Приветствую!

Нынче свой рупор левой пропаганды направлю на уже сильно заезженную тему колхозов. И не надо делать такое лицо). Про это уже писано-переписано, но я всё же добавлю. А всё дело в том, что ну очень часто приходится слышать про ненужность/вредность колхозов по сравнению с великим частником, и как же тупые совки этого не понимали. Буквально на днях вот был случай. Навеяло в общем..)Начать, наверное, следует с того в каком виде и состоянии было сельское хозяйство в начале 20-го века. А было примерно так: сельское хозяйство, не смотря на то, что было главной отраслью хозяйства в России, находилось в плачевном состоянии. Оно и неудивительно, страна наша находится в не самых благоприятных климатических условиях, это, так называемая, зона рискованного земледелия. Другими словами: хочешь жрать – сажай, обрабатывай. Паши как конь, если хочешь урожай получить. Вот только даже так не факт, что получишь. Короче – лотерея. И всё бы полегче было в неё выигрывать, будь хоть какое-то на то желание, и соответствующие возможности. Имеются ввиду хотя бы элементарные сельскохозяйственные приёмы (хотя бы удобрения что ли), или усовершенствования ведения хозяйства в виде применения последних  (или хотя бы каких-то) достижений науки и техники. Но получалось так, что про все про это большинство людей, занятых на земле, понятия не имело никакого вообще, а кто имел тот не мог себе всего этого позволить. А вот большинству тех кто об этом прекрасно знал и возможностей имел кучу – это все нахрен не нужно было. Им и так было сыто, тепло и весело. Обычный крестьянин (коих было абсолютное большинство) по прежнему пользовался дедовскими методами на своём крошечном наделе, уродуя и без того замученную землю. Об эффективности можно тут вести речь?

Естественно (я прям слышу как некоторые орут) были и большие хозяйства (они же эффективные). И принадлежали они тем самым, эффективным собственникам (кулакам). И давали они весьма большой процент продукции. Вот только эффективны они были, прежде всего, для себя. А вот страна шла вторым, или даже третьим порядком. Они прекрасно могли манипулировать властью в своих интересах, чем и занимались, собсна). А ведь кроме них в стране ой как много ещё народу живет. И им-то тоже жрать охота, ну хотя бы что-то. И они совсем не лодыри/бездельники/рукожопы/неудачники (очень модный аргумент). Просто так всё было устроено. Иными словами: не было бы этих вечно голодных, замученных людей – не было бы и эффективных собственников. А голодных и замученных (в той или иной степени), извините, было не менее 70% населения страны. Их-то куда девать? Пусть дохнут? Они и дохли, конечно, но это был не лучший выход). Нужны были реформы.

Тут за дело принялся господин Столыпин. Ставка в его реформе была сделана, на того самого эффективного. Не секрет, что одно большое хозяйство в 100 гектар, эффективнее, чем 100 мелких по гектару. И это нормально. Так было везде и всегда. Вот и тут решили идти этим путём. Вот только меры к этому могли применить только капиталистические. И так тоже было везде и всегда. А что это такое? А это то самое укрупнение хозяйств. Но не всех – так не получится. А тех, эффективных. А как это провернуть? Правильно, за счет огромной тучи неэффективных. Поглощать их - и укрупняться, укрупняться – и поглощать. А тех, кто от этого укрупнения останется (разорившихся владельцев мелких наделов) нужно куда-нибудь пристроить. Только вот куда… Ну, в первую очередь батраком к эффективному. Но тому много батраков не нужно – это не выгодно. Да большинство батраков нужны только в сезон. Так.., ещё в города можно. Но города, как мы знаем, и нынче не резиновые). А уж тогда-то, да с тем уровнем промышленности так совсем бяда.. Некоторые, конечно, подписывались на выдаваемые в Сибири земли, но там тоже не было рая на земле, и, как правило, ничего хорошего из этого не выходило. А вот социальна напряжённость росла… Ну и куды бедному крестьянину податься? Всем, опять, было плевать. А дохнуть никому не хотелось…

Но тут завертелось. Война, революция, ещё одна революция, ещё одна война… Вопрос с сельским хозяйством висел над этим всем как домоклов меч. И когда кончилась (более менее) эта свистопляска, перед молодым советским правительством он встал в полный рост. И тут было два варианта развития. Первый: социалистический – укрупнение хозяйств путем их коллективизации. Создание колхозов грубо говоря. Второй: опять капиталистический. Укрупнение хозяйств путем пауперизации. Т.е. проторенной дорожкой господина Столыпина.

Понятно, что советская власть делала ставку на колхозы. Их начали создавать чуть ли не с момента прихода к власти. Это явление, конечно, было не массовое и сугубо добровольное по началу. Но результаты давало. Не всегда необходимые, но тут уж ничего не поделаешь. Люди – тугоплавкий материал. Результатов, в общем, было недостаточно. Ситуацию ещё сильно усугубляли эффективные, которым новая власть была как шило в заднице. Своими попытками влияния на него (по привычке), они эту задницу ширили и ширили, а шило власть вынимать и не собиралась. Не та она была. В общем, становилось совсем тяжко. Нужно было решать вопрос раз и навсегда. Ситуация была нешуточная. Необходимо было реорганизовать деревню. Назревала индустриализация. Для нее требовались огромные средства. Это и продовольствие, это и кадры, это и деньги. В аграрной стране всё это было возможно взять только в деревне. И тут нужен был точный выбор пути.

Партия большевиков представляется как нечто единое целое, спаянное единой идеей и железобетонной дисциплиной, подчинённой одному лидеру. Ничего подобного, скажу я вам. Разброд и шатание было такое, что моё почтение). До запрета на фракционность невооруженным взглядом можно было выделить три главных направления: левые («тру коммунисты» как они думали – Троцкий сотоварищи), правые (коммунисты с капиталистическим уклоном – Бухарин и иже с ним) и, скажем так, центристы (умеренные, без фанатизма - Сталин). Правые сильно тяготели к пути капиталистического толка: продолжения НЭП, ставка на частника – этакого русского фермера. Совершенно не учитывая тот бесценный опыт, который новая власть уже получила от общения с этим самым частником, нашим любимым эффективным собственником. А опыт это показывал, что не интересует этих персонажей, в общем-то, ничего кроме своей задницы. И светлое будущее для всех трудящихся им но одного места. Левые и центристы тяготели, конечно, к коллективным хозяйствам. Так и пошло. Правые остались не у дел.

Первые колхозы были, что называется трёх видов. Первый вид – сельскохозяйственная коммуна. Самый «коммунистический» вид. Здесь объединялись все имеющиеся средства производства (постройки, любой инвентарь, любой скот) и землепользование. Потребление и бытовое обслуживание членов коммуны полностью базировались на общественном хозяйстве; распределение было уравнительное - по едокам. Своего личного подсобного хозяйства или жилья члены коммуны иметь не могли. Всё было общим. Второй вид – ТОЗ (Товарищество по совместной обработке земли). Здесь обобществлялись землепользование и труд. Скот, машины, инвентарь, постройки по прежнему оставались в личной собственности крестьян. Доходы распределялись по количеству труда, и в зависимости от размеров паевых взносов и ценности средств производства, предоставленных товариществу для ведения работ. Это был наиболее «капиталистический» вид. Третий вид – производственная артель. Это был производственный кооператив. Здесь обобществлялись землепользование, труд и основные средства производства — рабочий скот, техника, оборудование, продуктивный скот, хозяйственные постройки и т. д. В личной собственности крестьян оставались жилой дом, подсобное хозяйство и кое-какой скот, размеры всего этого ограничивались уставом артели (устав мог быть разным). Доходы по трудодням, т.е. по количеству продуктивного труда (сложность и качество труда тоже учитывались). В процентном соотношении это примерно 6,2%/60,2%,/33,6% соответственно. Грубо говоря, в вопросах укрупнения хозяйств левые тяготели к коллективизации на основе коммун, а центристы – на основе артелей.
Артель и была самым подходящим вариантом на тот момент, щадящим. В отличии от ТОЗов, имевших в себе элементы неравенства, влекущие за собой возможные осложнения, и суперобобществлённых коммун, где вообще нет ничего своего – это было развлечение, мягко говоря, на любителя. Артель же была золотой серединой.

В 1927 году начинается постепенный переход к коллективизации. Начинается работа в деревнях, агитация. Производится постепенный нажим на кулачество (пока только экономически), создаются выгодные условия для вступивших в колхозы (льготы, снижения налогов). В результате, начинается приток людей в колхозы. Пусть и не космических размеров. После улучшения отношения крестьян к действиям власти, объявляется «Великий перелом». Коллективизация принимает всеобщий размах. На дворе 1929 год. Индустриализация набирает обороты. Колхозы призваны на помощь.

Для воплощения идеи в жизнь был предпринят ряд мер. Во первых, конечно, раскулачивание. Была дана установка на ликвидацию кулачества как класс. Сквозь дым подгарающих задниц скажу, что никто не собирался их расстреливать. Классы так не уничтожаются. Самых оголтелых, конечно да, могли и шлёпнуть. Но на-то они и оголтелые, что представляют опасность и много чем заслужили. А для ликвидации класса нужно лишить этот класс средств к его (класса) существованию. В случае с кулачеством – оторвать от кормушки, т.е. от привычных мест обитания. И поместить в непривычные, где он уже не сможет проявить себя во всей красе (кого-то просто из района, кого-то из области, кого-то из республики, а кого-то да, в лагерь – в зависимости от «заслуг» и упоротости. Данные действия не только избавили крестьян от постоянного давления на местах, но и вывели из села нешуточную силу противодействия, которая нанесла немало вреда. Полностью проблему, конечно, не решили, но полегчало знатно.

Колхозы стали всячески поддерживаться государством: выделялись кредиты, льготы, техника, направлялись толковые управленцы, профильные специалисты. Колхозы становились современным хозяйством, обеспеченным всем чем нужно для продуктивной работы. На вопли о первоначальной бедности, снижении поголовья, урожайности, голоде 32-33 годов скажу, что только придурок может такой чепухой оперировать. Это всё имело место быть, конечно. Но, блин, а как такое могло все сразу идеально получиться? В каком деле так бывает? Чтобы задумал, сделал и сразу все как по маслу и фантастические результаты… И дело тут даже не в тупых совках, тут тоже расстрою. Точно так же повсеместно происходит и при капитализме. Это трудности организационного периода. А если учесть революционность и небывалость дела, а также вынужденные темпы…то какие могут быть вопросы вообще?)
К Советскому Союзу предъявляются какие-то безумные требования, выдуманные из мутных голов антисоветчиков, подразумевается, что абсолютно во всех колхозах должен быть обеспечен просто рай вне зависимости от усилий самих работников, а все колхозники по их представлениям жить не просто лучше фермеров в самых теплых, плодородных и развитых странах, а жить лучше самых лучших фермеров. Антисоветчики всегда сравнивают некого умозрительно работника непонятных качеств из худшего колхоза с дореволюционным кулаком или, в крайнем случае, очень зажиточным крестьянином, а вовсе не с безинвентарным бедняком царской России, что было бы справедливо – сравниваются низшие по доходам страты. Или же идёт сравнение самых бедных колхозников с состоятельными потомственными фермерами из США, а не полубанкротами, ферма которых заложена за долги. Ну а голод… Голод 32-33 годов был последним голодом мирного времени, хотя до этого отмечался практически ежегодно (как в царской так и в советской России). В разных масштабах конечно.

А индустриализация была проведена в рекордно короткие сроки.

О колхозах продолжим)

Многие пикабушники так или иначе помнят про денежную реформу 1993 года, когда к рублям неожиданно прибавили по два нуля. Огромные по советским меркам 500 рублей стали мелочью которая есть у каждого. Я например с такой бумажкой за жвачкой в магазин ходил будучи ребёнком:

Так вот, тогда эта реформа принесла народу много проблем. Сотни тысяч граждан потеряли свои деньги и так далее, но! Но были и те, кто извлёк из этой ситуации пользу. Данную историю мне рассказали мои родственники, так что без пруфов ребят, всё на доверии. В общем. Где то за год до реформы на предприятие где работала моя родня(одна из крупных фабрик сибирского города) привезли новые УАЗики.

И их стали раздавать желающим "под зарплату". Что то вроде ссуды от предприятия. Работаешь, и из твоей зарплаты несколько лет вычитают некую сумму. Цена УАЗа была около 7000 рублей(насколько помнят).

Годы были мутные, поэтому желающих взять машину было не много. Но такие нашлись. Около 4-х человек на весь завод. УАЗик это конечно не жигули, но машина в хозяйстве полезная, тем более и тайга рядом, мало ли пригодится. Грибы, ягода, шишки.

И вот платили эти семьи себе спокойно целый год и платили бы ещё несколько лет если бы не денежная реформа 1993 года. В один момент на заводе вместо 200 рублей стали получать по 20000 рублей. Надо ли объяснять, что ссуды были закрыты за месяц? Цена 7000 рублей, отдали 7000 рублей. А уж "каких" это дело третье. Страна Россия, рубли Российские.  Особо умных договоров тогда ни кто не составлял, да и платили не банку, поэтому данная схема прокатила, и люди почти даром получили новые машины.

Сначала хотелось бы попросить людей, чьи знания основываются на рассказах бабушки, дядя Васи,  Старикова, пропустить это пост.

Итак, 1927 год, XV съезд ВКП (б) принимает решение о коллективизации, воплощенное только через пару лет. Сельское хозяйство СССР полностью восстановилось после гражданской и первой мировой война, выйдя на уровень 1913 года, и даже превысив его,однако дальнейший рост с/х был под вопросом ввиду ряда причин: низкая товарность хозяйств, низкая урожайность, отсутствие агротехники, удобрений, специалистов, необходимость обеспечить армию и город зерном, которое вовсе не хотели сдавать крестьяне по низким государственным ценам, необходимость отказа от капиталистических элементов в сельском хозяйстве ввиду государственного строя СССР, проведение индустриализации. После поездки Сталина в Сибирь в 1928 году решено было усилить карательные меры против крупных держателей хлеба: уголовные сроки грозили теперь не только спекулянтам, но и крестьянам, просто державшим у себя хлеб.  В  ноябре 1928 года принято решение всемерном развитии совхозов и колхохов и всего зернового хозяйства в целом, и что интересно, тогда же  партия отказалась от применения чрезвычайных мер на постоянной основе( тех самых перегибов), что в данном случае является ложью, что мы и увидим потом.

Как это и обычно  бывает, идея ускоренного колхозного строительства нашла своих сторонников( большинство во главе со Сталиным) и противников( Чаянов, Бухарин, Рыков).

Меньшинство требовало снизить нагрузку на крестьянство, закупив зерно за границей, решив таким образом продовольственный вопрос, а вместо колхозов видело добровольные кооперативы, однако ввиду прихода Сталина к власти, и укрепления его позиций, на апрельском Пленуме 1929 года Иосиф возложил всю вину за неудачные хлебозаготовки на кулаков( определенные основания у него  имелись). Импорт хлеба, предлагаемый оппозицией, был отвергнут ввиду недостаточности финансов, их план кооперации также не принят. В ноябре 1929 года, как известно, была издана статья Сталина " Год великого перелома ", подтверждавшая коренной перелом в развитии сельского хозяйства, отмечающая успехи партии на селе, однако это не было подтверждено увеличением числа колхозов, а количество выступлений, бунтов на селе только увеличилось. В том же 1929 году сельским советам дано право штрафовать хозяйства,  не выполнившие план хлебозаготовок ( в 5-кратном размере), а в случае отказа от выплаты штрафа продавать имущество с торгов,возбуждая, в случае сопротивления, уголовное дело. Немного позже стало караться невыполнение обязательных заданий государства,  а именно: сельхозналог, самообложение, сами хлебозаготовки, первый случай карался штрафом, второй уголовным сроком или обязательными работами, в случае, если задание не выполнил кулаком, предполагалось его выселение.

Несмотря на почти полное отсутствие желающих вступить в колхоз, 3 января 1930 года был подготовлен план коллективизации: в основных зерновых районах коллективизацию намечалось завершить за 2-3 года, на Нижней и Средней Волге и Северном Кавказе в 1-2 года; в потребляющих и сырьевых районах – в 3-4 года. Крестьяне, отреагировали на планы коллективизации распродажей и забоем скота ( что бы не забрали в ходе мясозаготовок или не заставили отдать или продать в колхоз), массовыми выступлениями, иногда переходящими в антисоветские( за 1930 год выступило против коллективизации, антирелигиозной политики гос-ва, советской власти 2,5 млн. крестьян).  Наиболее оборотистых крестьян, чаще всего становившихся противниками коллективизации, планировалось разделить на три категории, отправив первую в концлагерь( именно так написано в секретном постановлении), вторую переселив на Север, Урал, в Казахстан, Сибирь, третью переселить в границах округа, области, на землях не занятых колхозом. У кулаков конфисковывалось имущество, инвентарь, вклады, иногда одежда, деньги, украшения. По словам Линн Виолы, определение кулака не было стабильным: кулак- это и тот, кто пользуется услугами батраков, имея, к примеру 10 коров, но и середняк или даже бедняк, выступающий против колхозов, необязательно активно, а просто словесно. Всего переселено был 4 млн. крестьян.

Естественно, что раскулачивание середняков подтолкнуло коллективизацию, чем пользовались главы колхозов, райкомы и крайкомы, стращавшие крестьянство высылкой в случае отказа от вступления в колхоз. Уже в январе 1930 огпу отмечает многочисленные перегибы,угрозы, избиения, аресты,  отказ от которых декларировался в 1928 году, крестьяне реагировали на них по своему: помимо открытых выступлений массовыми были такие методы борьбы: продажа свой скот перед вступлением в колхозы, разрушение сельскохозяйственных машин, продажа зерна, одежды, сокращение площади посевов, уничтожение или продажа запасов зерна для посева с целью получить новые от государства, самораскулачивание, самоубийство, молчание на собрание, по поводу вступления жителей села в колхоз, приход на собрание в алкогольном опьянении.

Государство в ответ усиливало перегибы и запретило принятие в колхозы крестьян, убивших или продавших свой скот, грозя уголовным сроком перекупщикам скота и агитаторам его продажи, а позднее запретило убой всего молодняка.

Если пост вызовет интерес, я готов несколько дополнить информацию  о коллективизации, и продолжить рассказ, начиная с января 1930 года.

Денежную реформу 1961 года часто пытаются представить обычной деноминацией наподобие той, что была проведена в 1998 году. На взгляд непосвященных всё выглядело предельно просто: старые сталинские «портянки» заменили на новые хрущевские «фантики», меньшие по размерам, но более дорогие по номиналу.

Находившиеся в обращении денежные знаки образца 1947 года были обменены без ограничений на вновь выпущенные по соотношению 10:1 и в том же соотношении были изменены цены всех товаров, тарифные ставки заработной платы, пенсии, стипендии и пособия, платёжные обязательства и договоры.

Делалось это якобы лишь «…в целях облегчения денежного обращения и придания большей полноценности деньгам».

Однако тогда, в шестьдесят первом, мало кто обратил внимание на одну странность: до проведения реформы доллар стоил четыре рубля, а после ее проведения курс был назначен в90 копеек. Многие наивно радовались, что рубль стал дороже доллара, но ведь если менять старые деньги на новые один к десяти, то доллар должен был стоить не 90, а лишь 40 копеек.

То же самое произошло и с золотым содержанием: вместо того, чтобы получить золотое содержание, равное 2,22168 грамма, рубль получил лишь 0,987412 г золота. Таким образом, рубль был недооценен в 2,25 раза, а покупательная способность рубля по отношению к импортным товарам, соответственно, во столько же раз уменьшилась.

Недаром бессменный с 1938 года глава Наркомфина а потом и министр финансов Арсений Григорьевич Зверев, не согласившись с планом реформы, ушел 16 мая 1960 года с поста главы Минфина. Ушел он сразу после того, как 4 мая 1960 года в Кремле было подписано постановление № 470 Совета министров СССР «Об изменении масштаба цен и замене ныне обращающихся денег новыми деньгами». Этот уроженец села Негодяева (ныне – Тихомирово) Клинского уезда Московской губернии не мог не понимать, к чему приведет такая реформа, и не пожелал участвовать в этом деле.

Последствия этой реформы были губительными: импорт резко подорожал, и заграничные вещи, которыми советского покупателя и до этого не особо-то баловали, перешли в разряд предметов роскоши.

Но не только от этого пострадали советские граждане.

Несмотря на все заверения партии и правительства, что происходит всего лишь обмен старых денег на новые, такой же, как в предыдущем году во Франции, когда де Голль ввел в обращение новые франки, частный рынок среагировал на эту реформу по-особому: если в в госторговле цены изменились ровно в десять раз, то на рынке они изменились в среднем лишь в 4,5 раза. Рынок-то не обманешь.

Так, если в декабре 1960 картофель стоил в госторговле по рублю, а на рынке от 75 копеек до 1 руб. 30 коп., то в январе, как и было предписано реформой, магазинный картофель продавался по 10 копеек за килограмм.

Однако картошка на рынке стоила уже 33 копейки. Подобное происходило и с другими продуктами и, особенно, с мясом – впервые после 1950 года, рыночные цены вновь намного превысили магазинные.

К чему это привело? Да к тому, что магазинные овощи резко потеряли в качестве. Завмагам оказалось выгоднее сплавить качественный товар рыночным спекулянтам, положить полученную выручку в кассу и отчитаться о выполнении плана.

Разницу же в цене между закупочной ценой спекулянта и госценой завмаги клали себе в карман. В магазинах же оставалось лишь то, от чего спекулянты сами отказывались, то есть то, что на рынке было невозможно продать.

В результате почти всю магазинные продукты люди брать перестали, и стали ходить на рынок. Все были довольны: и завмаг, и спекулянт, и торговое начальство, у которого было всё нормально в отчётах, и с которым завмаги, естественно, делились.

Единственным недовольным оказался народ, об интересах которого подумали в самую последнюю очередь.

Магазинное изобилие 50-х…

… в одночасье сменилось пустыми полками.

Уход продуктов из магазина на подорожавший рынок больно ударил по благосостоянию народа. Если в 1960 году при средней зарплате в 783 рубля человек мог купить 1044 килограмма картофеля, то в 1961 при средней зарплате в 81,3 рубля лишь 246 килограмм.

Можно было, конечно, отстояв двухчасовую очередь, приобрести дешевую магазинную картошку, которой на зарплату можно было накупить 813 кг, но в результате домой приносили одну гниль, и после очистки оставались в убытке.

Рост цен не ограничился январским скачком, а продолжался и в последующие годы. Цены на картофель на рынках крупных городов страны в 1962 году составили 123% к уровню 1961 г., в 1963 г. — 122% к 1962 г., а в первом полугодии 1964 г. — 114% к первому полугодию 1963 г.

Особенно тяжелым было положение в регионах. Если в Москве и Ленинграде положение в магазинах хоть как-то контролировалось, то в областных и районных центрах многие виды продуктов полностью исчезли из госторговли.

Не спешили сдавать продукцию государству и колхозники, ведь закупочные цены тоже поменялись в соотношении 1:10, а не 100:444, как следовало бы поменять, исходя из золотого и валютного паритета. Бoльшую часть продукции они тоже стали вывозить на рынок.

Ответом на это стало укрупнение колхозов, и массовое превращение колхозов в совхозы.Последние, в отличие от колхозов, не могли вывозить продукцию на рынок, а были обязаны всё сдавать государству.

Однако вместо ожидаемого улучшения продовольственного снабжения такие меры, наоборот, привели к продовольственному кризису 1963-64 годов, в результате которого стране пришлось закупать продовольствие за границей. Одним из последствий этого кризиса и стало снятие Хрущева, вслед за которым последовали те самые косыгинские реформы.

В 1962 году, чтобы хоть как-то компенсировать отток продуктов на рынок, было решено повысить розничные цены в госторговле. Решение о повышении цен на мясомолочные продукты было оформлено постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР от 31 мая 1962 года.

Однако это повышение цен еще больше повысило цены на базарах. В результате тогдашние цены для тогдашних зарплат оказались запредельными. Всё это вызвало народные волнения, а в Новочеркасске даже привела к крупномасштабному восстанию, при подавлении которого было убито 24 человека.

Всего в 1961-64 годах произошло 11 крупных народных выступлений. Для подавления восьми из них применялось огнестрельное оружие.

Лишь в ходе косыгинских реформ базарные и магазинные цены удалось немного выровнять, а в позднебрежневские времена в некоторых местах на рынках не разрешалось поднимать цены выше определенного администрацией максимума. Нарушители лишались права торговли.

Так было положено начало падению экономического могущества СССР, и через 30 лет после хрущёвской реформы Советский Союз прекратил своё существование.

Почему же партия и правительство пошли на такую реформу, при которой рубль стал фактически дутым?

Дело в том, что в послевоенный период в СССР произошел огромный рост добычи нефти — с19,436 млн т в 1945 году до 148 млн т в 1960.

И именно тогда, в 1960 году, обнародуется решение о широкомасштабном экспорте нефти. «Наши братские страны давно нуждаются в нефти, а наша страна располагает ею в избытке И кому, как не нам помочь братским странам нефтью?», — писала «Пионерская правда» 13 декабря 1960 года.

А нефть рекой потекла из страны…

В первые послевоенные годы экспорт нефтепродуктов из СССР был незначителен; а сырая нефть до 1948 года не вывозилась вообще. В 1950 году доля нефрепродуктов в валютной выручке составляла 3,9%. Но в 1955 году эта доля поднялась до 9,6% и в дальнейшем продолжила свой рост.

Однако нефть в те времена стоила довольно дёшево — 2,88 доллара за баррель (См.: Цены на нефть с 1859 года по наши дни). По курсу 1:4, установленному в 1950 году, это составляло 11 рублей 52 копейки.

Себестоимость же добычи одного барреля и его транспортировки до пункта назначения составляла в среднем 9 рублей 61 копейку. При таком положении дел экспорт был практически нерентабельным. Рентабельным он мог бы стать в случае, если за доллар будут давать больше рублей.

После же проведения реформы за баррель нефтяники получали в долларах почти столько же — $2.89, но в рублях эта сумма уже составляла 2 рубля 60 копеек при всё той же 96-копеечной себестоимости барреля.

Таким образом, денежная реформа 1961 года вовсе не была простой деноминацией, такой как во Франции. В отличие от французской деноминации, во время которой де Голль готовил почву для возвращения во Францию золота, украденного у французов американцами в 1942 году, хрущевская реформа принесла экономике непоправимый вред.

Хитрая деноминация 1961 года принесла стране две беды — зависимость от нефтяного экспорта и хронический дефицит продовольствия, ведущий за собой коррупцию в сфере торговли. Эти две беды и стали впоследствии одними из главных факторов, погубивших в итоге Советский Союз.

Единственным приятным моментом реформы было то, что обмену не подвергались медные (бронзовые) монеты более ранних выпусков, так как себестоимость чеканки однокопеечной монеты составляла 16 копеек.

Однако вскоре после объявления о проведении реформы в управление Гострудсберкасс и торговые организации поступила директива, запрещавшая обмен старых бумажных денег на медные монеты достоинством 1, 2, и 3 копейки, так что вопреки легендам, обогатиться на возрастании стоимости медных денег почти никому не удалось.

22 января 1991 г. началась последняя денежная реформа в истории СССР, получившая в народе название “павловской” в честь ее создателя, министра финансов СССР Валентина Павлова.

Официальной причиной финансовой реформы называлась борьба с фальшивыми банкнотами, “забрасываемыми недругами из-за рубежа”, а также с нетрудовыми доходами граждан. Неофициально — необходимо было избавиться от избыточной денежной массы напечатанных в конце 1980 годов купюр для исполнения социальных гарантий, которая разгоняла дефицит товаров народного потребления. Также причиной послужило введения частной собственности на средства производства, что позволило особо предприимчевым гражданам выкачивать деньги из государственных предприятий.

Инициатором реформы стал министр финансов Валентин Павлов, который с августа 1986 года возглавлял Госкомитет СССР по ценам и был в курсе реального положения дел и давно выискивал различные способы изъятия у населения необеспеченных товарами денежных средств.

В качестве вариантов рассматривались более десятка различных концепций. Одна из них, например, предусматривала введение так называемых “параллельных денег” по образцу золотого червонца 1920-х годов, но в безналичном обороте. Павлов хотел провести всё в максимально сжатые сроки, чтобы хранящиеся дома денежные накопления либо не успели сдать в полном объеме.

Проведение ревормы было очевидно и Горбачёв искал человека, который смог бы взять ответственность за непопулярные шаги. Валентин Павлов и его план реформы прекрасно подходили для этой цели. 14 января 1991 года он был утверждён премьер министром СССР.

http://back-in-ussr.info/2013/08/pavlovskaya-denezhnaya-refo...