Разбор цитат известного отрицателя пандемии COVID-19
Оригинал https://www.pravmir.ru/9-mifov-o-kovide-ot-professora-vorobe...
Анна Ремиш, Алексей Водовозов (ссылки на источники в ориинальной статье)
Сын министра, доктор медицинских наук, профессор, председатель правления Московского городского научного общества терапевтов и по совместительству руководитель клиники «ответственного самолечения» Павел Андреевич Воробьев уверенно заявляет, что после «Спутника V» люди заболевают «новой болезнью», которую «синтезировали в лаборатории» и ставит себе в плюс «провал массовой вакцинации». Анна Ремиш и Алексей Водовозов разобрали цитаты профессора и проверили их на соответствие научным фактам.
Про вакцину
Вообще говоря, мы прекрасно знаем, что это такое: это векторная вакцина на основе генно-модифицированного аденовируса. Звучит страшно, но в целом ничего особенного в ней нет. И хотя в календаре прививок нет других векторных вакцин, это не повод, чтобы утверждать «мы не знаем, что это такое». Если следовать этой логике, тогда и применяемая с конца 1990-х годов рекомбинантная вакцина против гепатита В, в которой нет возбудителя — только искусственно полученный поверхностный белок вируса, — тоже вроде бы «не вакцина», но это неправда. Она уже давно доказала свою эффективность.
В общем, не стоит бояться непонятных слов — попытайтесь вникнуть в суть. Чтобы было проще разобраться со «Спутником» и его векторами, я сделала наглядную инфографику.
Если следовать общепринятому определению, вакциной может быть суспензия из ослабленных, убитых (инактивированных) или модифицированных микроорганизмов, токсинов, вирусов, а также их частей, включая геном. Ее основная задача — формирование активного иммунитета без заболевания (бывают лечебные вакцины, но в статье я их не рассматриваю). «Спутник» соответствует этим условиям. Кстати, принято считать, что векторные вакцины появились только в прошлом году, однако они используются с 2015 года — не такие уж это и новые препараты.
Комментарий врача-терапевта, научного журналиста Алексея Водовозова:
— Подобные искажения могут возникать из-за непонимания или некорректной интерпретации понятий, используемых в законе 61-ФЗ «Об обращении лекарственных средств». Например, попытка представить вакцины как генотерапевтические средства. Однако в статье 4 этого закона дано четкое определение иммунобиологическим препаратам, к которым относятся и вакцины. Это — цитата — «лекарственные препараты, предназначенные для формирования активного или пассивного иммунитета либо диагностики наличия иммунитета или диагностики специфического приобретенного изменения иммунологического ответа на аллергизирующие вещества». Как видим, в современном определении вакцин нет никаких противоречий с новыми технологическими платформами мРНК- или вирусными векторами. И, кстати, с любыми другими, которые появятся в будущем. Главное, чтобы на их введение был иммунный ответ.
Это логично: прогресс на месте не стоит и глупо цепляться за устаревшие понятия. Например, если вчитаться в определение антибиотика, которое дал нобелевский лауреат Зельман Ваксман в 1950-х годах, то многие новые синтетические препараты туда явно не попадают. Не потому, что они не являются антибиотиками, а потому, что во времена Ваксмана было невозможно представить, во что все это в итоге выльется. Более простой пример: если бы в 1970-х кто-то рассказал, что при помощи телефона можно записывать и демонстрировать видео, фотографировать, определять стороны света, расплачиваться, прикладывая к кассе, то интерес могли проявить разве что психиатры. А сегодня это норма жизни.
Про вирус
Блеск, а не фраза, из которой обычный человек поймет только то, что ученые изменили исходный вирус в лаборатории и теперь под видом прививки заражают им всех подряд!
Если не поддаваться панике, можно в два клика проверить, как вводят вакцины. И — сюрприз — оказывается, что «прямо в кровь» (внутривенно) их вводить запрещено: их вводят внутримышечно, внутрикожно, подкожно или орально. Тем не менее, это еще не является залогом того, что их компоненты не попадут в кровь. Многие скептики проводят аналогию с лекарствами, которые быстро проникают в кровоток и благодаря этому воздействуют на нужный орган или инфекционный возбудитель (вирусы, кстати, тоже любят путешествовать вместе с кровью, поэтому для всех заболевших COVID-19 «прямо в кровь» будет иметь непосредственное отношение). Однако вакцины — не лекарства: медикаменты можно вводить внутривенно, а прививки делают в дельтовидную мышцу плеча, поэтому векторный вирус попадает не в кровяное русло, а в «царство» мышечных клеток и заражает их.
Клетки скелетной мускулатуры имеют вытянутую форму и расположены довольно плотно. В них «вплетены» крупные и мелкие кровеносные сосуды, но сами клетки не «плавают» в крови! Задача векторного вируса — заразить клетки. Вирусы — внутриклеточные паразиты, а не «пловцы». В кровяное русло они попадают, когда покидают зараженные клетки и устремляются заражать новые, но к аденовирусам из состава «Спутника» это не относится, потому что они не размножаются и не могут выйти из клетки.
Про генно-модифицированный вирус и «что-то там досаживается» я разбирала выше. Остается выяснить, размножается ли векторный аденовирус.
Векторную вакцину можно сделать как на основе размножающегося (реплицирующегося) вектора, так и не способного к размножению. В случае со «Спутником» мы имеем дело со вторым вариантом — у векторных аденовирусов удалены гены, отвечающие за размножение. Замдиректора по научной работе НИЦ им. Гамалеи и один из основных разработчиков «Спутника V» Денис Логунов объяснял в интервью: «…вектор, которому нужно размножаться, будет вызывать более выраженные побочные эффекты. Если он не размножается, то у вас после вакцинации будут стандартные нежелательные явления — температура, боль в месте укола».
Тем не менее, во время производства векторные вирусы необходимо размножать, поэтому нужные гены добавляют в клеточную среду и в случае с аденовирусом 5-го серотипа (AD5) есть риск, что они могут вернуться обратно в геном вируса. На этом заострило внимание бразильское Агентство санитарного надзора (ANVISA). В ответ Центру им. Гамалеи пришлось ставить дополнительные контрольные эксперименты, в результате которых размножающегося AD5 в лотах вакцины обнаружено не было.
Про последствия прививки
С определенной натяжкой можно было бы говорить о «заражении», если б речь шла о традиционной живой вакцине (БЦЖ, оральная вакцина против полиомиелита, вакцина против ветрянки), вакцинный возбудитель которой размножается. Но это никаким образом не относится к применяемым против COVID-19 векторным вакцинам. Так что ни «новой», ни старой болезнью от «Спутника» заразиться невозможно.
Про иммунитет
Мы привыкли, что если переболели какой-либо болезнью, у нас будет пожизненный иммунитет. К сожалению, это не так: многие возбудители, в том числе коронавирусы, не дают длительной защиты. Ничего удивительного, что переболевшие заражаются и болеют COVID-19 по второму кругу (вопреки расхожему мнению, последующий эпизод не всегда бывает легче предыдущего).
Известно, что в случае с дельта-штаммом работает корреляция «больше антител — выше защита от заражения», поэтому изучению скорости падения титра у переболевших посвящено много научных работ. Например, в недавно опубликованном исследовании из Великобритании у 24% из 7,2 тысячи переболевших участников не было обнаружено титра к шиповидному белку. Мало того, наличие титра зависело от тяжести заболевания: тем, кому повезло легко отделаться, не повезло иметь хорошую защиту.
Анна Ремиш
В целом считается, что 80-93% переболевших защищены от реинфекции в течение 6-9 месяцев. Но даже если 90% защищены дольше, оставшихся 10% с лихвой хватит для того, чтобы эпидемия продолжалась. Наблюдения среди госпитализированных американцев показывают, что у повторно заболевших COVID-19 пациентов в 5,49 раза больше шансов заболеть еще раз по сравнению с полностью привитыми неболевшими людьми.
Многие боятся прививаться при высоком титре — ведь «не известно, как могут отреагировать уже имеющиеся антитела». Но подумайте сами: в таком случае категорически нельзя заражаться во второй раз! Кто из переболевших боится этого? Короче говоря, не нужно запугивать себя несуществующими «реакциями» — прививаться можно при любых значениях титра антител. Это безопасно и не вызывает никакого «антительного шторма».
— Если у вас есть антитела, это не значит, что вакцина нанесет вам какой-то вред, — поясняет представитель ВОЗ в РФ Мелита Вуйнович. — Это абсолютно неправда. Несмотря на уровень титров антител, возможно безопасно вакцинироваться.
Это, кстати, касается не только переболевших COVID-19: перенесшим дифтерию, столбняк или коклюш не только можно, но и нужно делать прививки.
Комментарий Алексея Водовозова:
— Вопрос состоятельности постинфекционного иммунитета действительно обсуждается с первых дней пандемии. Но при этом почему-то постулируется не соответствующее действительности утверждение: мол, всем известно, что заболевание оставляет надежный иммунитет, поэтому мы больше не болеем теми же детскими инфекциями. Болеем. Когда пробивается иммунитет против кори? Когда с авидностью проблемы (ниже объясняю, что это такое). И с цитомегаловирусом та же история. И с ветрянкой в комплекте с опоясывающим лишаем, включая ветрянку беременных.
Авидность — качество антител. А если сухим языком определения, то «характеристика прочности связывания антител с антигеном, обусловленной силами взаимодействия между ними (которые, в частности, определяются аффинитетом, валентностью антител и антигена)». Выражается в процентах. Чем больше — тем лучше.
Что там по авидности антител к коронавирусу у переболевших? Публикаций уже достаточно, чтобы утверждать следующее:
Существование «незрелых» антител с невысокой авидностью после перенесенного COVID-19 может объяснить реинфекцию и отсутствие коллективного иммунитета.
Защитный иммунитет к SARS-CoV-2 может потребовать генерации IgG (иммуноглобулины класса G. — Прим. ред.) с высокой авидностью.
Определение авидности IgG должно быть включено в исследования вакцин, к слову, многие коммерческие лаборатории уже начали делать этот анализ.
И если сравнивать авидность привитых и переболевших, первые выигрывают. А вот если прививать переболевших, они получают отличный гибридный иммунитет. И на эту тему уже масса работ: раз, два, три, четыре, пять, шесть, причем независимо от типа вакцин.
Про смертность в Швеции
Начну с того, что главный эпидемиолог Швеции Андерс Тегнелл признал ошибкой отказ от карантина и самоизоляции в 2020 году, так как это «привело к слишком большому количеству смертей».
— Если бы мы столкнулись с той же болезнью, имея те знания, которые у нас есть сегодня, — полагает он, — мы бы выбрали нечто среднее между тем, что сделала Швеция, и выбрал весь остальной мир.
В апреле прошлого года я делала пост про Швецию и не поверила своим глазам, сравнив шведскую заболеваемость и смертность на миллион населения с США: в Швеции было 1 517 зараженных и 175 умерших, в США — 2 396 зараженных и 128 погибших. При этом население США почти в 35 раз больше! Я решила проверить, насколько изменились данные за полтора года, однако они и сейчас выглядят впечатляющими: 1 485 умерших на миллион населения в Швеции и 2 412 — в США.
Что касается вакцинации, то она оказала огромное влияние на ситуацию в стране. Судите сами.
Комментарий Алексея Водовозова:
— Сравнивать Швецию можно разве что с соседними скандинавскими странами, и там она проиграла вчистую, причем с разгромным счетом — что Дании, что Финляндии, что Норвегии. Да, Швеция не вводила полноценный локдаун, но ограничительные мероприятия присутствовали с самого начала пандемии. Впрочем, с поправкой на плотность населения и местные традиции: можно сказать, шведы примерно так и жили до пандемии. Даже появилась шутка: «Шведам было очень тяжело соблюдать рекомендованную дистанцию в полтора метра, ведь обычно она три». Ну и плюс вакцинация прошла без особых препятствий — на 5 декабря страна на 35-м месте в мире с 72,5% полностью привитого населения при нуле новых случаев заболевания и нуле летальных исходов на ту же дату.
Про эпидемию
Когда человек не видит очевидного, это его личные проблемы. Можно и белое назвать черным только потому, что так «видится». Однако на сайте Роспотребнадзора сводки актуальной эпидемической ситуации в России и мире почему-то только о COVID-19. Да и как еще можно назвать то, что происходит в нашей стране, если не эпидемией?
Про госпитализации после прививки
С этими несуществующими госпитализированными аргентинцами Павел Андреевич поднял бурю в рунете. Кто только не писал опровержение и обвинял профессора минимум в «недостоверной информации». По факту, в отчете из Аргентины, о котором, судя по всему, идет речь, говорится, что тяжелые побочные реакции после «Спутника» наблюдались с частотой в 0,66 на 100 тысяч доз.
На 32,1 миллиона введенных в стране доз разных вакцин, включая «Спутник V», было зарегистрировано 50 463 уведомления о побочных эффектах; госпитализация потребовалась 1,99% (1004 человека); 0,33% случаев были классифицированы как имеющие связь с вакцинами.
Смертей после вакцинации «Спутником» в Аргентине не было. К 31 октября 2021 года в стране привили 13 057 335 доз вакцины; побочные эффекты (не путаем с тяжелыми реакциями) наблюдались у 41,8 тысячи человек (или 296,5 событий на 100 тысяч доз). Никто не скрывает, что после прививки может быть недомогание, температура, ломота в мышцах или головная боль. Такие реакции не являются побочными — скорее нежелательными — и у определенного процента привитых они неизбежны. Ничего страшного в этом нет. Наоборот, это значит, что вакцина работает.
Про чипы
Если пойти по ссылке и взглянуть на пост Павла Андреевича, вы сразу же убедитесь, что это манипуляция: под фотографией черным по белому написано: «Гинцбург: около 80% якобы привившихся “Спутником V” и заболевших купили сертификат» (ключевое слово — «заболевших»)! А если не полениться и кликнуть на ссылку, то заголовок статьи сразу расставит точки над i: «Гинцбург: у 80% тяжело перенесших ковид сертификаты о вакцинации “Спутником” были куплены». Вот так легким движением руки «80% тяжело перенесших ковид» с сертификатами о прививках превращаются в «80% населения».
Что касается «маркеров», которые имел в виду Александр Гинцбург, то они могут быть у всех, кто перенес аденовирусное ОРВИ, включая непривитых.
— Маркером успешно проведенной прививки нашей вакциной, — поясняет он в интервью «Известиям», — служат антитела к оболочке вектора — к адено 26-му [аденовирус 26-го серотипа]. (…) Он крайне редко встречается у человека, это буквально десятые доли процента. Поэтому наличие антител к адено 26-му говорит, что люди вакцинированы.
По информации интернет-газеты «Лента.ру», в Центре им. Гамалеи такой анализ делают с октября этого года. Антител к AD26 не находят примерно у 80% обладателей сертификатов, лежащих в реанимации. Конечно, здесь можно поспорить насчет его информативности, так как ранее Денис Логунов заявил Reuters, что длительность иммунитета к векторным аденовирусам составляет 56 дней. Но это уже другая история, не имеющая отношения к посту профессора Воробьева. И, кстати, про «чипы»: зачем их использовать в вакцине, когда каждый из нас, включая противников прививок и людей с медотводами, добровольно и за свой собственный счет круглосуточно держит при себе минимум один «чип», который собирает и передает исчерпывающую информацию о владельце?
Про «поствакцинальный ковидоподобный синдром»
Редакция отправила запрос в Минздрав России, чтобы уточнить, есть ли такой синдром в международных классификациях или в классификации Минздрава. Цитирую ответ пресс-службы: «В Международной статистической классификации болезней и проблем, связанных со здоровьем, десятого пересмотра (МКБ-10) “поствакцинальный ковидоподобный синдром” отсутствует».
