Вечная война
— НЕТ!
Санни в ужасе ударила руками по окну. Позади себя она могла слышать шокированные и взволнованные голоса других членов экипажа, когда Левиафан качнул головой и съел Адама.
Она развернулась и ударила по кнопке громкой связи.
— АКТИВИРУЙТЕ ТУРЕЛИ, СЕЙЧАС ЖЕ!
У нее дрожали руки, она не могла в это поверить, никто этого вообще не предвидел
— КТО-НИБУДЬ, ВЫЗОВИТЕ КОННА СЮДА.
Ей казалось, что ее голос был недостаточно громким, несмотря на то, что он был достаточно сильным, чтобы сотрясать стальные двери.
Она выбежала из комнаты, все время зовя на помощь. Она почувствовала, как корабль резко дернулся вправо, занимая удобную для турелей позицию . Она подбежала к следующему окну и увидела, как массивный светящийся Левиафан свернулся в клубок, открыв рот, чтобы схватиться за конец хвоста. Звезды за его телом начали деформироваться.
— КТО-НИБУДЬ!
Он закружился и спустя мгновение исчез в яркой вспышке света.
Корабль замолчал, все потрясенно смотрели на то место, где секунду назад был дракон.
Адама там не было.
***
Адам какое-то время барахтался в темноте, прежде чем перед ним вспыхнула полоса света. Он попытался использовать свой реактивный ранец, чтобы полететь к ней, но она открылась всего на секунду, а затем весь его мир перевернулся. Его голова закружилась, и он потерял свое место в пространстве. Вещи, которые были далеко, казались близкими, а близкие казались далекими. В ушах зазвенело, а потом все затихло.
Когда он снова пришел в себя, он почувствовал, словно парит. Это было ощущение, с которым он был знаком как во сне, так и в реальной жизни. Он моргнул и полностью открыл глаза, сначала ничего не видя, а затем осознав, что окружен звездами. Несмотря на то, что он понимал, что на нем нет скафандра, это его не слишком беспокоило.
У него это не первый такой сон.
Он посмотрел на свое тело, а затем поднял руки, нахмурившись.
Это было его тело, но оно… слабо светилось, словно он был каким-то призраком в темноте космоса.
Адам посмотрел еще ниже и в шоке обнаружил, что его одежда была белой, а отсутствующая нога… была на месте. Он согнул пальцы ног и почувствовал, как они слегка двигаются.
Он удивленно поднял руки к глазу, но обнаружил, что тот тоже исцелился.
Осмотрев свою кожу, он увидел, что все изъяны и несовершенства на его теле исчезли. Каждый шрам и каждый дефект были заменены идеально гладкой кожей.
Он поднял голову в темноту и чуть отшатнулся, когда увидел фигуру, стоящую рядом с ним, или, точнее, две фигуры.
Одна была мужчиной, а другая женщиной.
Оба они, хотя и имели форму людей, не были совсем людьми. Их кожа и тела светились синим и белым, и они больше напоминали ему изображения эльфов в фентези, с острыми чертами лица и развевающимися одеждами. Только тогда он понял, что цветовая палитра у них такая же, как у Левиафанов.
— Смауг? — спросил он с некоторым сомнением.
Мужчина обернулся и посмотрел на него, приподняв одну бровь, прежде чем ответить:
— Имя подойдет.
— Что это за место? — спросил Адам, раскинув руки.
Мужчина поднял голову и медленно пролетел вперед, или не столько пролетел, сколько трансформировался в извилистое тело дракона для перемещения, прежде чем появиться в другом месте в своем человеческом обличии
— Мы там, где начинается время, — его голос, эхом отразился в окружающем пространстве, что казалось странным, поскольку звук не должен был распространяться в космосе.
— Где начинается время? Слушай, я… я здесь не для загадок, мне нужны ответы.
Человек напротив на мгновение превратился в размытое пятно, и Адам ошеломленно выдохнул, когда Смауг внезапно оказался прямо перед ним, схватив его за горло, острые углы его лица приобрели хищное выражение.
— Ты здесь, потому что ДЕТЕЙ нужно учить.
Он отпустил Адама и вернулся к своему прежнему положению.
Адам поднял руку к своей шее.
Жест не причинил ему вреда, но посыл был понятен.
Он тихо шагнул вперед.
— И чему же я должен научиться?
— Смотри, — сказал Смауг, указывая на темноту.
Адаму казалось, что он не просто наблюдает, он почувствовал, как его влекут вперед, во тьму. Его тело исчезло, а сам он расширился, словно небо, словно сама вселенная, простираясь в бесконечность. Перед ним разыгралась знакомая картина: мрак, а затем внезапная вспышка света отовсюду. Свет ослепил его, прежде чем начать медленно сжиматься сам по себе. Звезды начали формироваться, превращаясь в галактики на кончиках его пальцев, и разлетаясь, как песок, по мере того, как вселенная формировалась.
Хотя картина была знакомой, она не была такой ошеломляющей, как в первый раз, когда он наблюдал ее на планете с монолитами, поскольку в этот раз она не была связана с таким трепетом и огромными эмоциями. На этот раз он был просто наблюдателем, пока вселенная сталкивала объекты и взрывалась тысячами взрывов вокруг него, создавая спиральные галактики.
Свет как будто согревал его, наполнял… чувством, которое он не мог полностью объяснить. Оно было похоже тепло после холода, любовь после потери и прощение после гнева.
«Это воспоминание», — подумал он.
И голос ответил ему.
— Одно из старейших воспоминаний.
— Сколько тебе лет?
— Ты не поверишь, если я скажу, а теперь тише.
Он замолчал, наблюдая, как вселенная расширяется, а затем замедляет свое вращение, прежде чем стабилизироваться.
Адам молча смотрел на Вселенную с позиции наблюдателя, видя больше и чувствуя больше, чем когда-либо мог, будучи обычным человеком. Его зрение простиралось на миллионы световых лет во всех направлениях, и каждая звезда казалась всего в нескольких шагах от него. Он покачал головой в изумлении и благоговении, точнее он бы сделал это, если бы у него все еще была голова.
Что-то вдалеке привлекло его внимание, какой-то свет на краю галактики, который, казалось, пульсировал и светился. От этого света ему стало тепло и приятно.
— Ты понимаешь правило противоположностей, не так ли?
— Мы сейчас говорим об Инь и Ян и тому подобном? — он не был полностью уверен, почему сказал это, но, возможно, разговор с космическим драконом настроил его на правильный лад.
Дракон на мгновение замолчал, прислушиваясь к его мыслям.
— Да, очень простое, рудиментарное понимание, но сойдет, — он продолжил: — Без дня нет ночи, без света нет тьмы, без тепла нет холода. Печаль не может существовать без счастья, а счастье без печали. Никто не может испытать истинную радость, если истинное отчаяние не противостоит этой радости. Перед светом не было тьмы. Ты можешь воспринимать это как тьму, поскольку ваш мозг не может понять ничего, кроме противоположностей, но пойми, когда я говорю тебе, что до света было просто… ничто.
Адам вздрогнул, явно не в силах представить, о чем говорил левиафан, но каким-то образом понимая это.
Они перенесли свой фокус на меньший масштаб, представ перед ярко-голубой звездой, от которой, похоже, исходил тот самый, влекущий Адама свет Она была раскалена добела, однако в видении он не чувствовал его ужасного жара на своей коже.
Но помимо звезды он заметил кое-что еще.
Тени.
Они выглядели как своеобразное движение, таясь на темных сторонах астероидов и планет. Он моргнул, наблюдая, как свет и тьма соприкасаются. Свет выжигал тьму, но тьма, казалось, размножалась во всех направлениях, отрастая щупальца, как какое-то огромное морское существо, или распуская корни, словно ужасное дерево.
Корни распространялись по всей галактике, овладевая астероидами, кометами и планетами. Вещи, которые когда-то были яркими и белыми, были испорчены разрастающейся тьмой, как визуальное представление разложения и болезней, поражающих планеты. Свет и тьма не раз встречались, сталкиваясь в бесчисленных битвах, сопровождаемых неслышным шипением, когда свет обжигал темные щупальца
Там, где они встречались всегда побеждал свет, но в тот момент, когда свет ослабевал или отступал, тьма тут же заполняла пустующее место.
Затем вид изменился, и он вдруг увидел поверхность планеты. Она была прозрачно-голубой и зеленой, покрытой спиральными простынями белого хлопка, далекая и безмолвная в космической бесконечности.
— Узнаешь ее?
— Земля… — он узнал бы ее где угодно.
Она была такой красивой, но… что-то было не так.
Его сердце забилось молотом, когда вокруг планеты начали появляться черные щупальца. Он запаниковал, наблюдая, как вся Земля была почти поглощена тьмой, но, когда казалось, что она вот-вот захватит последний кусок, свет сжег ее и отбросил назад. Он отталкивал ее волнами, как морской прилив, сражаясь за контроль над планетой. Адам со страхом и беспокойством наблюдал за битвой, ни один из участников которой, казалось, не мог взять верх над другим. Медленно его поле зрения увеличилось, и он увидел, как тьма распространяется на Луну, затем на Марс, а затем и на другие планеты, и как свет следует за ней по пятам
Его страх за Землю внезапно показался таким далеким и маленьким, когда его зрение начало расширяться, и тогда он увидел всю вселенную, окутанную этим странным пульсирующим танцем между двумя силами, одной светлой и одной темной. Их родная звезда исчезла в одно мгновение, став не более чем песчинкой на фоне тысяч других.
Он почувствовал себя очень, очень маленьким.
— Ты уже заметил разницу?
Адам покачал головой:
— Я не удивлен. Одна сила потребляет, стремится, постоянно тянется к большему, большему и большему, пока все не окажется в ее досягаемости, а другая… другая рассеивается, она не толкает и не захватывает, а просто расширяется, чтобы заполнить любые открытые места, где ей позволено быть, и когда они соприкасаются, свет сжигает тьму.
— Тогда почему свет просто не выжжет ее всю? — он не хотел, чтобы его голос прозвучал так раздраженно, но он действительно волновался за Землю.
— Потому что, как я уже говорил, правило противоположностей. Одного не может быть без другого. Если бы свет сжег всю тьму, да, не было бы больше тьмы, но не было бы и света.
Адам только покачал головой.
— Сущности, более могущественные, чем я, сражались миллиарды лет именно по этим причинам. Тьма никогда не желала этого понять, она хочет только власти и хаоса. Тьма не понимает, что, уничтожая свет, она уничтожает себя, именно так работают жадность и ненависть.
Адам продолжал чувствовать себя меньше, меньше и меньше, наблюдая, как две фракции воюют друг с другом.
— Но свет это понимает. Он понимает, что должен сосуществовать с тьмой, и поэтому занимает более умеренную пассивную роль.
Чем больше дракон характеризовал сущности, тем больше Адам ощущал цель в их движении. Тьма колебалась и извивалась, как огромное морское существо со множеством щупалец, а свет танцевал, как пламя свечи, принимая множество форм.
— Свету нужна тьма, Адам, но нельзя доверять тьме, когда речь идет о соблюдении правил игры. Я был очень молод, когда Исполин попал в свое заточение, и это произошло почти сразу после битвы, которая чуть не разрушила эту вселенную.
Дракон, возможно, не собирался этого делать, но Адам внезапно оказался в эпицентре той битвы. Свет и тьма бушевали со всех сторон, сотни различных битв шли на мосту из звёзд, тысячи и тысячи булавочных точек света сталкивались с огромной стеной тьмы, как морская волна о камень, который не собирался поддаваться. Волна подхватила Адама и закружила его, как тряпичную куклу.
Его разум на мгновение ускользнул от него, и ему показалось, что он видит лица… лица семьи, друзей и неизвестных людей, пока не столкнулся лицом к лицу с самим собой, стоящим на том же мосту света, прежде чем расколоться на множество кусочков и разлететься, как песок
Его отбросили назад, и Адам отчаянно вздохнул, хватая ртом воздух.
Он обнаружил, что снова парит в невесомости, но вместо мужчины или женщины вместе с ним был только дракон, повисший над ним, а под ним сияла та яркая сине-белая звезда, окруженная теперь тысячами и тысячами крошечных планет, вращающихся идеальной синхронизации.
— Битва была выиграна, но за войной все еще наблюдают. Ты – крупица, крупица в шестеренке, компонент огромной машины внутри сети машин, создавших эту вселенную. Ты и твой народ – ничто, и все же вы – что-то. В некоторых случаях чаша весов опускается от самого незначительного усилия, и действия одной крупицы могут иметь грандиозные последствия.
Адам снова был в своем теле, глядя на себя и свои бледные слегка прозрачные руки.
Дракон опустил голову, чтобы посмотреть ему в лицо своим огромным ярким глазом.
— Пришло время научиться контролировать себя, Деус,потому что война только достигает апогея, и когда-нибудь вся вселенная будет вынуждена выбрать сторону.
Адам почувствовал внезапную потребность посмотреть на себя, и когда он это сделал, он был потрясен, увидев, как тонкие черные линии усеивают его тело, шипя там, где его сияющая кожа соприкасалась с ними. Он поднес к лицу дрожащие руки наблюдая, как чернота змеится по его телу. Часто дыша, Адам попытался стереть с себя тьму, но это не помогло. Он начал задыхаться.
Звезды перед ним исчезли, и он снова оказался во тьме, падая в неизвестность. Свечение исчезло с его кожи, которую теперь заменил скафандр. Он был в очень темном месте, и его тело болело,а вместе с ним и его разум. Адам почувствовал внезапный толчок, от которого его закружило в невесомости.
Откуда-то начал падать свет, очень слабый по сравнению с тем, что он видел в видении. Он крутился медленными кругами, заметив краем глаза Левиафана, когда тот закрыл пасть, завертелся на месте и исчез.
Адам вращался в бесконечности космоса, раскинув руки и ноги. Он чувствовал себя ужасно, как будто его вот-вот стошнит, но крепко сжал губы.
— Адам, Адам! Ты там? Ты нас слышишь? Адам!?
Он не мог говорить, но дважды нажал кнопку связи, дав им понять, что он жив.
— Держитесь, адмирал, мы приближаемся к вашей позиции.
Он закрыл глаза, ожидая, далеко не в первый раз, спасения, чувствуя холод, свет перед ним закрыла тень, и чья-то рука схватила скафандр.
***
Санни почти в ярости ворвалась в открытые двери медотсека.
— ГДЕ ОН!?
К’рилл, который был почти так же зол, как и она, указал на ванную, дверь которой была приоткрыта. Рядом с дверью стояла медицинская бригада, включая доктора Кейти, которая выглядела одновременно взволнованной и облегченной
Через щель в двери можно было видеть, как Адам молился фарфоровому богу. Он стоял на коленях, прислонившись к стене, его голова покоилась на руке, которая, в свою очередь, опиралась на стульчак унитаза.
Ей было все равно, она плечом открыла дверь, встряхнув его.
— Что, черт возьми, только что произошло? — они встретились взглядами, ультрафиолетовый свет на его коже был болезненного зеленоватого цвета из-за отсутствия крови под кожей. — Этот ублюдок съел тебя!
Адам одарил ее слабой улыбкой.
— Не… съел. У него просто нет рук, за которые можно было бы ухватиться, — он снова опустил голову. — Вероятно, самое безопасное место во время варпа было внутри него.
— Варп? Куда он тебя перенес?
Адам пожал плечами.
— Не совсем уверен, я все еще пытаюсь справиться со всем, что видел.
Он прикрыл рот рукой, тело на секунду вздрогнуло, прежде чем снова расслабиться. Он облизнул губы.
— Все хорошо, я думаю, это просто последствия варпа, — он положил голову обратно на руку.
К'рилл подлетел к ней.
— Мы накричим на него за глупость позже, но сейчас ему нужна жидкость. Ты можешь подождать с ним, но ТОЛЬКО если пообещаешь вести себя тихо и не мешать.
Санни поворчала немного, но больше ничего не сказала, а врачи помогли Адаму подняться и повели его туда, где можно было поставить ему капельницу.
При более детальном осмотре мужчина выглядел просто слегка ошеломленным, и они не обнаружили никаких неисправностей в его организме.
Что бы он ни увидел….
Санни сомневалась, что это было что-то хорошее.
===========================================
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Ссылки на все рассказы можно найти здесь.