"Давай закурим, товарищ мой!"
Вспомню я пехоту, и родную роту,
И тебя - за то, что ты дал мне закурить.
В общем-то совершенно незамысловатый стишок (а потом и песенка), да и сюжета никакого нет - ну, подумаешь, закурить кто-то кому-то дал?
Также думал и бригадный комиссар Рюмин из политуправления Южного фронта в декабре 41-го, которому композитор с созвучной фамилией Табачников принес и напел эту песню, написанную им за одну ночь на стихи фронтового корреспондента Ильи Френкеля. Рюмин песню раскритиковал: мол, вот если бы снаряды товарищ поднес, диском автоматным поделился, это да, а закурить дал...
Но добро на премьеру песни дал - в канун нового 1942 года её исполнил ансамбль песни и пляски Южного фронта. Тогда же ее напечатала фронтовая газета «Во славу Родины».
А за некоторое время до этого молодой корреспондент этой самой фронтовой газеты «Во славу Родины» батальонный комиссар Илья Френкель лежал на топчане в редакционном общежитии газеты в одном из бывших номеров потрепанной гостиницы города Каменска-Шахтинского, что в Ростовской области, и курил.
Бойцы расчета советской 122-мм гаубицы М-30 на орудийной позиции делают самокрутки. Калининский фронт.
Перекур бойцов в передышке между боями в Сталинграде
Пехотинцы и моряки ЧФ в перерыве между боями. Оборона Одессы. Сентябрь 1941глжа
Вот что вспоминал сам Илья Львович:
Я раздумывал, о чём бы написать в очередной номер. За окнами жила фронтовая ночь. Скрипела форточка. В комнату влетали, кружась, снежинки. Слышно было натужное гуденье грузовиков по грязи. Канонада доносилась, иногда с грохотом обвала, шумы, впрочем, привычные, – немцы бомбили узел Лихая. Я следил за снежинками. Представлял себе всё пространство фронта с силуэтами шахт, с падающим во мглу снегом. Думал о себе, о Москве, о товарищах. Как кончится война? Обязательно победой! И хорошо бы – со мной. Как мы будем вспоминать эти дни? Я представлял себе, как сейчас бойцы ведут огонь, идут по грязной дороге, ползут к рубежу атаки. Или лежат в ожидании команды. Худо лежать в темноте. Нельзя чиркнуть спичкой или кремешком огнива и затянуться самокруткой, одной на двоих… Внезапно все мои мысли, от снега за окном до этого самого окурка, вылились в первую строку припева: «Давай закурим по одной
Остальной текст стихотворения лег на бумагу так же легко, название тоже сложилось само собой незатейливое - «Песенка Южного фронта», а что? И еще до набора в газете оно «пошло по рукам» - его передавали устно, переписывали, кто-то пытался положить на музыку... Естественно, это удалось профессионалу, также служившему в политуправлении фронта - на счету у Модеста Табачникова уже были популярные песни, например, «Ах, Одесса, жемчужина у моря». А еще он отвечал за музыкальную программу новогоднего концерта для бойцов и песня на злободневную фронтовую тему была очень нужна...
Старший батальонный комиссар Илья Френкель и майор Модест Табачников, Южный фронт, Ворошиловград, 1942 год
А уже 22 января 1942 года в газете «Комсомольская правда» впервые было опубликовано стихотворение «Давай закурим» с подзаголовком Фронтовая песенка. При этом автор музыки не указывался, только поэт - Илья Френкель. Да и нот никаких не было.
Вот оно.
Стихотворение "Давай закурим" было опубликовано в газете "Комсомольская правда" 22 января 1942 года
Теплый ветер дует, развезло дороги,
И на Южном фронте оттепель опять.
Тает снег в Ростове, тает в Таганроге,
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.
Припев
Об огнях-пожарищах,
О друзьях-товарищах
Где-нибудь, когда-нибудь мы будем говорить.
Вспомню я пехоту,
И родную роту,
И тебя - за то, что ты дал мне закурить
Давай закурим по одной,
Давай закурим, товарищ мой!
Нас опять Одесса встретит как хозяев,
Звезды Черноморья будут нам сиять,
Славную Каховку, город Николаев,
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.
Припев повторяется
А когда фашистов не станет и в помине,
И к своим любимым мы придем опять,
Вспомним, как на Запад шли по Украине,
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.
Припев повторяется
Илья Френкель
Южный фронт
Позже Табачников, приехав в Москву, показал песню Клавдии Ивановне Шульженко. Ей песня понравилась, вскоре вышла пластинка с песней и Шульженко стала исполнять ее во всех своих многочисленных фронтовых концертах - песня стала одной из самых популярных песен Великой Отечественной. При этом певица изменила слова и никогда не пела первый куплет - про Ростов и Таганрог: по мере продвижения Красной Армии на Запад менялись и другие слова - они просто становились неактуальными, песня стала живым организмом, легко трансформировавшимся.
И это была уже песенка не Южного фронта, а любимая песня всех фронтов!
И здесь стало понятно насколько неправ был бригадный комиссар Рюмин - для бойцов перекур в передышке между боями был той отдушиной, которой так не хватало на фронтах.
По многочисленным воспоминаниям ветеранов войны, табак позволял снять страшное нервное напряжение, постоянно испытываемое каждым, кому пришлось подолгу находиться на переднем крае.
Вот, например, что пишет в книге «Дважды младший лейтенант» офицер-артиллерист Дмитрий Небольсин
Курить научился в армии. Курил безбожно: много и часто. Но в ту фронтовую пору перекур имел особое значение. Перекурил - на душе полегчало, будто в каждую клетку твоего тела вдохнули эликсир, без которого немыслимо снять напряжение, усталость и успокоиться. После обеда надо закурить, иначе обед покажется неполным, незавершенным. Да и привал без перекура не привал. Курить очень хотелось. Когда не было папирос или махорки, искали в карманах табачную пыль. А случалось, курили сухие листья растений и даже сухой конский помет, надрывались в кашле и все-таки курили
Мой дед, прошедший всю войну, кавалер боевых орденов Суворова, Александра Невского, Красной Звезды, медалей «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За оборону Кавказа», «За взятие Будапешта» и других, о войне вспоминать не любил. Но когда бабушка ругала его за папиросы, он всегда вспоминал, как папиросы помогали снять напряжение и как он делился ими с товарищами. «Закуришь - и ушло всё. Как дома оказался. И ребята расслабляются, истории рассказывают, смеются».
Кстати, махорка (или табак) и папиросы входили в обязательное довольствие бойцов Красной Армии. С начала Великой Отечественной в соответствии с приказом НКО № 208 1941 г. было введено табачно-махорочное довольствие из расчета: 20 грамм махорки в сутки не 1 человека красноармейскому составу и 25 штук папирос в сутки на 1 человека для начальствующего состава. Правда, в течение войны эти нормы неоднократно менялись, иногда значительно А вот некурящим бойцам с 1942 года заменяли табак на сахар или кондитерские изделия, но таких было немного.
А бывшая песенка Южного фронта, вопреки мнению бригадного комиссара Рюмина, стала одним из символов Великой Отечественной. И фронтового братства.
При подготовке использовались:
Река времен, Илья Френкель - М., Советский писатель, 1984
Дважды младший лейтенант, Дмитрий Небольсин. - М., 1998
Все фотоиллюстрации взяты из открытых источников
И главное! Курение реально вредит вашему здоровью!
А материал ни в коей мере не является его пропагандой.
Как появилась песня "Священная война"?
22 июня 1941 года фашистская Германия напала на Советский Союз, что стало началом многолетней и кровопролитной войны. И по сей день в нашей стране эта дата считается Днем памяти и скорби.
Пройти мимо этой даты просто невозможно. По этой причине мы решили вспомнить, пожалуй, одну из главных песен военных лет — композицию "Священная война".
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идет война народная,
Священная война!
Песню "Священная война" многие считают гимном защиты Отечества — и не зря. Композиция насквозь пропитана патриотизмом и на протяжении военных лет помогала советским гражданам поддерживать боевой настрой и не терять веры в победу. Сочетание грозного марша и широкой мелодичной распевности и правда воодушевляет.
Стихи были написаны буквально через два дня после начала войны — текст был опубликован в газетах "Известия" и "Красная звезда" уже 24 июня под авторством поэта Василия Лебедева-Кумача. В день этой публикации композитор Александр Александров написал к стихотворению музыку. На печать слов и нот времени не было, так что певцы и музыканты переносили партитуры в тетрадки, переписывая их с доски. На репетицию отвели всего один день.
Как два различных полюса,
Во всем враждебны мы.
За свет и мир мы боремся,
Они — за царство тьмы.
Дадим отпор душителям
Всех пламенных идей,
Насильникам, грабителям,
Мучителям людей!
26 июня 1941 на Белорусском вокзале "Священная война" впервые была исполнена Краснознамённым ансамблем красноармейской песни и пляски СССР — той группой, что еще не успела уехать на фронт. Позже очевидцы будут вспоминать — песню в тот день исполняли по несколько раз подряд.
Не смеют крылья черные
Над Родиной летать,
Поля ее просторные
Не смеет враг топтать!
Гнилой фашистской нечисти
Загоним пулю в лоб,
Отребью человечества
Сколотим крепкий гроб!
Для нас эта песня является одной из самых известных со времен ВОВ, однако в Союзе она прижилась не сразу. До октября 1941 она широко не исполнялось — уж слишком трагичные были звучание и смысл. Однако после того, как войска фашистской Германии взяли Калугу, Ржев и Калинин, "Священная война" начала звучать по всесоюзному радио каждое утро.
Пойдем ломить всей силою,
Всем сердцем, всей душой
За землю нашу милую,
За наш Союз большой!
Встает страна огромная,
Встает на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Если вам интересно узнать об истории других военных песен, то читайте наш большой материал на:
Удивительно нежная песня о войне! Сегодня, увы, редко исполняется...
На этой старой записи композитор Анатолий Лепин представляет свою новую песню "Тишина, тишина" на стихи Феликса Лаубе и аккомпанирует на рояле певцу Владимиру Махову, который исполняет произведение.
Фрагмент передачи "Театральные встречи. Ленинградцы в гостях у москвичей". 1966 г. Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд России»