Будни ветеринарного врача (глава 30/2)
…Следующий на приём многострадальный кот Сеня, повторно.
В первый раз они пришли ко мне потому, что Сеня отказался есть - оказалось, ему был назначен от зуда гормональный препарат, который, как известно, резко отменять нельзя.
А хозяева отменили, чем спровоцировали "синдром отмены".
Я пробно поскребла кота и обнаружила помимо зуда и отсутствия аппетита огромное количество демодекозного клеща Demodex cati, который с радостью расплодился на назначенном препарате. Помимо морды, клещ размножился у кота внутри ушей, и всё это, как вишенка на торте, дополнилось невыносимым зудом.
Вечер перестал быть томным, а диагноз - простым, ибо генерализованный демодекоз просто так не размножается на котах - всегда есть причина.
Вчера я слёзно умоляла коллег специально для Сени оставить в холодильнике последний тест на вирусняк, и потому уговариваю хозяев сдать коту кровь повторно. Они смиренно соглашаются.
Берём кровь.
Вся голова у Сени покрыта корочками, в глубине бордовых ушей — всё та же чернота. И появился ещё более печальный признак — при весе три с половиной килограмма он похудел на сто граммов. Три процента от веса!
Шерсть тусклая, сухая. Аппетит плохой.
Вот уже месяц как Сеня пьёт препарат от клещей Demodex, и я скребу его красную голову на предмет наличия паразитов. Я вижу их под микроскопом и с отчаянием понимаю, что назначенный препарат никакого действия не оказал: клещей много, и они активно шевелятся. Назначаю новый препарат — более сильный и умеренно безопасный.
Ну, не должно быть зуда на этого клеща! И не должно быть живого клеща после такого курса! Ненавижу лечить уже полеченных кем-то животных из-за непредсказуемости: никогда не знаешь, чем это может обернуться! Куда теперь двигаться? Копать в направлении убитых надпочечников? Функции их гормонов в организме столь разнообразны, что я оказываюсь на настоящей развилке. И, самое печальное, нет никакого ответа на вопрос: «Что делать?», кроме как продолжать лечить симптоматически.
«Перекрёсток семи дорог, вот и я», — заводит внутренний голос традиционную отвлекающую шарманку. Да чтоб тебя…
От дурного предчувствия гипоадренокортицизма можно избавиться только одним путём — с помощью теста с АКТГ, который делается внутривенно; и ещё надо дважды взять кровь, чтобы определить уровень кортизола в крови до и после вливания. Мне никогда не доводилось этого делать, что увеличивает риск в накосячивании с интерпретацией результатов. Даже если мне удастся распознать гипоадренокортицизм, то, чёрт возьми, что я буду делать с этими данными? Надо помучить эндокринологов, вот что!
Отпускаю Сеню с новыми, в очередной раз откорректированными назначениями. Хозяева продолжают в меня верить и даже подбадривают, а коту всё хуже и хуже.
Иду наверх с пробиркой Сениной крови, чтобы сделать анализ на вирусняк и повторно исключить его, или же подтвердить. Если что-то подтвердится, то это избавит меня от необходимости ломать голову на тему, что же так подкосило Сенин иммунитет.
Останется атопия (1) - диагноз, который часто ставят посредством исключения всего остального.
Ставлю пробирку в центрифугу — мне нужна сыворотка. Включаю прибор. Шумно, постепенно ускоряясь, центрифуга начинает работать.
В задумчивости открываю холодильник, достаю коробку с тестами, открываю её и… обнаруживаю, что последний тест исчез.
Коробка пуста. Что? Ну, как так-то? Я же просила оставить!
Влезаю в холодильник чуть ли не целиком: вдруг там завалялась новая упаковка, или кто-то выложил этот тест… Нет. Бли-и-ин… И что мне теперь делать? Кровь взята, деньги за анализ тоже. Я обещала отзвониться по его результатам хозяевам, и что теперь? Что я им скажу? Да что ж такое-то!
Злая, как тысяча чертей, медленно закрываю холодильник. Цензурных слов нет. Центрифуга завершает работу, останавливается, — щёлкает, открываясь, крышка. Как же быть-то? И тут мою опустевшую от отчаяния голову посещает прекрасная мысль.
— Света-а-а! — ору админа так, что слышно во всех концах клиники.
— А? — испуганно отвечает она, внезапно нарисовавшись.
— Дай-ка мне телефон…
Набираю номер соседнего филиала:
— Алло, Серёжа? Привет. Слушай, глянь, у вас там есть тест на лейкоз и иммунодефицит? Перезвонишь? Ладно.
Вешаю трубку. Проходит несколько молчаливых минут, в течение которых я созерцаю, как Света хлопает длинными ресницами и накручивает прядку светлых волос на указательный палец. Счастливый, блин, человек — ваще ни о чём не парится!
Сергей перезванивает, говорит спокойно:
— Да, есть один.
— Серёжа! — ору я. — Ты же сюда в ночь приедешь работать, да?
— Ага, — отвечает он в своей манере: размеренно, неторопливо.
— Захвати его с собой, а? У нас закончился, а мне надо срочно сделать! Уже кровь взяла! Вот прям кровь из носу, срочняк, как надо! Выручи меня, а?
— Ладно, возьму, — отвечает Сергей, — если не забуду.
Мы прощаемся. Уф-ф-ф… Я спасена! Слава Богу.
Вечером, притаптывая от нетерпения, встречаю Сергея на пороге клиники. Увидев меня в дверях, он ойкает, хмурится и морщит лоб, припоминая, что обещал что-то привезти.
— Я забыл, — наконец сознаётся он.
Из меня вырывается дикий вопль, полный отчаяния.
— Я обещала позвони-и-ить хозя-я-яевам, — выдавливаю из себя, тоскливо привалившись к стене.
— Да что-то я… — Сергей выглядит смущённым.
— Что мне делать-то теперь? — спрашиваю у него. У меня даже машины нет, чтобы доехать в то отделение. Теперь я злая, как тысяча и один чёрт, потому что деньги за тест взяты, и немаленькие.
— Пусть завтра кто-нибудь сделает. Вон Таня в смену стоит.
— Света-а-а! — ору опять так же громко, но уже басом.
— А? — Света вновь появляется как из ниоткуда.
Молча отбираю у неё телефон. Звоню Тане и умоляю её заехать завтра сюда, забрать Сенину кровь и сделать тест в другом отделении. Таня соглашается.
— Только позвони мне сразу по результатам, хорошо? Это срочно!
— Ладно, — говорит Таня. И, ворчливо: — Что за кипиш-то… — и затем добавляет коронную фразу: — Если не забуду.
Звоню хозяевам, извиняюсь за задержку. Обещаю отзвониться завтра. Они согласны. Наконец-то иду переодеваться.
Надо купить таблетки для памяти. Мне так точно.
…По дороге домой захожу в аптеку и не могу вспомнить, зачем пришла. Тупо простояв посреди зала, ухожу.
Однажды я ехала в поезде, где одна бабуленька, откопав упаковку таких же таблеток, сидела и задумчиво спрашивала:
— Третий месяц их ем и не помню: принимала сегодня? Нет?
* * *
Втесалась в чат эндокринологов, подробнейше рассказав про Сеню, приложила фотки. Мудрые коллеги написали, что иммуносупрессивное (2) действие гормона заканчивается сразу после его отмены, то есть такое длительное снижение иммунитета не должно быть связано с предыдущим лечением. Так, хорошо, значит это либо аллергия, которая вытворяет с иммунитетом невиданную фигню, либо всё-таки вирусняк, либо они вместе.
Ещё мне дали ссылку на то, что Demodex cati у кошек может быть связан с сахарным диабетом, плоскоклеточным раком, системной красной волчанкой, хрен его выговоришь гиперкортизолизмом или «иным серьёзным системным заболеванием», так что на моём перекрёстке появляется ещё несколько ответвлений. В умной иностранной книге больше всех других меня впечатляет фраза: «В некоторых случаях основная причина может быть не найдена», и это дорожка, которая называется тупѝк.
«Ну или тýпик, — язвительно парирует противный внутренний голос. — Есть птичка такая».
Красными, горящими буквами перед глазами, не менее красными, горят иммунодефицит и лейкоз, ведь Сеня из питомника, и он молодой. Так что подожду до результатов теста, вдруг что прояснится.
В чате попутно знакомлюсь с более опытным дерматологом, спрашиваю: могу ли я передать ей своего пациента? Она говорит: конечно, пускай приезжают.
Очевидно, что этот уровень пациента для меня слишком сложен, и я не хочу рисковать ни его здоровьем, ни деньгами его владельцев.
.....
(1) Атопия - состояние организма, вызванное чрезмерной реакцией его иммунной системы на воздушные аллергены.
(2) Иммуносупрессия - угнетение иммунитета.
Продолжение следует...
Читать книгу целиком: https://ridero.ru/books/budni_veterinarnogo_vracha/
