Видимо, я уже старею, раз приходится неожиданно вспоминать разные мелочи, приключившиеся в школьной жизни. Один из случаев вспомнился весьма недавно. В общем, обычная советская школа. Четвертый, или пятый урок во вторую смену. У нас, на севере, в эти минуты уже смеркается. Была перемена. Все наши умчались по длинным коридорам по своим бесконечным делам. В классе осталось человек пять. Среди них самая красивая девочка нашего класса - высокая стройняшка Таня , в которую были влюблены абсолютно все наши пацаны. Я уверен, в каждом классе была такая. Наша Татьяна била рекорды по всем показателям : пионерка, активистка, спортсменка; глаза как небо, надменный греческий нос, губки бантиком и все такое. Плюс, она раньше всех девочек вступила в период взросления, обозначившиеся ее формы уже потихоньку начинали сводить нас с ума. В общем, это была настоящая звезда, дотянуться до которой было так же невозможно, как до небосвода. Мы учились в классе пятом, кажется. Обычные пацаны, формальные пионеры, большей частью недалекая провинциальная шпана. Дотронуться до Таниных грудей было для каждого из нас немыслимой наградой. Это я к тому, по каким заветам мы жили и в чем, помимо кино, секций и хулиганства, нам виделся смысл жизни. Короче, я увлекся, видимо. В общем, перемена. Смеркается. И вдруг гаснет свет в кабинете. Какая-то проблема в местном энергосбыте, либо поломка на линии. Стандартная ситуация, в общем-то. Я до этого с унылым видом листал учебник по литературе, остальные занимались кто на что горазд. Зверева,высунув язык, разукрашивала моделей в журнальчике, отличник Усманов твердил какие-то формулы. Хулиган Серега Бессонов, задержавшись в классе, со скучающим видом прогуливался вдоль классной доски. Принцесса Таня, важно восседая за партой, задумчиво смотрела вдаль. И вот свет погас. Наступила такая непроглядная темень, которую сравнивают с черными неграми в темной шахте. То есть, абсолютная тьма. Хоть глаз выколи. И вдруг что-то щелкнуло в моей голове. Какая-то дьявольская мысль наподобие той, когда :"Делаешь-не бойся,боишься- не делай!" Это случилось так неожиданно и спонтанно, что я очнулся уже тогда, когда дрожащие руки мои сжали два упругих Таниных шарика на груди. Я почти не осознавал происходящего кошмара, поэтому жадно сжал их еще раз, вероятно для того, чтобы полностью придти в себя. Ну и, для верности , правильно рассчитав положение головы, наугад чмокнул нашу принцессу в спелые, ароматные губы. Что интересно - попал. Еще доля секунды , и я уже сидел на своем месте, уныло листая учебник. Что происходило в моей душе - то лучше всего опишут бывалые поэты. Словно по мановению волшебной палочки, буквально через несколько секунд , дали свет. Ребята, щурясь с непривычки, оглядывались по сторонам. Я инстинктивно делал то же самое. Самая интересная сцена происходила на середине второго ряда, где находилась раскрасневшаяся, возмущенная Татьяна. Мгновение, и она оглядела всех нас, лихорадочно перебирая в голове возможные комбинации. Еще несколько секунд, и она вскочила из-за парты, отчеканенными шагами приблизилась к Сереге и влепила ему звонкую пощечину. В воцарившейся тишине громко прозвучало ее возмущенное :
- Негодяй!
И Таня, вскинув голову, раздувая ноздри, поспешно выскочила из класса.
С минуту мы ошарашенно переваривали смену, пока не услышали нервный смешок отличника Усманова :
- Вот чем в темноте занимаешься, Бессонов?! Ай-яй-яй!
Несчастный Серега , растерянно оглядываясь, озирался по сторонам. На лице его еле блуждала изумленная улыбка В глазах читалось немое :"За что?.." Но все вокруг безудержно хохотали, и мне пришлось последовать их примеру,чтобы не вызвать своим виноватым видом какого-либо подозрения. Хотя, каюсь, было немного досадно за Серегу.
В принципе, Таня все рассчитала почти правильно. У нее были лишь секунды и она приблизительно верно составила логическую цепочку своего умозаключения. Срочно нужен был виновник. Потенциальный подозреваемый. Зверева ,как представительница женского пола, в счет , естественно, не шла. Отличник Усманов так же легко выпадал из списка подозреваемых по причине того, что вообще слыл белой вороной и считал ниже своего достоинства всякое общение, не имеющее отношения к учебе. Я слыл "золотым пером школы", читающим, влюбчивым и романтичным рыцарем поэзии, который лишь трепетно воздыхал о даме сердца и был не способен на поступок. Или проступок. Таким образом, оставался лишь Бессонов. Так грубо и по-хамски с ней мог обойтись лишь он, поскольку много лет добровольно играл образ хулигана, хама и двоечника, навязанного ему окружающими. Так или иначе, Танина честь была защищена, наказание последовало неотвратимо, а раздавшийся звонок на урок вернул нас к будним делам и обязанностям. Случай этот вскоре забылся и жизнь пошла своим ходом. Танин образ еще немного преследовал мое буйное воображение, а потом мы выросли и разлетелись по разным концам страны. Конечно, мне стыдно за тот случай. Таня, если сможешь - прости. Ты была такая красивая и ... живая! Ты вовсе не холодная звезда, ты живой,красивый и обычный человек. Дай Бог, чтобы у тебя все сложилось хорошо! Серега, братуха, не сердись! Одно тебе скажу в утешение: счастливее после того случая я,увы, не стал. Зато еще в детстве осознал, что напрасно миримся с тем образом,который навязывают нам окружающие.
