Термин «элефантерия» обозначает боевых слонов как род войск. Это по существу калька с английского слова elephantry. Элефантерия зародилась в Древней Индии, где слонов стали использовать для военных целей примерно три тысячелетия назад. Согласно неписаному арийскому кодексу чести, высшая аристократия сначала сражалась на колесницах, а впоследствии пересела на слонов. Царевичей обучали методам дрессировки слонов столько же, сколько и верховой езде. Элефантерия применялась как на полях сражений, так и при осадах: слоны разметывали частоколы и проламывали городские стены. В древнеиндийское военное подразделение (патти), согласно эпосу «Махабхарата», входили один слон, одна колесница, трое всадников и пять пехотинцев.

Индийский боевой доспех слона, XVII век. Экспонат Королевских оружейных палат в Лидсе, Англия

Иллюстрации Ростом Чичьянц

Экипаж слона состоял из двух-трех человек, причем главный воин сидел на шее животного, а прочие — на крупе; один из них мог нести значок бойца-аристократа или держать над вельможей зонт. Оружием были дротики и луки. Воины сидели на пестрой попоне или на особом седле, а сам слон иногда защищался кожаным или металлическим панцирем, конструкция которого неизвестна.

Во всяком случае, находки из Таксилы, где сохранились сделанные около 2000 лет назад железные прямоугольные пластины размером 21,6 × 25,4 см, говорят о пластинчатой броне. Если корпус слона был неуязвим, то его ноги охраняли приписанные к животному четверо пехотинцев — «стражи стоп» (трактат Каутильи «Артхашастра» рекомендует усиливать боевого слона пятнадцатью воинами). В «Махабхарате» слона-героя могли вместо пехоты сопровождать четыре колесницы. Классическим вариантом правильного сражения был бой по родам войск: слоны должны были сражаться с элефантерией противника, колесницы с колесницами, всадники с всадниками, а пехотинцы против пеших. Разумеется, в пылу битвы правила часто нарушались.

Как пример взаимодействия слонов с другими родами войск на поле боя можно привести битву при Гидаспе в мае 326 года до н. э. между Александром Македонским и пенджабским раджой Пором. Античные историки достаточно подробно описывают диспозицию Пора: в центре была построена пехота, перед фронтом которой размещалось около 130 слонов, а на флангах — колесницы-квадриги, за которыми двигалась кавалерия. Таким образом, элефантерия стала главной ударной силой индийской армии: в ходе битвы слоны Пора атаковали даже знаменитую македонскую фалангу. Однако тактическое превосходство осталось на стороне Александра: македоняне перебили погонщиков-корнаков дротиками, окружили элефантерию противника и захватили слонов в качестве трофеев.

Первый известный нам случай использования слонов за пределами Индии — битва при Гавгамелах в 331 году до н. э. Персидскому царю Дарию III индийские союзники поставили 15 животных для использования против македонян. Однако персы, расписав место элефантерии в своей письменной диспозиции (это первая дошедшая до нас диспозиция), тем не менее побоялись вывести слонов на поле боя, чтобы не распугать своих же лошадей, и оставили их в лагере. Битву выиграл Александр Македонский, который захватил персидский лагерь вместе со слонами. Неясно, куда они делись потом. Скорее всего, их оставили в Вавилоне.

После битвы при Гидаспе Александр сформировал из трофейных слонов гвардейский отряд-агему на македонский лад, посадив тяжеловооруженных пехотинцев-гоплитов на спины животных. Таким образом, в первой европейской элефантерии экипаж слона состоял из корнака-индийца и македонянина, снабженного своим традиционным оружием: большим круглым щитом и пикой-сарисой. Гоплит держал свою пику обеими руками и наносил колющие удары вниз.

После распада державы Александра разделилась и его элефантерия: половину увел в Македонию Антипатр, а вторая половина досталась стратегу Азии Антигону Одноглазому, который применил слонов в битве при Оркиниях весной 320 года до н. э., сражаясь с другим наследником Александра, Эвменом. Спустя два года Эвмен получил от своего сторонника Эвдама, стратега Северной Индии, 125 слонов, взятых Эвдамом из армии убитого им Пора. Таким образом, слоны Пора бились друг с другом в двух крупных сражениях: при Паретакене (317 год до н. э.) и Габиене (316 год до н. э.).

Истощение природных ресурсов

Хотя римляне выучились успешно бороться с элефантерией, они тоже обзавелись этим родом войск , получая слонов преимущественно из Африки. Элефантерия Вечного города сражалась с македонянами, испанскими кельтиберами, галлами-аллоброгами. Последний раз слоны в римской армии появляются в битве при Тапсе (46 год до н. э.) между Цезарем и сторонниками Помпея, получившего животных от нумидийского царя. Несмотря на неудачные действия слонов в той битве, Цезарь хотел использовать элефантерию против парфян, но его смерть в 44 году до н. э. воспрепятствовала этим планам.

Император Клавдий (41— 54 годы н. э.) собирался использовать слонов в походе в Британию в 43 году, а император Каракалла (211–217) даже сформировал отряд элефантерии.

Однако римлянам было не суждено применить его в бою. Как предполагает историк Андрей Банников, из-за утраты навыков боевого тренинга слонов. Возможно также, что не слишком многочисленные слоны Северной Африки уже погибли на поле боя до Цезаря и римлянам стало негде пополнять элефантерию.

Эпоха эллинизма вообще время расцвета элефантерии Средиземноморья. В III — середине II века до н. э. на вооружении армий самых мощных государств — Македонии, Сирии, Египта — стояло по несколько десятков слонов. Эпирский царь Пирр, столкнувшись на Сицилии в 270-х годах до н. э. с карфагенянами, познакомил врага со своей элефантерией, и уже ко времени Второй Пунической войны (218– 201 годы до н. э.) в стойлах армии Карфагена числилось до 300 слонов. Наибольшим количеством боевых слонов располагал основоположник династии сирийских царей Селевк I — он получил из Индии полтысячи голов. Селевкидская элефантерия участвовала в основных войнах эпохи: с Египтом, Римом, иудеями.

Преемники Александра усовершенствовали снаряжение слона. Животное одели в пурпурную попону. Защитный доспех пополнился налобником с султаном, а также полным панцирем, вероятно, чешуйчатым или пластинчатым. Бивни усилили острыми наконечниками, а в хобот слону давали оружие. У греков слоны метали дротики, а в Индии они размахивали тяжелыми цепями и мечами. На спине слона стали устанавливать башню, напоминающую фортификационное сооружение. С одной стороны, она давала бойцам твердую опору для боевой стойки, а с другой — прикрывала их от стрел и копий. Скорее всего, это новшество появилось в армии уже упомянутого диадоха Антигона Одноглазого на рубеже 320–310-х годов до н. э. В башне стояли 2–3 воина, обратившись в разные стороны. Вожак-корнак, помимо крюка для управления животным, получил еще и долото с молотом для обезвреживания взбесившегося слона: долото вгонялось в затылок животного, вызывая немедленную смерть. Жестоко, но вышедшие из повиновения слоны были не менее опасны для своих воинов, чем для противника. Идея снаряжения корнака долотом приписывается младшему брату Ганнибала, карфагенскому полководцу Гасдрубалу (245–207 годы до н. э.).

Теперь силы слонов не растрачивали на осады городов, а использовали элефантерию преимущественно в полевых сражениях. Животные располагались цепочкой на расстоянии примерно 30 м друг от друга; они обычно должны были атаковать конницу или сражаться против вражеской элефантерии. Успех атак на конницу объяснялся тем, что лошади, непривычные к виду и запаху слонов, начинали беситься и выходили из повиновения. Слонов же перед боем для смелости подпаивали вином.

Азиатские монархии использовали больших индийских слонов (высотой в холке до 3,5 м), тогда как армии Северной Африки — египтяне, карфагеняне, нумидийцы, эфиопы — располагали меньшими по росту африканскими лесными слонами (рост в холке не более 3 м). Эта лесная порода боялась своих более высокорослых азиатских собратьев: в битве при Рафии в Южной Палестине 22 июня 217 года до н. э., когда индийские слоны селевкидского царя Антиоха III столкнулись с египетской элефантерией Птолемея IV, ливийские слоны египтян просто ретировались.

Караван слонов перевозит орудия Британской Индийской армии. Полутоновой оттиск, 1900 год

Постепенно за пределами Азии элефантерия вышла из употребления везде, кроме Эфиопии. Африканцы также водружали на животных башни, в которых находилось шесть лучников, стрелявших попарно на три стороны. В VI веке эфиопский правитель Йемена Абраха направил на Мекку войско, в составе которого имелся белый слон. Это событие, описанное в Коране, в отдельной суре «Слон», согласно исламской традиции, произошло в 570 году, когда родился пророк Мухаммед. Возможно, в битвах с эфиопами арабы приобрели опыт, который понадобился им при завоевании Персии. Численность слонов в армии шахиншаха достигала 300 голов. Иранская элефантерия успешно сражалась против римлян и армян. По источникам складывается впечатление, что персы чаще использовали слонов во время осад. В роковой для истории Ирана битве при Кадисии (637 год) три десятка слонов, расположенных перед центром и флангами персидской армии, яростно сражались с арабами в первый и третий дни четырехдневной битвы. В первый день слоны атаковали достаточно успешно. Арабы с трудом остановили их, стреляя по хоботам и глазам животных и по экипажам, а также срезая подпруги, удерживающие башни. Весь второй день персы ремонтировали экипировку слонов, каждому животному был придан отряд пехоты и конный разъезд. В третий день сражения арабы продолжали стрельбу по глазам слонов и выставили специальные отряды из меченосцев, которые сумели отрубить несколько хоботов, что привело к паническому бегству животных. На четвертый день персидский военачальник погиб, а его армия разбежалась.

Это сражение нанесло удар по репутации элефантерии на Ближнем Востоке. Однако слоны продолжали службу в Эфиопии (по крайней мере до XVI века), Индии (до конца XVIII века) и Индокитае (до конца XIX века). Могольские падишахи Индии располагали в XVI–XVII веках до 12 000 животных, тогда как короли Сиама и Бирмы — пятью-шестью тысячами. Слоны, получаемые из Индии, сражались и в армиях наиболее воинственных мусульманских монархов Среднего Востока: султана Махмуда Газневи (998–1030), хорезмшаха Мухаммеда (1200–1220) и эмира Тамерлана (1370–1405).

Афанасий Никитин, живший в Центральной Индии в 1471–1474 годах, описал боевых слонов государства Бахманидов в рассказе о парадном выезде султана: «300 слонов, наряженных в булатные доспехи с городками, а городки окованы. В городках же по 6 человек в доспехах с пушками да с пищалями, а на великом слоне 12 человек. На каждом слоне по 2 знамени больших, к клыкам привязаны большие мечи, по кентарю (ок. 40 кг), да к хоботам привязаны тяжелые железные гири; между ушей сидит человек в доспехах, а в руках у него крюк большой железный, которым он правит». Никитин наблюдал и сборы в поход против соседнего государства Виджаянагар: 100 слонов выступили «в доспехах и с городками, и на каждом слоне по 4 человека с пищалями».

Греческий огонь против артиллерии

С XIV века башни слонов армии Делийского султаната были деревянными, обитыми металлом, и по форме напоминали закрытые теремки. Они устанавливались на защищенных стальными доспехами животных. В башнях размещались лучники, арбалетчики, метатели дисков или гранат с греческим огнем, а для усиления к животным были приписаны ракетчики — воины, пускавшие в противника пороховые ракеты.

Отряды по пять животных поддерживались пехотинцами, задача которых в бою состояла в прикрытии слонов от неожиданно нападающих всадников. Если во времена Афанасия Никитина вооруженные тяжелыми аркебузами и луками элефантеристы вели огонь из городков, то позднее, при Великих Моголах (XVI–XVIII века), слоны обычно не носили башен. Командирский слон имел специальное сиденье (хаудах), в боевом варианте обшитое металлом, — для вое начальника и его охраны или прислуги. Слоны сводились в отряды по 10, 20, 30 голов.

Животных активно использовали и при осадах, где они вышибали ворота и разрушали палисады, и на поле боя для лобовой атаки. Но против артиллерии Нового времени они оказались беззащитны. В генеральной битве при Карнале (1739 год) между войсками могольского падишаха Мухаммада (1719–1748) и персами Надир-шаха (1736– 1747) повелитель Индии выставил 2000 слонов, которые были обращены в бегство огнем иранских полевых орудий, перевозимых на верблюдах .

В XVI–XVII веках на некоторых слонах устанавливали специальные легкие орудия (гаджналы) длиной около 1,8 м, которые обслуживали по четыре канонира. Привязанные к бивням слонов мечи или ножи иногда были отравлены, а в хоботе животное несло меч или тяжелую цепь, иногда с гирями. Слон мог быть небронированным, защищенным частично или полностью покрытым доспехом, неметаллическим или стальным чешуйчатым, либо кольчато-пластинчатым. Причем в могольское время оголовье слона защищало весь хобот, кроме самого кончика, и имело пару высокостоящих «ушей», прикрывавших корнака спереди. В Королевских оружейных палатах в Лидсе (Англия) сохранилась большая часть могольского доспеха для слона, датированная примерно XVII веком. Доспех состоял из восьми частей и закрывал всю голову с ушами и хоботом, а также туловище. В полной комплектации он должен был состоять из 8349 больших и малых стальных пластин общим весом 159 кг. Прямоугольные пластины были соединены кольчужным плетением и подбиты на шерстяную подкладку, а каждая большая пластина украшена изображениями цветов, слонов, птиц и рыб.

Элефантерия была значимым родом войск и в государствах Индокитая. Тут воин сидел на затылке животного, в высоком седле размещался слуга-оруженосец, а вожак управлял слоном, сидя позади. На одного воина с пикой, алебардой или трезубцем приходилось двое лучников, арбалетчиков или позднее стрелков с мушкетами. Если главной на слоне была женщина (а такое случалось нередко), то и весь экипаж состоял из представительниц прекрасного пола. Слона обычно сопровождало четверо «стражей стоп» на индийский манер. Известно, что в первой половине 1540-х годов правитель Кохинхины (Южного Вьетнама) располагал двумя сотнями слонов, снабженных башнями и мечами на бивнях. Камбоджийский боевой слон в XIX веке носил на себе железный панцирь, открытое седло с сотней дротиков и трех воинов в шлемах: корнака с крюком и кривым мечом на шее, стрелка или копейщика в седле и метателя дротиков позади. Животные редко носили панцирь. Воины размещались или прямо на попоне, или чаще на особом седле, иногда прикрытом сзади щитом.

Артиллерия XIX века изгнала слонов из первого строя атакующих армий. Самые рослые и красивые животные становились «боевыми командными машинами», с которых полководцы наблюдали за ходом битвы, а при необходимости участвовали в популярных на Востоке поединках между вождями противоборствующих армий. Слоны с менее внушительной внешностью все чаще использовались в качестве тягачей. Их значимость в военном деле Индокитая подтверждает предложение, сделанное в 1861 году королем Сиама Рамой IV (1851–1868) американскому президенту: король выразил готовность прислать своих слонов, чтобы помочь армии северян в перевозке грузов. Авраам Линкольн, впрочем, отказался под тем предлогом, что климат США для слонов не подходит. В XX веке слонов-тягачей потеснила стальная техника, хотя не везде: во время Второй мировой войны животные служили в джунглях Бирмы как универсальный транспорт. С появлением вертолетов машины перехватили у слонов и эту функцию. Но вездеходные качества животных продолжали использовать в своих боевых операциях партизаны Индокитая. Хмонги и другие вьетнамцы-монтаньяры, участники вьетнамской войны, пересекали непроходимые леса на слонах. В 1997 году патрули бирманских повстанцев из «Армии Бога» делали то же самое. Гражданская война в Бирме закончилась компромиссом 2012 года: был заключен мирный договор между правительством Мьянмы и этносепаратистами Каренского Национального Союза. Возможно, этот документ стал последней страницей в летописи элефантерии.

Что еще почитать?

1. В оенная история слонов Арманди П.Д. Пер. с франц. А.В. Банникова. СПб., 2011. 380 с. (несмотря на то, что книга ветерана наполеоновской армии полковника П. Арманди издана в 1843 г., она представляет несомненный интерес и сейчас).

2. Эпоха боевых слонов. Банников А.В. СПб., 2012. 480 с. (новое, достаточно полное изложение истории боевых слонов в античной Европе и сасанидском Иране III—IV веков).

http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/8046/

Журнал "Вокруг света"

Обещанное про Александра Македонского и Индию - авторская версия.

Пройдя с победами Персию и Бактрию, войска Александра Македонского столкнулись с массовым применением нового для них «оружия массового поражения» - боевых слонов. И хотя македонцам удалось обернуть ход битвы на притоке Инда, реке Гидасп (июль 326 г. до н.э.) в свою пользу, эффект от боевых слонов был таким, что войско отказалось двигаться дальше в Индию. Слонов, как правило, применяли для устрашения противника, однако само «оружие» оказалось дорогостоящим и не слишком управляемым.

В хронологии тактических изобретений о боевых слонах можно было рассказать и раньше, другое дело, что на отрезке в несколько столетий нет подробных сведений о битвах с их участием. Об использовании слонов на поле боя упоминают еще древнейшие индийские эпические памятники II тысячелетия до н.э. — например, «Махабхарата». Достоверно известно, что примерно к 500 г. до н.э. слоны стали главной ударной силой в армиях Индостана, расколотого в то время на несколько враждебных государств. Из Индии новое оружие начало постепенно проникать на запад и на восток: у персов в битве с теми же македонцами при Гавгамелах (331 г. до н.э.) тоже были слоны. Но их было немного, всего полтора десятка, и существенной роли в сражении они не сыграли. Зато пять лет спустя, на Гидаспе, воины Александра столкнулись с целым легионом слонов — по оценкам древних авторов, до 200 «живых танков»!

Что представлял из себя индийский боевой слон образца IV-III вв. до н.э.? Живая пятитонная махина ростом до трех с половиной метров, которой управлял возничий, а на спине слона располагалась своеобразная башенка со знаменосцем и метателем дротиков или копий. Слон в Индии ценился высоко, поэтому в такой род войск входила знать и сами цари или князья (раджи). Тяжелая пехота понесет серьезные потери против слонов, которые растопчут ее плотный строй ногами и раскидают бивнями. Не менее важно, что этих зверей панически боятся лошади. Атаковать «слоновий корпус» кавалерией принципиально невозможно.

Индийский боевой слон IV-III вв. до н.э. Реконструкция древнего изображения.

Однако недостатки этого оружия вытекают из его природы. Убить слона трудно, но боли он боится не меньше, чем любое другое животное. Взбесившийся от боли слон становится неуправляемым и запросто может потоптать своих. Почти того же эффекта можно достичь, если удастся подстрелить возницу. Поэтому — парадоксальный факт! - самое эффективное средство борьбы со слонами — легкая пехота, вооруженная метательными копьями (конечно, при условии, что у нее есть простор для маневра). Шустрые пехотинцы уйдут от слоновьих ног и быстро доведут «живой танк» до невменяемого состояния.

Македонцы при Гидаспе еще не знали этих тонкостей, хотя можно предположить, что те индийские князья, которые сдались Александру без боя, кое-что рассказали царю и полководцу о том, что его ждет. Но одно дело — теория, а другое — реальное поле боя! Остальные подразделения войск индийского царя Пора, рискнувшего сразиться с Александром, не представляли серьёзной опасности для хорошо обученной армии: легкая пехота, около 3 тысяч конницы, колесницы... К тому же численно силы сторон были примерно равны: не считая слонов — около 35 тысяч воинов в каждой из армий. Для закаленного в боях воинства македонцев — казалось бы, противник очень слабый. Если бы не «живые танки».

Помимо слонов, «союзником» царя Пора была бурная и многоводная река Гидасп, за которой он выстроил свои войска. Слоны заняли центр построения. Строй македонской армии был обычным, уже знакомым по битве при Гранике: фаланга в центре, тяжелая конница на флангах. Начало сражения сулило македонцам быстрый успех: Александр пошел в обход, переправился через реку и стремительно ударил конницей во фланги противника, опрокинув более слабую кавалерию индусов. Но как только лошади македонцев стали приближаться к слонам, положение резко изменилось: подвести коней к огромным животным, чтобы хотя бы навязать бой, оказалось делом нереальным.

Битва на реке Гидасп в июле 326 г. до н.э. Схема сражения.

Пор на боевых слонах перешел в наступление против македонской кавалерии, а фаланга, в свою очередь, двинулась на слонов (рискну, кстати, утверждать, что последнее было явным тактическим просчетом Александра). Поле боя превратилось в грандиозную кровавую кашу: невозможно было понять, кто кого одолевает. Греческие историки живописуют ужасы битвы: слоны, вломившись в плотный строй фалангитов, топтали и расшвыривали его. Лишь невероятная воинская закалка македонцев позволила им не дрогнуть в этом противостоянии. Длинные копья сариссофоров все же достигали цели, хотя многим их обладателям пришлось ради этого расстаться с жизнью. В то же время македонцы старались достать своими дротиками возниц. В конце концов израненные слоны остановились, часть повалилась на землю, другие вовсе повернули назад. Македонская фаланга выиграла эту битву, хотя и понесла ужасающие потери: только убитых пехотинцев было не меньше 700 человек, плюс около 300 погибших конников. Сопоставимые потери Александру смогла нанести только персидская армия в битве при Гавгамелах — но там персов было как минимум втрое больше, чем македонцев!

Слоны атакуют македонскую фалангу при Гидаспе.

Слоны царя Пора проиграли битву, но в каком-то смысле выиграли войну. Сам правитель принес Александру вассальную клятву, однако было ясно, что македонцы покорили только одного из многочисленных индийских владык. Устрашенное перспективой ещё нескольких подобных побоищ, войско Александра Великого отказалось двигаться дальше. Так знаменитый полководец потерпел, по сути, единственное поражение в карьере — от собственных солдат. Македонская армия вернулась в завоеванную Персию, и продолжить поход Александру было не суждено — он умер в 323 г. до н.э. в возрасте всего 32 лет. Поговаривали, что его отравили собственные соратники, но кто знает: технологией транспортировки и применения ядов уже тогда неплохо владели и в Персии, и в Индии.

Это интересно! Несмотря на устрашающий эффект, в активе боевых слонов не так уж много выигранных крупных сражений. Даже в битве при Рафии (217 г. до н.э.), где слонов использовали и египтяне, и селевкиды, победу одержал Египет, у которого «живых танков» было меньше. Карфагенянам, о которых речь впереди, применение слонов тоже не принесло особых успехов, хотя все перечисленные народы пытались усовершенствовать новое «оружие», навешивая на боевых слонов защитные элементы (из-за этого сравнение слона с танком стало еще более колоритным). Примерно к I веку до н.э. на Западе боевые слоны практически вышли из употребления. Но на Востоке они и в средние века были весьма популярны — в Иране, Китае, Аравии и, естественно, Индии. Однако лишь индусы сохраняли за ними реальное боевое значение вплоть до XVIII века. В остальных случаях слонов предпочитали использовать как мощных транспортных животных, иногда — как передвижные башни для лучников, лишь в редких случаях пуская их в ближний бой.

Вьетнамские боевые слоны, иллюстрация XV века н.э. Несмотря на грозный вид, здесь они уже скорее - транспорт для военачальников и передвижные башни для лучников.

Это юмор, не воспринимайте всерьёз)

#comment_109526834

Кстати, как правильно оформлять ссылки на комментарии?

Кони, конечно, очень помогли испанцам в завоевании Нового Света. Со временем индейцы привыкли и сами сели на коней, но вначале у испанцев был приличный козырь: противник часто не понимал, что это за зверь такой и как с ним бороться.

Попав в конце 16в. в Азию, испанцы сами оказались в подобном положении, столкнувшись с боевыми слонами - животными куда более сильными и универсальными.

Зачем туда пришли испанцы, обьяснить непросто. Дальше расширять империю не было смысла, уже не справлялись и с тем, что имели. В 1586 Филипп II писал Папе : «У меня нет причин желать новых земель. Бог дал мне их столько, что мне довольно.» Время конкистадоров прошло.

Но на Филиппинах сохранился заповедник людей, опоздавших родиться лет на 70. Эта колония сама держалась на волоске - от своих далеко, сообщение плохое, финансы плачевные. Бунты, пиратство, набеги мусульман с юга, угрожают Китай и Япония, подбираются голландцы. В Совете Индий многие предлагали вообще уйти с архипелага. А колонисты (которых в Маниле было порой не больше 500) тем временем строили безумные планы завоевать то Китай, то Японию, то всех мусульман Азии. И характеры тут появлялись своеобразные.

Блас Руис де Эрнан Гонсалес в свои 25 лет успел побывать в плену в Тямпе (Вьетнам), сбежать оттуда в Камбоджу, повоевать в армии Камбоджи против сиамцев. Снова попав в плен, летом 1594 он был отправлен на судне под конвоем в Сиам.

После чего, по свидетельству А.Морги:"в Манилу прибыла большая джонка, где были испанец Блас Руис и 2 португальца. Сиамцы отправили их вместе с другими камбоджийскими рабами и ценной добычей, с охраной и китайским экипажем. В море эти трое, с помощью китайцев, перебили сиамских солдат и захватили судно. Затем у них начались раздоры с китайцами из-за дележа добычи. Они перебили большинство китайцев и привели судно в Манилу, где поделили добычу между собой."

Теперь Руис имел деньги для следующего раунда - Камбоджа как раз переживала смуту. Руис и португалец Диого Велозу навербовали на Филиппинах отряд (130 испанцев, несколько десятков японцев и туземцев). В марте 1596г. они прибыли в Пномпень, надеясь поучаствовать в разборках на стороне короля. Но в Камбодже тем временем сменилась власть. Новый король Анакапаран (Рама Прей) таким союзникам был не слишком рад, китайская община города- еще меньше.

Вскоре бытовые конфликты с китайцами привели к настоящему сражению. Китайцы атаковали, «вооруженные мечами, которые как тесаки, и лангинатами, которые как большие ножи на древке. Но наши пули доставали дальше, и многие из них упали, остальные побежали.» (Д.Адуарте). Испанцы добили часть бегущих, прогнали остальных и захватили их суда. Не лучшее начало сотрудничества.

Руис с Велозу, взяв 40-60 чел.(остальные охраняли корабли) отправились к королю с извинениями, надеясь замять инцидент. На лодках они прибыли к городу Систор (Срей Сантор), где находился дворец. Остановившись в километре от города, стали ждать аудиенции.

Отболтаться не вышло. Анакапаран их не принял, передав через посредника приказ вернуть китайские суда. Их лодки отобрали, оставив лишь посыльный баркас. Испанцы восприняли это как попытку лишить их средств отхода, чтобы затем уничтожить. Дальнейшее хорошо описал священник отряда Д. Адуарте в своей «Истории доминиканского ордена на Филиппинах, в Японии и Китае».

«...мы решили, что королю нельзя доверять, он хочет убить нас. И ждет только дождливого дня, когда наш порох отсыреет. Большинство считало, что нужно ночью напасть на дворец, захватить в заложники короля или его семью, и, прикрываясь ими, отступить к кораблям. Все согласились, что туземцы смелы только со слабыми. Отступать, не совершив ничего - значит, показать им нашу слабость, а это верная смерть.» Так что извиняться Руис решил в своем стиле.

В 2 часа ночи испанский баркас тихо подошел по Меконгу к городу и высадил первую группу. Чтобы перевезти весь отряд, пришлось сделать несколько рейсов - баркас был мал. На нем оставили 6 человек: когда начнется стрельба, они должны захватить несколько кхмерских лодок и быть готовыми к эвакуации отряда. Адуарте: «Я хотел остаться на баркасе с охраной, чтобы не принимать участия в кровопролитии. Но, решив, что там буду полезнее, пошел со всеми, одетый и вооруженный, как они». После высадки пришлось пересечь по мосту еще одну реку. «Нас услышали, поднялся шум, но, раньше чем жители поняли, что происходит, мы подступили к дворцу. Он был деревянный, но очень большой, окружить его не хватало людей. Мы выбили двери и ворвались во дворец, но дверей было много, и обитатели успели выбежать через другие.»

В темноте и неразберихе вокруг дворца пошел хаотический бой, где слоны впервые вышли на сцену. «Чтобы видеть друг друга, мы зажгли костры, и один из них спас мне жизнь. Меня сзади атаковал туземец верхом на слоне, на шум я успел только обернуться, но слон испугался костра передо мной, повернулся и убежал.» Захватить заложников не вышло, расчет на трусость кхмеров не оправдался. Кучка авантюристов была окружена тысячами разьяренных воинов и жителей, собиравшихся оторвать им головы - или затоптать слонами.Кругом царил полный беспорядок, дворец горел, и от многочисленного противника испанцев спасала только темнота. Адуарте: «Они могли бы нас похоронить, бросив каждый по горсти земли. Я желал, чтобы солнце не всходило, но Господь не сотворил чуда для нас, недостойных.» Рассвело, и стало понятно, что им конец. Испанцы были блокированы на небольшой улице, противник засыпал их стрелами.

Несмотря на узость улицы, без слона и тут не обошлось, но в другой функции - король Анакапаран, сидя на нем, руководил атакой, используя животное как командно-наблюдательный пункт. Кхмеры пошли в рукопашную с мечами и щитами, «потеряв страх перед аркебузами, хотя и наступали зигзагами, чтобы сбить прицел.» Руис с дюжиной японцев бросился им навстречу и остановил, зарубив их командира алебардой. Тем временем какой-то испанский стрелок снял короля - слон зигзагами не ходит. Пуля прошла насквозь, был ранен и солдат, сидевший на том же слоне за ним (Анакапаран умер через 2 часа). Атака захлебнулась.

Пользуясь временным смятением врага, отряд вышел из ловушки и двинулся к своему баркасу. Но, дойдя до первой реки, остановились - кхмеры разрушили мост. До баркаса не добраться. Выход один- идти к кораблям пешком, делая большой крюк вокруг озера. Всего-то около 35-40 км.

Построившись в колонну из 3 частей и назначив командиров, испанцы вышли из города, отбивая атаки со всех сторон. «Они легко нас опережали и забегали вперед, так как мы были в тяжелых доспехах. И если бы каждый не заботился о товарище, все бы погибли». Хуже всего было в арьегарде - солдаты отступали лицом к противнику, пятясь назад и ведя огонь из аркебуз. Уставших и раненых сразу заменяли другие, поэтому за 14 часов непрерывного боя удалось избежать перегрева стволов.

Кхмеры шли сзади полумесяцем и осыпали их стрелами, целясь по незащищенным ногам, и ранили многих. Но в ближний бой не лезли, хотя «у них было много слонов, и, когда в одного из них попадала пуля, надо видеть, какие разрушения он производил среди своих, и погонщик не мог его удержать.» Идти на слонах в таранную атаку кхмерам явно расхотелось.

«Мы двигались медленно, чтобы сражающийся арьегард не отставал, и поскольку мы несли раненых. Мы не могли их бросить не только из милосердия. Оставь мы их, туземцы сразу отрезали бы им головы, а это придало бы им смелости, чтобы покончить с нами.»

Люди были вымотаны - столько воевать под палящим тропическим солнцем без еды (в ночной налет собирались налегке, продукты не брали). Но больше мучила жажда - к счастью, по дороге попадались лужи со стоялой дождевой водой. «Хотя там было больше грязи, чем воды, я никогда не пил ничего вкуснее.»

К 4 вечера отряд остановился: путь преграждала излучина Меконга. Переправиться не на чем, противник прижимает к воде. Зловредные слоны опять отметились в новом качестве - амфибийном. Часть кхмеров, обогнав отряд, переправилась через реку на слонах, и уже заняла позицию на другом берегу. Стало ясно, почему противник не шел в рукопашную.«Они нас привели сюда, как быков на бойню, чтобы убить безопасно.» Пошел ливень - огнестрел стал бесполезен, и кхмеры начали строиться для атаки. Стоя спиной к реке, испанцы пытались прикрыть замки аркебуз от дождя и ожидали, что «через полчаса нас нарежут на ломти, ибо их обычай - взять часть трупа врага, а их тут столько, что каждому достанется от нас лишь кусочек.» К счастью, дождь прекратился, стемнело, и атака не состоялась.

Все понимали, что это лишь отсрочка - утром пендык. Обследовав в темноте реку, обнаружили брод, но река широкая, а на другом берегу ждет противник со слонами: драться придется на оба фронта.

Ночью в полной тишине построились и вошли в реку, неся раненых. Идти тяжело: дно покрыто толстым слоем ила, доходившим до колена. Некоторые шли босиком, чтобы легче вытаскивать из ила ноги.

Прикрывать переправу остались 6 стрелков. Чтобы не поняли, как их мало, они зажгли много аркебузных фитилей, привязав их к кустам. Кхмеры сзади все же что-то услышали и двинулись вперед, но стрелки встретили их огнем, используя разные фитили по очереди. Кхмеры остановились, и прикрытие ушло за всеми, оставив фитили горящими в кустах - это позволило надолго задержать противника.

Но стрельба явно насторожила кхмеров на другом берегу, теперь там были готовы к встрече. Часть авангарда замешкалась было, опасаясь, что слоны затопчут их в воде. Сзади была верная смерть, и пошли вперед, подняв оружие над головой. В середине Меконга вода была некоторым по шею, но и из реки испанцы открыли огонь. Если верить Адуарте, после первого залпа многие умудрились перезарядить, держа аркебузу и пороховницу над водой, и выстрелить еще раз. Огнем они очистили небольшой участок берега, и авангард, захватив его, обеспечил переправу всего отряда. Потерь не было.

Не останавливаясь, двинулись дальше. Под утро по дороге попались фруктовые деревья, и они поели впервые за день и 2 ночи. Силы кончались, и шли медленно: многие были ранены стрелами в ноги, но тащили на плечах совсем неходячих. К счастью, кхмеры ночью не двигались, ожидая рассвета, и это дало испанцам хорошую фору.

Снова выйдя к Меконгу километрах в 10 от стоянки судов, они нашли лодку и отправили на ней 3 раненых, чтобы те передали кораблям срочно идти навстречу отряду. К 10 утра кхмеры догнали их и начали атаку, но испанцы повалили несколько деревьев и заняли оборону за этим завалом. Наскоком завал было не взять, а кхмеры в преследовании растеряли весь порядок. Пока противник ждал своих отставших и старался организоваться для штурма, прибыли корабли и огнем пушек прикрыли эвакуацию отряда. Всего потери Руиса составили 3 человека.

Впереди было многое - путешествие в незнакомый европейцам Лаос, откуда они привезут своего ставленника, молодого Праункара (Барома Рача), и возведут его на камбоджийский трон. Бои, заговоры, победы и сумасшедшее время, когда, по словам миссионера Хуана Побре, «22 испанца и столько же японцев были хозяевами Камбоджи». И неизбежный финал- неудачные попытки получить помощь испанской короны, гибель Руиса и Велозу во время мусульманского мятежа, убийство Праункара и крах всех их замыслов. Предания о них жили в устной традиции Камбоджи вплоть до середины 19 века.

Все еще только начиналось, но слонами их было уже не напугать. В мирное время испанцы вечно грызлись между собой, но в бою умели стоять друг за друга, а это куда круче любых экзотических животных.....