- Помню блюдо, которое я приготовила впервые. – Моя жена сидела за столом на против и увлеченно ностальгировала.
- Не помнишь, тебе просто кажется, – как обычно нудил я, – ты создала это воспоминание по отрывкам, и уже его запомнила. – Я проглотил смешок – Коктейль из воспоминаний и фантазий – восхищаясь своей изумительной эрудицией, я расплылся в улыбке.
- Умолкни – она кинула в меня конфеткой и явно не оценила остроты моего ума.
- Первым блюдом были макарошечки, завитые такие. Эх. – она мечтательно рисовала круги в гречке, а я потирал лоб. Прилетело мне знатно, ведь конфета была сухая «коровка». Боли настоящие мужчины, конечно, не чувствуют, но легкий дискомфорт ощущался.
- Мама, помню жарила фарш, а я макароны. – Жене было все равно на мои страдания, и она продолжала говорить. Я же решил не горевать и приговорил конфету к поеданию.
- Правда, никто не смог это блюдо съесть, - говорила она, - ведь я знатно тогда пересолила макарошечки. И знаешь, что? – спросила она, застав меня за откусыванием куска конфеты. Я представлял, что это конфетина голова.
- Нет – ответил я.
- Потом было много неудачных попыток: оладьи с солью вместо сахара, недожаренные стейки, пережаренные сосиски, слипшиеся в один огромный камень пельмени, прилипшие к противню пирожки. – она продолжала перечислять свои неудачи.
Хорошо, что она не на мне эксперименты ставила, подумал я, и даже хотел это сказать, но решил оставить эти мелкие детали при себе.
Она продолжала говорить, а я задумался о своем.
- Со временем я вникла. – Она резко разрезала котлетку вилкой надвое. Это произошло в тот момент, когда я представил на месте котлетки маленькую овечку. Они так похожи. Мне было жалко котлетку.
- Вникла в то, как разные ингредиенты влияют на вкус. Что и где надо добавить, убавить. – Продолжала она. – Это позволило мне лучше ощущать вкус других блюд. Каждую деталь я могу разобрать. Иногда даже понять, когда именно повар положил специи. Ты понимаешь к чему я клоню?
- Клони уже, - я водрузил голову на руку.
- Я ем, и чувствую вкус не только еды! – Она говорила страстно, - я наслаждаюсь всем процессом создания блюда!
- А если плюнут в салат? – я не удержался.
- Дурак ты, - показала на меня вилкой, что я воспринял как латентную угрозу жизни. – Я хотела сказать, что так во всем. И на работе, и в футболе, и в борьбе этой твоей дуратской.
- Не переходи черту женьщина – я хотел еще нахмурить черные густые брови, но они у меня жидкие и белые.
- Ну лежат два мужика, потеют. Это же скукотень! Но потом ты начал объяснять, и в этой непонятной мешанине я начала что-то понимать. – она говорила с нездоровым прищуром – там зацеп ногой, здесь центр тяжести, а тут «Проходи, проходи в ноги! Открыто же!!»
- Кажется ты что-то нащупала, - соврал я, откинувшись на спинку стула, - продолжай.
- Я как тот оператор из матрицы, который видит мир в зеленых цифрах, - она говорила, а меня пугало, что мать моего ребенка говорит это серьезно, - разбираешься в чем-то, а потом видишь в этом двойное, а потом тройное, четверное дно!
- Послушай, для начала хорошо, что ты не похожа на тех операторов из матрицы, - сказал я, - ведь в нашей квартире не поместится два мускулистых мужика.
- Ты же не мускулистый – она подняла бровь.
- Сейчас не об этом, - умело перевел тему я. – Главное, что я хотел тебе сказать, это то, что у меня та же самая фигня! – сперва я хотел сказать, что так у всех, но семейная идиллия дороже.
Мы сидели и общались, точнее она говорила, а я слушал. Она говорила, а в моей голове медленно, потихоньку начал вырисовываться ответ на вопрос: «Зачем вообще люди женятся?».
P.S. Смысл/мораль истории в том, что ты "вникаешь" в человека, и начинаешь в нем лучше разбираться и ловить кайф от деталей, также как с готовкой/борьбой/футболом/классической музыкой и т.п.
Может не удалось показать в процессе истории, уж извиняйте