Продолжение вот этого.
Те, кто читал первую часть, скорее всего догадываются, что я
совершенно не собирался писать продолжение. Но кто бы интересовался моим
мнением. Хотя нет. Вру. Как раз и интересовались. Когда лечащему меня врачу
стало очевидно, что я ну вот ни в какую не справляюсь с засовыванием в себя
разного противоестественным образом, он предложил мне делегировать это
ответственное мероприятие в руки специально обученных профессионалов. На что я,
на мой взгляд, ответил крайне аргументированным отказом, разложив все по
полочкам. Но доктор взял паузу. Сделал соответствующее лицо. И рассматривая
меня поверх очков, поинтересовался - правильно ли он понял, что у меня в планах
порадовать свой пенсионный фонд? Умеют же некоторые подбирать слова. Поэтому
малое время спустя я таки сидел в очереди к специально обученному профессионалу
и слушал, как спорят между собою две медсестры. Более опытная и давно платная
медсестра пыталась при помощи жестов и эвфемизмов объяснить менее опытной и,
судя по всему, ранее "бесплатной" медсестре почему в платной медицине
принято догонять убегающих пациентов. Смысл объяснения сводился к тому, что это
убегают деньги. Но вот прямо так при живых еще пациентах она сказать не могла.
И пыталась донести эту мысль до новенькой как-то очень издалека и очень
иносказательно. А новенькая все никак не могла ее понять. Хотя мы, пациенты,
поняли все и сразу. И наблюдали за происходящим с неподдельным интересом. В
очереди скучно. И я вот тогда опять задумался о разнице между платной и
"бесплатной" медициной. Хотя задуматься стоило бы совсем о другом. С
чего вдруг пациенты пытаются отсюда убежать. Сие был знак.
Началось все стандартно. Здрасьте-здрасьте, я такой-то, вот бумажка. По прочтению которой моего доктора словно подменили. Сообщали когда-нибудь ребенку, что время игровой приставки закончилось и пора делать уроки? Оно самое. Частые и долгие вздохи. Бестолковая суета. Слоняние из угла в угол. Вот это все. Хорошо заметное и не особо скрываемое желание не делать того, за чем я к нему пришел. Не знаю, что не так. Может быть ему религия не позволяет исследовать именно мужские зады, в отличие от проктолога он был специалистом широкого профиля, не знаю. Но человек явно было огорчен предстоящим. Впрочем, деньги сами себя не заработают, и какое-то время спустя я таки лежал на боку, без штанов, согнув колени. После чего огорченный специалист, еще раз вздохнув, решительно (и не глядя) воткнул мне свою палку… в копчик. Однако. Но т.к. я ничего в этом не понимаю, решил не мешать процессу. Человек и так расстроен. Я еще тут со своими советами. Какое-то время ничего интересного не происходило. Специалист неспешно ковырялся у меня в копчике. Не глядя. Я с интересом ждал – чем закончится. Закончилось тем, что он засопел громче и начал ковыряться активнее. Все сильнее пытаясь вдавить мой копчик внутрь. Давление постепенно усиливалось. Копчик, как мне начало казаться, стал потрескивать. Я заволновался. Копчику, как и большей части меня, за эту мою жизнь досталось и сильно. Заживал он долго. Сломать его еще раз за деньги в мои планы не входило.
- Дышите! – сказал в сердцах специалист. Я было даже почти начал. Но потом задумался. Дышите. Ага, щас. В наши безалаберные времена, когда в интернет утекают хоум видео звезд и корпоративы президентов, у меня не было никакой веры в отсутствие камер в кабинете (в коридоре было полно) и надежды на сохранность их записей. Я – взрослый дяденька. У меня коллеги, репутация и татуировки. И ролик в интернете, в котором я активно дышу, в то время как другой дяденька чем-то активно ковыряет меня сзади, мне категорически не нужен. Это - с одной стороны. А с другой, я понятия не имею, как это все работает. Может так и надо. Может эта палка на звук дыхания наводится. Или тут, как в боксе, нужно поймать на вдохе как с ФГДС. Когда ловкий дяденька двумя пальцами забрасывает в тебя камеру именно в тот момент, когда ты глотаешь. А если ты не будешь как следует глотать, то неловкий дяденька раздерет тебе все горло в кровь, долго пихая ее в тебя двумя руками. Повторения разодранного горла не хотелось.
- Да дышите уже! – сказал специалист в сердцах. Ну, что ж делать. Задышал. Толку ноль. Я дышу. Он вздыхает и ковыряет с усилием. Копчик трещит. В голове разное. Малое время спустя я сдался.
- Не туда, - говорю. – Ниже.
Доктор замер на секунду от неожиданности и рефлекторно послушался. Но… тут, видите ли, какое дело… Это мне – ниже. А ему, сидящему от меня сзади – дальше. Т.е. теперь уже опять для меня его ниже – левее. Какое-то время я честно пытался руководить процессом. А он слушаться. Мы даже оба довольно быстро поняли, что у нас не совпадают это ниже-левее и оба пытались итеративно догадаться, что нужно сказать и, соответственно, что пытается сказать второй. Каждый неудачный раз говоря про себя - ѣѣ. Я вот в свое время долго подначивал брата за то, что за все два года в армии он только и смог, что выучиться на смешную, по моему мнению, профессию – артиллеристского наводчика. Мне тогда казалось, что это очень просто. Я очень ошибался. Играли когда-нибудь в морской бой? Тоже знали, что последний однопалубный ставить не надо? Ну, вот. Оно самое. Для не заставшей эту высокоинтеллектуальную игру молодежи – я был на фул додже. В какой-то момент я было даже задумался, не начать ли мне подм… эээ… кхм… двигаться навстречу палке. Но это было сильно хуже, чем дышать. На такое, в случае наличия потенциальных камер, я никак не мог согласиться.
В конце концов доктор перестал тыкать в меня палкой и спросил жалостливым голосом не было ли у меня травмирующего прошлого по этой части. Вот что я должен был ответить? По какой части? И что он про меня подумает, если я на всякий случай скажу «да»? Какое-то время я сомневался. Но вспомнив, что меня не так давно осматривал проктолог (кому перепало – опять обнимемся), решил, что таки да. Травмирующий опыт по этой части у меня был! Какой бы смысл изначально в этот вопрос не вкладывался. И сказал – да.
Доктора резко отпустило. Он пожурил меня за то, что я не предупредил его об этом заранее. И сказал, что мы больше не будем в меня ничего совать. А внимательно и заботливо осмотрим меня снаружи. Но напишем так, как будто осмотрели изнутри. Я к тому моменту уже решительно не возражал. С меня хватило.
Звонок из регистратуры догнал меня уже не работе. Наученная более опытной сестрой тетенька живо интересовалась у меня – зачем я удрал? И настойчиво предлагала заплатить еще денег вернуться. Мне же еще руку! И действительно. Кроме, пардон, попы специалист должен был обследовать мне еще и руку. И с нее, наверное, стоило бы начать. Но, как это мне свойственно, я решил начать с самого сложного. Оставив руку на потом. А потом, после всего вот этого, я уже не смог сказать «вот вам, доктор, моя рука». И сбежал. Как те самые до меня. Которых надо было догонять. Про которых мне был знак.
Мужики еще с работы… Услышав такие интересные разговоры, начали домогаться – с чего вдруг я удираю от докторов и почему у меня такое лицо. Объяснил, как смог. Искренне считаю, что так ржать над попавшим в беду коллегой – плохо. Фу такими быть. У каждого доктор может не найти дырку в жопе. Че такова. А это один из лучших медцентров Москвы. Я видел грамоты.
А потом я с этим наколупанным с потолка обследованием должен был вернуться обратно к проктологу. И я вернулся. Но об этом как-нибудь в другой раз. Что-то долго получилось. В реальности было сильно короче.
PS: Пикабушечка... это не "Ответ на пост «О чём думают перед смертью»". Я два раза правил заголовок. У вас опять что-то сдохло. Впрочем, если вы настаиваете.
И с абзацами у вас тоже все плохо. По кой леший вы убираете знаки переноса строки?
