Про солёные огурцы
Алексей Игоревич и Мария Александровна жили в счастливом браке более двадцати лет.
Алексей Игоревич работал в строительстве, а Мария Александровна обожала американские черно-белые фильмы 40-х годов и чтение книг перед сном. Она, как порядочная супруга, давно принимала мужа не таким какой он был тогда, когда они познакомились, а таким, каким она его сделала за долгие годы брака.
Единственное, что ей не удалось за все эти благостные годы семейной жизни и к чему вынуждена была привыкнуть она сама, так это то, что из рта родного до гробовой доски начальника строительного участка нет-нет, да выскакивали порой во время его телефонного разговора с коллегами или когда он на местном рынке заходился в дискуссии с продавцом на тему справедливости ценообразования куска телятины, который приглянулся Алексею Игоревичу, такие слова и обороты, что впору провалиться от стыда или картинно, в стиле героинь фильмов Билли Уайлдера, беспомощно взмахнув рукой, лишиться немедленно чувств.
Раньше, когда она была молода, впервые услышав, причем даже не в свой адрес: «да пошла она в пизду, уёбище лесное», Маша и правда чуть не рухнула в прямом смысле слова на тротуар. Однако пришла в себя довольно скоро, когда выяснилось, что данное пожелание относилось к ее подружке, с которой они шли вдвоем и которая, чего греха таить, была и правда не очень.
Причина такой реакции на мат девушки, родившейся во времена позднего СССР и будучи неоднократной свидетельницей и даже, о, ужас, участницей очередей по талонам, было воспитание и книги. В книгах были сплошь принцессы, а в жизни папа-профессор, которому если случайно и падала наковальня на мизинец, то он громко выговаривал небесам именно: «Черт побери», а не то, что иногда произносят нынешние пятилетние малыши в кабинете стоматолога, когда им делают немножко бо-бо.
С другой стороны, можно понять и Алексея Игоревича.
Ведь ничего и сказать то нельзя толком дома.
Каждый раз объяснять испуганной, что выражение «да ебать тебя в сраку!», это не эротическая вожделенная мечта, обращенная к любимой супруге, а некое выражение острой досады от того, что в момент приготовления ужина, котлета на сковороде неудачно перевернулась и бросилась вниз, аккурат в мусорное ведро, которое он обещал вынести, но не вынес, было утомительно.
- М-м-меня ? – заикаясь, интересовалась она из гостиной.
- Да не тебя, блядь! Эээ… милая! Извини. А ну, отдай, сука! – орал он из кухни, отряхивая котлету от кошачьих волос и отдирая от нее собственно хозяина шерсти, который был явно не дурак и до мусорного ведра добрался первым.
То ли дело на работе…
Поговорив на утренней летучке с прорабами, крановщиками, водителями и прочей «пиздобратией», он получал такой заряд бодрости, позитива и мотивированности к выполнению плана, что мог улыбаться хоть целый день.
Кстати, о работе.
На его участке появился новый работник, человек из параллельного мира. То есть, из того, в котором пребывала дражайшая супруга Алексея Игоревича, в том, где коровы не срут, а откладывают лепешки. Петруша был молод, черняв, очкаст, работал «хуй-пойми-кем» в отделе у проектировщиков и ловко вставлял в разговорные предложения слово «отнюдь», что тоже, ясен хуй, не могло не бесить. Он тоже любил много читать книги, где никто и никогда не употреблял крепкие словечки и тоже, как и супруга Алексея Игоревича, не любил фильмы в переводе Гоблина.
В отличии от самого Алексея Игоревича, который напротив, однажды сел смотреть фильм «Snath» режиссера Гая Ричи и услышав в начале фильма: «… в художественном фильме «Спиздили»», захохотал так, что обжег супом кота, который был точно не дурак и сидел рядом, внимательно следя за хозяином и его тарелкой.
Абсолютно разные люди. Абсолютно разные мировоззрения или, как сказали бы на первом участке коллеги Алексея Игоревича, всякая разная поебень в головах.
Однажды Петруша принес на работу и робко вручил нашему герою трехлитровый баллон с солеными огурцами. Мол, мама сама солила и просила с поклоном передать, так как узнала, что старший товарищ Петруши и начальник участка, где Петруша работает, любит такое, а тем более, что у него недавно был день рождения.
А еще мама давно знала супругу Алексея Игоревича. Они были обе старые театралки и не пропускали ни одной премьеры в местном театре уже много лет. Выбирались даже несколько раз в столицу, в Большой, на балет.
- Аккуратнее там, в столице – ласково наставлял как-то супругу перед поездкой Алексей.- Там, кстати, пидоров у Большого театра, как говна за баней. Хотя, вы же на балет. Там тоже такие же, в принципе.
Алексей Игоревич благодарно хмыкнул и кивнул, что был верх расположения, это знали все.
Протягивая вечером своей Машеньке трехлитровую банку одной рукой, держа ее как букет ромашек, он сказал, что это Хуепутало из ПТО ей передал.
Это был их маленький семейный секрет. Алексей никогда в жизни не любил соленые огурцы, но их обожала Маша.
Сознаваться перед коллегами из второго участка, например, за столом, что такой уважаемый человек как Алексей, был не любитель хрустнуть огурцом после бани под рюмочку беленькой, было неудобно. Ещё было неудобно говорить коллегам, что хрупкая фея Машенька ебашила огурцы так, что кот-ворюга стучался в этот момент в дверь к соседям, опасаясь за собственную жизнь.
В общем, Петруша с мамой знали супругу Алексея Игоревича, как интеллигентную, начитанную, воспитанную любительницу классического театра. Она и правда всегда была такой.
- Ты хоть поблагодарил Петрушу?
- Ой, ты знаешь, напиши сама. Я и телефона то… ни его, ни тем более её не знаю.
- Ты смотри, Лёш – тихонько порыгивая рассолом, толкнула локоточком супруга театралка.- я написала Галине Сергеевне «Душа моя. Премного благодарна вам с Петрушей за дивное угощение»
- Ну? И чо?
- Не чо, а что. А она, смотри, интересная такая, пишет: «Что Вы, ей Богу, Мария Александровна! Пустое! Правда вот ещё Петруша просил, чтобы баночку вернули. Вы уж не обессудьте». Надо ответить и в душ хочется. От меня разит, как от женщины, которая занимается самогоноварением.
- Иди, Маш, в душ. Потом ответишь, не убежит телефон.
Супруга чмокнула в щёчку мужа и тяжело переваливаясь, легко упорхнула бабочкой в сторону туалета.
Телефон еще не успел заблокироваться и потемнеть экраном, когда его ловко подхватил со столика Алексей. Открыл мессенджер, чуть ухмыльнулся, написал ответ : «Передай своему дрищу – хуй ему, а не банку. Твоя Маша».
Утром следующего дня, ему на летучке сказали, что Петр попал в больницу вместе с мамой. У обоих ушибы. Стукнулись головами об пол. Упали оба. Поскользнулись или хуй его там знает.
- Неудобно получилось. – подумал наш злодей.- Как-то Машке еще надо объяснить….
(С) ТюринА.В.
https://vk.com/wall371676444_16748
