Такие заявления, как «генетическая причина гомосексуализма доказана» или «гомосексуальное влечение невозможно изменить» регулярно выдвигаются на научно-популярных образовательных мероприятиях и в сети Интернет, предназначенных, в том числе, и для научно неискушенных людей. В этой статье я продемонстрирую, что в современном научном сообществе доминируют люди, которые проецируют свои общественно-политические взгляды в свою научную деятельность, делая научный процесс сильно предвзятым. Эти проецируемые взгляды включают в себя спектр политических заявлений, в том числе в отношении т.н. «сексуальных меньшинств», а именно, что «гомосексуализм является нормативным вариантом сексуальности среди людей и животных», что «однополое влечение является врожденным и не может быть изменено», «пол является социальной конструкцией, не ограничивающейся бинарной классификацией» и т.д. и т.п. Я продемонстрирую, что такие взгляды в современных научных кругах на Западе считаются ортодоксальными, устойчивыми и устоявшимися, даже при отсутствии убедительных научных данных, тогда как альтернативные взгляды сразу же помечаются как «псевдонаучные» и «ложные», даже если за ними стоит убедительная фактология. В качестве причины подобной предвзятости можно упомянуть множество факторов — драматическое социальное и историческое наследие, которое привело к появлению «научных табу», интенсивную политическую борьбу, которая породила лицемерие, «коммерциализацию» науки, ведущую к погоне за сенсациями, и т.д. Возможно ли полностью избежать предвзятости в науке, остается спорным вопросом. Однако, на мой взгляд, можно создать условия для оптимального равноудаленного научного процесса.
Введение
В апреле 2017 года информационный ресурс «USA Today» опубликовал видео под названием «Психология бесплодия» (USA Today via MSN). В материале была рассказана история трёх пар, которые не могли завести детей даже при длительной половой жизни без контрацепции — то есть страдали от бесплодия , согласно определению Всемирной организации здравоохранения (Zegers-Hochshild 2009, с. 1522). Каждая из пар решила проблему бесплодия определённым образом — за счёт экстракорпорального оплодотворения, усыновления и использования суррогатной матери. Видеоролик был стильно оформлен и составлен в научно-популярном ключе, а история каждой пары была подробно описана.
Однако медиаресурс «USA Today» абсолютно обыденным образом и без малейшей доли юмора или биологической рациональности перечислил среди двух пар, имевших медицинские проблемы (нарушения репродуктивных функций и органов), пару из двух мужчин. Авторы видеоролика на трогательном музыкальном фоне доходчиво объясняли зрителям, что проблема «бесплодия» двух состоящих в американском браке гомосексуалистов — Дэна и Уилла Невилл-Рейбен — в том, что «у них нет матки» (Flory 2017). Вероятно, «USA Today» допускает, что для какой-то части его аудитории подобные тонкости строения мужского и женского организма были доселе неизвестны. Так или иначе, одним из основных лейтмотивов новости было рассуждение о том, что медицинская страховка должна покрывать расходы гомосексуальных пар на лечение «бесплодия».
Сообщения подобного характера, полные биологического абсурда, совершенно не редкость в атлантических СМИ, да и, собственно говоря, всё чаще встречаются и в российском информационном и научно-популярном пространстве. Утверждения о «доказанной генетической причине гомосексуализма» или «полутора тысячах видов гомосексуальных животных» выдвигаются на научно-популярных просветительских мероприятиях, предназначенных для молодёжи.
Дэн и Уилл, не могущие забеременеть друг от
друга, потому что они мужчины.
В этой статье я продемонстрирую, что в современном научном сообществе преобладают люди, которые проецируют свои либеральные взгляды в свою научную деятельность, делая науку сильно предвзятой. Эти либеральные взгляды включают в себя ряд пропагандистских заявлений в отношении т.н. «сексуальных меньшинств» («ЛГБТ»), а именно, что «гомосексуализм является нормативным вариантом сексуальности среди людей и животных», что «однополое влечение является врожденным и не может быть изменено», «пол является социальной конструкцией, не ограничивающейся бинарной классификацией» и т. д.
Далее в тексте я буду упоминать такие взгляды как ЛГБТ-пропагандистские1. В то же время, существуют взгляды и мнения, которые противоречат вышеупомянутым, я буду называть их ЛГБТ-скептическими. Я продемонстрирую, что ЛГБТ-пропагандистские мнения в современном официальном академическом сообществе считаются ортодоксальными, стойкими и устоявшимися, даже при отсутствии убедительных научных данных, в то время как взгляды ЛГБТ-скептические позиции помечаются как «псевдонаучные» и «ложные», даже если они подкреплены убедительной фактологией.
Наука и политическая идеология
Первым важным условием для понимания того, что такое наука, является определение того, что такое научный метод. Научный метод состоит из нескольких этапов: (1) постановка вопроса (что нужно изучить): определение объекта и предмета, цели и задач исследования; (2) работа с литературой: изучение вопросов по этой теме, которые уже были исследованы другими; (3) разработка гипотезы: формулировка предположения о том, как изучаемый процесс протекает и что может случиться при воздействии; (4) эксперимент: тестирование гипотезы; (5) анализ результатов: изучение результатов эксперимента и выяснение, в каком объеме была подтверждена гипотеза; и, наконец, (6) выводы: доведение до других результатов эксперимента и анализа.
Этот фундамент для изучения был основой научного исследования на протяжении веков, и его рациональный, объективный метод позволил человечеству добиться впечатляющих результатов.
Однако, как отметил профессор Генри Бауэр в 1992 году, в настоящее время научное и, тем более, научно-популярное сообщество все больше отворачивается от научного метода, чтобы соответствовать либеральной идеологии как единственному решающему способу «научной» интерпретации окружающего мира (Bauer 1992). Таким образом, основной научный метод был сведён к следующему: (1) определение проблемы и, насколько это возможно, избегание «запрещенных» тем, например. раса и пол как биологически детерминированные понятия, «сексуальная ориентация» как социальная конструкция; (2) поиск того, что уже изучено другими, и выбор результатов, которые не противоречат сложившейся идеологии; (3) развитие гипотезы: допущение объяснения проблемы, не противоречащей либеральной идеологии; (4) эксперимент: проверка гипотезы; (5) анализ результатов: игнорирование и уменьшение значимости «неожиданных» результатов при увеличении и переоценке «ожидаемых» результатов; и наконец; (6) выводы: оглашение результатов, которые триумфально «поддерживают» либеральную идеологию. Профессор Бауэр не единственный, кто обеспокоен этим идеологическим сдвигом науки.
Например, аналогичные выводы в отношении современного состояния науки сделали профессор Рут Хаббард (Hubbard and Wald 1993), профессор Линн Уордел (Wardle 1997, 852), доктор Стивен Голдберг (Goldberg 2002), доктор Алан Сокал и Доктор Джин Бричмонт (Sokal and Brichmont 1998), американский публицист Кирстен Пауэрс (Powers 2015), и доктор Остин Русе (Ruse 2017).
Профессор Николас Розенкранц из Джорджтаунской юридической школы и профессор Джонатан Хайдт из Нью-Йоркского университета даже основали «Heterodox Academy» — интернет-проект, сфокусированный на проблеме идеологического однообразия и неприятия разных точек зрения в американских высших учебных заведениях (Heterodox Academy.n.d.).
Доктор Брет Вайнштейн уволился из Государственного колледжа Эвергрин после того, как он отказался принять участие в так называемом «Дне отсутствия» – когда в университет допускаются представители любой расы и этноса кроме европеоидов – он подвергся издевательствам со стороны разъяренных студентов и активистов (Weinstein 2017). Позже вместе со своим братом доктором Эриком Вайнштейном и другие учеными он основал сообщество, которое в шутку назвали «Интеллектуальная темная паутина (Intellectual Dark Web)» (Bari 2018). Журналист Бари Вайс описал это сообщество следующим образом: «Во-первых, эти люди готовы отчаянно отстаивать свою точку зрения, но при этом дискутировать вежливо, почти по всем значимым предметам: религия, аборты, иммиграция, природа сознания. Во-вторых, в эпоху, когда популяризуемое мнение об окружающем мире и событиях, часто отвергает реальные факты, каждый полон решимости противостоять пропагандистам политически удобных мнений. И в-третьих, некоторые заплатили за желание выражать альтернативное мнение, будучи уволенными из научных учреждений, которые становятся все более враждебными к неортодоксальной мысли — и нашли восприимчивую аудиторию в другом месте » (Bari 2018).
Для тех, кто ранее не интересовался этой проблемой, господство идеологического догматизма в науке может показаться невероятно абсурдным. Они могут наивно считать, что в современной науке только те факты, которые были бесспорно подтверждены, являются единственной правдой, а все остальное основано на предположениях, гипотезах, теориях и социально-политическом конструктивизме. Тем не менее, выдвижение предположений, гипотез, теорий и социально-политического конструктивизма как «доказанных фактов» наблюдается во все более широком спектре проблем (Bauer 2012, c. 12), некоторые из которых имеют большой общественный резонанс. Например, является ли гомосексуальное влечение «вариацией человеческой сексуальности», или это нефизиологическое (непродуктивное) отклонение сексуального поведения наряду с сексуальным влечением к детям, животным или неодушевленным предметам? В этих вопросах, как и некоторых других, научный метод стал жертвой политических взглядов (Wright and Cummings 2005, с. XIV).
Рассмотрим следующее: в сегодняшние дни, в академических кругах, исследователи, которые заявляют, что имеют т.н. «прогрессивные» убеждения, значительно превосходят те, которые заявляют о «консервативных» убеждениях (Abrams 2016). Впечатляющий список рецензируемых публикаций, раскрывающих ту же проблему, можно найти в базе данных упомянутого выше сообщества «Heterodox Academy» (Heterodox Academy n.d. Peer-Reviewed Research). И ЛГБТ-пропагандистские взгляды являются одним из основных аспектов современной «прогрессивной» либеральной идеологии.
В частной беседе один из моих коллег, практикующий психолог и кандидат наук в одном из крупнейших городов России (попросил меня не раскрывать его имя, потому что он боится последствий иметь альтернативное мнение) в шутку рассказал мне о простом принципе «современной» популярной науки, чтобы судить по темам, связанным с гомосексуализмом: всё, что показывает любые положительные для гомосексуалистов факты, обозначается примером объективной науки и образцового научного метода. В свою очередь, всё, что показывает любые скептические в отношении гомосексуалистов данные, клеймится «лженаукой от правых экстремистов» (персональный разговор, 14 октября 2018 года). Другими словами, в «современной науке» усомниться в «нормальности» гомосексуализма – равносильно сомнению в «прогрессивности» постмодернизма и массовой культуры. Чтобы установить это явление, достаточно лишь самого простого наблюдения современного научно-популярного дискурса. Правительства богатых стран и богатые неправительственные фонды устанавливают определенные допускаемые убеждения в отношении гомосексуализма, словно если бы это было бесспорной и очевидной истиной как, например, то, что только женщины могут рожать людей (хотя боюсь, что в свете творящегося сегодня в области «транссексуализма», этот пример будет подвергнут жесткой критике).
Подмена научного на политически корректное
Некоторые утверждают, что научный политический и общественный диспут должен быть очень чувствительным к ряду тем из-за горького наследия человеческой истории. Но научные факты не имеет ничего общего с политикой. Существуют очевидные биологические различия между человеческими расами (фенотипами) (Sarich 2005), существуют очевидные биологические различия между человеческими полами (Evans and DeFranco 2014) и так далее. Действительно, такие факты частично использовались в качестве «аргументов» для невообразимых преступлений и злодеяний на протяжении всей истории человечества, и человечество и общество всегда должны помнить об этом. Никаких аргументов в пользу неравенства не существует.
Тем не менее, вышеупомянутые печальные страницы истории не отменяют существование физиологических фенотипов и половых различий у людей, потому что они встречаются в природе и являются биологически обусловленными. Например, мужчина не может родить из-за биологических особенностей своего организма (отсутствие матки, прежде всего, как метко было отмечено «USA Today»). Мы можем просто избегать говорить об этом, замалчивать эти очевидные естественные вещи или менять значение слова «женщина» — это ничего не добавляет к непоколебимой реальности науки. Научные факты существуют независимо от их интерпретации идеологами политических доктрин, независимо от того, перечислены ли они в какой-либо декларации или классификации болезней, и независимо от политической корректности.
По моему мнению, установление знака равенства между «политкорректностью» и научностью является одной из огромных проблем современности, и этот факт препятствует новизне и инновациям. Некоторые исследователи придерживаются сходного мнения (Hunter 2005). Согласно словарю «HarperCollins» в британском английском «политическая корректность» обозначает «демонстрацию прогрессивных идеалов, особенно путем отказа от использования словарного запаса, который считается оскорбительным, дискриминационным или осуждающим, особенно в отношении расы и пола» (Collins English Dictionary. n.d.) А согласно словарю Вебстера «Random House» американского английского «политкорректность» «…характеризуется, как правило, приверженности прогрессивной ортодоксальности по вопросам этнической и гендерной принадлежности, сексуальной ориентации или экологии» (Dictionary/Thesaurus n.d.).
Отечественные публицисты Беляков и соавторы охарактеризовали «политическую корректность» без излишних сентиментов:
«… Политическая корректность — один из продуктов общества постмодерна, характеризующегося мультикультурализмом, методологическим анархизмом, социальной фрагментацией и выходом на передний план более узких идентичностей. Демократия в таком обществе предстает как общественный уклад, предполагающий не власть большинства, но прежде всего защиту прав всякого меньшинства, вплоть до отдельного человека. В действительности даже самое демократическое государство не в состоянии защитить все провозглашенные им права и обеспечить реализацию амбиций каждого члена общества. Симуляцией решения этой проблемы является широкое распространение языковой практики политкорректности, предлагающей избегать использования тех слов и высказываний в отношении расовой и половой принадлежности, возраста, состояния здоровья, социального статуса, внешнего вида представителей определенных социальных групп, которые те могут посчитать оскорбительными и дискриминационными. Так, «политически корректно» называть негра «афроамериканцем» (african american), индейца — «коренным американцем» (native american), инвалида — «преодолевающим трудности из-за своего физического состояния (physically challenged), толстяка — «горизонтально ориентированным» (horizontally oriented), бедняка — «лишенным преимуществ» (disadvantaged), человека, роющегося в помойках — «собирателем вещей, от которых отказались» (refuse collectors) и т. д. Чтобы предупредить стигматизацию «сексуальных меньшинств», или «людей с нетрадиционной ориентацией» (тоже политкорректные эвфемизмы), предлагается употреблять по отношению к ним, например, не термин «гомосексуалист», а «гомосексуал». Оскорбительными были найдены и «сексистские» морфемы, якобы намекающие на превосходство мужчины над женщиной. Такие этимологически связанные с корнем «man» (мужчина) слова как chairman (председатель), foreman (начальник), fireman (пожарник), postman (почтальон) предлагается исключить из обихода в пользу, соответственно, chairperson, supervisor, fire fighter, mail carrier. По той же причине слово woman (женщина) надлежит отныне писать как «womyn» (или даже vaginal american), а вместо местоимений he, his (он, его) — всегда употреблять she, her (она, ее). Во избежание проявления обидного для животных и растений антропоцентризма слова pets (домашние животные) и house plants (домашние растения), представляющие человека как их хозяина, предлагается заменить на animal companions (компаньоны-животные) и botanical companions (компаньоны-растения) …» (Беляков и Матвейчев 2009).
Таким образом, «политкорректность», если очистить этот термин от «политкорректной» обёртки, означает не что иное, как разновидность цензуры.
Определённые культурные убеждения леволиберальной направленности стали общественными догмами, от которых никто не имеет права отступать, будь то учёные, учителя или студенты. Любой учёный, который хочет добиться признания и финансирования, должен использовать язык «политкорректности». Таким образом, «политкорректность» иногда вполне надлежащим образом называют «либеральный фашизм», подчеркивая лицемерие самопровозглашенных либералов, действующих как авторитарные фашисты (Coppedge 2017).
«Мы противостоим нетолерантности, а также любому, кто не согласен с нами». Карикатура из журнала «Investors Business Daily»
Является очевидным то, насколько серьёзно «политкорректность» извращает науку, поскольку она разрушает все классические научные нормы и принципы. Эти нормы можно обобщить как универсализм, открытость, бескорыстие, скептицизм, которые воспринимаются в научной деятельности как нечто само собой разумеющееся, а также простая честность и отсутствие лицемерия. Однако сегодня то, что раньше воспринималось как само собой разумеющееся, уже таковым не считается. В конце концов, утверждать, что что-то бесспорно и однозначно доказано в то время, когда существуют убедительные доказательства обратного (которые известны компетентным и беспристрастным ученым) — это просто нечестно и непорядочно.
По этому поводу журналист Том Николс подметил:
«… Я боюсь, что мы уходим от естественного здорового скептицизма по отношению к заявлениям различных экспертов в сторону вымирания экспертного мнения как такового: в сторону подпитываемого «Google», основанного на «Википедия» и отупляемого блогами краха профессионалами-экспертами и обывателями, учителями и учениками, знающими и интересующимися …» (Nichols 2017).
«Википедия» и «Youtube» как источник «знаний»
«Википедия» — это один из самых посещаемых интернет-сайтов, который преподносит себя как «энциклопедию» и принимается многими неспециалистами, а также школьниками за беспрекословный источник истины. Сайт был запущен в 2001 году предпринимателем из штата Алабама по имени Джимми Уэйлс. Перед тем как основать сайт «Википедия», Джимми Уэйлс создал интернет-проект «Bomis», который распространял платную порнографию, факт, который он старательно стремиться удалить из своей биографии (Hansen 2005; Schilling 2012).
Многие думают, что «Википедия» заслуживает доверия, поскольку «любой пользователь может добавить статью или отредактировать уже существующую статью». Это полуправда — на самом деле любая информация, которая не соответствует либеральным и леворадикальным догмам, будет подвергнута цензуре за счёт существования запутанных механизмов проверки статьи, при которых существует институт т.н. посредников — редакторов, представляющих те или иные либеральные движения, например посредник от «ЛГБТ+»-движения, который может отредактировать или отклонить материалы (Jackson 2009). Таким образом, несмотря на свою официальную политику якобы нейтралитета, «Википедия» имеет сильную либеральную предвзятость и откровенно левый уклон.
В статье в журнале «FrontPageMagazine» Дэвид Свингл провёл анализ и продемонстрировал, что проект «Википедия» представляет точку зрения своих самых настойчивых и постоянных редакторов, некоторые из них(особенно в областях социального противоречия) являются активистами, стремящимися повлиять на общественное мнение (Swingle 2011). Например, Свингл подсчитал:
«… Сравните [статьи на «Википедия»] про Энн Култер (Ann Coulter2) и про Майкла Мура (Michael Moore3). Статья про Култер состояла из9028 слов (на 9 августа 2011 года). Из этого количества, 3220 слов находились в разделе «Противоречия и критика», в котором рассказывалось о ряде инцидентов с Култер и приводились цитаты критикующих её деятелей, в основном среди левых и либералов. То есть 35,6% статьи, посвященной Энн Култер, было уделено тому, чтобы преподнести её в плохом свете, противоречивом и полном критики.
С другой стороны, статья про Мура насчитывала 2876 слов (что примерно равно среднему объему статей про политических деятелей на «Википедия»), из которых 130 слов находилось в разделе «Противоречия». Это 4,5% всей статьи про Мура.
Значит ли это, что «непредвзятый» читатель считает, что Култер в восемь раз противоречивее чем Мур?…» (Swingle 2011).
В своей статье журналист Джозеф Фэра (Joseph Farah) пишет, что «Википедия»:
«… является не только распространителем неточности и предвзятости. Это оптовый поставщик лжи и клеветы, такой, каких мир ещё никогда не знавал…» (Farah 2008).
Кроме того, «Википедия» находится под сильным влиянием платных специалистов по общественным связям и управлению репутацией, которые удаляют любые негативные факты, касающиеся их клиентов, и представляют предвзятый контент (Grace 2007; Gohring 2007). Хотя такое платное редактирование не допускается, “Википедия” мало что делает для соблюдения своих правил, особенно в отношении крупных доноров.
Сооснователь «Википедии» Ларри Зэнгер, покинувший проект, признал, что «Википедия» не следует собственной декларируемой политике нейтралитета (Arrington 2016).
Исследователь Брайан Мартин в своей работе пишет:
«… Несмотря на номинальное следование руководству пользователя, в «Википедия» может происходить систематически предвзятое редактирование, которое постоянно поддерживается. Методы предвзятого редактирования записи в «Википедия» включают удаление положительной информации, добавление негативной информации, использование предвзятого выбора источников и преувеличение значимости конкретных тем. Чтобы поддерживать предвзятость в записи, даже если на неё указывают некоторые пользователи, задействуются следующие ключевые методы — это отмена исправлений записи, выборочное применение правил «Википедии» и блокирование редакторов …» (Martin 2017).
Все статьи «Википедии» на тему «ЛГБТ+» должны получить одобрение т.н. посредников, и любые неугодные им факты удаляются из материалов. Режим посредничества представителя «ЛГБТ+» является обязательным для всех статей «ЛГБТ+», и именно посредник решает, что будет опубликовано, а что нет — это правило «Википедии».
Таким образом, все статьи «Википедии», связанные с «ЛГБТ+», написаны тенденциозно, своекорыстно, и представляют лишь компиляцию тщательно отредактированной информации из зачастую сомнительных или вообще ненаучных, художественных источников. Невозможно не то, что добавить новую статью, или внести дополнения к существующей статье, но даже изменить одно единственное слово, если оно противоречит негласной догме «либо хорошо, либо ничего».
Около 300 примеров ангажированности «Википедии», в том числе и по вопросу «ЛГБТ+» задокументированы на сайте «Conservapedia» (Conservapedia 2018).
Например, в «Википедии» очень долгое время в статье об однополом поведении среди животных (которая сама по себе весьма предвзята, см. главу 2) присутствовала ничем не обоснованная фраза о «1500 видах гомосексуальных животных», которая преподносилась «Википедией» как научная истина – несмотря на то, что не имеется никаких источников, приводящих данные цифры. На самом деле этот рекламный лозунг был запущен сотрудником норвежского музея естественной истории по имени Петтер Бёкман в ходе организации выставки в 2006 году, который Бёкман и внёс его в статью в «Википедии» в 2007 году. Лишь спустя 11 лет информацию удалили: в ходе обсуждения Бёкман не смог предоставить источник и признал ошибочность утверждения:
В последние годы в адрес «YouTube» всё чаще звучат обвинения в препятствовании выражению консервативных взглядов (Carlson 2018). Цензуре на «YouTube» подвергся канал «PragerU» и другие каналы, выражающие точку зрения, отличную от взглядов либеральных идеологов.
Журналисты «FoxNews» упомянули попавшую в их распоряжение внутреннюю служебную записку «YouTube» от апреля 2017 года, в которой подробно расписано, как происходит цензура видеоматериалов. Одна из причин, по которым масштаб цензуры на «YouTube» неочевиден для большинства людей, заключается в том, что у компании хватает ума не стирать каждое видео, которое она хочет подвергнуть цензуре. Вместо этого в отношении многих видеоматериалов вводится «ограниченный режим»4. Такие видеоматериалы заблокированы на кампусах, в школах, библиотеках и прочих публичных местах; их не могут просматривать несовершеннолетние и незарегистрированные пользователи. Видеоматериалы ограниченного режима сайт намеренно отправляет в самый конец, так что их труднее найти. Кроме того, они демонетизированы: те, кто их выложил, не могут на них зарабатывать вне зависимости от количества просмотров.
Представим, например, что в газетном киоске перестали продавать «The New York Times» — её можно, конечно, получить, но только по подписке. И, кроме того, — исключительно бесплатно. То есть издателям запретили зарабатывать на продаже газеты. Очевидно, что подобные действия подпадали бы под определение цензуры.
Каковы же критерии цензуры для видеоматериалов на «YouTube»? Как сказано в служебной записке, под цензуру подпадает, цитирую, «спорное религиозное или шовинистическое содержание», а также «крайне спорное, провокационное содержание». Никаких определений, что это такое — спорное религиозное, шовинистическое, религиозное или провокационное содержание — не даётся. Решение принимает «YouTube», причём максимально политизировано.
«FoxNews» приводит пример: «YouTube» счёл «провокационной» попытку канала «PragerU» поставить под сомнение утверждение о повальном расизме среди американских полицейских. Если вы не считаете всех американских полицейских расистами, то, согласно «YouTube», — вы разделяете «крайне спорное, провокационное содержание». Так что видеоролик «PragerU» был демонетизирован и, по сути, объявлен разжигающим ненависть. В то же время видеоролики, в которых утверждается, что, скажем, «белые от природы злы», остаются на YouTube без каких-либо ограничений.
Служебная записка даёт ясное понимание того, где «YouTube» берёт цензоров. В документе поясняется, что компания привержена «свободе принадлежности, в том числе тем благам, которые являются продуктом разнообразия и инклюзивности». В числе тех, кому «YouTube» доверил цензуру против «экстремистского контента», оказалась организация, разделяющая радикальные ультралиберальные, в том числе и «ЛГБТ+»-взгляды, — «Southern Poverty Law Center» (InfluenceWatch; Thiessen 2018).
Травля несогласных
Многочисленные, хорошо финансируемые и, как следствие, влиятельные группировки и организации подобные «Southern Poverty Law Center», применяя опыт начала 1970-х годов прошлого века (см. Главу 14), создают ситуацию, в которой любой выразитель мнения, даже полностью научно аргументированного, которое не совпадает с риторикой «ЛГБТ+», рискует многого лишиться — от карьеры до здоровья. Ещё на заре эпохи «мейнстримной науки» и «политкорректности», исследователи, отстаивающие взгляды, которые отличаются от «мейнстримной линии партии» рискуют быть обвиненными в «недемократичности», «жестокости и бесчеловечности» (Marmor 1973), «безответственности, гомофобии и предрассудках» (Isay 1986). Подобные обвинения поддерживаются «мейнстримной культурой» в СМИ, шоу-бизнесе.
Профессор Роберт Спитцер (1932–2015) являлся одной из важнейших фигур во время скандальных действий руководства Американской психиатрической ассоциации в 1973 году, приложив все усилия к исключения гомосексуализма из перечня психических отклонений, Спитцер сделал для «ЛГБТ»-движения, возможно, более других, получив уважение и статус авторитета со стороны «ЛГБТ» (Bayer 1981).
Однако почти 30 лет спустя на конференции Американской психиатрической ассоциации в 2001 году Спитцер сообщил о результатах своих последних исследований, что «66 процентов мужчин и 44 процента женщин достигли хорошей степени гетеросексуального функционирования», то есть «поддерживали устойчивые, любящие гетеросексуальные отношения на протяжении года, получая достаточное удовлетворение от эмоциональных отношений со своим партнером, оценённые по меньшей мере на 7 баллов по 10-балльной шкале, вступая в сексуальную связь с секс-партнёром по крайней мере ежемесячно, и никогда или редко фантазируя о гомосексуальном контакте во время секса»; позже результаты были опубликованы в журнале «Archives of Sexual Behavior» (Spitzer 2001; 2003a). Это полностью противоречило ЛГБТ-пропагандистским догмам о якобы неизменяемости гомосексуального влечения. Вокруг Спитцера разверзся ад: «сегодня герой гей-движения внезапно стал Иудой» (van den Aarweg 2012). Статья Спитцера была жестко критикована известными преследователями репаративной терапии, такими как А. Ли Бекстед, Хелена Карлсон, Кеннетт Коэн, Ритч Сэвин-Уильямс, Грегори Херек, Брюс Ринд, и Роджер Уорсингтон (Rosik 2012).