Куколка, - оборотень указал на тело принца, обнаженное по пояс и лежащее на плаще, - вытащил болты, которыми его нашпиговали. Они, кстати, все отравлены.
- Я догадалась, - кивнула Орелия.
- Госпожа, - Лариэс поднялся. – Выходит, что враги использовали два разных вещества?
- Именно, причем каждое – невероятно сильное и опасное в умелых руках.
- Первое – чтобы усыпить, второе – чтобы убить? Но к чему такие сложности?
Вместо Орелии ответил Мелис.
- А потому, парень, что если бы они убили Бледного, то не отделались бы так легко.
Лариэс окинул взглядом изуродованные тела и не смог не подумать:
«Если это – легко, то что же тогда – серьезно? И что значит, «убили Бледного»? Почему они не хотели его убивать»?
Но уже в следующий момент все вопросы отошли на задний план – Орелия склонилась над телом принца, сделала несколько пассов руками и, кивнув каким-то своим мыслям, скомандовала:
- Держите за ноги и за плечи, в этот раз будет не так тихо, как с Лариэсом.
Мелис тотчас же навалился на плечи трупа, а телохранитель схватил своего господина за ноги. А затем случилось то, что, как юноша был уверен, он запомнит до гробовой доски. Целительница коснулась своей груди, и на цельном металле проступили щели, очерчивающие небольшую…дверцу.
Нет, как ни крути, а это была именно маленькая дверка с миниатюрной скважиной. Из указательного пальца Орелии заструился теплый свет, который проник в скважину, и дверка с едва слышным щелчком открылась.
Тудум-тудум. Тудум-тудум. Тудум-тудум.
Звук бьющегося сердца наполнил помещение, рука Орелии погрузилась в собственную грудную клетку, а затем вернулась обратно.
На раскрытой ладони лежало медленно бьющееся сердце.
Лариэс оторопело смотрел на сжимающийся и разжимающийся орган, предназначенный для перегонки крови, и пытался понять, как такое вообще возможно. Сердце не было соединено с телом ни одной артерией, оно просто лежало на ладони Орелии и билось, только и всего. И, тем не менее, в этом не было сомнений, лишь это мерное и спокойное биение даровало Целительнице жизнь.
Орелия левой рукой приоткрыла рот принца и сжала сердце.
Древняя застонала своим сухим, лишенным всяких эмоций голосом, и от этого ее стон казался еще страшнее и мучительнее. Она сжала сердце сильнее и вновь издала длинный протяжный стон.
И приглядевшись, Лариэс увидел, что внизу набухает небольшая алая капелька, пока что слишком маленькая и слабая для того, чтобы упасть. Орелия тоже заметила ее, потому что сжала сердце в третий раз, куда сильнее, чем в предыдущие два. Она пошатнулась, но подоспевшая Игнис ухватила Целительницу за локоть и помогла ей устоять. В этот миг капля сорвалась и устремилась вниз – в открытый рот принца.
Тудум-тудум…
Орелия отступила на шаг и привычным движением спрятала сердце обратно. Дверка закрылась, и щель пропала, точно ее никогда и не было.
Тудум-тудум. Тудум-тудум. Тудум-тудум!
Лариэс осознал, что это – биение сердца его высочества, и уже в следующий миг тело принца выгнулось дугой, глаза широко распахнулись, а с губ сорвался вопль.
Лариэсу и Мелису пришлось навалиться всем весом, чтобы удержать отчаянно извивающегося и пытающегося вырваться ветророжденного, а Орелия продолжала какие-то хитроумные манипуляции.
Прошла минута, затем – вторая, и его высочество наконец-то успокоился, после чего обвел зал прояснившимся взглядом и проговорил:
- Мне приснился очень страшный сон.
- Не сомневаюсь, ваше высочество, - согласилась Орелия, - одна поправка, это был не сон. Вы какое-то время были мертвы.
- Ага, - принц глупо хихикнул и Лариэс понял, что тот потрясен до глубины души. – Быть может, уже отпустите меня?
- Да, пожалуй, можно, - кивнула Целительница, делая знак Непобедимому и Лариэсу.
Виконт отпустил ноги принца, а оборотень – его плечи, и Таривас осторожно поднялся, внимательно осматривая разгромленный зал.
- Ничего себе, - покачал он головой, - вот уж не ожидал такого…
И только теперь Лариэса отпустило, он понял, что его господин жив, что все закончилось хорошо, что… Что он не заслуживает ни малейшего снисхождения!
Виконт бросился на колени и замер перед принцем, опустив голову.
- Ваше высочество, прошу казнить меня. Из-за моей невнимательности и беспечности вы оказались в серьезнейшей опасности, и, если бы не искусство Целительницы, лишились бы жизни.
- Да ладно, - ободряюще проговорил Таривас, - все же обошлось.
- Нет, ваше высочество, не ладно. Я не имел права расслабляться ни на секунду, я просто обязан был проверить постоялый двор целиком, обшарить его сверху донизу, не ограничиваясь лишь кухней и общим залом. Это – моя вина.
- Лариэс, - голос принца затвердел, - подними голову.
Телохранитель повиновался, не раздумывая, и когда его глаза встретились с глазами наследника престола, он понял, что тот и не думал осуждать его.
- Не ты, я был непозволительно небрежным, - мягким тоном проговорил Таривас, и в его глазах зажглись озорные огоньки, - к тому же, теперь я смогу всем рассказывать, что выбрался с того света, ага!
- Ага, - в тон ему отозвался Лариэс.
Его высочество кивнул, закрывая тему, и приказал:
- А теперь перестань меня позорить и прекрати кататься по полу.
И снова Лариэс повиновался раньше, чем смысл слов дошел до его сознания.
- Вот и молодец, - Таривас заметил, что обнажен по пояс, - кстати, у кого-нибудь найдется одежда? Не очень прилично светить голым торсом перед глазами несравненной Игнис.
Вещи отряда остались в седельных сумках, а потому Лариэс предложил:
- Я сейчас схожу.
С этими словами он пулей бросился к двери, и уже почти успел открыть ее, когда услышал голос Орелии:
- Лариэс.
- Да, госпожа? – обернулся он к Целительнице.
- Во дворе лежат два пленника, будь добр, приведи их.
- Слушаюсь, - произнес он, выходя наружу.
Оказавшись на крыльце, Лариэс замер с открытым ртом. Он просто не мог поверить тому, что увидел: весь двор был завален трупами, кусками тел и залит кровью. Побоище было поистине грандиозным.
«Матерь Божья, это что же получается, святая в одиночку за несколько минут нашинковала столько людей»?
Все покойники были неплохо вооружены и носили какие-никакие, а доспехи. И их было человек тридцать, никак не меньше. Лариэс ощутил, как по спине пробежал холодок.
«Что же в действительности Орелия такое»? – подумал он. – «Как врачевательница, признанная святой всеми церквями, может так легко расправляться с недругами»?
Лишь два человека оставались в живых. Они были без сознания и связаны, Целительница положила их возле крыльца, судя по всему, чтобы долго не искать.
«Такое спокойствие и уверенность в своих силах. Сколько же врагов победила Орелия за свою неимоверно долгую жизнь»? – подумал Лариэс.
Он пообещал себе обязательно разобраться в этом вопросе, но позже, когда будет время. Сейчас же следовало закончить начатое. Зайдя в конюшню, в которой мирно стояли их кони и быстро найдя в сумках сменную одежду для принца, Лариэс снова вышел на двор и направился к врагам, пребывавшим в беспамятстве.
Когда Щит принца втащил пленников внутрь, Ридгар уже пришел в себя, и сейчас сидел с кислой миной, зло уставившись в столешницу, и явно мечтая провалиться сквозь землю от стыда.
- Я предлагаю назвать песнь: «Как доблестный Кающийся попался в ловушку с отравленным вином», - хохотал Мелис, нашедший где-то в закромах окорок и спокойно уплетавший его, – что скажешь, Бледный?
Ридгар не сказал ничего и Лариэс прекрасно понимал его – юноша сам не мог простить себе столь глупую ошибку.
«Ведь знал же, кто нам противостоит, знал! А значит, должен был быть готов»!
Медленно, один за другим, просыпались члены отряда. И если Блаклинт восприняла произошедшее спокойно – она вообще редко проявляла эмоции, кроме стыда, то Вилнар с Мислией, точно также, как и Лариэс, явно не знали, куда деться. И удивляться тут было нечему – первая Тень и Щит – профессионалы, которым надлежало заботиться о лицах королевских кровей, бездарно проспали опаснейшее покушение, которое лишь благодаря магии Орелии обошлось без жертв со стороны их отряда.
Гвардейцы выглядели не сильно лучше. Кларисса и Эрик сидели, точно пришибленные, Индржих тупо глядел туда-сюда, а Цилла - блевал в углу. Судя по всему, любопытный сын оружейника выглянул во двор и зрелище оказалось чрезмерным для человека, не успевшего побывать еще на поле боя. Марк сидел с еще более хмурой физиономией, чем обычно.
Как ни странно, легче всего произошедшее воспринимал как раз главный пострадавший. Таривас как ни в чем не бывало общался с Игнис, которая на взгляд Лариэса выглядела смущенной. Впрочем, ничего удивительного в смущении девушки он найти не мог – принц был сложен божественно, и сейчас, будучи полуголым, естественно, привлекал женское внимание. Юноше даже показалось, что Блаклинт – эта северная ледышка, полная противоположность своей матери, - бросила в сторону его высочества пару нескромных взглядов. Впрочем, вероятнее всего, ему именно что померещилось.
- Ваше высочество, вот одежда, а вот пленники, - произнес Лариэс.
Принц с благодарностью накинул на себя свежую рубашку, и тончайший шелк скрыл его торс, после чего Игнис, определенно, стала чувствовать себя увереннее.
- Ну как тебе? – спросила она у Лариэса, явно намекая на увиденное во дворе.
- Невероятно, - честно признался он, - я и не думал, что Святая способна на…такое.
- О чем речь? – тотчас же заинтересовался Таривас.
- Ваше высочество, на это лучше посмотреть своими глазами, - с этими словами Лариэс указал на дверь. - Только учтите, после этого можете стать соседом Циллы, - он ткнул пальцем в шатающегося стрелка.
- Надеюсь, мой желудок окажется чуточку крепче, - весело – точно и не был остывающим трупом всего несколько минут назад – рассмеялся принц, и непринужденно пошел в сторону двери.
Игнис тяжело вздохнула.
- Вот бы и мне так, - проговорила она, и губы маски искривились в жалком подобии улыбки.
- Что – так? – не понял Лариэс.
- Быть такой беззаботной и жизнерадостной.
Виконт пожал плечами.
- За это его и любят.
Игнис усмехнулась.
- Наверное.
Она осмотрелась по сторонам и подошла к одному из врагов, убитых Лариэсом.
- Отличный удар, - заметила девушка, присаживаясь на корточки рядом с покойником, - укол точно в горло, перерубил сонную артерию самым кончиком меча.
- У меня были хорошие учителя, - Лариэс склонился рядом, - не ожидал, что вы… ты так интересуешься фехтованием.
- Обожаю звон клинков, - ответила Игнис, - обязательно сразимся, когда появится свободное время.
Лариэс мысленно застонал.
"О Господи, еще одна! Они все что, сговорились, что ли? Почему людей так тянет посоревноваться со мной? Лицо, что ли, не нравится"?
Вслух он, конечно же, ответил куда учтивее:
- С превеликим удовольствием госпожа моя, сразу же после того, как я куплю обещанную тебе бутыль вина.
Игнис хрипловато рассмеялась, однако на этот раз смех ее был искренним и легким.
- С тобой приятно говорить, Лариэс, не удивительно, что ты понравился Ридгару - он всегда был большим любителем пообщаться.
«Древний что, рассказывал ей о наших разговорах? Зачем»?
Оставив эти мысли при себе и приложив все усилия для того, чтобы скрыть эмоции, проступившие на лице, юноша ответил:
- Спасибо за похвалу, но должен заметить, что скорее мне пристало восхищаться тобой – впервые убивать людей всегда непросто.
- У меня тоже были хорошие учителя, - ответила она, махнув рукой в сторону Ридгара. - Надеюсь только, что в следующий раз нас не застанут врасплох.
- Впредь мы будем осторожнее, - пообещал Лариэс, - но, если честно, все немного расслабились, к тому же… - тут он не удержался и бросил короткий взгляд в сторону Мелиса.
Сразу после боя у Лариэса не было ни времени, ни сил для того, чтобы думать, но теперь… Оборотень пришел сюда раньше них, у него было как минимум несколько дней свободного времени, так неужели он ничего не заметил? А если заметил, то почему ничего не предпринял? Но ведь он был не один, а с двумя сопровождающими: Ларсом и Галитом.
"С парнями придется серьезно поговорить, причем уже этим вечером".
Притухшие в последние дни подозрения начали разгораться, подобно костру, но Игнис, к его удивлению, высказалась куда сдержаннее:
- Я тоже не верю оборотню, но, все-таки, думаю, что не стоит спешить с выводами. Мелис не настолько глуп, чтобы устраивать ловушку, в которой очевидным подозреваемым будет он сам.
С этим Лариэс был вынужден согласиться, но, тем не менее, решил, что от проникновенного разговора с ним и Мислией бойцы все равно не отверятся.
В это время открылась дверь и в постоялый двор вошел принц, чуть более бледный, чем обычно. Он с недоверием покосился на Орелию, после чего подошел к мрачной Мислии и, положив ей руку на плечо, шепнул что-то.
Злости во взгляде первой Тени чуть убавилось, и она согласно кивнула.
Вилнар, меж тем, уже рылся в карманах пленников.
- Взгляните, - позвал он, и все члены отряда подошли к Щиту принцессы.
На ладонях рыжеволосого северянина покоились два амулета, отдаленно напоминавшие артефакт Архитектора.
- Это что, изначальные? – поинтересовался Таривас.
- Похоже, - согласилась Орелия, - правда, качество исполнения не очень, однако общие моменты переданы верно. Есть ли у них еще что-нибудь интересное?
- Нет, - покачал головой Вилнар, - ничего.
- Понятно, - кивнула Орелия, - полагаю, раз все уже пришли в себя, можно будить наших новых друзей, что скажете?
Возражений не последовало, и Орелия щелкнула своими металлическими мальцами. Сперва один, затем другой пленник открыли глаза.
- Вы ничего от нас не добьетесь, - просипел один из них.
- Ну, я бы тут поспорил, - весело осклабился Мелис, вдоволь наглумившийся над Ригаром. – Когда начну тебе яйца отдавливать, ты, милый, мне расскажешь, с кем девственности лишился.
- Поцелуй меня в зад, тварь. – Пленник плюнул в сторону оборотня.
- Ну, не хочешь по-хорошему, будем по-плохому, - Мелис сделал шаг вперед. – Принц, не против?
- Раз надо, то надо, друг мой. Но я думаю, не попросить ли прелестных дам удалиться, ага?
- Подождите, - Орелия подняла руку. – Я сама поговорю с ними.
Таривас с сомнением воззрился на Целительницу.
- Вы точно уверены, Древняя? – спросил он, и, когда Орелия склонила голову в знак согласия, пожал плечами. – Ладно, почему бы нет. Если по-вашему не получится, попытаем счастья по методу Мелиса, ага, дружище?
Оборотень развел руками.
- Мне в общем-то, все равно, только давайте не будем тянуть время, а то мало ли что еще наш таинственный друг придумает.
- Я быстро, - пообещала Орелия, склонившись над одним из пленников.
Ее глаза сверкнули алым, и лицо человека приобрело бессмысленно-отсутствующее выражение.
«Гипноз, да такой сильный», - поежившись, подумал Лариэс, и его рука непроизвольно потянулась к крестику, висевшему на шее. Нательный крест был зачарован церковными сковывающими от контроля разума. Безусловно, от менталиста такая защита не помогла бы совсем, но справиться с чем-то вроде гипноза она была вполне в состоянии.
- Спрашивай, - ровным голосом отозвался загипнотизированный.
- Кто вы такие?
- Орден Изначальных.
- И какова ваша цель?
- Убить еретиков, смеющих злоумышлять против Первых Детей.
- Откуда вы узнали о нас?
- Сказал верховный жрец.
- Он командует вами?
- Нет, мы все подчиняемся апостолу Первых Детей.
- Сковывающему?
- Да.
- Как зовут этого апостола?
- Не знаю.
- Откуда он появился?
- Верховному жрецу явилась Мать, она сказала, что апостол ее поведет нас к победе. Потом он пришел.
Орелия несколько минут допрашивала пленника и в конце концов выудила из того все более-менее ценные сведения, которых, увы, было до смешного мало.
Затем она использовала гипноз на втором культисте, который рассказал примерно то же самое, что и его товарищ.
- Все, - произнесла Орелия, поднимаясь, - вряд ли они знают что-нибудь еще.
- Раз так, то будем заканчивать, - Мелис нехорошо улыбнулся и подошел к пленным. – Куколка, закрой глаза, тебе не понравится.
Орелия вздохнула и повернулась к оборотню спиной. Тот оскалился, обнажив клыки, и двумя четко выверенными ударами кинжала отправил пленников на тот свет.
- Лар, - полукровку тихо позвала Кларисса.
Тот обернулся и увидел, что девушка стоит возле входа в кухню.
- Да?
- Подойди, ты должен это видеть.