Приветствую!
Сижу, давеча, весь такой забаненый (спасибо различным истеричным личностям), читаю всякое. Все пишут истории из жизни, про соседей, про работу и бог знает ещё про что. Подумал я, и решил тоже написать что-то интересное, жизненное такое, про работу – я же ведь тоже работаю)). Может интересно кому, повеселю народ.Рабочих мест, правда, у меня было немного. Собственно всего два. Одно, это то, которое вместе со мной вот уже порядочное количество лет (может и про него напишу). А другое – моё маленькое (в смысле сроков пребывания), самое первое место работы. Боевое, блин, крещение. Это была моя производственная практика на мясоперерабатывающем комбинате… О! Помню как сейчас! Золотые денёчки (нет).
Сразу скажу, что историй про огромные полчища крыс, мышей, птиц и хз еще кого, атакующих цеха, и составляющих 80% колбасы, не будет. Крысы я там не видел ни одной. Они там есть, конечно (где есть человек – есть и крыса), но чтобы они попадали в продукт, это нужно быть конченой конторой с такими же идиотами в штате. Мясокомбинат был старый и замученный, но откровенного беспредела (вроде крыс или кого-то в продукте) не было даже в виде местных легенд. А легенды, надо сказать, ходили всякие. Для примера: украли мешок мяса, и когда перекидывали через забор, прибили (не насмерть) охранника, делавшего обход по внешнему периметру. Ну и всё в таком роде. А вот про крыс не было. Хотя это было давно, а сейчас все могло уже поменяться(… Времена, знаете ли, не те уж. Но о об этом я могу только догадываться. Мой же рассказ о том, что видел лично я, и чему был вольным или невольным свидетелем или участником.Ну а вообще, конечно, особам впечатлительным, наверное, лучше не читать. Как говорится: кто видел, как делают колбасу, тот жрать ее не будет). Так что перед прочтением, подумайте – а оно вам надо)? Это, к слову, всё вообще ко всей пищевой промышленности относится, не только к мясу. Такие дела(.
Не смотря на то, что практика, а мы студенты - это была полноценная работа, со всеми вытекающими (вообще со всеми). Нас оформляли как рабочих, с записью в трудовую, с вредностью, с зарплатой и графиком рабочих, работали мы тоже как рабочие. Один раз даже яйца выдали за вредность, три десятка (или больше – не помню). Но мне было 19 годиков, и меня участие во всём этом, вот никак не веселило. Вернее как - когда всё ещё не началось, то было нормально, весело. А вот когда пошла жара, то тут пришло прозрение и переоценка ценностей). Ну так вот. Учились мы спокойненько, отдыхали, веселились - выпивка, девочки (мальчики), гитары, шашлыки - всё как положено настоящим студентам. Было лето, и, в общем-то, ничего не предвещало беды. Но тут началось…
В один замечательный июньский день нам было предписано явиться на место прохождения практики – тот самый мясокомбинат. Про это сказочное место мы много слышали тех самых замечательных юмористических историй/легенд, веселились и готовились к интересному. Всегда же интересно и весело, когда сам в стороне. Не знаю как у кого, но я в следующие полтора месяца больше не веселился. Как отрезало)).Прибыли мы, значит, на место. Первым делом в кадры – всё как полагается. Начальник ОК, окинув взглядом меня и ещё троих, рядом стоящих парней, сказала: «Пойдёте в холодильник? Там высокие нужны». Ростом под определение «высокие» мы подходили, но не знали - хотим ли мы в холодильник. Поэтому молча переглядывались. И тут бы мне дураку замахать руками, завозмущаться, мол нет! Ни в коем случае! Я здоровьем слаб! Но нет(. Ох уж эта безмозглая юность…В то время я был молод (щегол), горяч (бестолков), полон энергии и сил (трындеть не мешки ворочать), и совсем не думал о том, что всё это временно и я когда-нибудь состарюсь. Мне было 19 и всё пофигу. Поэтому я сказал, что согласен, и что мне пофигу). Остальные трое ответили примерно аналогично (уж не знаю чем они руководствовались). Кадровичка, прям, обрадовалась (потому что мы были единственными дураками кто на это подписался), оформила нас быстренько, и повела в охрану труда, с разговорами, тешащими наше самолюбие, и всячески подчёркивающими нашу безусловную и неповторимую мужественность.Работать нам предстояло грузчиками в холодильнике, поэтому нас проинструктировали по тамошней специфике: одеваться теплее, больше 25 кг не поднимать (а, ну это конечно), аммиаком не дышать, на холодном не сидеть, ну и вообще вести себя прилично и сугубо аккуратно. После этого, с напутствиями (а может и перекрестив тайком)), отправили к начальнику холодильного цеха – достаточно неприятной тётеньке предпенсионного возраста, поведавшей нам, что высокие ей нужны (и она туда же), и что у них вообще нормально, интересно и ничего нет страшного, не надо бояться. Люди работают, все довольны (а, ну это естессно). Нужно только принести теплую одежду и обувь. В общем – рай на земле. Только, сцуко, холодный. Винтер эдишн, блин. Я пожал плечами и подумал, что мне пофигу).
На следующий день я явился к 8.00 в указанный цех с теплыми вещами и своими старыми зимними ботинками. Даже не опоздал. Шел и думал, что скоро заработаю бабла, часть отдам мамке, часть (ну а как еще?) пропью. Со второй зарплаты куплю себе чё-нить. Ну и все в таком же духе тотального шика и расточительства. Про то, что будет непросто, даже мыслей не было. Куда там! Тем более сказали, что все довольны, что больше 25 не поднимать, а это вообще легкотня (ах, как же я был замечательно наивен). В общем, с такими воодушевляющими мыслями я и пришел.Вся работа начиналась в каптёрке, которая находилась практически сразу за дверями в цех. Вернее, наверное, было бы назвать их воротами. Это были высоченные и тяжеленые створки с теплоизоляцией. За ними было ощутимо холодно и сумрачно. Пофигу, подумал я, поёжился и направился в каптёрку. На самом деле я не хило загрустил. Вид у моего места летнего времяпрепровождения был чрезвычайно унылый. Унылым было все: стены, двери, тусклый свет с высоченного потолка, температура окружающего воздуха и предметов, даже сам воздух. Представте, что в замечательный, солнечный летний день, вы спускаетесь в сырой подвал, и вам там необходимо провести минимум 9 часов. И так 3 месяца. А теперь представте, что ещё полтора года назад вы учились в школе, и в голове у вас только гормональные передозировки. Воот… Мой пофигистический пафос таял на глазах. А в самих глазах замелькала паника и испуг. Может даже слеза скатилась). Он бы (пафос) и совсем в миг улетучился, знай я что будет дальше. Но я крепился.
Местная каптерка была единственным (относительно) теплым местом в цеху. Там даже были батареи, которые, впрочем, едва грели (может по причине летнего времени, а может вообще всегда). В помещении, слабо освещенном какой-то дохлой лампочкой, на скамьях (или скорее, наверное, нарах) сидели коренные обитатели данной местности (и трое моих коллег-студентов). Во главе стола сидел дядя Вова – самый старый (и старший) работник холодильника (на тот момент), если не считать начальницу. Проработал он там то ли 7 то ли 9 лет (для меня тогда сроки какие-то космические), съел на этом деле собаку, кота, ещё ползоопарка, и отдал за эту науку половину указательного пальца. Дядя Вова был бодрый и веселый мужик, заслуженно пользующийся всеобщим уважением. Зауважал его и я, да. Причем сразу. Бывают такие люди, которых не уважать практически невозможно (если ты, конечно, не мудак), как персонажи советского кино. Рядом с дядей Вовой сидел Миша – сын дяди Вовы. Мише было лет 27 или больше (хз, плохо разбираюсь в таких вещах). Он тоже был нормальным спокойным парнем. Видимо в отца. С другой стороны от дяди Вовы сидел Лёха – главный весельчак и балагур. У Лёхи в запасе было огромное количество историй и шуток из его (и не только его) жизни. За что он и был всеми любим. Был мужик по имени Саша, он был братом одной из мастериц и тоже (как и мы) новенький. Саша был мужиком неплохим, но чересчур веселым. Из таких людей, кто везде, прежде всего, видит шутку, отчего может делать несколько неприятные для окружающих вещи, в основном, конечно, не со зла. Был ещё один новый мужик (не помню, как звали), и он был реальным туповатым козлом, очень хитрожопым и говнистым. Ну да бог с ним. Он был Лёхиным свояком. Был Ильдар – татарин с большой и круглой головой. Простой и забавный парень, совершенно (как позже выяснилось) не умевший пить. Он был там самый молодой, не считая нас, и постоянно рассказывал что-то про армию, в которой недавно отслужил. Были две женщины - Валя и не помню (к стыду) ещё кто. Нормальные добрые тётки. Через несколько дней появился ещё один мужик (не помню имени)– он был суров и усат. Ни отторжения, ни восторгов не вызывал. Обычный, в общем, мужик. Были две мастерицы – Ольга, и тоже не помню кто((. Несмотря на свою достаточно неприятную должность они были спокойными и понимающими(естественно в пределах разумного), от них я многому для себя полезному научился. В общем, коллектив был хорошим. Кроме того говнистого мужика/свояка, мне все понравились. О всех остались только добрые воспоминания. Ну и мы четверо студентов-практикантов. Такая вот компания.
Рабочий день начинался, естественно, с перекура. Дымили они так, что можно было вешать ватник. Может конечно мне, как некурящему, так показалось, но свет, и без того тусклый, исчезал практически совсем. Потом приходила кто-то из мастериц и раздавала всем задания (а иногда и лещей), и перекур заканчивался.Задания могли быть следующие: кто-то отправлялся на доставку сырья в колбасный цех, кто-то на перемещения сырья по холодильнику (по необходимости), кто-то на погрузку (если она намечалась с утра), ну а кто-то на вспомогательные работы. В процессе смены происходили постоянные ротации и дополнительные задания. Так что к вечеру можно было поучаствовать во всем. Никто не оставался обделенным. Ещё были наряды на приёмку из убойного цеха, но это для самых фартовых, вечером, в конце забоя. Не помню, что было моим первым заданием (да и пофиг), но кажется подача на колбасный цех.
Отдельное слово надо сказать об экипировке. Сначала одевались какие-нибудь подштанники (зима на дворе, не шутки), поверх них какие-нибудь штаны (я одевал джинсы на спортивные штаны, в которых приходил), сверху я одевал теплую рубашку (кто помнит, были в моде такие клетчатые), на рубашку - толстовку, на толстовку - ватник. Ватники выдавали в цеху, и были они все такой степени засаленности, что из каждого можно было сварить нехилый такой супец. Еще были рукавицы (лучше 2 пары), подшлемник и каска (если предстояла работа с подвесными путями). И вот в таком, практически рыцарском облачении, я и приступил к работе.Несколько слов о самом холодильнике. Размеры он имел космические. Не знаю сколько в квадратах, но дохрена. На полу лежала какая-то металлическая перфорированная плитка, а на стенах слой инея сантиметров в 30, не меньше. С потолка свисали здоровенные, как сталактиты, сосульки, на полу же, им в ответ, быстро подрастали сталагмиты. Выглядело это все как декорации для какого-то хоррора или фильма про постапокалипсис. Этакая смесь декораций для «Метро 2033», «S.T.A.L.K.E.R.» и «У холмов есть глаза» (или чего-то подобного).
Холодильники на МК состоят из нескольких видов камер. Самые теплые это камеры выдержки. Температура там поддерживается в районе +/-4 градусов. Там сырье, поступающее в холодильник охлаждается, и немного подмораживается (скажем так, выстаивается). Так положено по технологии (не помню сколько по времени). После охлаждения у сырья может быть два пути – в колбасный цех или в камеру заморозки. О! Это сказочная камера). Моя любимая (нет). Температура здесь в районе -30…-35 градусов, плюс к ним добавляется ещё и искусственный ветер (чтобы полутуши не примерзали друг к другу). В общем – курорт и благодать). Что там ваши Египты с Турциями…И есть ещё камеры хранения, где всё добро, собственно, и храниться. При температуре -15 градусов (примерно), в огромном помещении лежат горы и штабеля субпродуктов и мяса. Просто лабиринты из потрохов и составных частей мёртвых животных. Постапокалипсис полный (только сытый)). Каждый вид камер был представлен не в единственном экземпляре (точные количества не помню). Была парочка неиспользуемых. То ли на ремонте, то ли просто за ненадобностью, не знаю.
Все перемещение сырья производилось либо на алюминиевых садовых тачках, либо на здоровенных, непонятного происхождения, тележках, которые весили по 100 с лишним кг. На тачку полагался 1 человек, на телегу 2-3 (в зависимости от задач). Мы нагружали в них то, что было нужно по заданию и везли куда сказали. Сырье было или в, так называемых, блоках – замерзжих до состояния камня кусках чего-либо, завернутых в полиэтилен (скользкие они были как суки, особенно если хватаешь их засаленными рукавицами), или россыпью, как, например головы скота, или в полутушах – половинки коров и свиней, распиленных вдоль позвоночника.
Полутуши, не снятые с подвесных путей, по этим самым путям и перемещались.
Представляют они (пути) собой такую тонкую рельсу под потолком, по которой катится висящая на крюке полутуша. Когда-то давно передвижение происходило автоматически, за счёт цепной передачи, но такого не помнил даже старожил дядя Вова. Теперь же все было гораздо проще – человек толкал полутушу (если свиные, то можно несколько), а она с трудом перемещалась к месту назначения. Ну вернее как с трудом – где-то они катились как по маслу - не догонишь, но где-то на путях оказывался лёд, и там нужно было проявить немалую сноровку, чтобы протолкнуть это бывшее животное дальше. Усугублялось дело ещё и тем, что лёд был и под ногами. При этом нужно было ещё держать дистанцию, чтобы не травмировать своих коллег по непростому занятию. В общем, та ещё эквилибристика. Катки крюков тормозились, заедали, соскакивали… и полутуши с деревянным (если мороженные), или шлепающим (если охлажденные) звуком падали на пол. Крюк при этом мог не хило так отлететь в сторону (весил он 5 (или 7) с лишним кг). Тут-то и нужны были каски, охраняющие наши не шибко полные головы от прямого проникновения в них железа – чтобы ты не срезу сдох, а еще помучился)). Опасно было так же на поворотах, когда всё это дело раскачивалось как сумасшедшее. Со стороны это все выглядело забавно, и вызывало много шуток, особенно в нашу (студентов) сторону. Но внутри процесса, признаюсь, было очень очково. Поначалу так всем. Ну мне так точно). Шутка ли, когда ледяная херня весом в 100 кг летит в твою сторону с трех метровой высоты, размахивая здоровенным крюком, то невольно подожмёшь очко. Но все было хорошо). Обходилось без жертв. При мне, по крайней мере.
Кроме всего прочего, от этого действа у меня адски болела шея. Толкая это все по пути, нужно было постоянно смотреть наверх, одновременно нехило так напрягаясь, маневрируя полутушей и стараясь устоять на ногах. И, то ли защемило что-то, то ли растянулось, но болело знатно, и ещё больше усугубляло и без того моё депрессивное состояние. Со временем, впрочем, полегчало. Но это только, что касаемо шеи, депрессивное состояние было со мной ещё долго(. Иногда возникала необходимость снятия полутуш с путей (для хранения или погрузки). Тогда открывалась в нужном месте стрелка, и полутушу скидывали с пути на специальный поддон, стол..хз, в общем, как назвать. Это было впечатляюще. Тут я и увидел своими глазами летящие крюки - они соскакивали с ног бывших коров/свиней и штрёкались в стену, обсыпая с неё многолетний иней и вызывая локальный снегопад. Попади такой голову (или ещё куда) – приключится беда. Но во избежание таких случаев принимались меры безопасности в виде защитных ограждений громким матом. Случайные путники, и спешащие по своим делам бойцы холодного фронта, завороженно замирали, что бы в момент подготовки следующего броска проскочить мимо. Так что все тоже было хорошо). При мне там вообще не было никаких травм. Кроме моей). Но об этом позже).
Сброшенные полутуши увозились в камеру хранения, либо отправлялись в подъехавший рефрижератор. По этому принципу и выбиралось место сброса – или рядом с нужной камерой хранения, или на пандусе.
Продолжение следует...