Идем по Омолону. За Алешей, как всегда, несколько псов. Я удивляюсь и даже ревную: кто главный любитель живности в семье, в конце концов! Но нет! Куда бы он ни пошел, у него мохнатая свита. Стоит ему остановиться, как собаки обступают и норовят залезть носом в кожаные монгольские сапоги. Любая пробегающая мимо Жучка меняет траекторию и кидается к нему.
И вдруг меня осенило:
- У тебя же сапоги на собачьем меху! Они своего чуют!
Алеша помрачнел:
- Главное, чтобы морду не набили за этого своего.

Спускаемся к берегу небольшой замерзшей протоки. Кусты, а по ним большие белые шарики снега развешены. Солнце слепит, небо синее. Вдруг один шарик шевельнулся. И соседний тоже.
- Ты это видел?
- Да...

Вот именно галлюцинаций нам здесь и не хватало. От них у меня в походной аптечке лекарств нет.
Подходим ближе, присматриваемся! Куропатки! Ëлки-иголки, настоящие куропатки! Первый раз их вижу вживую! Сидят, на нас – ноль внимания, солнышком наслаждаются. Идем дальше. Навстречу – знакомые мальчишки.
- Здравствуйте! Что сегодня снимали?
Гордо улыбаюсь, просто-таки лучусь счастьем:
- Идем вдоль протоки, а там в кустах...  куропатки!
Мальчишки переглядываются, хмыкают и разом стирают мою лучистость:
- Куропатки! Мы думали, медведь...

Мусорный контейнер. Погрузив в него морды, стоят крупные диковинные звери. Цвет молочный. Ноги четыре. Хвост как у лошади. Но коренастые, толстоногие. И шкура мохнатая. Одна из морд поднимается. Лошадь. Только, знаете, как мамонт по сравнению со слоном. Интересная тут фауна…
- Жалко мне их, - говорит пекарь Марина. - Подкармливаю. А меня и спрашивают: что это лошади к тебе в окна заглядывают?
- А лошади для чего здесь?
- Для работы. Грузы возить. Но гибнут они. У нас за поселком свалка, мусор не вывозят. Лошади пакетов оттуда наедятся – и умирают. И жеребята тоже. Вскрывали их – все желудки пакетами забиты. А то собаки за лося примут в лесу – и конец.

Лошадей якутской породы завезли в Омолон, как транспорт, в помощь оленеводам. Но оленеводы предпочли ездить по старинке, на рогатом или дизельном ходу.
Я сразу начала думать, что же для этих лошадей сделать. Ведь это не жизнь: голодные, беспризорные... Но так и не додумалась. Вывезти обратно лошадей отсюда – дорого. Приспособить – некуда. Так они тихо и безропотно пропадают…

Радоваться бы этому, но... Чему тут радоваться, когда твой ребёнок у тебя на глазах превращается в инвалида?

В общем, настроение у отъезжающих родителей было очень угнетённое...

Он накупили девочке самые красивые вещи, и особенно одно очень дорогое красное пальтишко, пошитое одной из ведущих дизайнерских фирм.

Девочка была в полном восторге и на время, только на время, она позабыла о своей болезни, о своём горе, и начала улыбаться, примеряя платья. Она даже пыталась смеяться, что очень плохо получалось – мышцы лица больше не слушались её…

*****

Месяц в Лондоне пролетел, как один день, и напоследок отец уговорил их пойти в Букингемский дворец – посмотреть на караул в знаменитых шапках, полюбоваться на убранство Королевских лейб-гвардейцев, восседающих на прекрасных лошадях с саблей наголо.

Мама была против, категорически. Она говорила, что это будет лишним стрессом для итак больного ребёнка. Что Бетти испугается лошадей и грозных солдат в высоких меховых шапках. Да и людей там масса.

Но отец, который был служака до мозга костей, ответил:

— Я понесу её на руках. Я очень хочу, чтобы она всё это увидела.

И мама нехотя уступила...

Это был их самый последний день в Лондоне, и программа была выполнена даже с превышением. Девочка была счастлива. Счастлива, пожалуй, впервые за прошедший год.

И вот, к десяти утра они прибыли к Букингемскому дворцу. Бетти широко раскрытыми глазами смотрела на марширующий караул. Она никогда не видела такого.

Ей было интересно и она немного нервничала, а поэтому её мышцы непроизвольно сокращались, и ладошки в руках папы и мамы дёргались и постоянно сгибались и разгибались.

И мама уже смотрела осуждающе на отца:

— Пора уходить! — наконец твёрдо сказала она.

— Но ведь я так хотел подойти к вон тому лейб-гвардейцу на коне, — нерешительно возразил мужчина. — Я понесу её на руках, а ты сфотографируешь нас. И останется у нас на память...

Тут горло отца перехватил спазм. Он сдержался, проглотил комок в горле и продолжил:

— Фотография будет. Повесим её на стену.

— Ну, я не знаю, — парировала женщина. — Смотри, как она нервничает, а там лошадь... Ещё испугается. Она итак еле ходит. А вдруг упадёт...

— Я буду держать её на руках, — настаивал отец. — Просто встану рядом. Не прогонят же нас…

— А вдруг прогонят? — парировала женщина. — Ты смотри, какой он грозный! Я не хочу, чтобы он испугал нашу малышку.

Отец тяжело вздохнул и отвернулся, чтобы вытереть скупую мужскую слезу… Да что там! Чего же это я вру?

Он просто плакал. Молча плакал, и по его щекам текли, не прекращаясь, два потока слёз.

Он отвернулся и вытер глаза и щеки рукавом своего парадного мундира. Так полагалось, он должен был быть здесь в парадном мундире, ведь он был военным.

— Не прогонят, может быть. Ведь я же свой. Из Королевских ВВС...

— Извините за то, что я вмешиваюсь в ваш разговор, — вдруг произнёс высокий пожилой мужчина в строгом черном костюме и галстуке.

В его правой руке была трость, на которую он и опирался.

— Простите, что стал невольным свидетелем вашего разговора. Но почему бы вам, действительно, не подойти к гвардейцу?

Мне почему-то кажется, что он вас не прогонит. Мне кажется, что у него доброе сердце и он не откажет вашей дочери...

Мама посмотрела на пожилого человека и заметила:

— У моей девочки…

— Да, я знаю, — перебил её седой мужчина. — Я врач, и знаю, что у неё. И как врач, я вам рекомендую доставьте ей это удовольствие.

А хотите?... Хотите, я помогу вам? Я возьму её за руку и мы пойдём к гвардейцу на лошади?

— Пойдёте? — переспросила мать. — Пойдёте?! Вы издеваетесь? Она еле идёт!

— Много он понимает, — недовольно проворчал отец малышки. И добавил: — Он с ней пойдёт? Да я сам её понесу.

— Вы не понимаете, — парировал седой врач. — Это очень важно, чтобы она сама прошла эти двадцать метров.

Он вдруг наклонился к девочке и, протянув ей правую руку, сказал:

— Бетти, послушай меня. Если хочешь пойти, протяни мне руку.

Мать хотела заметить, что её дочка боится всяких незнакомых людей, и вообще, откуда этому мужчине известно имя её ребёнка, но вдруг...

Вдруг Бетти вытащила ладошку из руки матери и протянула её пожилому седому мужчине в костюме. Её губы шевелились, она пыталась сказать что-то, но у неё не получалось.

— Я знаю, — спокойно ответил мужчина с палочкой в руке. — Тебе страшно, но очень хочется. Правда?

И девочка кивнула. Мужчина взял детскую ладошку и сказал:

— Тихо и спокойно. Шаг за шагом, не спеша. Идём... — потом обернулся к её маме и отцу: — Не волнуйтесь. Всё будет хорошо.

— Если с моей дочерью что-нибудь случится... — начал отец Бетти.

Седой мужчина посмотрел на него и улыбнулся. Потом крепко сжал ладонь ребёнка, и они медленно, шаг за шагом, пошли...

Девочке было очень трудно идти эти двадцать метров. Целых двадцать! Ноги плохо слушались её.

Но мужчина в черном костюме с палочкой очень спокойно говорил ей:

— Бетти... Бетти, ты сможешь! Малышка, я верю в тебя. Ты сильная.

Лейб-гвардеец давно заметил эту странную парочку: высокий седой старик с палочкой в левой руке и маленькая девочка лет восьми в очень красивом красном пальтишке.

Она так тяжело шла. Она очень старалась дойти. А он поддерживал её и успокаивал.

Гвардейцам нельзя не только разговаривать ни с кем, им нельзя даже головы повернуть. Да и мышцы лица должны быть каменные, но...

Но его глаза видели, и он переживал за эту парочку. Он очень хотел, чтобы она дошла.

И когда они подошли и остановились всего в паре метров от его лошади, он невольно перевёл дух.

Мать Бетти рыдала, стоя позади и глядя на то, как старается её девочка идти. Просто идти.

А отец хмурился, делал строгое лицо и постоянно отворачивался, вытирая глаза итак уже мокрым рукавом.

— Ты должна сама подойти к лошади, — вдруг сказал пожилой мужчина в черном костюме. — Ты должна подойти, поклониться и попросить разрешения погладить её.

Девочка силилась сказать ему, объяснить, что просто не может говорить, но мужчина с палочкой спокойно произнёс:

— Я знаю, что ты хочешь сказать, Бетти. Я отлично слышу тебя. И скажу на это ещё раз – ты сможешь! Слышишь, что я говорю? Я верю в тебя. Просто подойди и объясни гвардейцу и лошади жестами. Иди!

И он отпустил её ладошку, после чего сделал шаг назад.

Мать девочки, увидев это, вскрикнула. Отец собрался броситься вперёд и подхватить своего ребёнка, но в этот момент жена упала ему на руки.

И он, подхватив её, проскрежетал в адрес человека в костюме:

— Я убью тебя, мерзавец...

Бетти стояла с трудом. Ноги непроизвольно дёргались, пытаясь повернуться, но ведь седой и добрый дядя сказал...

Он сказал, что она может. Может!

И Бетти осторожно и очень медленно сделала первый шаг... Один шаг вперёд. Потом второй. Потом ещё один.

Лейб-гвардеец пытался одновременно грозно смотреть вперёд и не сводить глаз с бедного ребёнка.

Бетти подошла почти вплотную к лошади и поклонилась, а потом попыталась сказать что-то, но мышцы лица не позволили ей, и тогда она жестами своих дёргающихся ручек объяснила гвардейцу и его лошади, что очень благодарна им...

И гвардеец улыбнулся только краешками губ и, почти незаметно для всех окружающих, кивнул ребёнку. И Бетти заметила это. А лошадь...

Лошадь вдруг опустила морду и прижала её к лицу Бетти.

Девочка гладила морду лошади своими непослушными руками и плакала от счастья. Потом, вдруг, лошадь лизнула лицо девочки, вытирая её слёзы.

— Говорят… — сказал пожилой мужчина в костюме, подошедший к Бетти. — Говорят, — повторил он, — если тебя лизнёт лошадь лейб-гвардейца, то это обязательно принесёт счастье.

И он подмигнул солдату на лошади, а тот не смог удержаться от улыбки.

Когда высокий седой старик в черном костюме и Бетти вернулись к её родителям, мать бросилась к этому мужчине с благодарностями:

— Я не знаю, как благодарить вас, — говорила она. — Вы настоящий ангел! Да благословит вас Бог за вашу доброту к больному ребёнку.

Отец Бетти выглядел очень смущенным. Он одёрнул китель и строевым шагом подошел к пожилому мужчине с палочкой. Отдал честь и сказал:

— Сэр, я прошу вас принять мои извинения. Вы, действительно, ангел. Снимите груз с моей совести, пожалуйста.

Высокий седой мужчина в черном костюме и с палочкой в левой руке посмотрел на него и опять улыбнулся:

— Ваши извинения приняты, капитан Грэхем, — сказал он.

И протянул правую ладошку Бетти её маме. Та взяла руку ребёнка в свою, а старик отошел и смешался с толпой туристов...

Отец ребёнка так и стоял с поднятой рукой, замерев от изумления:

— Откуда? Откуда он узнал моё имя? И почему он сказал – капитан?

Он посмотрел на жену, словно она знала ответы, но тут...

Тут Бетти вдруг спокойно распрямила ладошку и, посмотрев на маму, сказала:

— Мамочка, я так счастлива!

— Что?! — хором изумились родители.

Перед ними стояла их прежняя дочка. Та самая, которая была до болезни! Их девочка улыбалась и крепко стояла на своих ногах!

И её лицо… Это было прежнее лицо, не искривлённое мукой и усилием, а спокойное и полное любви.

— О Господи! — простонала мать и упала на колени, обняв девочку.

— Немедленно везём её к врачу! — закричал отец, подхватил малышку на руки, и они побежали к машине…

*****

А высокий седой мужчина в строгом черном костюме, с палочкой в руке, подошел к лейб-гвардейцу, всё также сидевшему на лошади. Он встал немного слева от них и спереди, чтобы солдату было хорошо видно его.

Лейб-гвардеец, наблюдавший за всем произошедшим краем глаза, был поражён, но...

Вы ведь помните, дамы и господа то, что я уже писал? Им нельзя говорить и даже просто реагировать, а поэтому он просто скосил взгляд влево, на то место, где должен был стоять странный пожилой мужчина в черном костюме.

Но там...

Там, вместо него, стоял, вытянувшись по стойке смирно, пожилой полковник в парадной форме. Его грудь была в медалях. Он молча смотрел на молодого лейб-гвардейца и отдавал ему честь.

Солдат подумал:

— Кого же он мне так напоминает? Странно. Он очень похож на меня...

Лейб-гвардеец улыбнулся полковнику уголками губ и незаметно для всех остальных кивнул.

Полковник повернулся и пошел, потом растворился среди туристов и исчез. А толпа людей, стремившихся сфотографироваться и успеть всё увидеть, так и не заметила ничего…

*****

Вскоре старшего лейтенанта Грэхема повысили до капитана.

Их дочка Бетти совершенно непонятным для врачей образом выздоровела. И в маленьком домике в Лидсе наступили счастливые времена.

И только иногда, ночью, к подросшей Бетти приходит странный сон. Будто человек в черном строгом костюме с палочкой в руке ведёт её куда-то и улыбается, а за спиной...

А за его спиной – огромные и ослепительно белые крылья!

А рядом с ними скачет на лошади пожилой полковник. Он смотрит на них и тоже улыбается.

И Бетти смеётся от радости и падает куда-то, а потом взлетает и летит.

Она растёт. И это нормально, а на утро она забывает о странном сне, пожилом мужчине в черном костюме и добром лейб-гвардейце.

И о лошади, лизнувшей её в лицо, а ведь всем хорошо известно — если тебя лизнёт лошадь лейб-гвардейца, то тебя непременно ждут счастье и удача.

Да. Вот так!

Автор - Олег Бондаренко. Источник.

❤️ПЕРВЫЙ МАРШРУТ С ПЕТРОВИЧЕМ❤️

А начало тут Тренировки

УРА-А-А🥳🎉

Как и у любого всадника, особенно начинающего, у меня достаточно ошибок. Быстро конечно все не исправить, но проработав часть моих ошибок, наш тренер 💪наконец-то допустила нашу пару к маршруту 🎉 Ура🎉

В спокойствии 🧘 мы преодолели💪 все препятствия. Надеюсь и в дальнейшем, мы будем🤞 так же отлично 👌 справляться с маршрутами!