Как оказалось, это кто-то читает. И даже интересуется, чем все закончится. А кому-то это совсем не нравится, и он "гонит" на меня, хотя сам не написал еще ни одного слова, мне для примера. Показал бы о чем и как нужно писать! Поэтому, прежде всего, хочу сказать большое спасибо всем! Ваш интерес – это уже соучастие. Для меня это важно! Скоро эта история окончится, Артурас уже обещает запустить двигатель.
Краткое содержание предыдущих серий: кемпер, он же «кемп», двигатель внутреннего сгорания, Каунас- ночь-тревога. (СМ. АВСТРИЙСКИЙ ДНЕВНИК 1-6)
Действующие лица: Колобки (Юстас с Алексом), Арвидас (молодой прибалт) и др.
Вскоре дорога превратилась и вовсе в слепую кишку, повороты следовали один за другим, ямы и колдобины чередовались, как пулеметная дробь, окружающая тьма поражала воображение. «Это Каунас или чертов Бруклин», - с тревогой думал Алекс. Юстасу думать было некогда, он уворачивался от колдобин, стараясь не попасть в ямы. Наконец, достигли самого дна аппендикса, дальше был уже совсем тупик, упирающийся в темный забор. Арвидас выскочил из машины, отворил ворота, за которым проглядывался дом, сарай, сад и несколько разобранных автомобилей. Среди них, словно белый лебедь, торчал кемп.
Встреча была горячей, словно встречали олимпийскую сборную. Несмотря на побитый вид и развороченную морду, кемп смотрелся героем. Эта машина побывала в руках австрийцев, тысячу километров ее тащил на прицепе какой-то «темный» эстонец, теперь она стояла в маленьком дворике Арвидаса. В распахнутом сарае виднелись внутренности: ломаный мотор, коленчатый вал, цилиндры. Двигатель «из Польши» размещался рядом. Как объяснил Арвидас, если части от старого мотора перебросить в «новый», то кемп может и поехать. Но гарантий Арвидас не давал. Да и какие гарантии в темноте, в сарае на краю земли.
Забрав какие-то вещи из кемпера, Колобки попрощались с Арвидасом. Отца Арвидаса (не очень молодого прибалта) и жену Арвидаса (женщину) гостям не представили. Но теплая память о них, как людях, говорящих здесь по-русски, осталась в сердцах Колобков.
Выбраться из лабиринта обратно было непросто, навигатор показывал, что следопыты находятся в «чистом поле»: ни дорог, ни направлений. В режиме «ночной экран» картинка была мало оптимистичной. «Налево, направо……», - снова считал Алекс. На темном переезде едва мигал светофор, видимо, брошенный здесь со времен СССР. Переехав город поперек, Колобки добрались до отеля.
В своих странствиях следопыты видели разные виды. Как-то жили в узком пенале без окон/без дверей в Стокгольме. На Октоберфесте мокли под дождем в палатке в центе Мюнхена. На Боденском озере эту палатку унесило ураганом. Отель Каунаса поразил невиданной роскошью номера: с камином, телевизором, аудиосистемой, холодильником и микроволновкой. К невиданной роскоши прилагалась прожженная насквозь кровать, лампочка «на соплях» и одинокий стул. Стулом подпирали входную дверь, замок в которой отсутствовал. Нужно ли говорить, что «роскошный» отель располагался в дебрях частного сектора. Несмотря на все обстоятельства места, ночь прошла без приключений.
Солнечным утром следующего дня Колобки двинулись к литовско-белорусской границе. Литовскую миновали удивительно незаметно. На другой стороне «рено» обступили белорусские «партизаны». Один из них, похожий на пограничника, углубился в багажник:
- Сколько водки везете?
- Мы водку не пьем
- А что пьете?
-Ну,… молоко
-Сколько молока везете?
-Совсем не везем
-А что везете?
-Себя…..
Что бы как-то отпугнуть «партизан» Алекс начал спрашивать настоящие ли у них пистолеты. «Партизаны» заулыбались и отступили в свои будки.
От автора: Все это: от Сергея с Ярославом в постсоветской Елгаве до сарая Арвидаса и «роскошного» отеля в Каунасе произвело на автора странные впечатления. Назвать это нищетой язык не поворачивается. Скорее это какая-то мышиная возня, битва инфузорий за выживание в Луцинском болоте. В рамках 25-летия ГКЧП и распада «Нашей Родины – СССР» автор хотел бы внести своих тараканов в этот торфяник. Но, как говорил известный зоолог, судить об этом мне не позволяет научная эрудиция.