Одним из малоисследованных «белых пятен» истории Великой Отечественной войны в отечественной историографии по сей день остается идеологический аспект нацистской «войны на Востоке». Прежде всего – столь важное для нацистов ее «расовое» содержание.
С одной стороны, еще в 60-е гг. вышел ряд научных публикаций документов о преступлениях нацистов на оккупированных территориях и в концлагерях, где содержались советские граждане (военнопленные и угнанные в Германию рабочие). Огромное число фактов содержалось и в последующих, в том числе уже вышедших в 2000-е гг. публикациях. Но все они касались сугубо практической стороны вопроса, прежде всего — деятельности частей СС (айнзацкоманды, карательные батальоны, охрана концлагерей), и очень редко и кратко затрагивались вопросы о идеологическом обосновании и предпосылках этих чудовищных злодеяний, при этом допускались ошибки в атрибуции и датировке цитат и т. п.[1]. В определенной степени, «копание» в этой теме просто не поощрялось.
В итоге, тема идеологического обоснования нацистской антиславянской политики и ее фактического подтверждения по сути осталась нераскрыта. Западные публикации, чьи переводы начали выходить у нас в 90-е (в основном это работы двух видных историков из ФРГ – Рейнгарда Рюрупа и Вольфрама Ветте) дали по этой теме новый фактический материал[2]. Но его целостного обобщения и раскрытия нацистской расовой концепции в отношении славян (кроме подбора отдельных высказываний, и расхожих, восходящих еще к XIX в. стереотипов мышления о «русских азиатских ордах») в них также нет.
Этот существовавший «пробел» в освещении проблемы уже в 90-е оказался заполнен, но с совершенно противоположной стороны. Один за другим зазвучали голоса говорившие, что на самом деле, Гитлер всего лишь «стремился освободить Русь от диктатуры большевиков». До массового сознания эти мнения доносили праворадикальные музыкальные группы, исполнявшие песни о том, как «славяне тоже сражались в отрядах СС за чистоту арийской крови», что немцы считали русских своими «белыми братьями», а все опровергающее это – «выдумка коммунистов».
Постепенно через посредничество испытывающих симпатии к расизму авторов мнение это перекочевало и во вполне солидную массовую литературу. Например, в предисловии к вышедшему в 2009 г. в издательстве «Вече» сборнике работ западных антропологов Исаака Тейлора и Ильзе Швидецки его составитель Владимир Авдеев прямо утверждает: «Что касается непосредственно Третьего Рейха, то, вопреки современному устоявшемуся мнению, никакой оголтелой целенаправленной русофобии там не было. Преобладало скорее незнание биологической истории русского народа, а главное – устойчивое нежелание ее познать»[3]. «Сам факт и признание в Германии времен Третьего рейха такой книги, как «Расология древних славян», помогает разрушить многие стереотипы советской, а также и постсоветской, либеральной эпох, будто немцы, опьяненные пропагандой собственного расового превосходства, смотрели на людей, населяющих сопредельные восточные территории, как на «недочеловеков». Это безусловно безграмотная фантазия ангажированных журналистов, никогда не державших в руках подлинные немецкие первоисточники той поры»[4].
Такая постановка вопроса и наличие такого откровенного пропагандистского запала в уже вполне массовой литературе действительно ставит вопрос о необходимости работы с немецкими первоисточниками и их комплексного анализа, что я и хотел бы проделать в данной статье.
По поводу целенаправленной русофобии – процитирую хотя бы дневниковую запись Геббельса за 1 июля 1941 г.: «Фюрер по моей просьбе налагает запрет на русских поэтов и композиторов. Пока всех»[5] без исключения. Запрет исполнения и печати произведений всех русских поэтов и композиторов исходя из их национальности – что это, как не самая откровенная и целенаправленная русофобия?
Да и то, стоит упомянуть, как вообще стало возможно в рейхе обращение к шедеврам русской литературы и театра (которое Гитлер с подачи Геббельса запретил 1 июля 1941 г). Тем более что факты такового есть, и их часто используют именно для подобному выше «опровержению русофобии нацистов» – но ведь они же ставили иногда русскую классику!
Как вспоминает работавший в Берлине корреспондентом ТАСС с мая 1939 по июнь 1941 гг. И.Ф. Филиппов: «Иногда в интересах опять-таки политики гитлеровцы допускали и русскую классику на сцены театров. Так, в период наметившегося улучшения советско-германских отношений в драматическом театре шли пьесы Островского «Лес» и Чехова «Три сестры». После польской кампании [в сентябре 1939 г.] в Государственной опере на Унтер ден Линден была поставлена опера «Иван Сусанин» под названием «Жизнь за царя». Мы присутствовали на этой опере и поражались той безвкусице и тенденциозной утрировке сцен, передававших так называемый «русский колорит»[6].
Это же видно при просмотре хронологии выхода кинофильмов (изготовлением которых занималось как раз ведомство Геббельса). Первый популярный фильм на тему русской классики вышел в августе 1939 года, как раз в период советско-германского сближения, – «Эта упоительная бальная ночь» (Es war eine rauschende Ballnacht) о жизни и творчестве Чайковского[7]. В апреле 1940 г. вышел «Станционный смотритель» (Der Postmeister) по повести Пушкина[8].
Все это укладывается лишь в двухлетний (лето 1939 – лето 1941 гг.) период, когда рейх был заинтересован в дружбе с СССР и ради этого был готов даже ставить фильмы и оперы с подчеркнутым «русским колоритом». С началом войны на все это был наложен запрет.
А административные установки нацистов в начале войны с Советским Союзом? Вот характерная цитата из изданной 1 июня 1941 г. инструкция статс-секретаря имперского министерства внутренних дел и имперского министерства продовольствия Герберта Бакке для немецких оккупационных чиновников:
«Наша страна велика и обильна, а порядка в ней нет, приходите и владейте нами». Это изречение появилось уже в самом начале образования русского государства, когда русские звали норманнов приходить и управлять ими. Эта установка красной нитью проходит через все периоды истории русского государства: господство монголов, господство поляков и литовцев, самодержавие царей и господство немцев, вплоть до Ленина и Сталина. Русские всегда хотят быть массой, которой управляют. Так они воспримут и приход немцев, ибо этот приход отвечает их желанию: «приходите и владейте нами»[9].
В том же тоне говорил о русских, два с половиной года спустя, уже в разгар войны, перед своими группенфюрерами (высшим офицерством) глава «черного ордена» СС Генрих Гиммлер: «Этот низкокачественный человеческий материал сегодня так же не способен поддерживать порядок, как не был способен 700 или 800 лет назад, когда эти люди призывали варягов, когда они приглашали Рюриков»[10]. Эта установка на восприятие славян как рабов – не откровенная целенаправленная ли русофобия?
И еще из той же закрытой речи Гиммлера в Познани 4 октября 1943 г., печатный текст и аудиозапись которой были представлены на Нюрнбергском процессе как документ обвинения PS-1919: «Известно, что такое славяне. Славянин никогда не был способен сконструировать что-либо»[11].
Между тем в цитируемых отрывках звучали и расовые мотивы. Цитирую Гиммлера далее: «Славяне – смешанный народ на основе низшей расы с каплями нашей крови, не способный к поддержанию порядка и к самоуправлению»[12].
Вспомним, что именно СС были главным орудием «расовой войны» на Востоке. Еще в феврале 1940 г. партийная канцелярия НСДАП специально разъяснила по этому поводу: «Подразделения Ваффен-СС, состоящие из национал-социалистов, вследствие их интенсивной национал-социалистической подготовки в вопросах расы и народности лучше других вооруженных сил пригодны для выполнения особых задач, подлежащих решению в оккупированных восточных областях»[13]. В вопросах расовой теории части СС и их руководство были подготовлены лучше всех…
И самом в начале этой войны, в те же дни, когда Геббельс и Гитлер запретили в рейхе и оккупированных им странах все произведения русских поэтов и композиторов, Гиммлер так напутствовал отправлявшихся на войну командиров боевой группы СС «Север»:
«Это война идеологий и борьба рас. На одной стороне стоит национал-социализм: идеология, основанная на ценностях нашей германской, нордической крови. Стоит мир, каким мы его хотим видеть: прекрасный, упорядоченный, справедливый в социальном отношении, мир, который, может быть, еще страдает некоторыми недостатками, но в целом счастливый, прекрасный мир, наполненный культурой, каким как раз и является Германия. На другой стороне стоит 180-миллионный народ, смесь рас и народов, чьи имена не произносимы и чья физическая сущность такова, что единственное, что с ними можно сделать – это расстреливать без всякой жалости и милосердия. Этих животных, которые подвергают пыткам и жестокому обращению каждого пленного с нашей стороны, которые не оказывают врачебной помощи захваченным ими нашим раненым, как это делают порядочные солдаты, вы увидите их сами. Этих людей объединили евреи одной религией, одной идеологией, именуемой большевизмом, с задачей: имея теперь Россию, наполовину [расположенную] в Азии, частично в Европе, сокрушить Германию и весь мир.
Когда вы, друзья мои, сражаетесь на Востоке, вы продолжаете ту же борьбу против того же недочеловечества, против тех же низших рас, которые когда-то выступали под именем гуннов, позднее – 1000 лет назад во времена королей Генриха и Оттона I, – под именем венгров, а впоследствии под именем татар; затем они явились снова под именем Чингисхана и монголов. Сегодня они называются русскими под политическим знаменем большевизма»[14].
«Смесь рас и народов» (ein Gemisch aus Rassen und Völkern) – так охарактеризовал Гиммлер русских в 1941 г.[15]. «Славяне – смешанный народ на основе низшей расы (Mischvolk der Slawen aufgebaut auf einer Unterrasse), смешанный уже до состояния расово «низкокачественного человеческого материала» (menschliche Minderware) – в 1943-м[16]. И связывал их в исторической ретроспективе рейсхфюрер не с культурными европейцами, а с дикими кочевниками из глубин Азии – гуннами, венграми, татаро-монголами.
И это – не пропаганда для масс, это непосредственные руководящие указания главы СС своим подчиненным по ведению на Востоке «расовой войны», по отношению к русским.
Если кто-то сомневается, было ли это воплощено в жизнь — процитирую свидетельство Георгия Сатирова, находившегося в тюрьме гестапо в 1944 г.: «В тюрьме полностью соблюден принцип расовой сегрегации. Здесь в одну камеру никогда не сажают немца и голландца, голландца и француза, француза и русского. По признаку чистоты нордической крови заключенные делятся на четыре категории: первая – немцы (высшая раса, иберменши), вторая – голландцы, датчане, норвежцы (хотя и чистая нордическая раса, но не иберменши), третья – французы, бельгийцы, итальянцы (полунордическая раса), четвертая – русские, поляки, чехи (лишь следы нордической крови, в массе – унтерменши)»[17]. Его свидетельство о том, что нацисты полагали в славянах «лишь следы нордической крови», точно соответствует словам Гиммлера о том, что в них лишь «капли нашей [германской, нордической] крови».
«Чистота нордической крови» была для нацистов критерием отнесения человека или целого народа к «высшей» или же «низшей» расе. «Истинными арийцами» признавались лишь те, кого «расологи» Третьего рейха отнесли по своей классификации внешности и обмера черепов к «нордической» или хотя бы «фальской» подрасам европеоидной расы. И Гиммлер упоминал как эталон «нордическую и фальскую германскую кровь»[18].
Каковы же были истоки этой расистской концепции, дискриминировавшей славян?
Известно, что основы «расовой теории» заложил еще в середине XIX века французский барон Артюр де Гобино (1816 – 1882), опубликовавший в 1853 – 1855 гг. многотомный «труд» под названием «Опыт о неравенстве человеческих рас». Как отмечают историки: «Нацистские «теоретики [в Третьем рейхе] оценили это сочинение так высоко, что специально подобранные фрагменты из него публиковались в 30-е годы в популярных антологиях о расах и приводились даже в обязательных школьных учебниках»[19].
Именно Гобино в этом сочинении первым связал талант и одаренность человека с его внешним видом и расовой принадлежностью, и именно оттуда, кстати, пошел хорошо известный нам термин «истинный ариец»[20].
Гобино уже очертил и область распространения носителей этих качеств: «В Англии, Северной Америке, Голландии, Ганновере такие качества преобладают над остальными национальными инстинктами. То же самое имеет место в Бельгии, а также на севере Франции, где все, что имеет позитивное применение, находило плодородную почву. По мере продвижения к югу эти предпосылки ослабляются. Причем это объясняется не более жарким солнцем, хотя, разумеется, каталонцы и пьемонтцы живут в более теплом климате, чем жители Прованса и нижнего Лангедока. Это есть воздействие крови»[21].
Непосредственно в Европе их расселение «идет от Торнео, включая Данию и Ганновер, далее вниз по течению Рейна, захватывая Эльзас и верхнюю Лотарингию, сужаясь по течению Сены до устья, продолжается до Великобритании и западной части Исландии.
Там существуют последние обломки арийского элемента – искаженные, потерявшие форму, но еще не побежденные. Именно там бьется сердце общества и, следовательно, современной цивилизации»[22].
Торнео – река, отделяющая Швецию от Финляндии; как видим, современную область расселения «арийского элемента» в Европе Гобино видел в Швеции, Норвегии и Дании, далее в Ганновере и Вестфалии на Нижнем Рейне (северо-западная Германия), в Эльзасе и части Лотарингии, Голландии, Бельгии и на северо-востоке Франции вплоть до нижней Сены (собственно, это земли средневековой Фландрии, затем частично вошедшей в состав родственной ей Голландии, и Нормандии), в Англии и Исландии.
Сравним это описание с опубликованной в 1940 г. в Третьем рейхе под личным грифом Гиммлера брошюре по расовой теории «Эсэсовец и вопрос крови»: «Основная область распространения нордической расы охватывает побережье Северного и Балтийского морей, Северную Германию, Данию, Скандинавию, Англию и Голландию»[23]. Очерчены все же те самые границы, хотя тут уже без особой точности. Жители этих стран были признаны близкородственными немцам не только в СС, но и в других ведомствах рейха. В меморандуме Розенберга («уполномоченного по централизованному решению проблем восточноевропейского пространства», с началом войны с СССР рейхсминистра по делам оккупированных восточных территорий) от 2 апреля 1941 г. рассматриваются планы «приступить к заселению Прибалтики крупными массами немецких крестьян». При этом «не исключено переселение в эти районы также датчан, норвежцев, голландцев, а после победоносного окончания войны, и англичан, чтобы через одно или два поколения присоединить эту страну, уже полностью онемеченную, к коренным землям Германии»[24].
Гобино же первым сформулировал представление о славянах, как о низшей расе Так, он не включил в территорию современного ему расселения «арийского элемента» большую часть Германии (кроме ее северо-западных территорий) на основании того, что население восточной и центральной Германии в Средние века смешалось с вендами (как немцы называли западных славян): «Эти вендские народы, прежде постоянно угнетаемые, поневоле стали завоевателями, обстоятельства работали на них, и в результате германский элемент оказался значительно ослаблен во всей Германии и сохранил свои позиции только в Вестфалии, Фризе, Ганновере и на Рейне»[25].
Именно Гобино предложил расистскую псевдонаучную расовую классификацию для современных славян – будучи некогда в древности белым арийским народом, «они ушли на северо-восток нашего континента и там вступили в разрушительное соседство с финнами», с представителями желтой расы, «славянский язык, имеющий общие родовые признаки арийских языков, подвергся сильному финскому воздействию. А что касается внешних признаков, они также приблизились к финскому типу»[26]. В новую эру славяне предстают у Гобино уже как монголоидные метисы («венд, смесь белого и финского элементов»[28]), «в результате большой пропорции желтой крови, обусловившей их пассивность»[27] неспособные ни к какому творчеству. И, что особенно важно, как аналог противостоящих ариям семитов (это учтет и расовая классификация нацистов): «славяне выполняли в восточной Европе ту же функцию долгого и молчаливого, но неотвратимого влияния, какую в Азии взяли на себя семиты. Подобно последним, они создавали стоячее болото, в котором, после кратковременных побед, тонули все более развитые этнические группы. Неподвижное как смерть, неумолимое как смерть, это болото поглощало в своей глубокой темноте самые пылкие и благородные принципы, не претерпевая при этом почти никаких изменений и после редких всплесков активности вновь возвращаясь в прежнее состояние спячки»[29].
Гобино первым (пока еще теоретически) обрекал славян в силу данной им расовой иерархии исключительно на роль рабов:
«Смирение и долготерпение, согласие на второстепенную роль в новых государствах, создаваемых в результате завоеваний, трудолюбие – вот качества, благодаря которым славяне сохранили за собой право на свою землю, уступив верховенство»[30].
«На Западе славяне могут занимать только подчиненное социальное положение и вряд ли будут играть заметную роль в будущей истории, как не играли ее в прошлом, если бы не огромная территория, которую они занимали. Находясь на границе между Европой и Азией, они служат естественным переходным элементом между своими западными и восточными монголоидными сородичами»[30].
А вот что писал Гобино о Российской империи:
«Сегодня существует большая славянская империя – единственная, которая выдержала испытание временем, первый и уникальный памятник политическому разуму, истоки которого следует искать в варяжских, т. е. норманнских династиях. Однако это грандиозное сооружение является германским только в силу факта своего существования. Норманны не изменили характер своих подданных: они были слишком малочисленны, чтобы добиться такого результата. Они затерялись в массе местного населения, в котором татарские набеги в средние века постоянно усиливали дестабилизирующее влияние финской крови. Все это имело бы бесславный конец, если бы судьба не послала этой стране силу, которая возродила ее, и этой силы оказалось достаточно, чтобы нейтрализовать худшие качества славянского гения. Приход немецких князей, администраторов, генералов, профессоров, художников, ремесленников, появление англичан, французов, итальянцев медленно, но верно делали свое дело, трансформируя инстинкты местного населения и готовя его, помимо его желания, к тому, чтобы занять высокое положение в Европе. Все, что сегодня есть в России политически значимого, все, что сближает эту страну с германизированной цивилизацией, пришло извне»[31].
Сравним это с известной цитатой из «Mein Kampf»:
«Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам – превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могущественные государства на земле. Не раз в истории мы видели, как народы более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли германцы, превращались в могущественные государства и затем держались прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения».
Гитлер почти дословно повторил в тюрьме Ландсберг словами Гобино, ставшие ему известные либо непосредственно из «Опыта о неравенстве человеческих рас», либо через чье-то посредничество (книга Гобино была основой мышления для большинства немецких расистов начала ХХ в.). Но преемственность расистской мысли в отношении славян на протяжении веков, от опуса французского графа до книги «фюрера», поражает. И их слова о рабской, неспособной к творчеству сути славян – не целенаправленная русофобия?
Конечно, «Mein Kampf» была написана Гитлером задолго до прихода к власти. А что говорили о славянах вполне официальные расистские идеологи Третьего рейха?
Одним из ведущих теоретиков расовых исследований в Третьем рейхе являлся Ойген Фрайхерр фон Эйкштедт (1892 – 1965). В 1938 г. ассистентка мэтра (и будущий биограф) Ильзе Швидецки опубликовала под его редакцией книгу «Расоведение древних славян» (Rassenkunde der Altslawen). Книга эта, как давно уже утверждают российские последователи западных идей расизма, якобы доказывает, что в рейхе славян причисляли к «нордической» расе. На самом деле, читали они ее предельно невнимательно, а скорее не читали совсем – ибо книга доказывает ровно обратное, причем точно повторяя (но уже в новом ракурсе и с новыми, антропологическими доводами) идеи Гобино.
Швидецки начинает книгу с красноречивого признания: «Между 1880 и 1890 гг. на эту тему появилась обширная литература, в большей части которой славяне тем не менее еще исключались из индогерманской расовой общности»[32]. Последующие археологические находки и исторические работы Нидерле поколебали эту теорию, выстроить которую по сути заново решила ассистентка фон Эйкштедта.
С одной стороны, она признает: «Как полноправный представитель индогерманской группы народов, праславяне, несомненно, преимущественно принадлежали к нордической расе»[33]. Эта и подобные цитаты радуют душу современных любителей «расовых теорий», но о чем пишет Швидецки дальше, они вряд ли читали и вряд ли поняли.
А речь у нее идет о том, что некогда являвшиеся представителями «нордической» расы славяне к настоящему времени эту расовую составляющую утеряли. Этому посвящен в ее книге целый раздел с красноречивым названием «К вопросу размытия черт нордической расы, или денордизации, славянских народов»[34].
В этом разделе Швидецки пишет: «Остается еще один вопрос: в какой мере развитие древнего славянства спроецировано на сегодняшние славянские народы? Так или иначе все они обладают не столь высокой долей присутствия нордического компонента, который у разных народов на фоне составляющих самых различных рас – восточноевропеоидной и альпийской, динарской и средиземноморской, – во многих случаях отходит на задний план»[35]. Иначе говоря, заявляется (более сглажено, в научных терминах) о том же, о чем немного позже грубее и откровеннее скажет и Гиммлер – от «нордической» расы у современных славян осталось весьма немного.
Например, у южных славян Швидецки говорит о «денордизации» и преобладании у них динарской подрасы (которую она называет расой): «из меньшинства, которое всегда удавалось определить лишь у отдельных экземпляров, этот тип, выделяясь на общем фоне со всей впечатляющей отчетливостью, заметной даже с первого взгляда, превратился здесь в преобладающий. Следовательно, «денордизация» исходит в данном случае не от восточноевропеоидной, но от динарской расы»[36].
У восточных славян «денордизация» связана, по ее мнению, с «восточноевропеоидной» расой, тип каковой им передали (точно по Гобино) древние финские племена, жившие на северо-востоке Восточной Европы: «Для ответа на вопрос, откуда и каким образом восточноевропеоиды проникли в нордическое праславянство, важно констатировать, что, очевидно, их связи с северными районами, с зоной лесов и протофинской народностью являются более тесными»[37]. «Дебец напрямую устанавливает, что описанный им «…тип черепа был широко распространен среди носителей древних восточно-финских культур». С исторической точки зрения особенно примечательно, что он обнаружил этот тип среди носителей культуры Ананьино, которая была развита в области финно-угорской прародины на базе тесной связи с более древними местными культурами»[38].
Вывод: «Таким же образом, исходя из антропологического материала, можно, по всей видимости, считать правдоподобным утверждение, что ответ на основной вопрос распространения восточноевропеоидов надо искать в финно-угорской народности и что здесь же находится и источник восточноевропеоидного внедрения в славянство. Мнение, что ненордическая и соответственно несколько примитивная составная часть славян ведет происхождение из финской народности, также не ново»[39]. «Гипотеза, что индогермано-нордические праславяне ассимилировали нижний финский слой, подкрепляется теперь еще и научно-историческими фактами»[40].
Таким образом, немецкая исследовательница, признавая «древних праславян» народом «нордической расы», родственным германцам, современным славянам в этом отказывала: «все они обладают не столь высокой долей присутствия нордического компонента, который у разных народов на фоне составляющих самых различных рас – восточноевропеоидной и альпийской, динарской и средиземноморской, – во многих случаях отходит на задний план»[41]. Об этом же слово в слово независимо от нее заявлял и рейсхфюрер СС Гиммлер, имевший в своем «черном ордене» самостоятельно ведшие исследования по расовой проблеме управления: «Славяне – смешанный народ на основе низшей расы с каплями нашей крови»[42].
Поскольку многие из карт в книге Швидецки фиксируют смешанное состояние рас на территории славянских народов, взглянем на карту современного расселения рас в Европе из книги учителя Швидецки Ойгена Фрайхерра фон Эйкштедта «Расовые основы немецкого народа» (Die rassischen Grundlagen des deutschen Volkes), вышедшей в 1934 г. в Кельне[43]:
На восток области расселения нордической расы не доходят далее Прибалтики вплоть до среднего течения Западной Двины, далее по Чудскому озеру до Финского залива и от него до берегов Онежского озера, еще один «нордической» расы островок восточнее – это явно область расселения карел в Тверской губернии (сюда они переселились в XVII в. с берегов Финского залива). Вся остальная Россия помечена им как область расселения «восточнобалтийской» (у Швидецки – «восточноевропейской») расы.
Аналогичные выводы содержатся у другого высоко котировавшегося в рейхе расового теоретика Ганса Гюнтера, например, в его впервые вышедшей в 1925 г. в Мюнхене книге «Краткое расоведение Европы» (Kleine Rassenkunde Europas):
«Восток Европы представляет собой постепенный переход от смешанных расовых типов Центральной Европы к восточно-балтийским, переднеазиатским и центрально-азиатским областям. Подобно тому, как азиатский растительный и животный мир начинается далеко к западу от Уральских гор и реки Урал, так уже на юге Европейской части России и на Балканском полуострове начинает меняться картина народов. Появляются и становятся все чаще люди центрально-азиатского и переднеазиатского расового происхождения»[44].
Ганс Гюнтер«Нордическая кровь проявляется, прежде всего, по течению Вислы, еще больше – по течению Западной Двины и в Южной Волыни. К югу и к востоку она постепенно исчезает, ее место в соответствующем объеме занимает восточно-балтийская кровь и наконец начинаются области с наиболее сильной центрально-азиатской примесью. Однако в областях, где распространен русский язык, долю нордической крови можно оценивать на уровне 35 – 40%»[45]. Эту цитату современные российские симпатизанты рейха очень любят приводить как пример симпатий нацистов к русским (те, дескать, признавали у них хотя бы треть «нордической» крови, гораздо меньше чем у западных «арийцев»), но ведь сам Гюнтер затем специально замечает: «Расовая и языковая принадлежность особенно резко расходятся на востоке Европы»[46], так что «говорящие на русском языке» для него совсем не обязательно русские. Тем более что в данной выше цитате он говорит в целом о Восточной Европе, в том числе о прибалтийских государствах и довоенной Польше.
О русских же в целом он пишет: «В Центральной и Северо-Западной России (может быть, за исключением примыкающих к Прибалтике более нордических областей) в целом преобладает восточно-балтийская раса. Около 80% местных жителей имеют светлые глаза, при этом лишь 13% – головной указатель ниже 80. К югу доля восточно-балтийской расы постепенно убывает, но ее примесь еще заметна и в юго-восточной Европе. В южной России 40% светлоглазых блондинов, но их светлая пигментация – не нордического происхождения. Более или менее сильная примесь центрально-азиатской крови наблюдается на всем востоке Европы. Особенно заметна она в Ярославской области»[47].
Представителей «нордической расы» он видит тут мало, в основном – «восточно-балтийскую» расу и смесь с восточными финнами: «Среди великорусского народа особо следует выделить область более низкорослых, мезокефальных, темноволосых и кареглазых людей к югу и юго-западу от Москвы, в Рязанской и Тамбовской областях. Этот тип прослеживается и далее на северо-восток, среди мари, удмуртов, хантов и манси. Можно ли считать, что этот «протофинский» или рязанский тип возник под влиянием западной расы?»[48], т. е. при смешении местных финских племен с пришедшими с Запада древними славянами.
Исключение Гюнтер делает разве что для Северо-Востока России: «Великорусские области, примыкающие к Прибалтике, также преимущественно нордические»[49]. Но тут скорее речь о том, что здесь живут родственным жителям Прибалтики ижорцы. Взглянем опять же на карту расселения рас, на этот раз из книге Гюнтера «Расоведение немецкого народа» (Rassenkunde des deutschen Volkes), впервые вышедшей в 1923 году[50]. Этой книге в рейхе придавалось огромное значение, так, в конце 1940 г. она была включена в список литературы для идеологической подготовки бойцов вермахта перед нападением на СССР наряду с «Mein Kampf»[51]:
Выделение им областей расселения «нордической» расы практически точно совпадает с тем, что дано у фон Эйкштедта, и далее Прибалтики, среднего течения Западной Двины и узкой полосы у берегов Финского залива и Ладожского и Онежского озер она не идет.
Наконец, в нашем распоряжении имеется еще одна, очень подробная «расовая карта Европы», составленная известным «расоведом» рейха Эвальдом Бансе (1883 – 1953)[52]:
