ТЕЛЕВИЗОР
После отбоя мы с пацанами решили посмотреть какой-нибудь фильм на компьютере в кабинете начальника штаба. Ответственный лейтенант с третьей батареи ушел домой отсыпаться. Мы были предоставлены сами себе.
Я подозвал штабного «хакера», и попросил его включить нам интересный боевичок. Хакер начал ворчать под нос, что у него еще много дел на компьютере, но отказать он мне не смог и вскоре уже искал подходящий фильм.
Пацаны принесли с собой стулья и расставили их в кабинете начальника штаба. Мы скучковались у небольшого пятнадцатидюймового монитора и приготовились смотреть кино, которое выбрал для нас штабной хакер. Картина была похоже на ту, когда в девяностые годы люди приходили в так называемые видеосалоны, и вот точно также сидели на стульчиках напротив телевизора с замиранием сердца поглощая боевики с Вандамом, Шварцнегером, Сталоне и многими другими популярными на то время актерами. Так вот и мы, словно вернувшись в прошлое, облепили маленький монитор в ожидании интересной картины.
Сейчас уже и не помню, что именно мы смотрели. Да тогда и выбора то не было. Что хакеру удалось достать у своих коллег, то нам и показывали.
Для удобства просмотра в кабинете выключили свет.
Так как время было уже после отбоя, все пацаны поснимали свои кителя и шарахались в одних белугах. Я же, дурак, свой китель не снимал…
Уставившись в маленький монитор, мы погрузились в просмотр фильма. Кто-то позволил себе закурить сигаретку в кабинете начальника штаба и все последовали этому примеру. В общем, пивка только с рыбкой не хватало, чтобы дополнить баланс сегодняшнего вечера.
Где-то к середине фильма, в дымном полумраке, я повернул голову в сторону выхода и заметил там огромную фигуру… в каракулевой шапке!
Для тех, кто служил, не нужно объяснять, что в каракулевых шапках ходят только самые большие армейские начальники! Понимаете? Самые большие! И вот сейчас, когда мы нарушаем режим по всем статьям и позволяем себе закурить сигареты и положить ноги на стол начальника штаба… короче — это пиздец!
А главное, что тут скажешь? Я ж не буду кричать во все горло, мол, палево, пацаны! Атас! Тот, кто стоял в проеме, скорее всего, уже давно за нами наблюдал, ожидая, когда его, наконец-то, заметят. Ну, и я заметил, только что дальше делать?!
Я сделал вид, что никого не заметил и потушил сою сигарету о тапок. Справа от меня сидел Акай — его я локтем в плечо толкнул. Злобно на меня обернувшись, что я его отвлек от фильма, Акай хотел что-то возразить, но я кивнул ему в сторону проема. Увидев каракулевую шапку, Акай сполз со стула и прошептал ровно то, что я уже написал выше: «Это пиздец!»
В кабинете включился свет.
— Выключи свет, блядь! — в ярости вскочил Мурад с первой батареи.
Обернувшись в сторону большого начальника, Мурад уже собирался кинуть в наглеца степлером, что лежал на столе, но, увидев большого босса, положил аккуратно степлер и произнес невнятное:
— Здравия желаю, товарищ полковник!
Да, это был полковник. Почему в каракулевой шапке? Да потому, что этот дяденька был с дивизии! Каким ветром замполита дивизии занесло к нам в казарму после отбоя… Хотя я понял — мы жили на первом этаже, а окна кабинета начаштаба выходили на плац. Значить свет от монитора нас выдавал с потрохами, а прогуливающийся замполит, решил заглянуть к нам в гости, мол, кто это там не спит…
— Значить так! — Пробасил полковник. — Даю десять секунд, чтобы все сьебались по своим кроватям!
Да ладно! Вот так просто?! В кровати? Да это же подарок! Самое лучшее мое наказание в армии! Всегда бы так…
— А вас, товарищ сержант, я попрошу остаться!
Все в кабинете переглянулись, дабы убедиться, кто же из нас сержант и как полковник это понял… Да, один лишь я из всего сержантского состава был в кителе с лычками!
— Мужайся, Хохол! — шепотом подколол меня Акай и сбежал с остальными, довольными, из кабинета.
— Что можете сказать в свое оправдание?! — полковник зашел в кабинет, разглядывая на ходу беспорядок оставленный нами.
— Что тут сказать, товарищ полковник — вы и сами все видите! — виновато опустил я голову.
— Почему не следите за дисциплиной в казарме? Где ответственный офицер?
Где офицер — дома, где же еще! Он же не знал, что сам замполит дивизии захочет посмотреть с нами кинцо после отбоя! Вот же я влип!
— Я повторю свой вопрос — почему не спим после отбоя?!
И тут я решил полковнику поплакаться — включить свой любимый театр и разыграть драму о несчастных солдатах артдивизиона. Готовы?
Занавес!
— Товарищ полковник! — начал я свой драматичный монолог. — Вы говорите поддерживать дисциплину… Все я понимаю, но мы ведь тоже люди! Мы целыми днями на построениях, постоянные учения, стрельбы, выезда! Но ведь нам и отдыхать нужно! А когда? Единственный день — это воскресенье, но мы чаще его на плацу проводим! А если и нет, то мы даже телевизор посмотреть не можем, потому, что нет его у нас! Мы ж плохого то никому не делаем — да, позволили себе лишнего с сигаретами! Виноваты! К утру мы б все убрали! Мы ж не от хорошей жизни не спим по ночам — нам просто хотелось расслабиться и посмотреть какой-нибудь фильм…
Бум! Если вы дочитали мой монолог до конца, то значить полковник меня не перебивал. А если он меня не перебил, то значить он меня слушал!
— А где же ваш телевизор? В каждом подразделении должен быть телевизор!
Сработало! Полковник, вместо того, чтобы отчитывать меня за дисциплину, вникся в мои слова и озадачился новой проблемой — а где же, мать его, в дивизионе телевизор?!
— Был телевизор, товарищ полковник, но кто-то из офицеров утащил его к себе домой. — словно Оливер Твист стоял я перед полковником, стараясь максимально его разжалобить.
— Тааак! — протянул полковник и, вытащив из кармана сотовый телефон, начал кому-то звонить.
Я стоял, молча, в сторонке и переминался с ноги на ногу, пока полковник яростно на кого-то матерился по телефону. Через минуту убрал телефон и, повернувшись ко мне, сказал:
— Будет вам телевизор!
С этими словами полковник вышел из кабинета.
Что ж, будет так будет — подумал я про себя и довольный, что все хорошо закончилось, пошел спать, на ходу приказав дневальному, чтобы он прибрался в кабинете начштаба.
В первом часу ночи дневальный надрывался:
— Дивизион, подъем!!!
Вот так приехали!
— Ты чего, пидор, время перепутал?! — орал на дневального кто-то из батарейных дедов.
— Дивизион, подъем! — повторил дневальный, не обращая внимание на ругань в его сторону, и добавил — Выходим строиться на плац!
Вот это уже интересно!
Деваться некуда — все начали одеваться и выходить ленивым шагом на улицу.
— Дневальный, кто строит? — подошел Акай к дневальному.
— Замполит полка полковник Солдатов!
Акай нашел меня среди бойцов, которые еще не вышли на улицу.
— Хохол, ты чего полковнику тому сказал?
— Сказал, что наш дивизион очень любит кинематограф, а телевизора у нас нет.
— А в ленинской разве телик не стоит?
— Стоит. Но полковник-то этого не знает!
Акай покачал недовольно головой и вышел вслед за своей батареей на улицу.
По среди плаца, заложив руки за спину, стоял замполит полка полковник Солдатов, который, не так давно, пришел на смену злобному Кролову. Мы мало знали о новом замполите, а потому не знали, чего от него можно ожидать.
— Живее, ребятки! — подгонял нас замполит к построению.
Когда весь дивизион был построен, мы с Акаем переглянулись — кто-то должен был доложить полковнику о том, что дивизион, по его приказу, в полном составе построен. Но это должен делать офицер, а раз его нет, то кто-то из сержантов.
— Хохол, иди докладывай! — шепотом подгонял меня Акай.
— А почему я?! — не хотел я идти.
— А потому, что, походу, мы все тут из-за тебя! Дуй давай!
Из-за меня они… Я ж не виноват, что полковник не оценил мои актерские качества. Что ж, деваться некуда. Я пошел на доклад.
— Товарищ полковник! Дивизион по вашему приказу построен! Заместитель командира взвода младший сержант Хохлов.
— Вольно, Хохлов! — отмахнулся полковник. — Встать в строй!
— Есть встать в строй! — отчеканил я и побрел к своим строевым шагом.
— Значить так, товарищи солдаты! — начал свою речь замполит. — Сплю я в своей теплой кроватке, обняв жену за сиську, и тут звонит мне, вдруг, полковник Кириченко со штаба дивизии и говорит, что у артдивизиона нет телевизора! Да так говорит, что слова вставить не дал! Мол, сержант сказал, что совсем беда без телевизора и солдаты духом пали!
Акай украдкой на меня взглянул, на что я лишь пожал плечами.
А полковник продолжал:
— Хотелось бы мне сейчас взглянуть на того сержанта, кто с полковником разговаривал!
Плохой день, плохой день, плохой день…
— Иди, Хохол! — снова подгонял меня Акай, чтобы закончить, наконец-то этот ночной цирк и отправиться спать.
Я сделал шаг вперед.
— Ты значит?! — Полковник перевел свое внимание на меня. — Фамилию еще раз свою напомни?
— Хохлов, товарищ полковник!
Короче, попал я. В жопу этот театр с этим Оливером Твистом! Что мне так не везет…
— Давай Хохлов мне пару человек — пусть бегут в клуб полка и забирают от туда телевизор. Я уже распорядился, там ждут!
Да ладно! Серьезно?! Я, прям, не верил.
Двух бойцов из своего взвода я выделил, и они умчались в клуб. Через десять минут бойцы еле тащили огромный телек на плац! На тот момент я таких больших телевизоров еще не видел! Шутка ли, да это самый большой телек в полку и, теперь, он будет стоять у нас в дивизионе!
— Принимай, Хохлов подарок! — пожал мне руку перед строем полковник Солдатов. — Все, можешь отправлять людей спать. Да, и вот еще что, узнаю, еще раз, что вы в кабинете начштаба курите — яйца оторву! Усек?
Последние слова полковник мне сказал шепотом на ухо. Я совсем не обиделся на его слова, лишь улыбнулся:
— Усек, товарищ полковник!
— Ну, давай, а я пошел обратно к своей сиське.
Что ж, мы не выспались в ту ночь, но зато у нас появился самый большой телек в дивизионе, что не могло не радовать! Конечно, утром нашему командиру явно доложат об инциденте и меня снова отчитают, но, думаю, оно того стоило. Хорошо, что все так закончилось. Единственное, только, нужно было решить — куда старый телек девать.
