Ехал как-то по трассе Алматы — Балхаш, топливо было на исходе. Заехал в ближайший населённый пункт Аксуек, узнав у проезжих, что там можно купить пару литров бензина, дабы пополнить бак хотя бы до заправки. Въезжая, увидел построенные во времена СССР больницы, школы, жилые дома и предприятия (сейчас всё, естественно, разрушено и заброшено).
Некогда образец оазиса в безлюдной пустыне превратился в сплошь постапокалиптику. В СССР посёлок (а ныне уже село) в основном занимался добычей урана. Градообразующим предприятием был урановый рудник, в котором добывали урановую руду с дальнейшим её обогащением. После развала Советского Союза рудник закрыли, и Аксуек пришёл в тотальный упадок.
Тем временем сельский сход с участием руководства области и района так и не ответил на главный вопрос, тревожащий жителей: есть ли будущее у Аксуека? Неудивительно, что проведённый затем экспресс-опрос показал у людей наличие большого пессимизма.
Николай Ковальчук, кавалер орденов «Шахтерская слава» и Трудового Красного знамени, инвалид труда:
– Я вот передвигаюсь с трудом, а меня, как узника концлагеря, томят отсутствием воды. Разве мы могли раньше подумать, что доживём до такого позора? Я правительству Казахстана хочу дать совет: собрать нас всех стариков здесь доживающих, а это около 400 человек, и засыпать землёй в карьере, чтобы не мучились здесь.
Виктор Никулов, председатель совета ветеранов ВОВ:
– Если производство уйдёт из Аксуека, то реанимировать посёлок никто не станет — так и разберут все оставшиеся дома по кирпичику. Мы-то своё отжили, да вот только детей и внуков жалко — в чём их-то вина? Кому мы вообще в этой стране нужны, старые да малые? Мне 80 лет и я дважды был ранен на фронте. Недавно в госпитале Алматы вырезали бесплатно грыжу, а она в другом месте вновь выскочила — так врачи делать ещё одну операцию отказались, мол, у меня квоты нет. А мне кажется, у нас у всех нет квоты на достойную старость и жизнь.
Фаина Игнатьева, ветеран уранового производства:
– За жизнь в этом поселке я заплатила слишком дорогую цену. От саркомы лёгких умер мой муж, а лейкемия забрала мою дочь. Поэтому когда заболела моя соседка, я сама дала разрешение разобрать часть моего дома на кирпичи, чтобы продать их и добыть деньги на её лечение... Будущее поселка? А какое может быть у него будущее, если вся страна в аналогичном положении?
Как ясно из слов самих жителей, они и сами уже понимают, что Аксуек обречён. В советские времена на обустройство населённого пункта и превращение его в степной оазис были затрачены сотни миллионов рублей. Теперь же у власти нет денег на такие элементарные вещи, как обеспечение жителей питьевой водой.
Пока частное предприятие спорит, кто должен решить проблему воды, в буквальном смысле томятся жаждой сотни людей. Они и рады бы покинуть эти места, но у них просто-напросто нет денег на переезд. От населения в 13 тыс. человек в Аксуеке остались лишь порядка одной тысячи человек.
Как же иронично после всего этого выглядит старый ржавый щит «Казахстан - 2030», неподалёку от старого памятника Ленина, с лозунгами 90-х: «Сильный бизнес — сильное государство»...
Организация Трудящихся Казахстана