Почему так сложно изучать психоделические вещества?
Психоделические вещества, как и любые другие медицинские препараты, проходят неоднократные круги исследований. Помимо сложностей с законодательством, есть и ряд других проблем, наличие которых влияет на объективность данных. Одна из них — проблема с контрольной выборкой.
На связи RISE: сообщество в Телеграмме про ноотропы и личную продуктивность. Почему так важна контрольная выборка, и зачем вообще изучать психоделические вещества?
Рандомизированное контролируемое исследование и психоделические вещества
Около полувека рандомизированное контролируемое исследование (РКИ) считалось золотым стандартом в оценке эффективности любого нового медицинского вещества. Процесс включает в себя набор группы участников по определенным критериям и случайное их распределение минимум на две группы. Выглядит словно включение участников в эдакую «игру», которая предоставит всем участникам бонус к обучаемости, в виде лучшего понимания своего организма.
Слепые исследования и психоделические вещества
Одна группа получает экспериментальное вмешательство, в нашем случае — психоделик. А вторая группа, известная как контрольная, получает плацебо. Чтобы исключить любую предвзятость, РКИ в идеале должно быть слепым,. То есть не только участники не знают, к какой группе они принадлежат, но и лица, которые дают участникам препарат, не знают, что именно они преподносят. Плюс, сами исследователи, оценивающие испытание, не должны знать, что именно получал конкретный человек.
В идеале, ученый просто составляет профиль каждого участника исследования. Описывает измеряемые характеристики и описывает результаты конкретной группы. А в конце вскрывается, какая группа получала психоделические вещества, а какая — плацебо.
Все это в конечном итоге формирует надежное исследование, которое предоставляет четкие эмпирические доказательства того, действительно ли новый метод лечения работает. По таким же принципам проходило исследование, описывающее специфику того, как принять решение, основываясь на принципах компьютерных игр.
Первые сложности
Одной из основных причин создания слепого РКИ всегда была минимизация влияния эффекта плацебо. Тот самый случай, когда пустышки приводят к положительным терапевтическим результатам.
Хоть влияние эффекта плацебо может варьироваться в зависимости от состояния испытуемого, существует объективная корреляция между результатами испытуемых и их настроя на определенные ожидания. Если бы 10 человек, страдающих легкой головной болью, приняли плацебо, веря в то, что это новое лекарство, то, по крайней мере, один или два человека сказали бы, что им стало намного легче.
Кстати, головную боль облегчает комбинация мелатонина и серотонина. Оба эти нейрогормона вырабатывает наш эпифиз.
Параллельно с эффектом плацебо существует и эффект ноцебо. Это когда предупреждение о побочных эффектах препарата могут вызвать ухудшения самочувствия.
По большей части современная структура РКИ — это надежный способ определить, действительно ли психоделические вещества вызывают определенный эффект. Но что, если участники могут легко отличить действующее вещество от пустышки?
Как же ощупать психоделические вещества?
Это проблема лежит прямо в центре многообещающей развивающейся области современной психоделической науки. И, по словам Суреша Мутукумарасвами, психофармаколога из университета Окленда, это настолько серьезная проблема, что большинство современных психоделических клинических испытаний, вероятно, сообщают о завышенных оценках оказываемых эффектов.
Недавно Суреш вместе с коллегами Анной Форсайт и Томасом Ламли написал обширную статью на эту тему. Признавая многообещающие результаты исследований психоделиков за последние 10–20 лет, статья представляет собой пример того, почему многие психоделические вещества, которые проходят современные клинические испытания, генерируют ошибочные результаты. И предлагает альтернативу, благодаря которой можно получить более точные результаты.
Главная область, которая наиболее подвержена искажениям в результатах, по словам Суреша — это плацебо-контролируемые испытания микродоз ЛСД. Автор скептически относится к тому, что современные психоделические вещества готовы к выходу на рынок.
Основываясь на собранных доказательствах, на данный момент я не вижу никаких причин, одобрять вещества, которые достаточно проблематичны и несовершенны с точки зрения их производства.
Суреш.Мутукумарасвами, соавтор исследования.
Проблема, из-за которой невозможно использовать психоделические вещества в психотерапии
Военный врач, доктор Кетчум, проводит эксперимент с ЛСД на одном из солдат в середине 1960-х
По словам Суреша, проблема слепых исследований и ожидания во многих психоделических испытаниях лежит глубже, чем просто способность участников обнаружить, что им дали плацебо. Многие современные испытания психоделических препаратов включают комплексные сопутствующие психотерапевтические протоколы.
Эти вмешательства не просто создают видение, что одна доза псилоцибина избавит человека от депрессии, а также включают два или три дневных сеанса с использованием активных психоделиков в рамках многомесячного курса психотерапии.
Терапевтические сеансы проводятся перед и после приема психоделиков, чтобы помочь пациенту эффективно интегрировать психоделический опыт в положительный терапевтический результат. Комплексное лечение может длиться от 6 до 12 недель.
Знание того, что вы являетесь частью группы плацебо, в этом контексте — больше, чем просто мгновенное разочарование. Часто это означает, что и терапевт, и пациент по-прежнему должны участвовать во всем процессе терапии, с полным осознанием того, что они не являются частью выборки с использованием активных лекарств.
Представьте ситуацию, что кто-то получает терапевта, который немного мотивирован лечить пациента. И вот они начинают сеанс психоделической терапии. Терапевт с пациентом не знают, что им дали. Но пациент быстро понимает, что ему дали плацебо, соответственно терапевт тоже это понимает. Так сможет ли он оказать пациенту столь же качественную психиатрическую помощь? Потому что одна из вещей, которые мы знаем о психотерапии, заключается в том, что построение доверительных отношений между пациентом и терапевтом является одним из самых сильных факторов положительного результата терапии.
Суреш.Мутукумарасвами, соавтор исследования.
Кстати, именно для укрепления и педалирования доверительных отношений изучается потенциал и последствия МДМА.
Вторичные предикторы
Добавьте к этому волну освещения терапии психоделиками в СМИ. В частности революционного потенциала психоделической медицины, и вы получите идеальный шторм предубеждений и ожиданий, усиливающих положительные эффекты для тех, кто находится в активной группе, и усиливающих отрицательные результаты для тех, кто получает плацебо.
Но насколько значима эта проблема на самом деле? По словам Суреша, в литературе есть намеки на количественную оценку того, насколько эта проблема слепых исследований может влиять на результаты. Одна из подсказок связана с растущим числом исследований свойств кетамина.
Многие из этих испытаний кетамина используют так называемое активное плацебо, чтобы попытаться сохранить эффект слепого выбора. Седативное средство, известное как мидазолам, вводится группе плацебо в надежде, что его мягкие психоактивные свойства несколько сбивают с толку некоторых испытуемых, заставляя их думать, что им дали кетамин.
Мета-исследования, сравнивающие результаты испытаний кетамина с использованием неактивных плацебо с результатами исследований с использованием мидазолама, свидетельствуют о значительных различиях в эффективности, когда субъект четко осознает, что ему дали неактивное плацебо.
Суреш Мутукумарасвами, соавтор исследования.
Как можно исследовать психоделические вещества?
У меня только два увлечения. Исследование ЛСД и рыбалка
Суреш добавляет, что мидазолам далек от убедительного плацебо, поскольку многие участники испытаний до сих пор эффективно угадывают, в какую группу их определили. И хотя активное плацебо, безусловно, может быть фактором, помогающим добиться лучших результатов в будущем, может быть сложно, если не невозможно, найти активное плацебо, сопоставимое с такими веществами как ЛСД или псилоцибин.
Несмотря на эти проблемы, Суреш не считает, что нам нужно отказываться от РКИ в психоделических исследованиях… по крайней мере, пока. Комбинации высоких/низких доз может решить проблему активного плацебо, предлагая дополнительную информацию о результатах лечения при различных дозах. Но в целом он призывает к большей строгости и прозрачности в том, как проектируются психоделические исследования и как преподносятся результаты.
Одно из предложений — более подробный отчет о том, насколько эффективным было слепое исследование в каждом отдельном случае.
Также предлагается предварительно публиковать протокол испытаний до фактического проведения испытаний. Крайне мало ученых, которые явно публикуют протоколы до проведения исследований. Это огромная проблема, ведущая к неразглашению неудачных испытаний или, что еще хуже, к публикации ложных положительных результатов.
Одновременно с этим предлагается внести большую ясность в объяснение планов испытаний потенциальным испытуемым.
Все эти меры не могут решить проблему, но призваны минимизировать негативный эффект ошибочно проводимых исследований. Возможно, что даже режим творчества зависит не от психоделиков, а сугубо тренируемых навыков.
Убедительная имитация
В исследование Суреша Мутукумарасвами была включена группа испытуемых под предлогом проверки влияния психоделических препаратов на креативность в естественной среде. Субъектам вводили препарат под названием ипроцин, описанный как быстродействующий психоделик, похожий на псилоцибин.
Весь эксперимент был инсценирован, чтобы создать у участников впечатление, что они принимают участие в серьезном исследовании с психоделическими препаратами. Свидетельства серьезности исследования царили буквально повсюду. От усиленных процедур безопасности на входе в исследовательский центр, до тайных ассистентов-исследователей, блуждающих на смоделированной вечеринке, притворяясь другими участниками испытания, ощущающими последствия. вымышленного наркотика.
Результаты были поразительными: более 60% испытуемых сообщили о том, что почувствовали какой-то психоделический эффект. Только 35% выборки правильно предположили, что препарат был плацебо. Но 50% тех, кто сообщали о чувстве психоделического эффекта, уже обладали предыдущим опытом приема психоделических препаратов.
Одним из выводов исследования был призыв к психоделическим исследователям лучше описывать экспериментальные условия любого конкретного испытания. Если поведение тех, кто наблюдает за психоделическими экспериментами, может в такой значительной степени влиять на результаты, нам, безусловно, нужно больше прозрачности в детализации этих факторов. Описание этих факторов в исследовании может показаться нетрадиционным, но в науке о психоделиках нет ничего традиционного.
Это был один из многих материалов об особенностях исследования сознания, продуктивности и инструментах, которые ей способствуют. Больше статей вы найдете в Телеграм-канале. Подписывайтесь, чтобы первыми получать свежие материалы!
А также рекомендую подписаться на группу в ВК, где первоочередно выкладываются материалы про опыт участников нашего сообщества.
До новых встреч!
Автор: Филипп Дончев






















