1 июня 1990 года на экраны США вышел фильм Пола Верховена «Вспомнить всё». По этому поводу мы публикуем статью Андрея Гореликова, в которой он вспоминает не только фильм и его эпоху, но и режиссерский почерк, философию картины и сбывшиеся пророчества.

Последний сай-фай

Сценарий «Вспомнить все» в первоначальном виде был создан Дэном О’Бэнноном и Рональдом Шусеттом, которые вместе работали над «Чужим» (1979). Это адаптация рассказа классика жанра Филипа Дика, чье творчество в некотором смысле закрывает эру наивной фантастики 1940–1950 годов. Игры человеческого разума после Дика оказались интереснее космических путешествий. Рассказ, в оригинале названный «Мы вам все припомним» (1966), — характерный пример такой игры. По сюжету обыватель в мире будущего заказывает себе имплантацию фейковых воспоминаний о жизни секретным агентом на Марсе. Однако по совпадению оказывается, что персонаж действительно был агентом. Его воспоминания стерты спецслужбами — они, благодаря вмешательству в мозг, активировались вновь. «Мозгоправы» шпаклюют это еще одним слоем фантастических воспоминаний, внушая пациенту, что он — любимчик инопланетян, ради которого те пока не уничтожили Землю. Каково же удивление, когда оказалось, что этот бред — тоже чистая правда.

Помимо прочего в рассказе отражены личные параноидальные ощущения писателя. Филип Дик не то сотрудничал с ФБР, не то очень этого хотел. Он боялся, что за ним следят, одновременно предлагая Бюро свои услуги добровольного агента (стукача). Недобрую память Дик оставил благодаря доносам на «коммуниста» Станислава Лема, с которым до этого состоял в дружеской переписке. Творчество Лема — также вершина «постклассической» научной фантастики, причем его темы перекликаются с темами Дика. Достаточно упомянуть «Футурологический конгресс» (1971), который прямо повлиял и на фильм Верховена, и на последующие образцы жанра, включая «Матрицу» (1999), к которой мы еще вернемся. Лем в «Конгрессе» описывает многослойную галлюцинацию, где герой оказывается в мире людей, живущих внушенными воспоминаниями и чувствами. На самом деле это оказывается галлюцинацией человека, переживающего бомбардировку. Заметна параллель с финалом «Вспомнить все».

Филип Дик был еще жив, когда О’Бэннон и Шусетт писали сценарий. Авторы хотели экранизировать текст на волне успеха «Чужого» и «Звездных войн» (1977). Тогда же Дик вновь оказался очень популярен: как раз шла работа над «Бегущим по лезвию» (1982). Сценарием «Вспомнить все» заинтересовался продюсер Дино Де Лаурентис, который позвал в режиссеры Дэвида Кроненберга. Но Кроненберг не захотел переработать сценарий в духе приключений Индианы Джонса на Марсе (с Патриком Суэйзи в главной роли). К тому же в прокате провалилась «Дюна» (1984) Дэвида Линча, и космическая фантастика вдруг вышла из моды, несмотря на живую память о «Звездных войнах» и еще не остывшей франшизе «Чужой». Проект «Вспомнить все» ушел к тем, кто мог себе позволить рисковать, и тем, кому нечего терять.

Эмигранты в Голливуде

Иногда говорят, что Пол Верховен выбрал на главную роль Арнольда Шварценеггера, потому что был привязан к мачистскому и чуть ли не фашистскому кино. Атлет, который спасает человечество и получает красотку в подарок, — вполне консервативный сюжет. Правда, на самом деле это Шварценеггер нанял Верховена. Во второй половине 1980-х, спустя десять лет напряженных ежедневных усилий австрийский бодибилдер с ужасным акцентом и непроизносимой фамилией пришел к американской мечте и стал абсолютной звездой Голливуда. Тогда же он начал претворять в жизнь собственные киноамбиции, отнюдь не примитивные. Шварценеггер выкупил у Де Лаурентиса сценарий «Вспомнить все» и через несколько лет нашел своего режиссера. Говорят, Арни хотел сыграть в «Робокопе» (1987), только ни один костюм не подошел его фигуре. Образ робота-полицейского перекликался с Терминатором, но в итоге Шварценеггер пошел дальше. Роль Дага Куэйда оказалась чуть ли не лучшей в его карьере — по крайней мере, одной из самых сложных. Персонаж — человек, чей мир рухнул и который обретает себя заново в фантастических обстоятельствах. Растерянное выражение лица Шварца контрастирует с аурой присутствия в кадре: такой человек всегда в главной роли, даже если забыл, кто он такой.

А кем был Верховен — человек, использовавший потенциал Шварценеггера на все сто? Стремительно обретающий славу в Голливуде режиссер, автор гротескной антиутопии «Робокоп». В Америке фильм смотрели исключительно как клевый боевик про киборга, который отстреливает плохих парней. И Верховен был готов предоставить публике голливудское зрелище. При этом массовый зритель и даже многие члены киносообщества в США почти ничего не знали о доамериканской биографии Верховена. Живой классик европейского кино и главный режиссер Голландии к тому времени уже почти 20 лет эпатировал публику. Он слыл одновременно художником, эстетизирующим секс и насилие и едким социальным сатириком. Но в Америке его лучший фильм «Турецкие наслаждения» (1973) крутили только в порнографических кинотеатрах, а большинство других картин не показывали вовсе.

Пол Верховен и Арнольд Шварценеггер на съемках

Именно в Америке Верховен впервые взялся за научную фантастику. Жанр позволял не только добиться кассового успеха, но и говорить о серьезных проблемах под маскировкой фантастической выдумки. Галлюцинаторный рассказ Дика — писателя, любимого в Европе больше, чем на родине, — был отличным вариантом для голландского экспата в Голливуде.

Планета войны

Как уже сказано, Марс в видениях персонажа Филипа Дика возник не случайно: это клише жанра. По крайней мере с позапрошлого века Марс увязывается с социальными или эзотерическими фантазиями разного рода писателей и утопистов. Это красно-пролетарская планета, где труженик отбойного молотка Куэйд становится лидером восстания угнетенных. Кстати, как и Станислав Лем, Верховен ссылается в том числе на «Аэлиту» (1923) Алексея Толстого.

Жизнь на Марсе устроена следующим образом: посреди планеты высится «масонская» пирамида инопланетян, скрывающая ядерный реактор. Если запустить его, растают ледники и кислорода хватит на всю планету. Это невыгодно захватившим контроль над Марсом злым корпорациям — они, напомним, торгуют воздухом.

Об истинном положении дел догадывается каста мутантов — потомков захороненных в катакомбах первых колонистов. Это пролетарии — преступники, проститутки, богема под предводительством всевидящего интеллектуала Куато: народный лидер существует в виде паразита, вживленного в организм сподвижника. Мутантов нельзя контролировать идеологически (промывкой мозгов), потому что они — телепаты. Капиталистам у власти приходится прибегать к прямому подавлению. Если ужасны кровавые методы повстанцев, еще ужаснее геноцид, который устраивает мутантам корпоративный диктатор Марса: перекрыть кислород, чтобы те медленно задохнулись. Так государство фигурально перекрывает кислород всем потенциально опасным группам, от бандитов до ботаников.

Надо заметить, фильм Верховена выделяется утрированной киножестокостью. Типичной для него, но уже тогда непривычной для развлекательной продукции. Тем более что откровенное насилие ушло из позднейших блокбастеров такого рода. Во «Вспомнить все» пролито невиданное количество крови (кажется, подсчитали, что на экране убито около 70 человек). Шварценеггер-Куэйд расстреливает людей в упор, взрывает, протыкает арматурой и дрелью, не говоря о простом мордобое. Ничего подобного, к примеру, нет в ремейке фильма 2012 года или стерильной «Матрице», где убитые в цифровом мире просто стираются с экрана. В «настоящей» крови на пленке можно увидеть европейский стиль и авторский подход Верховена (напомним, кстати, что первый снятый в копродукции с Америкой фильм режиссера и назывался «Плоть и кровь»).

Впрочем, здесь есть и еще более опасный идеологически аспект. Верховен — выходец из поколения детей Второй мировой войны, заставший невзгоды оккупации. Расцвет его карьеры в Голландии пришелся на «свинцовые годы» Европы, охваченной тогда левацким терроризмом. Собственно, персонаж Шварценеггера и есть террорист, уничтожающий лично неприятную ему марсианскую власть, не считаясь с жертвами.

Для поколения Верховена слово «террорист» еще имеет положительную коннотацию. Это буквально борец за свободу против неофашистского государства — подобно бойцам сопротивления из «Оранжевого солдата» (1977). О свободе недостаточно говорить, за нее надо проливать реки крови, красной, как флаг восстания, как планета войны.

Социальная метафора в кинотексте Верховена работает на нескольких уровнях. Для самого режиссера (возможно, и для Шварценеггера) Марс — это его Америка. Призрачная манящая страна, где греза становится реальностью. В то же время — страна корпоративной диктатуры, где буквально не хватает воздуха на всех. Здесь запрещено курить, а за дыхание нужно платить налог. Диверсия Куэйда на Марсе становится метафорой культурной диверсии режиссера, который призвал самого себя деконструировать миф Голливуда и таким образом «освободить» киноискусство. Как выяснится позже, на короткой дистанции Верховена постигла неудача.

Мужчины с Марса

Если довольно очевидный политический подтекст фильма Верховена, конечно, не устарел (хотя и остался нежелательным), что сказать о техническом воплощении? С определенной натяжкой можно утверждать, что «Вспомнить все» был последней вехой старой кинофантастики, снимавшейся практически без компьютерных эффектов, завязанной на сложном гриме и комбинированных съемках. Бруталистские декорации бетонного будущего Земли в представлениях 1980-х контрастировали с марсианскими пейзажами, снятыми в Мексике.

Марс показан «камерно»: это портовые кабаки, кварталы красных фонарей, номера мотелей и подземелья — фон ночного кошмара. Некоторые элементы дизайна и находки фильма все еще удивительны — как дисплейные ногти секретарши, меняющие цвет по желанию обладательницы. В других случаях декор и спецэффекты несут на себе отпечаток наивного ретрофутуризма 1980-х, который, впрочем, обаятелен сам по себе, даже если это не признавали в последующую эпоху. Это было время консервативного гламура, последняя эра «женственных» непременно обольстительных героинь в трико и мини, эра мужчин в пиджаках и с пистолетами.

Верховен доводит эту современную ему энергетику времени до крайности, пытаясь убить одновременно двух зайцев: показать мир тайных желаний героя фильма и покорить Америку магнетическими сексуализированными образами киносказки.

Если последующий жутко-эротичный фильм режиссера «Основной инстинкт» (1992) был очень успешен, дальше был грандиозный провал «Шоугелз» (1995). 1980-е ушли, и все, напоминающее сексуальную объективацию, в 1990-е воспринималось в штыки. Задним числом Верховену припомнили и другие его фильмы, включая «Вспомнить все». Наряду с последним его американским шедевром «Звездный десант» (1997), экранизации Дика навязали репутацию наивного боевика в антураже космической поделки.

На рубеже веков критик Эндрю О’Хейр пытался объяснить американскому зрителю, кто такой Верховен, на примере Дугласа Сирка. Сирк был эмигрантом из Германии, который сделал себе имя в Голливуде на мелодрамах 1950-х. 80-е Верховена ностальгируют по 50-м. И Сирк, и Верховен пытались совместить авторский европейский фильм с принципами голливудского популярного кино. Как позднее стало понятно, Сирк сильно повлиял на Кубрика (а Верховен, к примеру, на Нолана). Сирк, также снимавший обольстительных опасных женщин и мужчин с мускулами, использовал фрейдистские образы как связующее звено между двумя культурами. По той же причине так насыщены сексом голливудские работы Верховена.

«Вспомнить все» не включает в себя собственно сексуальных сцен, но практически все считывается как соответствующая метафора. Мы отправляемся в пространство тайных желаний: эротическое здесь является самым коротким путем. Поэтому именно о сексуальных пристрастиях расспрашивает Куэйда психиатр — оператор машины желаний из корпорации воспоминаний. Куэйд немедленно заказывает брюнетку (противоположность жены — блондинки в исполнении Шэрон Стоун). Тут и начинаются все неприятности.

Та же психиатр показывает герою марсианских хищников и хвастает, что инопланетных монстров продуцируют их специалисты. Обыгрывается фраза «сон разума рождает чудовищ». Никаких опасных чудовищ Куэйд, кстати, не встретит, только людей-мутантов. Отвращение при виде деформированной плоти, которое чувствует герой, — обратная сторона его влечения.

Секс в фильме обещан, но так и не происходит. Поцелуй героя с той самой брюнеткой в финале — возможно, сигнал к пробуждению, последнее трепыхание сознания перед белой вспышкой смерти, дальше мы видим только титры. Наиболее прямо недостижимость и перверсивность желания представлена в сцене с трехгрудой проституткой — образ, который не забудет мальчик-подросток, в свое время посмотревший фильм. Один персонаж вслух жалеет, что у него не три руки — как говорится, близко, а не ухватишь.

Сон во сне

Можно ли сказать, что «Вспомнить все», подобно кинокомиксу, состоит только из политического комментария, фрейдистских символов и упоенного ультранасилия? Наверное, нет, если учесть, с какими проблемами мы столкнемся при попытке пересказать фабулу фильма. Известна версия, по которой Куэйд вовсе не выходит из навязанной реальности при первом посещении корпорации Rekall. Все его последующие героические приключения могут быть как раз ложными воспоминаниями, которые он заказывал.

Об этом Куэйду и говорит агент корпорации, постучавший в дверь отеля и предложивший красную таблетку для пробуждения ото сна. Да, кстати, отнюдь не сестры Вачовски придумали гениальную метафору, как порой считают сегодня. Но Куэйд, в отличие от Нео, не берет таблетку — он стреляет агенту Rekall в лоб. Возможно, он увидел каплю пота на лице посланца и почувствовал интуитивно, что находится в реальности. А возможно, Куэйд не захотел менять воображаемый мир Марса на мещанскую реальность, которую ему предлагала его собственная биография.

Кем был Куэйд — бедолагой, подсевшим на виртуальную иглу ложных воспоминаний, сотрудником спецслужб, которому стерли память ради борьбы с повстанцами, или героем, который защищает угнетенных? Это грани одной личности, из-за внешнего вмешательства вступившие в смертельную борьбу.

Фильм пронизывает мотив двойничества Куэйда из плоти и крови и его виртуального альтер-эго, причем мы до конца не знаем, кого видим на экране. Поэтому два часа «Вспомнить все» держат в напряжении, недостижимом для типичного супергеройского кино. События продолжают происходить, нет даже паузы, чтобы выдохнуть. Напряжение короткого рассказа Дика почти невероятным образом оказалось сохранено на протяжении хронометража целого фильма. Как будто бы длинный интересный сон, проживание целой жизни за несколько минут дремы.

«Матрица» предлагает нам покинуть внушенный мир, чтобы узнать подлинное положение дел. Но стоит ли игра свеч, если никакой «реальности» нет или если она не нужна? Будущее уже подсказывает нам ответ. Фильм Верховена оказался не устаревшим, а пророческим. Несомненно концепция имплантированных воспоминаний вскоре воплотится в жизнь — тем вернее, чем более раздробленным и «самоизолированным» окажется общество. Вопрос, где мы настоящие, а где нет, окажется лишенным смысла: конечно, настоящие мы там, где наш фантастический аватар может делать то, что хочет. В этом смысле Марс — неизведанная территория нас самих, наша внутренняя «Америка», ждущая открытия и завоевания.

Агента, которым Куэйд был до первой чистки памяти, звали Хаузер. Это фамилия мальчика-найденыша в Германии позапрошлого века. Таинственный пришелец, нареченный Каспаром Хаузером, пришел неизвестно откуда, вызвал переполох в обществе, пожил в нескольких семьях, а затем был убит неизвестным. Его судьба вдохновила писателей-романтиков (и затем Вернера Херцога на фильм «Каждый за себя, а Бог против всех»). Споры в современную Хаузеру эпоху шли о том, из чего состоит человек: из усвоенных паттернов поведения или врожденной внутренней природы?

Куэйд всегда думал о Марсе, хотя должен был про него забыть, и всегда видел себя в мечтах героем, а не обывателем на зарплате. Последним героем научной фантастики. Когда он оказывается в пространстве Марса, одновременно научно-фантастическом и архаическом, поступки и помыслы становятся единым: как у персонажа античной трагедии. Человека, который может бежать от судьбы, но неотвратимо вспоминает все и обречен оставаться собой.

Автор текста: Андрей Гореликов
Источник: https://kinoart.ru/reviews/magneticheskie-seksualizirovannye...

Другие материалы:

• Скрестим пальцы — возможно, сериал «Каратель» возобновят

• Смех призрака двойника барабашки — образ Ельцина в детской литературе

• Джоан Коллинз — дочь хозяйки ночного клуба

• Барбара Паркинс — звезда сериала «Пейтон Плейс», подруга Шэрон Тейт

• Джинн Бейтс — актриса, сыгравшая в фильмах Линча «Голова-ластик» и «Малхолланд Драйв»

• Констанс Тауэрс — актриса американского кино, театра и ТВ

• Джули Кристи / Julie Christie

• Фантастический реализм Хаяо Миядзаки — из чего состоят фильмы гения

• Только для взрослых — 10 самых откровенных сериалов, похожих на «Содержанок»

• Путеводитель по наивному искусству — как отличить наивную живопись от детского рисунка

• Мальчик, который вырос — 15 фильмов с Дэниелом Рэдклиффом

• ТОП-8 — Ключевые фильмы для мейнстримного американского кино 1990-х

• 11 советских женщин-режиссеров — классиков мирового кино

• Я устал, но не ухожу — 6 режиссёров, которые с триумфом вернулись в профессию после завершения карьеры

• Как и зачем появился афрофутуризм – новое направление в культуре и искусстве

• Свобода держать свинью и огород: книги недели — Что спрашивать в книжных

• Еврейские мечты о космосе — от Талмуда до сегодняшнего дня

• Звездно-полосатый Чак — герой боевиков и мемов

• Космос в отечественном кино — от «Аэлиты» до «Вызова»

• Снимается «Крысолов» — отечественный фильм про охотников на мутантов-крысолюдей

• «Кто спасет Нину, тот спасет целый мир» — спектакль-откровение по рассказу Кира Булычёва

• Ко Дню пионерии — 14 фильмов об отдыхе в пионерлагере

• Мать атомных слез — о книге «Fallout. Хроники создания легендарной саги»

• Эволюция фэнтези — от Толкина и Говарда до Мартина и Аберкромби

• О комиксах «Метабароны» — собственная «Дюна» Алехандро Ходоровски

• Аль Пачино — неголливудская звезда Голливуда

• Дистопии в ассортименте — Отрывок из книги «На краю пропасти. Экзистенциальный риск и будущее человечества

• «Я ждал, что «Жидкое небо» станет культовым»: Слава Цукерман — о том, как иммигранты из СССР снимали странную фантастику в Нью-Йорке 80-х

• Провокация и страстная любовь — 7 фильмов о токсичных сексуальных отношениях

• Пострадавшие от советской цензуры — 7 запрещенных фильмов шестидесятых

• Верхом на ракете — жанр космической оперы

• «Один для них, пять ни для кого» — что посмотреть с Джеймсом Франко

Филип Киндред Дик – один из наиболее влиятельных американских фантастов. Он написал 44 романа и 110 рассказов. По его произведениям снято 17 фильмов, в том числе «Бегущий по лезвию» и «Вспомнить все». Однако не все знают, насколько сложным в общении он был и что причина тому – зависимости и болезнь.

Страшная маска

Филип Дик родился 16 декабря 1928 года в Чикаго. Его отец Джозеф занимал должность цензора в газете, а мать Дороти редактировала речи госчиновников. Дороти родила на шесть недель раньше срока близнецов — мальчика и девочку. Младенцы были очень слабыми, и через десять дней девочка умерла. На могильной плите рядом с ее именем выгравировали и имя ее выжившего брата, оставив пустое место для даты смерти. В этой могиле Филип Дик и будет похоронен.

Во время Первой мировой войны Эдгар Дик ушел на фронт добровольцем и вернулся из Европы с ворохом героических воспоминаний и противогазом, с помощью которого он как-то раз попытался развеселить своего трехлетнего сынишку. Однако веселья не получилось: увидев круглые непроницаемые глаза и зловеще раскачивающийся черный резиновый хобот, Фил завопил от страха, решив, что место отца заняло какое-то чудовище. И потом несколько недель подряд малыш внимательно изучал вновь обретшее прежний облик лицо, боясь обнаружить другие признаки подмены. Через много лет Филип Дик напишет рассказ о маленьком мальчике, убежденном, что некое ужасное существо подменило его отца.

Романтика галлюцинаций

С детства Филип проявлял интерес к писательству. В 10 лет он сделал собственную газету The Daily Dick, а в 12 лет впервые познакомился с фантастикой, прочитав журнал Stirring Science Stories. После прочтения трудов Платона Дик пришел к выводу, что окружающий мир не настолько реален, как кажется, и убедиться в стопроцентной реальности чего-либо практически невозможно.

Филу было пять лет, когда Дороти подала на развод. Они с матерью несколько раз переезжали и наконец осели в Калифорнии. По вечерам сын и мать беседовали, лежа каждый в своей кровати и оставив открытыми двери спален. Любимыми темами их разговоров были книги, болезни и лекарства.

Дороти посещала психотерапевта, очень любила заниматься самолечением, имела обширную аптечку и постоянно пробовала новые лекарства. Тетя писателя Мэрион страдала кататонической шизофренией. Дороти самоотверженно заботилась о сестре, навещала ее в больнице и даже поселила ее у себя. Она окружала больную преданной, но эксцентричной заботой, переходя от одного чудесного способа лечения к другому – от дианетики до учения Райха. Дороти романтизировала болезнь сестры, и, когда Мэрион незадолго до смерти страдала от ужасных галлюцинаций, Дороти утверждала, что та наслаждается чудесными видениями.

Манифестация болезни

Фил боялся высоты, открытых пространств и общественного транспорта, не мог есть на людях. В 15 лет во время посещения симфонического концерта его вдруг охватила паника, – парнишке показалось, что он погрузился на дно и смотрит на мир через перископ подводной лодки.

Однажды после ужина у Фила заболел живот. Он пошел за лекарством по темному коридору, ведущему в ванную комнату. На пороге он начал на ощупь искать шнур от лампы. Но его на месте не было. Однако Филип был уверен, что шнур висит слева от двери. Растопырив пальцы, Фил начал шарить в темноте. Его охватила паника, как если бы все вокруг него исчезло. Он пробурчал, что никак не может найти этот чертов шнур… и внезапно понял, что никакого шнура не существует. Здесь есть и всегда был выключатель, справа от двери. Филип без труда его нашел, включил свет резким ударом. Этот случай натолкнул его на идею романа «Распалась связь времен». Его очень привлекала мысль о том, как некто, отталкиваясь от незначительной детали, замечает, что происходит что-то не то.

С тех пор болезнь прогрессировала. Как-то во время прогулки Дик услышал крик птицы. Поднял голову, а вместо неба над ним было лицо: огромное, металлическое, страшное; склонившись, оно разглядывало его. Филип понял, что всю жизнь боялся увидеть именно это. И так напугавшая его в детстве глупая шутка отца с противогазом тоже предвещала это. Он решил, что его механизм, который фильтрует реальность, стал заедать и он случайно увидел подлинный мир.

Анна Рубенстайн и Филип Дик, 1958 год

Любовная карусель

Фил был довольно неуверенным в себе и обычно выглядел как битник: джинсы, рубашка в клетку, старые армейские ботинки. Он был рослый, неуклюжий, рыхлый, часто плохо выбрит или с бородой. К 40 годам писатель весил около 100 кг и к своему внешнему виду относился равнодушно.

Дик не любил выходить из дома, потому поставил дело так, чтобы люди приходили к нему. Ему нравилась роль хозяина и автора правил игры. Удивительно, но его неуверенность не помешала ему жениться четыре раза. В ухаживаниях он проявлял поразительную настойчивость и натиск. Он предпочитал совсем юных девушек. О первой его жене известно очень мало, они были вместе всего несколько месяцев. Второй жене, Клео Апостолидис, на момент знакомства было 19 лет. От нее Фил ушел к молодой вдове Анне Рубенстайн, причем даже не пытаясь скрывать от жены свою связь.

Через два года после свадьбы Фил сбежал от Анны и поселился с девушкой по имени Грания. Живя с ней, Филип влюблялся почти во всех женщин, которых встречал. И все они оказывались женами его друзей. Он писал им жалостливые письма, звонил по ночам. Затем он познакомился с Нэнси. Это была робкая, нежная, хрупкая девушка с еле слышным голосом. Добиваясь ее, он угрожал, что будет пить много таблеток и умрет. Она уступила его натиску и весной 1965 года переехала к нему жить, они поженились. Ей было 19, а ему – 37. Через пять лет Нэнси ушла от него, и вскоре Фил сошелся с 18-летней Тессой, а после разрыва и этих отношений – с 22-летней Дорис. Анна, Нэнси и Тесса родили от Фила детей.

Со всеми своими женщинами он обходился одинаково. Период бурных ухаживаний быстро заканчивался, и Дик начинал жестко контролировать жен, не разрешал работать и даже выходить из дома, а затем подозревал их в сумасшествии. Больше всех пострадала Анна – ему удалось убедить их семейного психиатра, что она сходит с ума и хочет его убить. Анну положили на несколько недель в психиатрическую клинику. Здоровых женщин Филип Дик подозревал в сумасшествии, а больных считал единственно достойными любви.

Ридли Скотт и Филип Дик

Скользя во тьме

Дик робел показать кому-либо свои сочинения, поэтому это тайком сделала его вторая жена Клео, послав его рассказ редактору Энтони Бучеру. Тот назвал рассказ Дика многообещающим, что вдохновило писателя забросить психологию с философией и заняться творчеством. «Человек в высоком замке» стал первым успехом Дика: он получил премию «Хьюго». К 40 годам произведения писателя стали переводить на другие языки. Периоды усердной работы чередовались с месяцами, когда он не мог выдавить ни строчки.

Станислав Лем хотел, чтобы роман Дика «Убик» был переведен на польский. Но получить гонорар можно было только в Польше, и Дик заподозрил, что его планируют заманить в Восточную Европу и не выпустить оттуда, о чем он несколько раз написал Лему. Вскоре Лем перестал отвечать на его письма. В течение 4 месяцев 1974 года Дик написал в ФБР 14 писем, где помимо прочего сообщал, что писателя Станислава Лема не существует, что под этим именем скрывается комитет, готовящий заговор.

Несмотря на то, что Дик неоднократно попадал в психиатрическую клинику, всю взрослую жизнь посещал психотерапевтов и психиатров, несколько раз пытался покончить с собой, в русскоязычных источниках нет упоминаний о том, был ли ему поставлен официальный диагноз. Однако это не означает, что диагноза не было. Его биография и его книги дают основания для предположения, что у него мог быть выявлен шизофренический симптомокомплекс.

Ему были свойственны колебания между меланхолией и психотическими состояниями, неуверенность в сочетании с высокой тревожностью. По ночам он писал рассказы и романы, а днем спал. Употреблял очень много препаратов. Он знал, какие симптомы нужно описать врачам, чтобы получить рецепт.

Филип Дик месяцами обдумывал произведение, а затем под действием амфетаминов за несколько недель писал книгу. Конечный вариант, как правило, мало отличался от черновика. Больше всего его привлекал сюжет, в котором человек по незначительной детали вдруг понимает, что что-то идет не так. Но ему никто не верит, он вынужден искать пути доказать свою правоту и в конце концов выясняется, что мир совсем не таков, каким кажется.

Чем дальше, тем чаще его сюжеты сводились к безумному бегству среди смертей и ужасных превращений. Его герои либо сходят с ума, либо думают, что сошли с ума. Они не всегда могут понять, в каком мире находятся, живы они или умерли.

За рассказ «Полный расчет» Дик получил 195 долларов, а через 20 лет после его смерти киностудия «Парамаунт» за права на экранизацию этого рассказа заплатила детям писателя 2 млн долларов. Дик не дожил до настоящей славы всего несколько месяцев. Впрочем, скорее всего, он и не заметил бы ее, приняв за галлюцинацию.

Диагностическое предположение

Шизофренический симптомокомплекс: параноидное мышление и поведение. Бред преследования, бред ревности, эротический и ипохондрический бред. Приступы чрезмерной религиозности, зрительные и слуховые галлюцинации, суицидальная активность. Можно предположить, что у Дика был синдром Кандинского – Клерамбо, а именно идеаторный автоматизм, когда человеку кажется, что кто-то вкладывает свои мысли ему в голову, а также «делает» его сны и воспоминания.

Предположение о параноидной шизофрении подтверждают попытки Дика обнаружить своих врагов (например, письма в ФБР), а также тревожно-боязливое возбуждение, чувство страха и надвигающейся опасности. У больных шизофренией с большой вероятностью диагностируются сопутствующие болезни, в случае Дика это депрессия, тревожное расстройство, агорафобия, социофобия, акрофобия, наркозависимость.

Автор текста: Катерина Новицкая
Источник: psyh.ru

Материалы о других писателях:

• Терри Пратчетт — Демиург Плоского мира

• Эйв Дэвидсон — один из любимых писателей Рэя Брэдбери, почти неизвестный у нас

• Гений советской фантастики — Иван Ефремов

• Владимир Набоков — американский писатель, рождённый в России

• Виктор Суворов — советский разведчик-перебежчик, ставший писателем-«историком»

• О жизни и книгах Вениамина Каверина

• Братья Стругацкие — крушение надежд. Когда мечты о светлом будущем просто не могут стать явью

• В лапах у Винни-Пуха и собственной жены — две беды Алана Милна

• Почему для нас важен Александр Островский — к 200-летию великого русского драматурга

• Эдмонд Гамильтон — железнодорожный клерк, ставший Звёздным королём

• Сергей Лукьяненко — главный «дозорный» отечественной фантастики

• Артур Хейли — автор капиталистического производственного романа

• Роберт Блох — великий и ужасный, в России не известный

• Эдгар По: «Майн Рид — колоссальный лжец!»

• Маргерит Дюрас: «Женщина — это пролетариат»

• Дэн Симмонс — прилежный читатель, ответственный учитель и великолепный писатель

• Отец американской литературы Вашингтон Ирвинг — сегодня исполняется 240 лет от его рождения

• Добрый волшебник с запада — Клиффорд Саймак и его книги

• Рэй Брэдбери — живая машина времени

• Абрахам Меррит — творец кошмаров и фантазий

• Фриц Лейбер — Великан героического фэнтези

• Генри Каттнер и Кэтрин Мур — гениальные халтурщики и мистификаторы

• Жизнь Эдгара По — как правильно сойти с ума и стать несчастным

• Конан-литератор: отец и заложник Шерлока Холмса — Артур Конан Дойль

• Моряк, который не вернулся домой — Роберт Луис Стивенсон

• Андрэ Нортон — первая леди фантастики

• Филип Хосе Фармер — повелитель миров и героев

• Курт Воннегут — канарейка в шахте

• Джонатан Свифт — Человек на все времена

• Офицер, ставший фантастом — Роберт Энсон Хайнлайн

• Шпион-фантаст, женщина-мужчина — двойная жизнь Джеймса Типтри-младшего

• Обогнавший время — Жюль Верн

• Истинно американский джентльмен Эдгар Райс Берроуз — создатель Тарзана и Джона Картера

• Чародей с дипломом — миры Лайона Спрэга Де Кампа

• Как Харлан Эллисон стал классиком — посылая всех на хрен

• Роберт Силверберг — классик, который дважды отрекался от фантастики

• Герберт Уэллс и научный пессимизм

• Копилка сюжетов — творчество Айзека Азимова

• Чайна Мьевиль — новый, странный, стимпанк, коммунист (о жизни и творчестве писателя)

• Меланхолические странствия Роберта Шекли — как жил и творил мастер блестящего фантастического рассказа

• Стивен Кинг — Король ужасов (о жизни и книгах писателя)

• Альфред Элтон Ван Вогт — бегущий по волнам фантазии (о жизни и книгах писателя)

• Янтарный принц Роджер Желязны — о жизни и творчестве писателя

• Жизнь Лавкрафта — хикки, расиста и гения (о жизни и книгах писателя)

• ·  Мир Конана как основа фэнтези. Хайборийская эра — из чего Роберт Говард создал свою Вселенную

• Роберт Асприн — легкомысленный мифотворец (о жизни и творчестве писателя)

• Роберт Адамс — Вождь кланов (о жизни и книгах практически не известного в России писателя боевого тёмного фэнтези)

• Гарри Гаррисон и дао Колобка — о жизни и книгах писателя

• Патрульный Времени и историк будущего — Пол Андерсон (о жизни и творчестве писателя)

• Вечный лоцман Марк Твен (о жизни и творчестве писателя)

«Унылый незнакомец» – рассказ страшный в первую очередь своей безысходностью. Главный герой, владелец магазина бытовой техники, по пути на работу замечает страшное и загадочное явление – на столбе висит человек. Однако окружающие этого попросту не замечают! Он старается привлечь всеобщее внимание, но привлекает лишь внимание полиции к своей скромной персоне. Постепенно выясняется, что за то время, что он провел в подвале за домашними заботами, его город захватили насекомоподобные пришельцы, искусно мимикрирующие под землян. Представители власти, полиция, да и подавляющее большинство простых горожан уже порабощены монстрами. Главный герой пытается бежать в соседний город, но и там его ждёт сюрприз.

Итог: Меня рассказ поразил своей концовкой. Поначалу казалось, что все происходящее лишь параноидальное помешательство главного героя, но постепенно приходит понимание, что перед нами мрачная реальность. Паранойя и отчаяние – основные эмоциональные мотивы «Унылого незнакомца». Кто знает, возможно и наших близких уже подменили бездушные пришельцы.

Очень диковский дебют

Уже первый роман «великого и ужасно поехавшего» Дика восхищает неудержимой фантазией, неиссякаемым изобретательством и большой плотностью событий на квадратную площадь текста.

Несмотря на то, что сама по себе книга по величине не особенно большая (менее двух сотен страниц), вместилось в неё преогромное количество самых разнообразных вещей.

Поиски Бога на космической ракете (группа сектантов отправляется за пределы Солнечной системы на планету обетованную, существование которой не доказано, но предсказано пророком, наставления которого и служат этим истово верующим фанатикам искать её).

Случай как способ передачи неограниченной власти (всем цивилизованным миром – а это целиком освоенные и заселённые девять планет, вращающихся вокруг Солнца, плюс их спутники – правит Верховный крупье, который выбирается при помощи Колеса фортуны, случайным образом).

Смертельная борьба за власть узаконена: после того как Верховный крупье определён, его можно убить, послав к нему киллера. Это делается официально, собирается специальная комиссия, которая из множества кандидатур выбирает убийцу и объявляет о своём решении в СМИ. Верховного крупье защищает телепатический корпус, но, как оказалось, и телепатов можно обмануть, если физической оболочкой киллера управлять при помощи поочерёдного рандомного вселения в неё сознаний различных людей, объединяет которых лишь одна цель – уничтожение определённой жертвы. Мошенничество, конечно, но какое изобретательное!

Специалисты этого мира не заполняют контрактов, а принимают присягу (можно руководителю как должностной единице, а можно лично конкретному патрону – в обоих случаях есть как свои плюсы, так и минусы). Большинство живущих не верит в логику, науку, причинно-следственные связи, а лишь в Случай, Удачу, Везение, Фарт. Процветают суеверия на всех уровнях жизни – от государственной политики до бытового, не пользоваться талисманами, амулетами и оберегами не только странно, а просто неприлично. Люди, не верящие в их силу, считаются сумасшедшими.

Продолжать можно ещё долго – Дик не жалеет пёстрых красок при описании придуманного им мира. Я даже не касался таких мелочей, как андроиды, курорты на Луне, искусственная пища, палец-пистолет и прочих деталей, растиражированных на сегодня до уровня банальности – всего этого в романе предостаточно. А ещё в наличие закрученная интрига, погони, слежка, поиск убийцы, судебные споры, злобные коллеги, готовые подсидеть главного героя, доступные секретарши, готовые его подлежать, коварные боссы, готовые подставить, да кого только тут нет!

Меня всегда поражало, насколько гармонично Филип Дик умел сплетать воедино в своих произведениях самый низкопробный pulp (там и здесь разбросаны внешние атрибуты-маркеры крутых детективов, сай-фай боевиков, гуманитарной жвачки а ля «сам себе психолог за пять минут») с глубокими философскими идеями, размышлять на тему которых не то, что далеко не каждому будет интересно, но и вообще не всем дано. «Солнечная лотерея» – яркий пример такого романа. Дебютный, но уже очень диковский.

Другие мои отзывы на книги:

• Антология «Театр теней» — рассказы, написанных другими писателями «под Брэдбери» и в его честь

• Антологию отечественной фантастики «Любви все роботы покорны»

• Рэй Брэдбери. Золотые яблоки Солнца

• Рэй Брэдбери. Марсианские хроники

• Рэй Брэдбери. Мы – плотники незримого собора

• Салли Гарднер. Червивая луна

• Нил Гейман. Американские боги

• Елена и Боженна Гощило. Выцветание красного — Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов

• Олег Дивов. Ночной смотрящий

• Филип Дик. Человек в Высоком замке

• Маргерит Дюрас. Вице-консул

• Георгий Зотов. Эль Дьябло

• Блейк Крауч. Сосны. Город в нигде

• Келли Линк. Всё это очень странно

Про книжки с картинками:

• Эбби Бернштейн. Безумный Макс: Дорога ярости (Артбук)

• Жюльен Блондель, Дидье Поли, Робин Решт, Жан Бастид. Элрик. Рубиновый трон (по мотивам книг Майкла Муркока)

• Стаффан Гносспелиус. Медведь

• Энди Гриффитс, Терри Дентон. 13-этажный дом на дереве

• Марианна Дюбук. Лев и птица

• Тоби Риддл. Всегда рядом, часть 1; часть 2

• Жан-Пьер Симеон, Оливье Таллек. Стихотворение, которое лечит рыбу

• Уолт Уитмен. Листья травы (художница Маргарет Кук)

• Чужой. Легендарное коллекционное издание

Книги серии «Занимательная зоология»:

• «Я енот» от Александра Тимофеевского