Роман "Нити. Красная Хроника" - Глава 13. Двадцать шестое июля, часть первая
Опираясь спиной на парапет, Виктор смотрел на небо, запрокинув голову вверх. Голубые небеса безразлично довлели над ним, забирая себе лишь серых дракончиков дыма. Им не сдались его пустые переживания и полное загнивающих швов сердце. Мужчина не сдержал ироничной улыбки.
Это место имело особое значение в его жизни. На закате солнца они часто выпивали вместе. Дневное светило скрывалось за горизонтом, уступая место темноте ночи, но в его жизни был свой источник яркого света – золотистые волосы Рэй, её улыбка и веселый нрав.
Рассвет же он всегда встречал в одиночестве...
Нет же, не так. Она всегда была с ним. Даже если в то время её не было рядом. Медиум набирал знакомый номер, стоило щемящему чувству появиться в груди. Ной терпеливо выслушивала его и тихим голосом отвечала, поддерживая разговор, даже когда он будил её ранним утром. Вскоре она научилась предчувствовать его звонки и просыпаться раньше, чем её разбудил бы звонок телефона. Их пустые разговоры спасали обоих. Пустые, потому что ни один из них не говорил о своих проблемах прямо – ему было больно, ей было одиноко – и они оба понимали это, но молчали, ведь это было неважно. Пока они могли просто слышать голоса друг друга, ничто более не имело значения...
Здесь же, на рассвете, она призналась ему в своих чувствах. Но их отношениям не суждено было продлиться и дольше одного дня. И после всего этого, он снова здесь…
Виктор усмехнулся. Он уже давно устал ждать гостей.
Алхимик был зол, как черт. Пусть и пытался скрывать намерения, они все равно торчали наружу, не помещаясь в нем. У него явно чесались кулаки...
Было видно, что Алекс всеми силами пытается держать себя в руках и пришел поговорить, но именно поэтому медиуму было легко манипулировать им. Одна улыбка и самообладанию пришел конец. Парень схватил соперника за ворот рубахи, но и этого оказалось недостаточно, чтобы стереть её с лица.
Выдохнув, он начал говорить, пытаясь достучаться до медиума. Пытаясь убедить, что он ошибается; не понимает, кого отталкивает; кому причиняет боль своим поведением. Это было уже не смешно. Виктор знал это лучше, чем кто-либо другой. Именно поэтому должен был отступиться от неё. Появление здесь этого парня, его действия, прямое доказательство того, что теперь она не одна – есть кому заступиться, в нужный момент протянуть руку и помочь встать. Она больше не нуждается в таком, как он – ей же будет лучше, если они больше никогда не увидятся...
Медиум больше не смотрит на небо, делает вид, что ему все равно и кидает простую фразу, означающую «Тебе и флаг в руки». Но не успевает договорить. Слова проглочены, пока кулак рассекает губу в кровь. Мужчина продолжает улыбаться, и вновь провоцирует – «И это все на что ты способен?» – если бы не лисица, вовремя проявившееся, чтобы оттащить алхимика, эти слова могли бы и застрять у него в горле.
Чертыхаясь, Александр уходит с крыши. Дух, бросив последний взгляд на Виктора, сплевывающего кровь и вытирающего её с губы, но все еще улыбающегося, уходит за ним…
***
– Черт!
Удар, но не понять, что получило больше повреждений – безразличная ко всему стена или его кулак.
Почему все выглядит так, будто больше всех здесь страдаешь именно ты?... Катись к черту, Азимов!..
Еще удар.
Не думай, что это что-то меняет…
Удар, тишина.
Проклятье! И что, по-вашему, я должен делать?..
Удар, кровь и содранная кожа, но он не чувствует боли и от этого лишь больней в груди.
Что, черт возьми, я должен…
Он замахивается вновь, но вовремя останавливается из-за голоса в голове.
– Прекрати! Хочешь, я скажу, что тебе делать? Во-первых, перестать страдать фигней и калечить себя!..
Алхимик опускает руку, выдыхая и два лисьих уха появляются у него на голове, благодаря чему сбитый в кровь кулак начинает медленно регенерировать. Он просто молча смотрит на это и злость уходит, растворяясь вместе с ранами.
– А во-вторых, ты ведь уже знаешь ответ на свой вопрос... Или хочешь, чтобы я произнесла это вслух?..
– Нет уж, спасибо… Обойдусь как-нибудь.
Два лисьих уха с легким сиянием исчезают с его головы.
Алекс усмехается. Что делать? Будто у него есть выбор... Что хуже: видеть, как она страдает, но притворяется, что все хорошо, и дальше, или помирить их и дать расцвести на её лице искренней улыбке, пусть вызвана она будет и не им?
Очевидно, что оба варианта для него проигрышные, но он все равно решает избрать второй путь, потому что, как бы не хотелось признавать, любовь делает девушку лишь прекрасней.
Осталось только сохранить эту решительность до самого конца. Он спускается на лифте и выходит из здания…
***
Они встретились в этом городе, что дремлет лишь в предрассветных лучах, и Алекс предложил проводить Ной до дома.
Последние несколько дней, несмотря на то, что совсем недавно девушка помирилась с братом, успела встретиться с матерью и навестить свое тело, она была подавлена.
Они шли по дороге, что была мокрая от растаявшего снега, и разговаривали – он чаще, она с неохотой, но неизменной улыбкой, отвечая ему. Алхимик выжидал, избегая множество тем и не желая давить на неё.
«Это действительно конец? Почему это не может быть он?..». Алхимик не раз задавал себе эти вопросы, но ему ли не знать, что «Сердцу не прикажешь».
Сзади к ним подъезжала машина. Водитель посигналил, после чего они отошли к стене, пропуская её. Это была арка небольшого пешеходного моста. Для того, чтобы разойтись с автомобилем, им пришлось практически вжаться в стену.
Ной оказалась зажата между грудью алхимика и каменной стеной. Сердце ускорило темп, когда она поняла, как близко они находятся друг к другу.
– Не сомневайся…
Парень наклонился к ней так, что они почти соприкасались носами. Демон замерла, не решаясь ни оттолкнуть его, ни ответить. Но он лишь опустился еще чуть ниже и вытащил небольшую коробочку из кармана ее куртки, отдав девушке. Она посмотрела на неё и сжала в кулаке, а потом подняла к нему глаза.
На его лице играла улыбка. Демон уткнулась носом в плечо, и алхимик нежно обнял её.
Все будет хорошо. Просто доверься своему сердцу… Уверен, ты сможешь достучаться до него.
– Почему ты всегда так добр ко мне?- слезы блестели в уголках её глаз.
– Это не так. Просто я люблю тебя.
– Прости, что не могу ответить взаимностью на твои чувства, Алекс.
– Глупая… Ты прекрасна такая, какая есть,- он отстранился и вытер слезы с её лица,- Я влюбился по уши во все твои эмоции – явные и скрытые, во все поступки, слова и мысли. Поэтому просто будь уверенней и поступай так, как считаешь нужным...
Убеждая её, парень пытался убедить и себя. Он поступает правильно. Если их не помирить, он больше никогда не увидит, как искренне она способна улыбаться. Даже если это означает конец его борьбе…
То, что время лечит – красивая ложь. На самом деле, лечат хорошие поступки, добрые слова и ласковые прикосновения. Но только от особенных людей… И, к сожалению, он не один из них.
– Не ошибайся на мой счет, Ной… Я эгоист. И хочу чаще видеть улыбку на твоем лице. Ради этого я готов пожертвовать всеми своими чувствами к тебе… Давай, я помогу.
Алхимик протянул руку и забрал у неё коробочку. Он открыл её, пока Ной снимала временные серьги. В отличии от обычных гвоздиков, которые Алекс одолжил девушке, эти были гораздо наряднее.
– Черт, не хочется признавать, но… У этого придурка есть вкус. Они чертовски тебе идут.
Он одарил её лучезарной улыбкой и, взявшись за руки, они пошли дальше. От руки, которую он сжимал, исходило покалывающее кожу тепло, и парень жадно вбирал его в себя, разливая в щели своего треснувшего сердца. Чтобы залатать эти раны потребуется гораздо больше встреч и прикосновений, но она готова продолжать так до тех пор, пока его душа не излечится полностью. И он знает, что так оно и есть.
– И все же… Почему именно Азимов?- наконец, спросил Алекс, посмотрев ей в глаза,- Что ты в нем нашла?
Ной задумалась, подбирая нужные слова. Пожалуй, она влюбилась в него раньше, чем успела подумать о любви…
За семь лет до этого…
Выплевывая клубы дыма, поезд мчался по рельсам железнодорожного моста, пересекая большую воду по направлению к Архипелагу магов. Ненадолго остановившись на очередном пропускном пункте, пыхтя и трясясь, состав тронулся дальше.
Азимов отложил книгу, завернув угол страницы вместо закладки, и потянулся. Синяк под глазом чесался, закрытый пластырем. Зевнув, он выглянул в окно, где солнце лениво переливалось в глубоких водах. Колеса, стучавшие по рельсам, выплевывали не только искры, но и частички Эфира, что переливались всеми цветами радуги. Это зрелище немного отвлекло его от черных мыслей.
Поезд увозил все дальше от родных мест…
Парня продержали в этой комнате всего два дня, но ему они показались вечностью.
В помещение проникал тусклый свет сонного солнца. Возле окна, с перебинтованной левой рукой, стояла Кифа – курила и рассматривала что-то на улице. Это была её «рабочая» рука, и в том, что она сломана в двух местах, виноват никто иной, как Виктор. Чувство вины пожирает шестнадцатилетнего подростка, положение усугубляется гробовым молчанием – кричи, проклинай, ругайся она, было бы легче. Но девушка благородно молчала, принимая любые его неверные решения, как данность, и вытаскивая пятую точку младшего брата далеко не из первой передряги. И, в который раз, не интересуясь его мнением, не спрашивая нужна ли ему помощь, не задавая вопросов. Умирать он не хотел, но и о помощи не просил!..
Стягивая футболку, невольно бросил взгляд в зеркало – как итог: пара шрамов на спине и синяк под глазом, заклеенный пластырем – с отвращением отвернувшись, Азимов открыл воду, пытаясь убить тишину и заглушить собственные крики.
Наконец, все условности были улажены. В большей степени лишь благодаря крови потомственного мага, что течет по их венам, кого-то из семьи медиумов согласились укрывать.
Походный рюкзак, где лишь необходимые вещи – сменная одежда, банные принадлежности, документы и пропуск, и кое-какая литература – единственное, что разрешили взять с собой. На долгие сборы просто не было времени. Докупит, что нужно на месте. И вот…
На следующий день, когда поезд довез его до конечного пункта назначения, время уже близилось к обеду. Студенты разного возраста сновали туда-сюда, собираясь группами по несколько человек, и, переговариваясь, направлялись в заведения общепита. Студенческий остров не уступал размерам Столице, но напоминал лабиринт. Он потерялся даже точно следуя карте…
Виктор рассматривал записи на бумаге и местность вокруг, пытаясь определиться куда ему идти. Признав, что заблудился, медиум решил спросить дорогу, но мало кто соглашался выслушать его, косо поглядывая или обходя стороной, словно чумного.
Академия – единственное место на Архипелаге, где целенаправленно обучали магии. Многих отправляли сюда в возрасте восьми-тринадцати лет, и те жили на острове круглый год – то есть, для них это место заменяло дом родной и они знали его, как свои пять пальцев. Странным казался любой, появившийся здесь в это время (близилось лето, но еще оставался месяц обучения) и в этом возрасте.
Чертыхаясь про себя, Азимов свернул с шумного центра вглубь района, и наткнулся на круглую площадь, устланную брусчаткой, в её центре росло раскидистое дерево, у подножия которого, газоном, зеленела трава. Людей здесь было немного – всего пара человек, и Азимов, решив рискнуть, обратился к первому встречному.
– Что? Мужское общежитие?- переспросил высокий брюнет в очках. За его спиной кто-то прятался, парень смог рассмотреть лишь несуразно большую остроконечную «ведьминскую» шляпу и коробку для обеда, перевязанную однотонным платком,- Так это ты новенький?
– Допустим, и что?- недовольно бросил Азимов, невольно помрачнев. Брюнет улыбнулся. Он бы и не спрашивал, если бы его не проинформировали на этот счет.
– Разве тебе не говорили сначала зайти в Студ.Совет?- Виктор потупил взгляд, вспомнив о том, что ему, и правда, говорили нечто подобное. Парень вздохнул, поправляя очки на переносице,- Быстрее будет проводить, чем объяснять дорогу... Еще и заблудишься, завернув за первый попавшийся угол – это место хуже любого лабиринта…
Он почувствовал, как его оттягивают за рукав, и повернулся. Теперь Азимов смог различить еще одну деталь – темно-синие глаза с узкими зрачками, явно не человеческие, и невольно оторопел, не в силах отвести взгляд.
Маг заговорил с ней. Девушка слушала его доводы молча, а потом просто кивнула. Она кинула последний взгляд на медиума, и тот прочитал в нем негодование, опаску и заинтересованность вместе, а потом просто повернулась и медленно пошла прочь. Длинные пепельно-черные волосы с красными подпалинами струились ей за спину, закручиваясь спиралями на кончиках.
– Идем...
Сказал брюнет и прошел мимо Азимова. Тому ничего не оставалось, как пойти следом, еще какое-то время оглядываясь на одинокую фигуру в несуразно огромной ведьмовской шляпе, которая еле передвигала ногами. Виктору стало не по себе.
– Слушай… Я сам доберусь. Ты только скажи, куда идти,- сказал он,- Возвращайся к своей... девушке. Мне неловко, что я прервал ваши планы…
Парень посмотрел на него через плечо, останавливаясь. В голубых глазах, словно бы покрытых тонкой корочкой льда, Азимов увидел легкое раздражение, хотя более ничто не выдавало его чувств.
– Сестра,- коротко поправил его маг, и, развернувшись, вновь сделал шаг, заставив Азимова догонять себя,- Поверь, она уже привыкла. И, если ты не будешь тормозить, я успею вернуться до того, как обед закончится, так что не отставай…
Идти оказалось без малого пятнадцать минут, проходя через немыслимые пейзажи и витляя переулками. И действительно, в одиночку он заблудился бы здесь на первой же развилке. Казалось, это место строили так специально.
Двухэтажное здание приветствовало их открытыми форточками. Шагая вдоль широкого и длинного коридора, с одной стороны которого была стена с окнами, а с другой – с дверьми, они остановились возле третьей по счету. Кабинет не имел никаких опознавательных знаков, и Азимов отметил, что начинает уставать от этого места...
– Тебе сюда…
Указал маг. Но, когда он уже собирался уходить, бросив напоследок «Бывай, еще свидимся», дверь внезапно открылась, пропуская наружу паренька в круглых очках с толстыми стеклами. Он заметно обрадовался, увидев их.
– Глава, я думал, у вас выходной?- сказал он, поправляя окуляры.
– Так и есть..,- холодно протянул брюнет,- Заглянул на пять секунд и уже ухожу.
Он попытался ретироваться, но дверь вновь широко раскрылась и оттуда посыпались другие люди, и всем необходима была его помощь. Удивленный, Виктор прыснул со смеху. Пожалуй, еще ни разу в жизни Азимов не испытывал такого диссонанса в эмоциях, которые царили в глазах человека и интонациях, с которыми он обращался ко всем. Казалось, ему абсолютно безразлично существование любого из этих людей, и все дела, которые они на него сваливают, но, как говорится, noblesse oblige - «положение обязывает». Впрочем, фальши в его словах тоже не ощущалось, да и не все они имели вежливый смысл, просто люди не воспринимали их, как есть, увязнув в собственный иллюзиях.
– Хватит, я просто привел к вам человека,- они, наконец, заметили медиума и внезапно помрачнели, скрывшись за дверью,- Боже… Не подумай, это не всегда так…
– Только когда у вас выходной, Президент?- Виктор нагло и широко улыбнулся.
– Да..,- маг вздохнул и улыбнулся ему в ответ, протянув руку,- Мое имя Глен Рассел, добро пожаловать в Академию.
– Виктор Азимов.
Это рукопожатие определило их дальнейшую жизнь…
– В общем, тобой займутся вот они, а мне пора,- Глен взглянул на время, которое уже далеко ушло вперед, часы обеда скоро закончатся, а они еще и не начинали,- Черт, Ной...
Медиум проводил его взглядом, а потом перевел его в окно. Он увидел острый кончик шляпы и удивился. Девушка стояла под окнами на улице, и ждала чего-то. Потом к ней подошел маг, они заговорили и, улыбаясь, ушли. Азимов заметил, что взгляд его нового знакомого сильно меняется, когда он говорит со своей сестрой. Виктор пожал плечами, вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
С ним провели беседу, отдали ключи от комнаты в общежитии, и отправили с богом. Единственное, что они сделали – попытались объяснить, куда идти. И все же медиум заблудился. Он до самого вечера искал свое общежитие, и когда пришел, тут же завалился на кровать, отключившись…