Майкл проснулся ночью. Опять начался звездопад, и даже через закрытое окно было слышно, как звёздочки колотят по крыше и, отскакивая, прыгают, прыгают, и на лету превращаясь в капли, шлепаются на листья в саду, растекаются по стёклам и подоконнику.
Это было забавно, что звёздочки такие холодные и быстро тают. Майкл ни разу не видел самих звёзд здесь внизу, только слышал их стук по крыше. В этот момент он представлял, что они светятся, леденцовыми разноцветными огоньками засыпают крышу, и вот тогда уже гаснут. Становятся тусклыми, серыми, мокрыми. Некрасивыми.
Про звездопад рассказал в прошлом году старший брат Энтони. Он вообще много рассказывал, вечно у него был полный карман хороших историй. Даже про то, почему Майклу нельзя вставать. Лежать в кровати и правда было скучно, а Тони по секрету рассказал, что Майкла готовят к секретной космической программе. В космосе невесомость, и поэтому то, что ноги Майкла не могут ходить, это даже здорово. Но надо изучать астрономию, решать задачки по математике, физике. Тогда он и рассказал, что звёзды очень близко к земле, а звездопады — вообще обычная вещь, только здесь редко.
— Вот улетишь от нас, и не увидишь больше звездопадов, — рассказывал Тони, стоя у окна, — в космосе все иначе.
— А ты был там? — Майкл даже поднялся на постели.
— Ну что ты! — засмеялся брат, — таким как я, обычным людям, путь туда закрыт. А вот ты попадёшь!
От этих слов хотелось летать. Майкл замучал маму просьбами и в конце концов, вытребовал себе терминал для дистанционного обучения.
Доктор, который приходил к Майклу каждый вторник и беседовал с мамой, в этот раз не пришёл. Мама долго говорила по телефону, а потом заплакала. Он лежал, прислушиваясь к её всхлипам, и ему очень хотелось рассказать, что все будет хорошо, что он улетит, но будет помнить её всегда, что в космосе нужны именно такие как он. И было очень грустно, что он не может её успокоить, потому что пообещал Тони, что никому не скажет про секретную миссию.
В космос хотелось жутко. Так, что дыхание в груди перехватывало и он включал ненадолго кислородный аппарат у кровати. Он мечтал, что однажды в дом войдёт военный с нашивками космических сил особого назначения и, сняв фуражку, сначала поздравит маму, потом пройдет к нему наверх, снова наденет фуражку, отдаст честь и скажет... В этом месте Майкл обычно уже засыпал и не помнил что было дальше.
Учеба шла хорошо, видеоуроки он глотал, как пирожки. По математике, физике... даже астрономия казалась легкой и ненапряжной. Может поэтому он стал больше уставать и спать ложился с каждым днем всё раньше.
Сегодня была странная ночь. Майкл некоторое время прислушивался к стуку звёзд по крыше, а потом разобрал голоса внизу. Мама ругалась с Тони, крики то затихали, то опять прорывались. Брат продолжал что то объяснять, но решительно невозможно было ничего разобрать. Майкл уже хотел было закрыть глаза и попробовать заснуть, как мама вскрикнула:
— Нет, слышишь? Я против! Против! Я хочу чтобы он умер здесь! Я не верю в эти ваши бредни!
Тони отвечал тихо, что-то объясняя, и мама уже не кричала.
«Надо же, — расстроенно думал Майкл, — мама не хочет отпускать! А зачем мне быть здесь? Я не хочу всю жизнь пролежать в постели! Я хочу к звёздам, я хочу открыть иные миры! Там столько секретов и тайн!»
Так он заснул под шорох звёзд по крыше.
Энтони пришел утром и был грустным. Майкл сразу почувствовал это, потому не было обычной шутки про «вставай, хватит валяться!» и Тони не смотрел в глаза.
— Вот так, брат, — сказал он, присаживаясь на край кровати, — мама всё узнала и не хочет тебя отпускать в космос. А без её разрешения тебя никто не возьмёт в космическую программу, даже генерал Рассел не поможет.
— А это кто? — спросил Майкл.
— Это командующий космическими силами особого назначения, — пояснил Энтони и вздохнул.
Это был какой-то кошмарный момент, мама не хочет его отпускать! Она хочет, чтобы он оставался в комнате рядом с ней в этом доме! А его она спросила?
Кажется, он говорил это вслух, потому что Энтони очень серьезно смотрел на него, закусив губу. Что-то он задумал, этот вечно неунывающий старший братец. Майкл так и видел чертенят, которые прыгали в коричневых глазах Тони.
— Вот что...— сказал наконец старший брат, — это точно будет секрет, поэтому даже маме ни слова. Иначе все сорвётся!
— Вот кто сейчас говорит о секрете? – засмеялся Майкл, — разве я рассказал маме о секретной миссии?
— Она просто не понимает... — Тони почему-то не смотрел уже ему в глаза, встал и прошел к окну, —- видишь ли, Майки, есть одна проблема. На самом деле мы не знаем, что делать с этими иными мирами. Они далеко, мы о них почти ничего не знаем. Закон недоступности Нильса Энгстрёма слышал?
— Тело слабее крыльев, — прошептал Майкл, — знаю. Но я ведь другой? Я смогу, ты слышишь? Я готов!
Брат стоял у окна и не поворачивался.
— Я смогу! — крикнул Майкл, — я подхожу лучше других, ты сам говорил!
Повисла звенящая тишина, такая, что было слышно звук газонокосилки за закрытым окном.
— Ладно, — сказал брат, — я говорил. Это правда. Жди.
На следующий день Майклу стало хуже. Накатила жуткая слабость, весь день тошнило, так что он не смог съесть ни ложки супа и даже кашу заталкивал в себя через силу. «Мне надо, — думал Майкл, давясь овсянкой, — я смогу». К вечеру он потерял сознание, и мама вызвала скорую.
Энтони спешил. Дел было выше горла, привезти всю аппаратуру, выбить у начальства дежурную смену техников, выслушать вопли начальника отдела защиты данных, подписать целую кипу документов. Он постоянно звонил Мэри, но та не брала трубку. Один раз только взяла, сказала «нет, Тони, он в искусственной коме, что я ещё могу сказать?» Это была правда. Ничего больше она сказать не могла.
Ещё нужно было найти военную форму и он быстро забежал на КПП, махнув в окно знакомому охраннику. Тот вышел в коридор и долго внимательно слушал его.
— Наша форма некрасивая, — сказал он, помолчав, — Есть идея получше, сынок. Пиши адрес, я приеду когда надо.
Энтони выдохнул и помчался в супермаркет. До закрытия магазина было всего полчаса, когда он ввалился туда и потребовал все ёлочные гирлянды, что есть в наличии.
— Все на складе, сэр, — попробовал возразить администратор. — сейчас лето, до рождества ещё...
— Мне нужны все. Доставайте. Прямо сейчас.
Майкл в сознание не приходил. Врача, дежурившего у кровати, прогнали, техники ставили рейдмассивы, подключали бесперебойники и готовили перенос так основательно, будто ожидалось как минимум землетрясение. Тони подошёл к ним только раз, перед самым подключением, когда голову Майкла, облепленную датчиками, опускали в шлем.
— Сколько перенос идёт?
Техник пожал плечами.
— Обычно часов пять-шесть, но детей ещё не переносили ни разу, так что... Поменьше, наверное. Пока данные закачиваются - индикаторы моргают, как загорится зелёным - значит всё, можно отключать. Справитесь? Массив автономен, просто разъемы отсоединить. И привозите, будем разбираться, получилось или нет. Тут ведь - пальцем в небо.
Энтони кивнул и подошёл к человеку в голубом комбинезоне, сидевшему в углу.
— Выводите ребенка из комы! – сказал он, — надо торопиться.
— Если выведу, он может умереть в течении двух часов. — устало ответил врач.
— Он умрёт окончательно, если не выведете!
— Вы так серьезно верите в это? — посмотрел ему в глаза доктор.
— Я не верю, я обещал. Выводите.
Майкл очнулся в странном месте. Сразу ощупал себя и обнаружил шлем, провода, вокруг стояли какие-то установки, приборы, мигали индикаторы. Сердце радостно подпрыгнуло. Неужели удалось? Его отправили в космос? Потом глаза привыкли к темноте, и он увидел, что все-таки у себя в комнате. Расстроиться не успел, в дверь постучали, и на порог шагнул человек в военной форме. В слабом свете блеснули орденские планки и орлы на погонах.
— Майкл Уильям Фримен? – с отзвоном металла в голосе сказал человек в погонах.
— Да, сэр. – Майкл едва расслышал свой шёпот и крикнул громче, — да , сэр!
— Спешу сообщить, что вы зачислены в группу по освоению дальнего космоса. Ваша подготовка уже началась, но формально вы получаете звание курсанта прямо сейчас. Хотите что-то сказать?
Генерал Рассел, а Майкл не сомневался, что это был он, подошёл ближе и наклонился к нему:
— Поздравляю с поступлением, курсант. От вашей работы зависит судьба человечества, мы очень надеемся на вас!
— Слушаюсь, сэр! – Майкл хотел приподняться, но генерал жестом остановил его,
--Всё в порядке, лежи сынок. Впереди много дел. Удачи там… — он поднял глаза к потолку, — ну ты понял!
— Так точно, сэр, - ответил Майкл чувствуя, что его переполняет какое-то сильное и непонятное чувство.
Звёздный дождь снова пошёл ближе к утру. Энтони дремал в кресле и не видел, как рубиновый огонек на панели пульта сменился на изумрудный. Проснулся от зуммера. Заворочался и Майкл. За минувшие десять часов он постоянно терял сознание, но снова приходил в себя. Или он так засыпал? Энтони держал кулаки, нервничал и бодрился, но потом сморило и его. Сейчас он проснулся и чуть не вскочил.
Майкл сидел на кровати. В шлеме он казался космонавтом без скафандра.
— Так странно, — пробормотал мальчик, — будто я могу встать, а ноги всё равно не слушаются. Помоги мне…
Он не договорил и упал. Запищал прибор справа.
Энтони подскочил к брату.
— Эй, отставить обморок!
— Есть отставить обморок, — прошептал мальчик еле слышно.
Он уже чувствовал, что всё становится словно каким-то прозрачным. Предметы, стены, и даже брат виделся немного стеклянным. Это пугало.
— Я не хочу… — сумел выговорить он, когда старший брат подхватил его на руки и потащил вниз по лестнице.
Это было такое забавное легкое состояние, наверное, невесомости. Его вынесло в коридор, в котором были незнакомые обои и мебель, а потом на улицу.
Сердце ёкнуло и провалилось в живот. В саду во дворе лежали и переливались звёзды. Звездопад был в самом разгаре, крыша переливалась сотнями, тысячами звёздочек, всё как он себе представлял. Леденцово-карамельные огоньки были везде, в траве, на деревьях, на стенах. На лицо шлёпались мокрые погасшие звёздочки, но вокруг сияли золотом другие, которые и не думали гаснуть.
***
Бортовое время 17.04 1678-е локальные сутки пути. Мне очень хочется передать маме, что со мной всё в порядке, но я знаю, что сигнал будет идти очень долго. Это ничего, он всё равно когда-нибудь дойдет. И я хочу сказать спасибо всем, кто верил в меня, особенно брату Энтони. Знаешь, парень, так получается, что ты меня спас тем, что сделал. Ну, все уже это знают, но мы с тобой так и не поговорили. Быть цифровым человеком очень удобно, скажу я тебе. Тело слабее крыльев, но я ведь особенный, ты же помнишь? Значит у нас все получится. Спасибо братик. И знаешь, я давно скучаю. Здесь красиво, это да, но таких звездопадных дождей как у нас на земле здесь нет.
все истории автора - смотритель маяка https://vk.com/light_house_yous