Ты запрещаешь. Что происходит? Ты создаешь немедленное гетто. Ты превращаешь уже не в самую адекватную (с нашей точки зрения) общину в сплоченную подпольную секту с статусом мучеников. Они же не возьмут и не скажут: Ага, запретили, ну ладно, пойдемте, ребята, разойдемся, будем теперь в душе агностиками. Нет. Им их проповедники сразу обьяснят: Вот видите? Неверные боятся Истины, поэтому и запрещают. Мы избранные, нас гнобят, как первых мусульман в Мекке. Ты им своими руками даешь самый мощный пропагандистский инструмент - образ врага. Ты загонишь проблему вглубь, и она там начнет метастазировать. Вместо относительно управляемых (пусть и диких) сообществ получишь законспирированные ячейки, которые будут уже не про «жить по законам», а про «бороться с системой». И сила, против которой ты так резко выступаешь, станет для них не дурным пережитком, а единственным оправданным методом.

Я это не с потолка беру. У меня в универе был одногруппник, парень из вполне светской азербайджанской семьи. Ну, пил пиво, за девочками ухаживал, никакого тебе хиджаба в помине. А потом его по башке долбанули. Не физически, а жизнью. Неопределенность, безденежье, ощущение, что его тут никто не ждет. И он нашел утешение и смысл не в философии или науке, а в самом радикальном, буквалистском прочтении ислама. Почему? Потому что это давало простые ответы на сложные вопросы и чувство превосходства над теми, кто его, как он думал, отверг. Запрети ты сейчас его мечеть, он уйдет в подполье и станет в десять раз опаснее. Потому что мучеником себя почувствует.

Ты прав, любая идеология, религиозная или светская, которая объявляет неверных/инородцев/несогласных «нелюдью, подлежащей уничтожению» - это фашизм. Точка. И бороться нужно не с названием, не с Богом, в которого они верят, а именно с этой компонентой. С пропагандой ненависти. С призывами к насилию. С отрицанием светских законов. Вот это - да. Это должно караться по всей строгости, без скидок на «чувства верующих». Чувства верующих кончаются там, где начинаются права другого человека на безопасность и на его собственную картину мира.

Но бороться с этим нужно не запретом символов и не высылкой, а железобетонным светским законом, который ко всем одинаков. К православному фундаменталисту, который призывает жечь геев, точно так же, как к исламисту, который призывает резать неверных. К националисту, мечтающему о «русском мире», так же, как к джихадисту. Закон должен быть слепым. А когда ты начинаешь запрещать конкретно ислам, ты совершаешь ту же самую ошибку, что и они. Судишь не по поступкам, а по ярлыку. Ты борешься с фашизмом, используя его же методы. И в этой игре он всегда выигрывает, потому что он в них специализируется.

Цивилизованность это не про то, чтобы выгнать всех, кто думает иначе. Это про то, чтобы создать такое пространство, где думать иначе можно, а вот действовать вопреки закону и правам других нельзя и невыгодно. Сложнее? Охуеть как сложнее. Проще, конечно, всех, кто не нравится нахер за забор. Но это путь к осажденной крепости, в которой мы сами друг друга сожрем рано или поздно.

Так что нет, твой выход это не выход. Это гарантированный способ сделать хуже. Выход в последовательном, бесстрастном и беспощадном отстаивании светскости права. Для всех. Без исключений. Да, это скучно, долго и не дает моментального катарсиса. Зато работает.