Я хочу конца света, ну или по меньшей мере стать ангелом смерти.
- Пиши сволочь.
- Крыс, отстань. Я пишу про Вархаммер, мне нравится про него писать. Я не хочу писать тот бред который ты мне диктуешь.
- Пиши тварь. Это не бред, так оно и было. Клянусь хвостом и цилиндром.
- Эй, нож положи.
- Пиши я сказал. Это истинная правда, а правду не только говорить, но и писать легко и приятно.
- Ладно Крыс, аргумент в виде ножа оказался решающим и я капитулирую.
- То-то же.
Очень нервная работа.
Шаги, они уже знали, что этот звук предвещает новую боль.
Скрежет несмазанных, насквозь проржавевших дверных петель заставил узников вздрогнуть, в их глазах читался всепоглощающий ужас. В тщетной попытке стать незаметными, или возможно следуя каким-то глубинным, звериным инстинктам пленники попытались заслониться он вошедшего единственным что было у них под рукой, ведром в которое они справляли нужду. Они сцепились словно звери, кусая, царапая, и нанося хаотичные удары друг другу, словно две взбесившиеся обезьяны из-за фрукта.
- Место. – Скомандовал вошедший и пленники бросились в рассыпную, безуспешно пытаясь стать как более незаметнее.
Вошедший мужчина обвёл помещение скучающим взглядом.
Не чего не изменилось с последнего посещения.
Всё тот же подвал с бетонными стенами, тусклая лампочка, свисавшая с низкого потолка, опрокинутое ведро с нечистотами и двое прикованных цепями людей. Цепи охватывали шею, руки, ноги, и крест на крест перехлёстывали грудь. Их длинны еле хватало, что бы пленные могли дойти до середины подвала.
- И снова здравствуйте, семья Комаровых. – Вошедший мужчина с ухмылкой почесал свой некрасивый, заросший клочковатой щетиной подбородок.
- Как я вижу, вы опять не вняли моему совету? Ладно, хорошо, как говориться это ваш выбор. – С этими словами в руках мужчины, словно по мановению волшебной палочки возникла плеть. Казалось она жила своей жизнью, беспрестанно извиваясь, словно жаждала поскорее коснуться плоти закованных людей.
Звук рассекаемого воздуха. Удар. Крик женщины.
- Ты можешь это прекратить Олег, ты знаешь, что делать. – Экзекутор занёс руку и вновь нанёс удар по скованной женщине.
Пленный мужчина, что-то забормотал, но из-за визгов и крика женщины было не разобрать что именно.
- Что? Говорите громче Олег Владимирович, иначе я не прекращу избивать вашу жену. – Будничным тоном, словно прося передать за проезд, обронил мучитель.
- Люблю я её, я люблю Надю. – Пролепетал забившийся в угол и дрожащий пленник.
- Враньё. – В бешенстве заорал неизвестный мужчина и с силой нанёс удар плетью по скорчившемуся Олегу.
Кончик плети, заканчивающийся свинцовым грузиком, рассёк лицо Олега и повредил левый глаз.
- Зачем вы врёте? Почему вы всё время врёте? Разве так сложно просто любить друг друга, не говорить это, а чувствовать?! Что же с вами такое? – В ярости орал мужчина, не обращая внимания на извивающегося от боли Олега, который визжал, прикрывая руками повреждённый глаз. Сквозь его пальцы струилась кровь и жидкость, которая вытекала рассеченного глаза.
Мужчина устало вздохнул, отбросил к двери плеть и закурил.
Почему они не любят друг друга? Они же живут вместе, у них семья, в конце концов, у них есть дети, которые их действительно любят, но вот они друг друга не любили ни когда. Даже свадьба была вынужденная, по залёту как говориться. Но почему они живут вместе если не чувствуют не чего кроме неприязни друг к другу?
Эти мысли терзали мужчину и не давали ему покоя.
Он решил, что может быть страх и боль заставят всколыхнуться их сердца? Ведь были случаи, когда в подобных, ужасных условиях появляется это прекрасное чувство – любовь. Увы, всё безуспешно, они на столько неприятны друг другу что отказываются даже представить, что могут полюбить, или что более возможно они просто слишком самолюбивы.
- Как же вы меня разочаровываете. Вам дано испытать любовь, а вы отказываетесь, даже перед угрозой боли вы не можете даже попытаться любить. Я устал с вами возиться. – Докурив сигарету, мужчина направился к женщине и за волосы отволок её на середину подвала, что бы она вновь не уползла в угол, он двумя резкими ударами возникшего из воздуха молотка сломал её ноги.
Как же она заорала.
Безымянный садист, не обращая внимания на крики боли подошел к скрюченному у стены мужчине прикрывающего дрожащими руками своё изувеченное лицо.
- Ты тоже нужен для финального аккорда. – Схватив за ногу Олега, неизвестный поволок его к корчившейся от безумной боли Наде.
- Мне надоело, я устал с вами возиться. Три недели и всё тот же результат. – Садист достал из карманов два пистолета ТТ, и бросил их на пол.
- Возьмите. Решайте сами кто из вас умрёт, выживший будет жить. Обещаю, меня он больше не увидит.
По всему выходило что Олег должен был пристрелить свою жену, но видимо Надежда безумно хотела жить, и не взирая на боль в переломанных ногах она бросилась к пистолетам, одновременно тараня покрытым синяками и порезами телом своего мужа.
Олег не остался в долгу. Он с силой ударил кулаком по спине Надежды, раздался хруст, но не смотря на боль пронзившую позвоночник, Надя продолжала бороться за свою жизнь.
- Пока финалист не ясен. – Прокомментировал эту возню мужчина и закурил.
Надежда вцепилась в лицо Олегу, её пальцы судорожно елозили по нему, пока не попали в выбитый глаз.
Неописуемая боль заставила Олега потерять сознание, когда пальцы его жены зацепились за внутреннюю стенку глазницы.
Избитая, израненная, с переломанными ногами женщина подползла к пистолету. Схватив его, она дрожащими руками направила дуло на валяющегося без сознания мужа.
Палец надавил на спусковой крючок. Щелчок. Тишина.
- Они не заряжены. Браво, теперь ясно кто из вас двоих ненавидит друг друга больше. – Мужчина улыбаясь наклонился к покалеченной женщине.
Схватив за волосы, он задрал её лицо повыше и затушил сигарету об её глаз.
Надя забилась, чуть слышно всхлипывая, но из-за ужаса и истощения не чего не могла противопоставить этому чудовищу в человеческом обличье.
- Я держу своё слово. Меня ты больше не увидишь. – В руках маньяка блеснуло лезвие ножа.
Не обращая внимания на крики и попытки сопротивления Нади, мужчина деловито и со знанием дела вырезал её глаза.
- Вот теперь вы свободны. И да, я разочарован.
Надежда не могла видеть этого, но сквозь боль она почувствовала, как их мучитель исчез, растворился словно ночной кошмар по утру.
Их нашли спустя день. В полицию и скорую поступил анонимный звонок и указал место, где находились пропавшие три недели назад Надежда и Олег.
Несмотря на тяжелейшие раны и крайнюю степень истощения они оба выжили, после того как они пришли в себя они в один голос твердили что именно любовь помогла им пережить весь кошмар через который они прошли.
Спустя три года.
Лучше всего это место характеризовало ёмкое слово - гадюшник.
Обшарпанные стены, заплёванный пол, липкие столы и потасконого вида девушка за барной стойкой с каким-то буддистким спокойствием и отрешённостью устремившую взгляд в никуда, монотонно жуя жевательную резинку.
- Я присяду?
- Какой ты вежливый Миша. - Ответил небритый мужчина сидящий в самом дальнем углу бара. Его внешний вид скорее соответсвовал бомжу, наверное благодаря этому он совершенно гармонично вписывался в окружающую обстановку.
- Выпьем? - Севший на против оборванца мужчина скорее походил на бизнесмена. Дорогой костюм, духи, золотые часы, платиновые запонки и прочие атрибуты богатого человека.
- Как будто я могу отказать тебе. – Раздраженно ответил потрёпанный мужчина.
Михаил обвёл задумчивым взглядом скудное убранство стола, а потом повёл ладонью.
Пепельница переполненная окурками, недоеденная котлета, полупустая бутылка водки и две пустые бутылки коньяка исчезли с изгвазданного стола. На столе из воздуха возникла белоснежная скатерть, а на ней по очереди появились - запотевший графинчик водки, две стопки, заливное мясо, икра красная и чёрная и две тарелки с борщом.
Находящиеся в баре люди словно и не заметили произошедшего изменения. Может они были слишком невнимательны или что скорее всего, их сознание просто не хотело воспринимать то что с их точки зрения невозможно.
Михаил наполнив стопки до краёв и подняв свою.
- Будем.
Собеседник проигнорировал Михаила и молча выпил, после чего с хлюпаньем начал есть борщ, всем своим видом показывая своё нежелание вести беседу.
- Тебе не кажется, что в последние несколько лет ты немного занимаешься не тем чем должен? – Михаил смотрел на мужчину глазами полными вселенской мудрости и невероятной теплоты.
- Я?! Я занимаюсь тем чем должен, несу любовь людям, – Собеседник исподлобья взглянул на Михаила. – У меня пропал аппетит. Давай, говори, чего тебе надо и убирайся.
- Не хами. Не забывай кто я, а кто ты.
- Зато я старше, – Буркнул мужчина сквозь зубы и продолжил полным яда голосом. – И чего изволит архангел Михаил?
- Прекращай издеваться над людьми. В конце концов ты не должен причинять боль. Что на тебя нашло Купидон?
- На меня?! Это что нашло на людей! Как в конце концов мне делать свою работу когда их души отторгают любовь. Похоть, жажда удовольствий и прочее мишура занимает их больше чем чистое чувство любви.
- Хе-хе-хе. – Михаил тихо рассмеялся.
- Что смешного?
- Да так, вспомнил про Содом и Гамору. Если мне не изменяет память похоти там хватало, да и тебя там частенько видели перед тем как эти два города начали скатываться в пучину греха.
- Иди ты в задницу Михаил, любовь это чувство которое не смотрит на пол.
- А так же видовую принадлежность. Козы там, куры, овцы и прочие животные. - Услышав эти слова Купидон подскочил на месте в ярости сжимая кулаки, но взяв себя в руки уселся на место.
- Давай не будем ворошить прошлое, ты тоже не безгрешен.
- Безгрешен, я же ангел. – С нескрываемым удивлением ответил Михаил.
- Но ты прав Купидон, сейчас не о делах давно минувших дней речь. Прекращай калечить людей, кто тебе дал вообще на это право?
- Никто. Я сам решил, вы сами мне дали широкие полномочия и свободу действий для выполнения работы. Так вот, люди разучились любить. Точнее они любят себя и деньги, а для меня подобное как серпом по яйцам, вас я думаю это тоже не сильно устраивает.
- Да, это конечно печально, но не мучить же людей за это.
- ОЙ, какие мы стали гуманисты. Вот про не мучить людей это ты расскажи тем душам в аду которые даже и не слышали про Саваофа и за своё незнание попали на вечные муки в пекло. – Купидон трясущимися руками достал сигарету и закурил, едкий дым дешевых сигарет тут же заполнил всё доступное пространство словно пресловутый идеальный газ.
- Мы ведём расследование с целью реалибитации невинно осуждённых. – Лицо Михаила потемнело, а голос стал до невозможности сух и официозен.
- Ага, и сколько уже реабилитировали?
- Не отклоняйся от разговора.
- Ясно, значит не одного. – Купидон усмехнулся продемонстрировав свои большие желтые зубы.
- Я пытался их уговаривать, убеждать, бил в конце концов, кстати некоторым это нравилось, но они упорно отказываются любить.
- Стрелы использовал?
- Миша, не учите дедушку кашлять. Конечно я пользовался стрелами, но они не работают.
Купидон с раздражением затушил сигарету в вазочке с черной икрой и схватив графин залпом его ополовинил.
- Вон, гляди. Яркий пример. – Ткнул он пальцем в лысеющего мужчину средних лет сидевшего в противоположном углу бара который неторопливо пил пиво и смотрел телевизор подвешенный под потолком.
Какая то просветительная передача рассказывала про жизнь и творчество Леонардо-да-Винчи. В частности про небезызвестную Мону Лизу.
- Прочитай его мысли, давай Михаил, скажи о чём он думает.
Михаил бросил мимолётный взгляд на мужчину и тут же сморщился словно от зубной боли.
- Сколько же она стоит, вот бы мне столько бабла. – С грустью сказал Михаил.
- Люди не видят прекрасного, всё переводят в деньги. Даже произведения искусства они переводят в деньги не замечая их истинной ценности и совершенной красоты. – Глаза Купидона лихорадочно заблестели, а жестикуляция стала более бурной. Он опрокинул графин, но не обратил внимания на растекающуюся по столу водку.
- И что ты предлагаешь? Апокалипсис? – С иронией спросил Михаил.
- Именно! Как раз пора. Я разговаривал со Всадниками, они полностью меня поддерживают. Вычистим планету от людей, а потом пусть Саваоф заселяет её хоть разумными улитками, всё равно хуже, чем люди они не будут. – Купидон с жаром разглагольствовал и наверняка окружающие давно вызвали полицию, но Михаил позаботился о том что бы их с Купидоном разговор не был заметен посторонним. Окружающие видели двух пожилых людей мирно беседующих о политике.
- Не тебе решать такие вопросы. Идти по своей воле к Всадникам?! Ты спятил? – В голосе Михаила проскользнули нотки ужаса.
- Значит нет?
- Определённо нет!
- На, ознакомься в таком случае. – Купидон достал из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги и кинул перед Михаилом.
Архангел развернул его и по мере чтения его глаза расширялись всё больше пока не стали абсолютно круглыми.
- Плохая шутка.
- Я не шучу Михаил, я действительно устал и не могу уже быть среди людей. Я не могу и не хочу нести им любовь. Слышал про их последнее изобретение? Френзона называется, вот именно она меня и доконала. У меня перья выпали почти все, нахрен так жить?
- Купидон, я не считаю, что твоё заявление на перевод в ангелы смерти возможен, более того он преступен и невозможен. Нам не кого поставить на твою должность. – Листок с заявлением Купидона обратился в пыль и сквозь пальцы Михаила осел на стол.
- Я об этом должен думать? Мне вообще посрать кто будет мучится на этой работе. У Петра вроде какой-то праведник многообещающий появился на подхвате, его поставьте, на крайний случай грешника из ада вытащите и заставьте делать мою работу. Большой разницы он не ощутит. – Лицо Купидона раскраснело от негодования, он махал руками и плевался, но на Михаила это совершенно не произвело впечатления.
- Разговор окончен. Иди выполнять свои должностные обязанности, в случае если повторятся пытки людей у нас с тобой будет уже не столь приятный и вежливый разговор.
Михаил не потрудился встать из за стола. Он просто растаял в воздухе.
- Сука. – Взревел Купидон в ярости переворачивая стол.
Видимо иллюзия созданная Михаилом рассеялась когда он исчез и теперь все находящиеся в баре люди уставились на бардак устроенный Купидоном.
- Так значит? Со мной? С богом любви? – Купидон вихрем выбежал из бара оставив после себя лишь кучку ошарашенных людей и всё так же жующую жевачку барменшу. Видимо она достигла нирваны и полного просветления и суета мира уже не досаждала ей, хотя возможно она просто была несколько тормознута.
- Я для них пахал, две тысячи лет на них работал, а они!!! Уроды. – Бормоча себе под нос Купидон двигался в направлении заброшенного завода который вот уже как лет двадцать как был заброшен.
Пройдя мимо голубиной стаи склёвывающую что то с асфальта, Купидон на секунду остановился.
- Птицы любви? Крысы вы пернатые, вот вы кто! – Взмах рукой и голуби безжизненными тушками попадали на асфальт.
С высоты птичьего полёта путь Купидона очень легко прослеживался, голубиные трупы устилали ему дорогу.
- Так, ладно. Теперь решающий рывок остался. – Купидон встал перерд одной из наружных стен заброшенного завода.
- Хочу ли я остаться здесь? Конечно нет. Так если нет, то чего я тяну? – С этими словами он вцепился себе в руку зубами и вырвал кусок мяса.
Из открытой раны хлестала серебристо-черная кровь, но Купидон не выказывал признаков дискомфорта или боли. Взмахнув рукой он окропил своей кровью стену и отошел в сторону.
Пару минут не чего не происходило, но потом земля легонько завибрировала, с каждой секундой всё сильнее и сильнее. Послышался звук гудка и из стены выехал поезд.
Совершенно обычный поезд с совершенно обычными вагонами, единственное отличие было в том что ехал он без рельс и появился из стены.
С шипением и грохотом состав остановился, из единственной открывшейся двери высунулась всклокоченная голова проводника который что то кричал и махал руками.
- Сюда беги, остановка три минуты. Остальные вагоны не открываются. – Донеслось до Купидона и он побежал к открытой двери.
Проводник меж тем уже откинул подножку и дожидался Купидона держа в руках красный флажок.
- Мне надо… - Начал было Купидон, но его прервал проводник.
- Залазь, этот поезд едет из Ниоткуда в Никуда, так что ты точно доедешь куда надо.
Внезапный звон разбитого стекла заставил Купидона обернуться и замереть с раскрытым ртом.
Конечно он бог, пусть и достаточно мелкий по сравнению с такими гигантами как Саваоф и Аллах, но мать его, он всё равно бог. Ему несколько тысяч лет. Но он впервые видел, как огромная, более трёх метров человеческая фигура вылетает из выбитого окна поезда.
Гигант был облачён в богато украшенный черный доспех, имел совершенно свирепое лицо, тугой хвост волос росший из его темени каким-то образом торчал на добрых пол метра.
Гель наверное. – Подумал Купидон.
А ещё у гиганта отсутствовали руки. В районе плеч зияла пустота.
Но несмотря на свою безрукость он дал такого стрекача что не каждый гепард догонит. Вихляя словно заяц он с каждой секундой удалялся всё дальше и дальше.
- Стой сука, - Заорал проводник. – На вот, подержи. – Передал он Купидону красный флажок. А сам же тем временем начал целится из гарпунного ружья возникшего в его руках в доли секунды.
Выстрел. Полёт гарпуна. Хлюпающий звук органического содержания возвестил о попадании.
- На каждой станции сбежать пытается сволочь. – Пожаловался проводник Купидону, меланхолично крутя лебёдку.
- А кто он вообще?
- Да вроде посланник богов или что то типа этого. Он из одного из соседних миров, там конечно жесть. Война всех против всех, геноциды, убийства миллиардов и прочее, там блин война постоянно. Этого типа завалили, вот я и везу его на ковёр к его начальству. Видимо жесткие ребята раз он пытался даже в аду выпрыгнуть. – Буднично доложил проводник.
Подтянув к себе безрукого гиганта, он вырвал гарпун из его груди, удостоверился что рана и доспех в течении секунды приняли былой вид и лёгким движением закинул его в разбитое окно.
- Всё, залазь. Тебе кстати куда?
- Не знаешь есть ли вакантное место для бога любви в каком-либо мире? – Без особой надежды спросил Купидон заходя в тамбур.
- Это ты по адресу обратился. Как отправимся я подойду и всё подробненько обсудим. Кстати твое место 36.
Проводник махнул желтым флажком и поезд тронулся.