Французские выходные в русской деревне
Однажды, на дне рождения сестры, в 2011 году, когда я был в гипсе и учился заново ходить, в гости, в честь торжественного момента, к нам пожаловал француз. Самый настоящий, из Парижу. Привел его один из друзей моей сестры и так он скрасил наш вечер, что забились мы с ним после десятого бокала, что как только на ноги встану, сразу пойдем ему русскую культуру показывать, быт объяснять. Забились, и выпили еще по одной. Так началось мое знакомство с молодым французом, по имени Жорж. Не буду описывать все наши походы по злачным местам Санкт - Петербурга и другие забавные(курьезные) ситуации, тем более история о другом. Познакомил я Жоржа с многими друзьями из своей компании, учитывая, что Жорж неплохо говорил по-русски, давалось ему все легко. А что не понимал, объяснялись жестами и проблемы решались.
Однажды за столом, в очередном баре, зашел разговор о русской деревне, о русской печи и застолье. Интересно стало гостю, что такое старые советские велосипеды, что такое водку пить и луком зеленым с грядки закусывать, как воду из колодца при помощи ведра доставать и грядки лопатой вскапывать. И молвил он, на своей тарабарщине, что мол хочет попробовать. Мы с товарищем переглянулись и подумали: нельзя отказывать гостю драгоценнейшему в такой просьбе, а лучше, устроить ему деревенский уик-энд.Договорились, выбрали день. И снова опустошили кружки.
История начинается.
День стоял теплый, на дворе июнь месяц, выходной день, настроение великолепное. Я с другом и по совместительству одногруппником, поехал за город,на дачку, а заморскому гостю было объяснено, как и куда ехать, сказано, что на перроне мы его встретим и далее привезем к пункту назначения.
Около 7-8 вечера, на перрон вышел француз, смело шагая, как солдаты Наполеона по Московской брусчатке. Мы встретили товарища на двух советских велосипедах, сообщив, что пешком идти не меньше часа, а на велосипедах 20 минут ехать, поэтому, дружище, прыгай к кому-нибудь на багажник и поедем с ветерком. Французские черты лица стали меняться, медленно приобретая недоумевающий оттенок.
С горем пополам, ругаясь на своем языке, ловя колдобины пятой точкой, Жорж и мы добрались до дачи. И лицезрел перед собой француз избу русскую. Зашел в нею и удивился русской печи, русскому быту, котелкам и прочим загадочным вещам. Давай все щупать, трогать, фотографировать. И говорит: мол, время уже девятый час, пора водку пить(знает ведь зараза, что стоит она,холодненькая, ждет его). А мы ему в ответ: в деревне русской, так не положено, надо сначала поработать, а потом уже можно пить. Дали ему в руки лопату и сказали копать грядку. Француз сначала приофигел. Но по нашим лицам понял, что мы не шутим и принялся вскапывать землю.(грядку мы ему дали небольшую, хотели подшутить чуть-чуть). Когда Жорж закончил, кажется, он осознал, что зря приехал за город. Но деваться было некуда, транспорт в 10 вечера не ходил,идти до станции далеко. Налили мы ему за работу водки стопочку, сказав, что русская традиция, выпить водки, а потом на колени встать, прямо возле грядки и (указав на чеснок, вместо лука), ртом сорвать и съесть несколько стебельков. Когда француз стоял на карачках и как корова жевал чеснок, мы еле-еле старались подавить позывы дикого хохота. После мы переместились в дом и продолжили пить, петь русские песни, аж до 4 утра. А в июне ночи белые, светает очень рано. И было предложено залезть на самую крышу, чтобы встретить рассвет и песен попеть. Сказано - сделано. Взяли бутылку с остатками жидкости и полезли втроем. Поставили лестницу, чтобы забраться на самую верхушку, залезли и сели, общаться с воющими собаками, встречавшими как и мы, прелестный рассвет. Все хорошо, но сидеть надоело и я решил слезть. Моему примеру последовал мой друг, а Жорж остался сидеть и любоваться тем, что по-видимому у себя не сравнимо даже с Эйфелевой башней. И тут к нам пришла в голову идея, убрать лестницу и пускай пьяный француз спускается, как хочет. Тут сразу Бородино вспомнилось, спаленная Москва, старик Кутузов. Спустились, стоим снизу, ржем. Жорж обращает на нас внимание и видит, что лестницы нет. Начинает ругаться. Мы думаем, сейчас поматерится, а через минуту мы ему лестницу обратно поставим. Но Жорж не хотел терять ни минуты и решил скатиться вниз. Что и осуществил. Потом с предбанника спрыгнул к нам. Что-то снова пробормотал нам в спины, пока мы с Мишей заходили в дом. Войдя в комнату, сели на тахту и ржем, вспоминая, как он съезжал. Тут Жорж заходит в комнату, снова нас ругает( мы ничего не понимаем), чешет голову и поворачивается к нам спиной.
p/s понимаете, мы на даче всегда переодеваемся, чтобы не испачкаться,сами понимаете, а Жорж в чем приехал, от Диор, в том и ходил.
Значит Жорж поворачивается и...., крыша шиферная, в ней есть мелкие гвоздики и прочие торчащие фигулины. Жорж поворачивается и мы видим красную, царапанную, французскую задницу, в порванных, во многих местах штанах. Он был настолько пьян, что даже не понял, что произошло и ничего не почувствовал. Мы с другом валялись минут 10, пока он продолжал пить, а потом решились все таки ему рассказать. Бегали по огороду все. По-очереди, кто за кем. С угрозами и так далее. Ну а далее. Далее, все как у всех в России, накатили и забыли. Правда, мы с утра переоделись, а вот Жоржу пришлось штопать свой Диор, бабушкиными нитками, что впоследствии оценили все пассажиры пригородной электрички.)
Однажды за столом, в очередном баре, зашел разговор о русской деревне, о русской печи и застолье. Интересно стало гостю, что такое старые советские велосипеды, что такое водку пить и луком зеленым с грядки закусывать, как воду из колодца при помощи ведра доставать и грядки лопатой вскапывать. И молвил он, на своей тарабарщине, что мол хочет попробовать. Мы с товарищем переглянулись и подумали: нельзя отказывать гостю драгоценнейшему в такой просьбе, а лучше, устроить ему деревенский уик-энд.Договорились, выбрали день. И снова опустошили кружки.
История начинается.
День стоял теплый, на дворе июнь месяц, выходной день, настроение великолепное. Я с другом и по совместительству одногруппником, поехал за город,на дачку, а заморскому гостю было объяснено, как и куда ехать, сказано, что на перроне мы его встретим и далее привезем к пункту назначения.
Около 7-8 вечера, на перрон вышел француз, смело шагая, как солдаты Наполеона по Московской брусчатке. Мы встретили товарища на двух советских велосипедах, сообщив, что пешком идти не меньше часа, а на велосипедах 20 минут ехать, поэтому, дружище, прыгай к кому-нибудь на багажник и поедем с ветерком. Французские черты лица стали меняться, медленно приобретая недоумевающий оттенок.
С горем пополам, ругаясь на своем языке, ловя колдобины пятой точкой, Жорж и мы добрались до дачи. И лицезрел перед собой француз избу русскую. Зашел в нею и удивился русской печи, русскому быту, котелкам и прочим загадочным вещам. Давай все щупать, трогать, фотографировать. И говорит: мол, время уже девятый час, пора водку пить(знает ведь зараза, что стоит она,холодненькая, ждет его). А мы ему в ответ: в деревне русской, так не положено, надо сначала поработать, а потом уже можно пить. Дали ему в руки лопату и сказали копать грядку. Француз сначала приофигел. Но по нашим лицам понял, что мы не шутим и принялся вскапывать землю.(грядку мы ему дали небольшую, хотели подшутить чуть-чуть). Когда Жорж закончил, кажется, он осознал, что зря приехал за город. Но деваться было некуда, транспорт в 10 вечера не ходил,идти до станции далеко. Налили мы ему за работу водки стопочку, сказав, что русская традиция, выпить водки, а потом на колени встать, прямо возле грядки и (указав на чеснок, вместо лука), ртом сорвать и съесть несколько стебельков. Когда француз стоял на карачках и как корова жевал чеснок, мы еле-еле старались подавить позывы дикого хохота. После мы переместились в дом и продолжили пить, петь русские песни, аж до 4 утра. А в июне ночи белые, светает очень рано. И было предложено залезть на самую крышу, чтобы встретить рассвет и песен попеть. Сказано - сделано. Взяли бутылку с остатками жидкости и полезли втроем. Поставили лестницу, чтобы забраться на самую верхушку, залезли и сели, общаться с воющими собаками, встречавшими как и мы, прелестный рассвет. Все хорошо, но сидеть надоело и я решил слезть. Моему примеру последовал мой друг, а Жорж остался сидеть и любоваться тем, что по-видимому у себя не сравнимо даже с Эйфелевой башней. И тут к нам пришла в голову идея, убрать лестницу и пускай пьяный француз спускается, как хочет. Тут сразу Бородино вспомнилось, спаленная Москва, старик Кутузов. Спустились, стоим снизу, ржем. Жорж обращает на нас внимание и видит, что лестницы нет. Начинает ругаться. Мы думаем, сейчас поматерится, а через минуту мы ему лестницу обратно поставим. Но Жорж не хотел терять ни минуты и решил скатиться вниз. Что и осуществил. Потом с предбанника спрыгнул к нам. Что-то снова пробормотал нам в спины, пока мы с Мишей заходили в дом. Войдя в комнату, сели на тахту и ржем, вспоминая, как он съезжал. Тут Жорж заходит в комнату, снова нас ругает( мы ничего не понимаем), чешет голову и поворачивается к нам спиной.
p/s понимаете, мы на даче всегда переодеваемся, чтобы не испачкаться,сами понимаете, а Жорж в чем приехал, от Диор, в том и ходил.
Значит Жорж поворачивается и...., крыша шиферная, в ней есть мелкие гвоздики и прочие торчащие фигулины. Жорж поворачивается и мы видим красную, царапанную, французскую задницу, в порванных, во многих местах штанах. Он был настолько пьян, что даже не понял, что произошло и ничего не почувствовал. Мы с другом валялись минут 10, пока он продолжал пить, а потом решились все таки ему рассказать. Бегали по огороду все. По-очереди, кто за кем. С угрозами и так далее. Ну а далее. Далее, все как у всех в России, накатили и забыли. Правда, мы с утра переоделись, а вот Жоржу пришлось штопать свой Диор, бабушкиными нитками, что впоследствии оценили все пассажиры пригородной электрички.)