Часть I.
В кольце.
После того, как брошенная машина с девочками была обнаружена, несколько сотен местных жителей принялись прочесывать окрестности пешком и на лошадях. Они нашли окровавленное пальто и перчатки, бинты и тряпки. Но это было всё. Банде повезло- несмотря на то, что Хилл, страдающий от боли и кровотечения, потерял сознание вскоре после того, как банда углубилась в заросли, эти самые заросли в этом месте были столь густы, что прошедшие совсем неподалеку преследователи не заметили ни его, ни залегших сообщников [4][6].
Поскольку поиски первоначально не дали результата, было принято решение привлечь к поискам всех известных следопытов, рейнджеров и «охотников за головами», выставить посты на дорогах и организовать патрулирование [4][6].
Маленькое историческое отступление. Принять участие в облаве предложили и знаменитому писателю Роберту Ирвину Говарду, писавшему в жанре фэнтези (автору цикла о Конане- Варваре и пр.), и приехавшему за день до ограбления в город Кросс Плейнс в 30 милях от Сиско. Но Говард, по его собственному признанию, настолько сильно «перебрал» накануне вечером и страдал от такого дикого похмелья, что решил, что с его стороны будет неосмотрительно в таком состоянии брать в руки оружие и, тем более, охотиться за отморозками). Но это не помешало ему впоследствии подробно описать эту историю в одном из писем к Лавкрафту[4].
Когда стемнело, Хелмс и пришедший в себя Хилл, проявив недюжинное самообладание, вернулись в Сиско (!), который гудел, как потревоженный улей и жаждал их крови. Там они украли машину и вернулись к Рэтлиффу, который, как оказалось, был ранен не только в подбородок, но и в ногу. Второго ранения он не заметил в горячке перестрелки…[6].
Двигаясь по проселочным дорогам и прячась при первом же намеке на появление погони, банда начала потихоньку удаляться от Сиско на северо- запад. Но особо далеко уехать им не удалось. В ночь на воскресенье (ограбление произошло днем в пятницу) в окрестностях города Путнэма, примерно в двадцати милях от Сиско, украденная машина сломалась вблизи фермы, принадлежавшей фермеру по фамилии Уайли. Хелмс направился туда [4][6].
Хозяину он заявил, что везет больную жену к врачу и у него сломалась машина. До фермера, судя по всему, успели дойти слухи о дерзком ограблении и перестрелке, и он сразу понял, кто перед ним. Уайли предложил Хелмсу свою машину и сына с племянником в качестве сопровождающих. Но пока те заводили и выгоняли машину со двора, фермер успел вооружиться; когда машина выезжала за ворота, фермер закричал своим выпрыгивать из машины. Правда, выпрыгнуть сумел только племянник; сделать то же самое сыну фермера, Карлу, сидящему за рулем, помешал револьвер Хелмса, который тот наставил на него. Впрочем, то, что в машине остался его сын, не помешало фермеру открыть по ней огонь (!), ранив при этом мальчишку в руку. Хелмс же остался невредим [3][6].
Вскоре машина подобрала Рэтлиффа и Хилла. Взяв Карла Уайли в заложники, банда принялась кружить по проселкам, пытаясь найти лазейку в кольце постов, выставленных на дорогах. Но посты охранялись круглосуточно, а по самим дорогам рыскали поисковые группы.
Едва разминувшись несколько раз с преследователями, банда решила не искушать далее судьбу и переждать светлое время суток на каком- то отдаленном пастбище. Все ее члены страдали от жажды, голода (на троих из еды у них было два апельсина) и холода (костер они разводить побоялись, опасаясь привлечь преследователей дымом); Хилл и Рэтлифф страдали от полученных ранений. Во время дневки они пришли к выводу, что угнанная у фермера машина уже «засвечена» и нужно обзавестись другой. Чтобы обзавестись ею они решили… вернуться в Сиско во второй раз (!), полагая что такой наглости от них точно никто не ожидает и там их искать не будут [3][6].
После того, как стемнело, машина с грабителями и заложником проселками направилась в сторону Сиско. Рэтлифф остался сторожить заложника, Хилл и Хелмс отправились в город на поиски машины. Первоначально они планировали разжиться машиной покрупнее, но завести им удалось только двухместный родстер, в которым втроем удалось втиснуться с огромным трудом. После этого они отпустили раненого и трясущегося, как осиновый лист, подростка и вернули ему машину, напутствовав его: «Мы могли бы тебя и грохнуть; но, как видишь, ты легко отделался…». Карл Уайли, тем не менее, их снисхождения не оценил и прямиком помчался в полицию. Там он сообщил, что преступники вооружены серьезнее, чем предполагалось- помимо пистолетов и револьверов, у них были два или три дробовика, винтовка и приличный запас патронов [6].
«Охота на человека».
Спустя несколько часов, офицер полиции, несший службу на посту у въезда в город Саут Бэнд, почти в 50 милях к северу от Сиско, обратил внимание на странное поведение двухместного родстера, в котором сидело трое мужчин. Машина неслась на полной скорости, но стоило офицеру выйти из- за своей машины, как родстер с визгом тормозов развернулся и рванул в обратную сторону. Офицер немедленно связался с коллегами, и две машины с полицейскими ринулись в погоню . Во второй из них находился известный помощник шерифа Сай Бредфорд, прославившийся своими жесткими методами наведения порядка (и меткостью при их осуществлении) [3][4][6].
Сай Бредфорд.
Преследуемых догнали уже через милю и полицейские из первой машины открыли огонь, на который грабители тут же ответили. Сразу после этого родстер свернул на проселок, ведущий к нефтяным полям. Еще через милю он внезапно остановился, из него выскочили трое мужчин и бросились бежать в сторону реки зарослей, окаймлявших реку Бразос [3] [6].
Даже прежде чем вторая полицейская машина остановилась, Бредфорд выскочил из нее со своим любимым двуствольным дробовиком, и бросился, срезая угол, вдогонку убегавшим. Сократив дистанцию, он первым же выстрелом ранил Рэтлиффа. Тот упал и больше не поднялся. Перезарядив дробовик и снова наддав, Бредфорд вновь сократил дистанцию, и, несмотря на то, что оба бандита на бегу отстреливались, двумя выстрелами ранил вначале Хелмса (тот упал на колени, но сумел подняться), а затем Хилла. Но, тем не менее, обоим удалось добраться до зарослей и скрыться в них [3][4][6].
При обыске у не сумевшего уйти Рэтлиффа обнаружили 5 (!) пистолетов, дробовик и три полных патронташа. На тот момент это был крупнейший в истории США арсенал, найденный у задержанного [6].
После этого началась крупнейшая в истории Техаса облава (кстати, слово облава в английском- «manhunt», что дословно переводится как «охота на человека»). Техасские рейнджеры, десятки полицейских и сотни вооруженных граждан прочесывали оба берега реки Бразос, изобилующие каньонами, пещерами и зарослями. По следам преступников пустили собак; для поиска задействовали даже самолеты- впервые в американской истории. Однажды один из членов поисковой группы долго стоял на вершине валуна, под которыми укрывались Хелмс с Хиллом; но им повезло остаться незамеченными…[6]
Беглецы слабели от потери крови и голода. Как- то ночью они забрались в амбар на одной из ферм и украли несколько початков кукурузы. Это была первая их пища за несколько дней. Вдобавок, они обнаружили, что заблудились и вышли опять к окраинам Саут Бенд.
Тем не менее, им удалось остаться незамеченными и они двинулись по пересеченной местности в сторону городка Грэхем, где у Хелмса, по его словам были знакомые.
Когда 30 декабря Хилл и Хелмс, грязные, оборванные, обросшие и осунувшиеся, показались на окраине Грэхема, в 14 милях от Саут Бенд, насторожившиеся местные сразу же вызвали полицию. Хелмс сразу же поднял руки при появлении полицейских, и только Хилл сделал слабую попытку сбежать. Это ему не удалось [3][6].
При обыске у Хилла нашли 3 пистолета, у Хелмса- 4. За неделю, прошедшую после совершенного ограбления, они сумели удалиться от Сиско всего на 62 мили [4].
Самая большая облава в истории Техаса была окончена. В ходе ее от «дружественного огня» и неосторожного обращения с оружием были ранены еще двое; один из них скончался [1][4].
«Встать, суд идёт!»
Рэтлифф, несмотря на то, что был четырежды ранен, оклемался первым и меньше, чем через месяц, предстал перед судом в Истлэнде, главном городе одноименного графства, в которое входит и Сиско [6].
Первоначально он уповал на то, что никто в банке не видел его лица при ограблении. Тем не менее, он был уличен показаниями девочки- заложницы, 10- летней Эммы Мэй Робинсон. Как я уже писал в предыдущей части, она видела его лицо, когда в машине он снял маску, чтобы осмотреть рану на подбородке, и сумела опознать его. Так же доказательствами его вины послужили: совпадение пулевого отверстия на маске Санта- Клауса, найденной в Бьюике грабителей, с ранением на лице Рэтлиффа; найденный при нем пистолет, который он отобрал у кассира в банке и совместное с двумя подельниками участие в перестрелке у Саут Бенд [3][6].
Когда 27 января 1928 г. Рэтлифф услышал приговор «99 лет тюрьмы», он повеселел и заявил, что «такому как он, море по колено» (That's no hill for a high-stepper like me). Но это был приговор только по одному из обвинений- в вооруженном ограблении. По обвинению в убийстве полицейских 30 марта он получил то, чего и боялся- приговор к смертной казни на электрическом стуле. После вынесения приговора он подал апелляцию. На пересмотр приговора или на помилование он не особо рассчитывал. Его замысел был иным…[3][4][6].
Вторым, в феврале 1928-го, судили Хелмса. Весь процесс он вел себя абсолютно безучастно, сидя на скамье подсудимых, склонив голову и глядя в пол. Лишь изредка он поднимал глаза, чтобы взглянуть на дававших показания свидетелей и предъявляемые улики. Единственный раз он оживился, когда на суде предъявили изъятые у него пистолеты; но, убедившись, что дотянуться до них он не сможет, снова склонил голову. Когда огласили приговор- «смертная казнь», на лице его не дрогнул ни один мускул. Единственной его реакцией на оглашение приговора стала закуренная сигарета. Апелляции он не подавал [6].
Хелмс на скамье подсудимых.
Совсем иначе вел себя на суде Хилл, которого судили последним. Он был самым молодым из бандитов (ему был 21 год, в то время как Рэтлиффу было 26; самым старшим был Хелмс, у которого, к тому же, была жена и пятеро детей). Он сразу же признал свою вину и не отрицал показания свидетелей; вместо этого он принялся «давить на жалость» присяжных- дескать, он сирота; во всем виновато его несчастливое детство, когда его по ошибке вместо приюта поместили в исправительное учреждение для несовершеннолетних. Если в банке он и стрелял, то только чтобы напугать; отстреливался от горожан исключительно в целях самообороны; а сбежать в Грэхеме пытался , опасаясь за свою жизнь, которую могли прервать «охотники за головами».
В своем «последнем слове» перед вынесением приговора он умолял сохранить ему жизнь; обещал стать образцовым заключенным, и обратиться к религии; просил прислать ему священника, чтобы креститься. Вся эта клоунада (почему я не верю в его искренне раскаяние, станет ясно позже) все- таки возымела свое действие и он получил вместо смертной казни все те же 99 лет тюрьмы [4][6].
Однако, несмотря на своё обещание «стать образцовым заключенным», первое, что сделал Хилл после прибытия к месту отбывания наказания- сбежал. Правда, на свободе ему удалось провести всего несколько часов. Но первая неудача его не заставила его отказаться от своих намерений «сняться с довольствия дяди Сэма» раньше положенного; через несколько месяцев он снова сбежал- в этот раз не один, а в компании с другим заключенным; но и в этот раз срок его пребывания на свободе не превысил одного дня. Третий побег был самым удачным- Хилл удавалось бегать от полиции несколько недель, прежде чем он был снова пойман и возвращен в тюрьму. Лишь после этого он угомонился [6].
Роберт Хилл отбыл из из назначенного ему срока менее 20 лет. В середине 40-х он был освобожден условно- досрочно, сменил имя и фамилию, после чего следы его затерялись [2][4].
«… and justice for all.» («… и правосудие для всех.»)
После того, как смертный приговор Генри Хелмсу был утвержден вышестоящим судом, ему изменило его хладнокровие. Он перестал следить за собой, оброс, мог целыми днями сидеть на одном месте, уставившись в одну точку и повторяя без конца одну фразу: «Я-не буду-петь…». Неизвестно, действительно ли он тронулся рассудком или симулировал сумасшествие, но на инициированных слушаниях по поводу его психического состояния жюри признало его вменяемым. Когда к нему в камеру вошли, чтобы вести его «на свидание со Стариной Искрой» (Old Sparky- прозвище “электрического стула»), то его апатию как рукой сняло- он отбивался, как только мог, так что тюремщикам пришлось скрутить его и тащить к месту казни. Вскоре после полуночи 6 сентября 1929 г. в тюрьме Хантсвилл приговор суда был приведен в исполнение [4][6].
Приговоренный к смерти Маршалл Рэтлифф, судя по всему, заранее представлял, как он будет действовать. Будучи помещен в камеру смертников в Хантсвилле (там же, где дожидался исполнения приговора Хелмс), он принялся тянуть время. Вначале, как я уже писал, он подал апелляцию. Пока суд да дело, он принялся готовиться к симуляции сумасшествия. Вначале он выпросил маленький патефон, на котором целыми днями проигрывал одну и туже пластинку. Затем, сразу после казни Хелмса, патефон перестал играть. Вместо него из камеры «Санта- Клауса» без перерыва полились слова «Господи, смилуйся над моей душой!», и также целыми днями [6].
Адвокат настоял на экспертизе вменяемости Рэтлиффа. Для ее проведения смертник был перемещен из Хантсвилла в тюрьму графства Истлэнд. Там он 10 дней лежал на койке, симулируя слепоту, полное истощение и безумие. Без помощи персонала он якобы едва мог шевелиться. Он целенаправленно создавал у них впечатление, что беспомощен как ребенок [6].
Все его притворство закончилось ночью 18 ноября 1929 г., когда охранник Пэк Килборн и помощник шерифа Том Джонс вошли к нему в камеру. Рэтлифф молниеносно вскочил, расшвырял их, завладел револьвером Джонса и бросился бегом вверх по ступеням, ведущим к выходу. Обнаружив, что входная дверь заперта, он решил раздобыть ключи любой ценой и вернулся к лестнице. Когда на ступенях показался Джонс, Рэтлифф трижды выстрелил ему в грудь. Бегущий за Джонсом Килборн сумел увернуться от двух выпущенных в него пуль, сцепился с заключенным и покатился вместе с ним по лестнице. Охранник сумел отобрать у Рэтлиффа револьвер, но его барабан уже был пуст. Тогда Килборн принялся лупить беглеца по голове рукояткой, пока тот не потерял сознание. Когда прибежавшие на выстрелы шериф и охранники скрутили Рэтлиффа и потащили обратно в камеру, они обнаружили у него в кулаке ключи от внешней двери, которые он все- таки сумел сорвать с пояса Килборна…[3][4][6].
Раненый Джонс пользовался в городе любовью и авторитетом, и даже носил за свое добродушие прозвище «Дядюшка Том»; поэтому на следующий день возле тюрьмы собралась толпа не менее, чем в тысячу человек, скандирующая: «Выдайте Санту! Выдайте Санту!». Но в тот день горожан удалось успокоить, сообщив ей, что Джонс, скорее всего, поправится [1][6].
Но на следующий день стало известно, что состояние Джонса сильно ухудшилось и, скорее всего, он не доживет до следующего утра. После заката у здания тюрьмы снова собралась толпа. Несмотря на все попытки Килборна успокоить собравшихся, после крика «Мы и так слишком долго ждали!» (напомню, с момента ограбления прошло почти два года) собравшиеся отобрали у него ключи, открыли камеру и выволокли Рэтлиффа на улицу. Его раздели, связали руки и ноги и вздернули на телеграфных проводах, несмотря на его мольбы о пощаде. Причем повесили его только со второй попытки- во время первой веревка оборвалась. Но это не остановило линчевателей, и в 21:55 19 ноября Маршалл Рэтлифф испустил дух. Это был первый случай линчевания белого в Техасе за много лет. [4][6]
На следующее утро в больнице скончался Том Джонс. Он стал последней жертвой «фальшивого Санта- Клауса».