Почитал я тут на пикабу посты и комменты касаемо проблемы речи Николая Десятниченко. И прибываю в шоке. Ниже несколько соображений по этому поводу.
1) Откуда столько злобы к Коле? Он-то в чем виноват? Это уже прям болезнь. Он не оправдывал преступления нацистов, войск СС, СД, гестапо, врачей-убийц и прочих признанных виновными на трибунале. Он сказал, что были невинно убиенные немцы. Подбор фразы, конечно, ужасен. Тяжело согласиться с тем, что вражеский солдат, погибший на войне, невинно убиенный. Но вряд ли он писал ее сам. Вряд ли у него огромный опыт публичных выступлений. И вряд ли эта фраза была тем, ради чего была задумана речь.
Но и соль речи не в ней. А в цитате Бисмарка и желании мира во всем мире. И, как мне кажется, в сострадание.
2) Вот многие в своем праведном гневе пишут, что ганс сам виноват, потому что сам пришел. И да у него есть вина. Вина перед населением СССР. Вина в том, что он пришел убивать. Всем в сущности все равно, почему он пришел, что оправданно: врага сначала надо победить, а потом рассуждать. Но наши предки уже победили. Пришло время рассуждать, чтобы не повторять ошибок и не доводить до повторения.
Пусть тот, кто готов подумать, напишет в комменте к этому посту, расскажет мне, какой у ганса был выбор, когда утром 22 июня 1941 ему отдали приказ перейти границу СССР.
Напомню несколько важных моментов:
а) с 1935 в ТР была обязательная воинская повинность. Если ноги, руки есть — служи. Призывали в 18 лет. Так что этот ганс с 40-41 года тянул лямку. И был обязан ее тянуть.
б) Невыполнение приказа — серьезное преступление. Оно может караться тюрьмой, отправкой в особые подразделения (читай штрафрота/штрафбат но правила чуток иные) или расстрелом. Это зависит от настроения командира и трибунала.
в) Вам 21 год и Вам рассказывают о зверях-коммунистах. Сдаваться в плен очень страшно, а может быть и не кому: служите Вы, например, в подразделении ПВО, например, у штаба дивизии/армии и до попадания в котел не видели врага с оружием.
г) Вам 21 год и Вы простой пехотинец. И вот на ваши позиции наступает противник. Будете ли Вы стрелять или сложите оружие.
д) То же, что и пункт Г, но теперь Вы дополнительно считаете, что незаконно вторглись на территорию противника.
А если Вам плевать и думать об этом Вы не хотите, то это ужасно. Потому что это сложный, но обязательный для взрослого человека вопрос. К сожалению, никто не застрахован от возможности попадания в такую ситуацию.
3) Как бы ВЫ (гневный или не очень читатель поста) поступили на его месте, если бы вам отдали приказ? А если за невыполнение этого приказа расстрел на месте? А если этот приказ преступный?
А если ВЫ дожили до 44-45 и за дезертирство Вас повесят на столбе? А сдаться в плен все так же страшно, потому что Вы не слышите ничего, кроме проклятой геббельсовой пропаганды?
И вот вдогонку про исполнение приказа:
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D1%81%D0%BF%D0%BE%D0%BB...
Возможно, кто-то поразмыслит на досуге
4) Парень, про которого рассказал Николай погиб в плену. В этом виновато и командование Вермахта, и от части советское командование. Почитайте того же Исаева. Никто нарочно не убивал немцев в плену. Просто Паулюс слишком долго не сдавался, а командование РККА не было готово к такому числу пленных в столь жутком состоянии.
В нормальных условиях этот ганс должен был пройти фильтрацию (если ничего преступного не совершил, то успешно), отработать свое (хотя тут я не уверен: в этой части есть свои правила про возврат пленных домой после войны) и поехать домой. Как после 1945 сделали тысячи солдат Вермахта. Ганс этот не виноват в том, что Паулюс тянул, а наши были не готовы.
5) Подчеркну, что был Нюрнбергский трибунал и его результаты невозможно оспорить. Но даже на нем не решились признать всех немцев виновными в военных преступлениях. А коли так, то их общая вина перед населением СССР — вторжение на территорию СССР. Не факт, что они сами хотели этого, но вина эта лежит на них. И я вот не понимаю, как так получилось, что советские люди помогали чем могли пленным немцам (может быть не все и не всем. Но пишут об этом многие немцы). А сейчас сказать, что ты проявляешь сострадание к погибшему врагу, попавшему в жуткую необоснованную безумную мясорубку — измена, попытки оправдания нацизма и прочее. Призвать к миру, не желая ни себе, ни другим оказаться в такой ситуации —попытаться просить прощения перед противником.
И как же тогда быть с Ремарком, который в 1936 году опубликовал "Три товарища"?