Знать бы, кто меня здесь создал и зачем, но он скорее всего какой-то садист. Я скатываюсь по краю лепестка огромного раскрытого бутона, отпружиниваю и приземляюсь на соседний почти такой же. Задетые мной цветы слабо покачиваются, хотя ветра здесь нет. На моих руках остаётся след лежащей повсюду мелкой пыли. Я уже привык к этому путешествию, надеюсь только, что оно меня хоть куда-нибудь меня приведёт.
Очевидно, это огромное поле следует каким-то законам. Сколько бы цветов я не пытался пройти влево или вправо, они попросту повторяются, они абсолютно одинаковые. Не на каждый из них можно забраться, очень легко попросту не допрыгнуть и упасть вниз, приходится постоянно искать новые направления, а иногда натыкаться на тупик и возвращаться далеко назад.
А внизу… там клубится красный туман, одноцветный, уходит бесконечно вниз. Может и не бесконечно, но я точно понимаю, что если я сорвусь, то мне конец.
Под огромными цветами иногда бывают странные геометрически правильные фигуры, раскрашенные в не менее пёстрые цвета. Преобладают жёлтый, белый и чёрный, иногда зелёный. По ним можно пройти достаточно большое расстояние, но они толком никуда не ведут.
Здесь нет смены дня и ночи, не бывает холодно или жарко. Я просто пытаюсь преодолеть эту безумную полосу препятствий, у меня такая цель, словно бы в конце меня ждёт награда.
Кстати, туман не везде красный. Какое-то время назад я увидел с одного цветка две чёрных монолитных стены, уходящих бесконечно вниз. Между ними клубился белый туман, кроме цвета он ничем от красного не отличался. Там было красиво, сначала я думал что это конец пути, но со временем стало ясно, что придётся двигаться дальше. К счастью, прямо над ним в воздухе висели острова из непонятных узоров, по которым я смог без проблем перебраться.
Чёрные стены мне встречались и позже, как правило они обрамляли другие туманы, но их назначения я не понимал. Зато совсем недавно заметил вот что: весь этот странный лабиринт над красным небом немного менялся в одну сторону, словно бы узоры тяготели к чему-то.
Сейчас я и держал туда путь. Подтянулся в очередной раз, залезая на цветок повыше, хватаясь за его тычинки. Отсюда было видно немного дальше, и моим глазам предстала прекрасная картина. Симметричный остров, окружённый цветами над красной пропастью, до него оставалось совсем недалеко. По его центру возвышался невиданный храм, полный цветочных узоров и замысловатых геометрических форм.
Похоже, в этот раз я почти добрался до центра. Почему я говорю “в этот раз”? Не знаю, так кажется. Внизу я вижу извилистые лианы, они пересекают часть красной пропасти. Радостный, и спрыгиваю на одну такую и ловко съезжаю на ногах, всё ближе к заветной цели.
— Ваня, пирожки с чаем будешь?
Мальчик быстро вернулся в реальность, мотнул головой со светлыми волосами, приподнял голову с мягкого дивана.
— А пирожки с капустой или картошкой?
— Я тебе и с картошкой сделала, иди на кухню! Только руки помой!
— Иду, бабуш!
Ваня встал с дивана, подушки съехали, пара машинок упала на пол. Он снова бросил задумчивый взгляд на красный узорчатый ковёр, висящий на стене.
— Я вернусь и допройду тебя, — пролепетал он так, чтобы никто кроме него не услышал. Затем немного потёр глаза и пошёл на кухню, руки мыть ему не хотелось. На детские ладошки налипло немного пыли с ковра и она по-своему вкусно пахла.