«Правда» - про новости, собак и сосу ля текстикль (часть 1)
Все мы слышали, что молчание - золото. Однако редактор первой анк-морпоркской газеты Уильям де Ворд считает, что слова при должной обработке печатным прессом тоже могут стать золотыми. Если напечатать их в нужном порядке на бумаге, они превратятся в новости. А новости - это то, что интересует каждого. Правда некоторые новости могут кроме золота принести пожар в типографии или арбалетную стрелу между лопатками. Но, по закону подлости, именно такие новости делают из человека хорошего журналиста. А где-то в богатых районах Анк-Морпорка собирается некий тайный комитет по разызбранию патриция города лорда Ветинари. И кое-кто в этом комитете уверен: хороший журналист - мёртвый журналист.
Attention!! Spoilers shall make ye fret!!
Всем доброго времени суток. Да, это снова я и мое паразитирование на великом и могучем Терри Пратчетте. В этом посте я продолжаю цикл «Городские службы Анк-Морпорка», вернее сказать - начинаю его. Ибо именно с «Правды» сэр Терренс начал развивать в большом Койхрене другие общественные институты, кроме Стражи и Незримого Университета. Начиная с этой книги на Плоском мире начали появляться, внезапно, абсолютно не волшебные, не божественные и вообще абсолютно обычные нормальные штуки, которые, тем не менее, обладали громадной властью. Они меняли весь исторический ландшафт вокруг себя. Они обзаводились собственными легендами, суевериями и даже богами-покровителями. И первым из таких вещей стал печатный пресс.
«Отпечатная машина ждала. Она была похожа на огромное страшное животное. Скоро он бросит в ее пасть много-много слов. А всего через несколько часов она снова проголодается. Как ни корми, досыта не накормишь.
Вильям поежился. Куда он всех тянет?»
В «Городских службах» в полной мере проявился талант ПТерри сочно и увлекательно рассказывать о технике. Его работа журналистом на атомной станции была для него неплохой школой, как он сам потом признавался. Журналистика приучает тебя писать быстро и стилистически интересно, и при этом ты должен завернуть сложные, технические детали в такие яркие, блестящие фантики, чтобы среднестатистический читатель хоть что-то понял. Или не понял, но и не разозлился - зависит от темы.
В «Правде», как и практически во всех своих романах, Пратчетт проводит своего рода научное расследование: как возник такой-то феномен, как он работает, как влияет на окружающую среду, как он меняет жизни людей, связанных с ним. В данном случае первая и главная линия книги - история мирового печтаного слова и, в частности, газеты.
Как считает автор британских аннотаций, само название может быть намеком на советскую газету «Правда». Есть старый анекдот: «Нет никакой правды в «Известиях» и нет никаких известий в «Правде». Он, возможно, отражает последующее соперничество между солидными и слегка напыщенными Ankh-Morpork Times и его дешёвым соперником Ankh-Morpork Inquirer. (В переводе ЭКСМО эти газеты названы «Анк-Морпоркская Правда», и Анк-Морпорк Инфо».) Инкваер занимается слухами и всякими мелкими дурацкими не заслуживающими внимания историями, в ущерб строгой достоверности. Это отсылка на американскую бульварную газету National Enquirer, которая известна своими крайне изобретательными новостями.
Карьера главного персонажа - Уильяма де Ворда судя по всему повторяет карьеру Иоганна Каролюса, который зарабатывал на жизнь, сообщая новости своим богатым клиентам, пока не приобрёл печатный пресс и не начал печатать то, что считается теперь первой в мире газетой. Он назвал ее «Relation aller Fürnemmen und gedenckwürdigen Historien» - «Учет всех выдающихся и запоминающихся новостей». Фамилию Уильям де Ворд получил в честь печатника Винкина до Ворда, (он же Ян ван Винкин), который одним из первым популяризировал в Англии типографию. Первым был Уильям Кэкстон, который организовал первую типографию в Лондоне около Вестминстерского аббатства, и учеником которого являлся де Ворд. И да, если судить по Вики, то фамилия реального де Ворда читается именно как «де ВОрд». Поэтому адаптация «де Словв» вернее чем «де СловьЕ» в переводе Романа Кутузова. Однако в целом, как в следующей книге цикла «Опочтарение», его перевод мне нравится куда больше ЭКСМОвского: он куда адекватнее передает пратчеттовский слог, игру слов и многое другое.
Ещё немного о героях книги и их говорящих именах.
Сахарисса Резник (Sacharissa Cripsloc). Ее имя происходит от греческого слова сахар - ζάχαρη (záchari).
Имя Отто Шрик (Otto Chriek) звучит как «Ought To Shriek» (должен визжать). Ибо наткнувшийся на Отто «должен был бы визжать от страха, но, вместо этого визжит от смеха».
Все имена гномов так или иначе отсылают нас к типографической истории:
Гунилла Доброгор (Хорошогора) - Goodmountain - Gutenberg. Иоганн Гутенберг - немецкий первопечатник, создавший в 1450 году способ печати подвижными литерами. И, кстати, если у кого-то возникли вопросы по поводу финала: Гунилла - это женское шведское имя.
Каслонг – так называется один из знаменитых типографских шрифтов, по имени создателя Уильяма Каслона. Он был очень распространён в Европе и Америке, на нем отпечатана Декларация Независимости и Конституция.
Бодони - известный шрифт, созданный в конце 18 столетия итальянским гравёром Джмабаттиста Бодони. Он был начальником пармской типографии под покровительством герцога Пармы и, кажется, куда больше славился своей элегантностью, чем точностью.
Гоуди - Фредерик Уильям Гоуди был американским дизайнером, который создал несколько шрифтов Гоуди, а так же Berkeley Old Style.
Имя тролля-спортивного корреспондента - Рокки. Rocky – буквально значит «каменистый», так что имя логично для тролля, заодно Пратчетт подколол Сильвестра Сталлоне, сыгравшего в нескольких популярных фильмах итальянского боксера Рокки.
На этом арте девиз газеты помещен с опечаткой, как и в книге: The Truth Shall Make Ye Fret. (Правда Вас Напугает). Разумеется Сахарисса имела ввиду The Truth Shall Make You Free (Правда Сделает Вас Свободными). Это цитата из Библии, Иоанн,8:32 -«... и познаете истину, и истина сделает вас свободными.»
Как вы уже поняли, интересных фактах об ангелах печати будет много. Когда Уильям впервые встречает гномов, их пресс случайно отпечатывает литеру «R» на его лбу, пусть и временно. В 17х - 18х веках в Англии и, возможно, в других странах обычной практикой было клеймить преступников буквами, которые обозначали их преступление. Тех, кто распространял клевету, на словах или письменно, кого считали неисправимыми лжецами и торговцами слухами (roomer-monger), у тех на лице выжигали литеру «R» - унизительное наказание, которое оставалось с ними на всю жизнь. Судя по всему это случалось с издателями крупных газет, которые печатали то, что раздражало влиятельных людей, имеющих право наложить такое наказание.
«— А почему для буквы «Е» отделение больше?
— Потому что она чаще используется.»
На старых печатных прессах буквы на клавиатуре были расположены по частоте их использования. Самые часто использующиеся буквы: ETAOINSHRDLU. Они даже стали отдельной фразой, которая вошла в словари. «E» - наиболее часто встречающаяся и далее в порядке убывания. Судя по всему 14 оставшихся букв алфавита употребляются настолько редко, что их порядок использования не удостоили запоминанием. Если вы сможете расшифровать первые 12, то они достаточно часто встречаются в английской речи, чтобы шифоровальщик смог аккуратно взломать структуру остальных.
«Но если вы возьмете буквы, которыми набирали святую книгу и потом используете их для книги рецептов, то что станет в результате с божественной мудростью? И, если уж на то пошло, что станет с пирогом?»
Кроме ассоциаций с готовкой «пирог» - это ещё и отсылка к «Printer Pie», он же «printer pi». Это термин печатников, он обозначает ошибку печати, когда все литеры перепутаны и перемешаны между собой. Кроме того «Printer Pie» - это такой юмористический благотворительный журнал, направленный на поддержание семей, связанных с печатной продукцией.
«— Но новости… В основном это то, что кому-то где-то очень не хочется увидеть в новостном листке…»
Есть такое выражение: «Новости это то, что кто-то хочет запретить. Все остальное - реклама». Ее приписывают сэру Альфреду Нортклиффу, английскому бизнесмену конца 19 начала 20 века, владельцу Times, Daily Mail и многих других газет. Однако, согласно исследованиям, эта фраза не принадлежит ни ему, ни Оруэллу, ни остальным, кому приписывалась эта фраза. Скорее всего это фольклор.
От исследования самого феномена газеты мы переходим к логично вытекающей из него второй линии: журналистскому политическому расследованию. Уильям де Ворд - возможно первый журналист на Плоскомирье и по закону причинности он обязан вляпаться в детективное расследование, связанное с заговорами, тайными информаторами и наемными убийцами. Эти самые убийцы, Новая Контора/Фирма, проникает в город через Водяные Ворота (Water Gate) И это неспроста – позднее в книге будет еще несколько намеков на знаменитый Уотергейтский скандал.
Оттуда же пришёл Комитет по разызбранию Патриция. В 1972 г. какие-то люди ночью вломились в офис Демократической партии в отеле «Уотергейт», и в конечном итоге их следы привели в «Комитет по Перевыборам Президента». Никсон отрицал, что знал об этом, но найденные журналистами записи доказали обратное.
Гаспод под псевдонимом Deep Bone (Вгорлекость, он же Глубокая Кость) встречается с де Вордом в конюшнях Хобсона. Важным участником Уотергейтского скандала был тайный информатор «Глубокая Глотка». Вилли Хобсон определенно изобрел экивалент многоэтажной автомобильной парковки. Это становится особенно ясно (и Терри сам подтвердил данный факт) если учесть, тот самый «Глубокая Глотка», встречался с журналистами как раз на такой парковке. Кроме того, Томас Хобсон (1544–1630) был известным владельцем конюшен в Кембридже. От его имени произошло выражение «Выбор Хобсона», которое означает выбор без выбора. Людям, желающим арендовать у него лошадь, предлагали всех лошадей в конюшне, но в конце концов убеждали взять ту, которая была ближе всех к выходу, благодаря этому у него ни одна лошадь не застаивалась в стойле. Немножко подробнее о Хобсоне можно прочитать в «Опочтарении».
«Мы, господа, так сказать, караульные лжи.»
Черчилль сказал: «В военное время правда столь драгоценна, что ее должны охранять стражи лжи». Так что в любой книге с названием «Правда» такие стражи просто обязаны быть.
Для одной деликатной операции, связанной с этим самым «разызбранием», комитет приглашает профессионалов - мистера Пина (Кноп, он же Гвоздь в разных переводах) и мистера Тюльпана. Они не состоят в гильдиях и за хорошую плату делают грязную, но полезную работу. Эти персонажи в некотором роде раздражали Терри, ибо многие люди считали, что они очевидно основаны на мистере Крупе и мистере Вольдемаре из «Никогде» Нила Геймана (которые называют себя «Старая Фирма» и обращаются друг к другу «мистер»). Или очевидно основаны на головорезах Джулче Уиннфилде и Винсенте Вега из фильма 1994 года «Криминальное чтиво» (в «Правде» действительно много отсылок к этому фильму). Или очевидно основаны на мистере Винте и мистере Киде из фильма о Джеймсе Бонде «Драгоценности навсегда». Или очевидно основаны на двух Ронах (которые представлялись как «Менеджмент») из сериала ВВС «Hale and Pace». Или…Сам Терри сказал следующее:
1. Сам термин «Старая Фирма» разумеется не Нил изобрел. Мне кажется, сначала им пользовались букмекеры, но я даже слышал, что братья Крэй называли себя подобным образом. (Близнецы Крэй — преступники, братья-близнецы, контролировавшие большую часть организованной преступной деятельности в Лондоне на рубеже 1950-х и 1960-х годов.) С 60х само слово «фирма» стало традиционно означать «преступная группировка». И уж точно этот термин появился на Плоском мире задолго до «Никогде».
2. Романы и фильмы полны преступными парочками, весьма похожими на Гвоздя и Тюльпана. У них давняя история. Поэтому использовал их я, как, скорее всего, и Нил. Вы можете взять трио плохих парней (роли которых можно обозначить как: здоровяк, тощий и Главнюк), но динамика будет уже другой. В дуэте один всегда будет объяснять сюжет другому.
3. Стоит также упомянуть мысль из одного обсуждения: концепция «Рон и Рон» из «Hale and Pace» работает именно потому, что люди узнают архетип.
Разумеется Терри не мог не оттянуться на криминальных стереотипах со вкусом Тарантино. На бумажнике мистера Тюльпана выжжена надпись «Ну Очень Плохой Тип» (у Джулса из «Криминального чтива» на бумажнике было «Злющий ублюдок»). Когда Тюльпан обещает устроить заднице мистера Кривза «настоящее Средневековье» - это фраза Марселласа Уоллиса из того же фильма, которой он ясно намекал на то, какие действия он предпримет по отношению к разозлившей его личности.
«An' then... then I'm gonna get medieval on his arse.»
Терри спросили: почему он заменил оригинальное «ass» на более британское «arse», но оставил американское правописание слова «medieval». Терри ответил: «потому что мне нравится так, это же не обязательное правило. К тому же «ass» - слабое, грустное слово.»
«Собака обладает личностью. А личность многое значит.»
Ещё одна цитата Джулса из «Криминального чтива»:
«И ты считаешь собаку нечистым животным?
―Я бы не рискнул назвать собак нечистыми, хоть они и грязноваты. Но собака, сука, личность. А это мне важно.»
Ну и конечно главный оригинальный, хотя и сотни раз использованный приём - наполовину затертые ругательства, сопровождающие каждый монолог мистера Тюльпана. А именно - родное английское «...ing». Каждый переводчик выкручивается по-своему.
It's not a --ing harpsichord, it's a --ing virginal,' growled Mr Tulip. 'One --ing string to a note instead of two! So called because it was an instrument for --ing young ladies!'
«– Это не …ный клавесин, это …ный виджинал, – прорычал мистер Тюльпан. – Одна …ная струна для каждой ноты вместо двух! Он так называется, потому что это был инструмент для …ных юных леди.»
Так перевёл это место Кутузов. У ЭКСМО же:
«— Это вам не какой-то ятский клавесин, а самый настоящий ятскии верджинел! — прорычал господин Тюльпан. — Одна, ять, струна на ноту вместо двух! А называют его так потому, что вставляет он исключительно, ять, молоденьким дамочкам! Ух, как он им вставляет!
Инструмент virginal, а по-английски virgin – значит девушка, девственница. В этом контексте «…ные девственницы» звучит несколько… парадоксально. Как и оригинальное: «an instrument for --ing young ladies.»
«Они называют их «сосиска в ля тесте».
— Разве ж это по-инострански? Ты, ять, шутишь?
— Я, ять, никогда не шучу, господин Тюльпан.
— Ну, то есть скорее они должны называться как-нибудь более экзотично… К примеру, «сосу ля текстикль».
Пародия на разговор Джулса и Винсента из «Криминального чтива».
Винсент: А знаешь, как в Париже называют четвертьфунтовый чизбургер?
Джулс: Что, они не зовут его четвертьфунтовый чизбургер?
Винсент: У них там метрическая система. Они вообще там не понимают, что за хрен четверть фунта.
Джулс: И как они его зовут?
Винсент: Они зовут его «Роял чизбургер».
Джулс: «Роял чизбургер»? А как же тогда они зовут «Биг Мак»?
Винсент: «Биг Мак» это «Биг Мак», только они называют его «Лё Биг Мак».
В оригинале мистер Тюльпан утверждал, что по-щеботански сосиска в тесте будет «sausage dans lar derriere», что означает «сосиска в заднице». Поэтому в переводе Романа Кутузова дальнейший диалог звучит так:
– В булочке, мистер Тюльпан, а не между булок.
– Я знаю, что я хотел сказать. Это же просто ужасная сосиска, б…
А когда кошмарная пара удаляется, глядящий им вслед Достабль удивляется: почему тот странный человек использует инговое окончание без глагола и что же вообще означает это загадочное слово "...ing". Так что цензура в этом романе работает на сверхъестественном уровне: мистер Тюльпан является наверное единственным мафиозо во всей Множественной Вселенной, который сам себя запикивает. Наверное это как-то связано с весьма строгой Картофельной Церковью...
Но за всеми этими пародиями, зеркалками и отсылками прячется ещё одна - чрезвычайно интересная и важная линия. Она только изредка напоминает о себе, но в финале, внезапно, становится едва ли не самой важной. Это, разумеется, вечная тема под названием «отцы и дети». Что делать, если ты на дух не переносишь своих предков, но всем, что ты умеешь и что ты сам собой представляешь, ты обязан им. Как примириться со своим наследием, но не сдаться под его гнетом... Это не так сложно, если верить в то, что ты делаешь. И если твою спину прикрывает дружелюбный вампир, конечно.
Как обычно, все в пост, увы, не влезло. Так что грядет вторая часть. Будут отсылки, игры со словами и всякое такое интересное. Читайте в следующем номере!