Первая часть Что мне не нравится в Ананда Марге? Исповедь экс-работника. ч.1
4. Рабочие АМ, Апофеоз Гуруизма
Все мы равны перед Богом, но не перед друг другом – одна из основных
иерархических мыслей любой секты. Ананда Марга – не исключение. В Ананда
Марге есть очень чёткая иерархия, кто кому должен подчиняться. Миряне, понятное
дело, во всём слушаются ачарьев. На европейском континенте это всё более мягко,
чем ближе к Индии – тем жёстче (но обожествление ачарьев в Индии – отдельная
тема). В личной жизни это конечно же не так. То есть, у тебя есть свобода, когда ты
мирянин, в этом плане Ананда Марга никак не проявляет тоталитаризм. Впрочем,
если ты сделал что-то не так – ты должен сказать об этом своему ачарье, и просить
о наказании (согласно идеологии АМ). В основном так делают только неофиты.
Марги же прожённые – грешат и радуются. Но до такой мудрости в секте доходят
далеко не все, и поэтому грешат и просят о наказании, мол, дорогие дада/диди,
накажите меня.
Но вообще превосходство ачарьев проявляется во всём. Я лично не знаю ни одного
настоящего марга, кто бы не преклонялся перед ачарьями, и не считал их вообще
чуть ли не святыми. Конечно же все они говорят: “Ачарьи такие же люди как и мы,
не надо их обожествлять”. Да, но в тайне же и обожествляют. Я помню свои первые
дни когда я получил инициацию. До Ананда Марги я уже жил достаточно аскетичной
жизнью, и вообще был человеком дисциплинированным. Тогда я пришёл в местное
джагрити, где сидели несколько ЛФТ (это рабочие на одну ступень ниже ачарьев).
Пребывая в их компании я чувствовал себя, будто сижу с Иисусами и Гаутамами. Я
искренне считал, что каждый этот человек – помазанник Божий. И когда я
рассказывал им о том, как я практикую и что делаю (я тогда очень строго соблюдал
ВСЮ дисциплину, которая была в АМ, а она достаточно жёсткая), они все очень
сильно удивлялись, и говорили, что я чуть ли не святой, и сам уже живу как ачарья.
А я сидел с невероятным комплексом неполноценности, и думал, что они просто
надо мной издеваются, сатирически меня вознося, и показывая ещё больше свою
святость, хотя они идеальны, а я ничтожен. Но после месяца жизни я вообще понял
что к чему. Настолько безалаберных и недисциплинированных людей, как ЛФТ, я не
видел. Результатом всех их тренингов и так далее является абсолютный талант
вести себя как святые перед маргами, “вдохновляя” их. На деле же, всё, что они
делают – валяются на йога-матах, смотрят сериалы, играют в игры, и сомневаются в
Бабе, шутя, что все мы находимся в секте, и вся она скоро пойдёт в геенну. На
самом деле дни с ЛФТ в АМ – перед тем, как я сам отправился в монастырь – были
самыми забавными моими днями в организации. Я никогда столько не смеялся и не
шутил про секту. Где-то через 2 недели после инициации я был обучен всем шуткам
про Бабу, и ЛФТ меня сделали как бы своим. Я с ними жил, и мы целыми днями
шутили про то, что мы поклоняемся какому-то лысому мужику, и ели сгущёнку. А
потом мы выходили на коллективные медитации и невероятно вдохновляли людей.
Я до сих пор не знаю, как это работает, но это работает. Я помню смешной случай,
когда я жил в джагрити без ЛФТ (в какой-то момент я туда переехал, и стал кем-то
вроде полуЛФТ), и меня попросили провести асана-класс для подписчиков УМ. Я
согласился, но потом, за 2 часа до этого, я съел килограм печенья и банку сгущёнки.
Я пошёл в попуприпадке гулять на улицу, чтоб это переварить, но было бесполезно.
Я просил Бабу помочь мне переварить еду (это вообще распространённая практика
среди ЛФТ), но, понятное дело, он мне не помог. В общем, во имя Бабиной миссии я
принял на себя эту аскезу, и спустя 2 часа, с полным желудком песочного печенья
со сгущёнкой, я начал проводить асана-класс. Порядок асан был произвольный, и в
какой-то момент меня надоумило сделать халасану, так называемую позу плуга. В
итоге я её сделал, и сказал, что так надо делать 4 раза по 30 секунд (как и все
асаны в АМ, хотя почему так – никто не знает, это уже личное нововведение Бабы).
В общем, через 15 секунд стойки в халасане, я понял, что у меня открылся какой-то
клапан, и вся моя еда из желудка пошла в пищевод. Я понял, что я сейчас вырву сам
на себя, и никакой благости в этом не будет. Я резко вскочил с места, и сказал
прихожанам: “Ну, вы делайте, а я посмотрю, как вы соблюдаете технику йогической
безопасности”. В этот момент кусочки полупереваренного печенья начали вылезать
в мой рот, и я начал их с мужеством проглатывать. Благо, все находились в
халасане, и никто не видел моего позора. Я аскетично проглотил всё печенье, и
закончил йога-класс “божественной” шавасаной, от которой одна пожилая женщина
даже уснула. Так и прошёл йога-класс...
Так вот, я отвлёкся. В общем, даже этих ЛФТ в Ананда Марге считают полусвятыми,
хотя настолько психически искалеченных людей, я вам говорю, надо поискать. Они
все очень странные, и вообще непонятно, что в их головах происходит. Ачарьи их
используют как бесплатную рабочую силу, хотя на их хоть какое-либо адекватное
содержание нужно тратить невероятное количество энергии. На все истории
“соблюдения дисциплины” от ЛФТ мне и 100 страниц не хватит. Они нарушали
дисциплину виртуозно, говоря, что всё есть Бабина игра, поэтому “пофиг”. Что,
кстати, само по себе очень философски, с точки зрения космической Лилы, но
совсем не по духу ачарьям, на которых они работают.
Так вот, как же рассматриваются миряне с точки зрения ачарьев в АМ? Являются ли
ачарьи теми самыми мучениками, принявшими на себя столько аскез, чтобы
подарить людям духовность?
Позвольте рассказать мне историю.
Когда я приехал в новый ашрам (к сборной солянке ачарьев, но в основном к
индусам), я был заряжен свежим чувством миссии. Я действительно хотел помочь
каждому человеку достичь духовности, и был готов отдать за это всё – именно
поэтому я хотел стать ачарьей. Ачарьи же, к которым я приехал, были в основном
люди в возрасте – от 40 лет и выше. Главному ачарье было где-то лет 45, и он
управлял всем. Моему ачарье было примерно столько же.
Я сразу же решил, что нам надо делать онлайн программы, чтобы люди
медитировали и больше никогда не страдали. Я начал постепенно предлагать свои
идеи разным ачарьям, но они на меня даже не смотрели. То есть они их просто
игнорировали, пропускали мимо, и заставляли меня мыть туалеты и медитировать.
Тогда я решился на отважный шаг – дать ачарьям лекцию, чтобы они поняли суть
проблемы.
Я подготовил лекцию, и через несколько дней попросил всех собраться в одной
комнате. Ачарьи собрались, мы сделали намаскар, я пододвинул доску, маркер, и
начал.
Суть моей лекции заключалась в следующем: “Мы – духовные дети Бабы. Чего Баба
хотел бы больше всего? Баба хотел бы, чтоб мы весь мир сделали духовным, чтоб ни
один человек больше не страдал, чтоб каждый был счастлив, и на это мы положили
свои жизни. Давайте посмотрим правде в глаза: у нас всё есть. У нас есть дом, у нас
есть еда, у нас есть одежда, у нас есть тепло. И это есть у нас постоянно – мы ни в
чём не нуждаемся. Поэтому мы забываем про проблемы окружающего нас мира. А
что происходит в этом окружающем нас мире? У людей там совершенно нету
духовности, нету благополучия, и они страдают. В каком-то доме рядом с нами муж
может бить жену, и на это всё будут смотреть их дети. Кто-то сейчас ширяется в
подъезде в соседнем районе, кто-то кого-то избивает до смерти, кто-то напивается.
Кто-то больше не может выдерживать жизнь, и в итоге кончает с собой. Все эти
люди живут в страхе, ненависти, невежестве, всем им плохо. А нам тут хорошо.
Давайте посмотрим правде в глаза – мы не делаем максимум для того, чтоб помочь
людям вокруг нас, потому что мы забыли, как им плохо, скрываясь в стенах нашего
ашрама. Это надо прекратить! Надо начать свой онлайн-курс, и продвигать его,
чтобы каждый человек мог получить духовность, чтоб каждый человек мог
разобраться со своими проблемами и стать счастливым!”. Дальше я рассказал
особенности и нюансы онлайн курса, как мы его можем сделать и т.д.
Вы знаете, что было дальше? Самый главный ачарья сказал мне: “Okay, thank you for
the lecture. Anything else?” (Окей, спасибо за лекцию. Что-то ещё?). Я сказал, что
высказал всё, и он сказал, что мы затягиваем с обедом, и что мне надо идти
готовить.
Это буквально было так – без преувеличений. А через пару дней тот же дада
подошёл ко мне, и сказал мне: “Ты должен думать так: “Пока я не научу одного
человека медитации, я не буду есть”. Еда, которую ты кушаешь, покупается на
деньги, верно? Нам нужны деньги, чтоб покупать еду – поэтому нам нужны новые
люди”. Я ему сказал: “Дада, почему ты думаешь о деньгах? Баба чётко написал, что
мы заботимся о людях, а он заботится о нас. У нас всегда будет еда, если мы будем
думать про людей! Наш гуру – Бог! Мы должны думать о других и о их заботах,
забыв про себя. А ты думаешь о том, где достать деньги. Это низко!”. Чтоб вы
понимали (и я понял это только потом, когда уже ушёл из АМ), это был не просто
главный ачарья в ашраме, это был один из самых главных ачарьев в Ананда Марге.
А я был вообще никто – я был просто тип с улицы. И я смел говорить ему такое!
Каждый ачарья его боялся, каждый ачарья безропотно ему подчинялся. А тут
пришёл какой-то фанатичный сектант, и начал рассказывать господину даде, что он
не совсем духовный. Дада решил это пресечь, ответив мне следующее: “Послушай
меня хорошенько. Это мой ашрам. Люди дают пожертвования, и я распоряжаюсь
этими деньгами. Это всё – моё. Ты тут – мой работник. Я тебя буду кормить и
содержать – без проблем. Но ты должен меня слушать, и слушать то, что я говорю.
Потому что ты сюда приехал не как гость, а как работник. Ты понял?”. Но господин
дада совсем не понимал, с каким типом человека он общается. Я ответил даде: “У
тебя нет ничего твоего – это прописано в кодексе авадхут (высших монахов). Всё
принадлежит Бабе. Не так ли?”. Дада улыбнулся: “Ну, это так, но этот дом записан на
меня”. “Он может быть записан на кого угодно. Баба сказал: “Заботьтесь о моей
миссии, а я буду заботиться о вас”. Так? Я приехал отдать сюда свою жизнь ради
моего гуру и его миссии. Поэтому я буду слушать его, а не кого-либо другого. А мой
гуру говорил мне забыть про себя, и думать только про других. Ты же думаешь про
деньги. Одному ли гуру мы поклоняемся?”. Дада очень жёстко посмотрел на меня, и
сказал: “Я тут – главный ачарья. Ты ещё даже не ЛФТ, ты не прошёл свой тренинг. Ты
не имеешь права со мной так разговаривать. Пойди поубирайся в туалетах, и убери
всю кухню после готовки, и подумай над тем, что я сказал. Ты понял?”. В кодексе
работников АМ действительно есть правило: “Никакой логики – строгое подчинение
приказу”. И я ему сказал: “Хоть я не прошёл тренинг, но я уже живу как ачарья, и ты
это видишь. Что ж, ты мне приказываешь пойти убраться, и я уберусь. Но я сказал
своё слово, и я от него не отступлюсь. Подумай над тем, что я сказал”. Он посмотрел
на меня с ненавистью. Так и закончился наш диалог.
Смотря на Ананда Маргу в ретроспективе: чистый душевный порыв в ней – редкость
и исключение, а не правило. В основном он проявлется у неофитов, получивших
максимум второй личный урок, и, возможно, у каких-то крайне фанатичных людей,
к примеру, как я. Я действительно пошёл в Ананда Маргу, чтоб служить миру, и
готов был понести любую жертву для благополучия людей. Для себя же мне ничего
было не надо – так я себя воспитывал много лет. Мой подход был принят негативно,
потому что, я мол, ещё молодой, и не знаю, как всё устроено. Нет, дяденьки, вы
извините, это вы, по всей видимости, не знаете, как устроен духовный мир, о
котором писал же ваш собственный гуру! Духовность – это когда забываешь про
себя, забываешь про свои нужды, и идёшь служить Богу. Богу, Карл! А кому служите
вы? А про что думаете вы? Про собственное благополучие вы и думаете, про
благополучие ашрама, про благополучие Ананда Марги, в конце концов. Ананда
Марга должна служить людям! Но, в итоге, как и любая “духовная” организация – в
конце концов она служит лишь самой себе, смирно подчинившись мировому
порядку. “Ты должен приспосабливаться к миру, ты должен приспосабливаться к
миру”. Расскажите это Франциску Ассизскому! Кстати Баба говорил, что он был
христианский святой, который вошёл в ниргуна брахму! И он не думал про свой
ёбаный ашрам!
Но никому не было дело до людей. Все монахи, которых я видел, руководствовались
только “Бабиной миссией”. Что происходит с людьми – им плевать. Потому что это
их “самскары”. Что ж, по всей видимости, любая идеология заканчивает тем, чтоб
оправдывать человеческую праздность и безразличие. Ананда Марга – не
исключение. В те полгода, в которые я жил в монастыре, и практически всё своё
время посвящал садхане, я старался как можно больше разговаривать с другими
людьми, чтобы помогать им с их духовностью. В принципе, моя жизнь крутилась
вокруг садханы, разговоров с людьми и мытьём туалетов. Кстати, самый главный
дада до последнего дня меня ломал. Когда я выдраивал всю квартиру, он говорил
мне, что это делаю не я, а Баба. Сначала я ему давал протесты с точки зрения
идеологии АМ, но в конце я перешёл на язык чистой иронии, отвечая что-то в духе:
“Да, дада! Как хорошо, что есть Баба в виде индийских монахов, которые не умеют
убирать за собой и живут в грязи, чтобы был Баба, в форме меня, который наводит
чистоту!”. В конце наши отношения перешли в абсолютную взаимную ненависть, и
мы старались просто не пересекаться друг с другом. Несколько раз мы даже чуть
не подрались, но, по всей видимости, он не рискнул. В конце я просто обвинял его в
том, что он совершенно не следует идеологии, и что он плохой монах, а он обвинял
меня в том, что у меня эго несовместимое с работой в организации, и что я
слушаюсь не Бабу, а самого себя. Что ж, самое смешное – в конце концов мы оба
были правы.
Отношение таких монахов (топ-менеджеров Ананда Марги) к мирянам примерно
такое: духовно хилые людишки, выполняющие минимум садханы, т.к. это
наставление Бабы (обязанность) , и приносящие в организацию деньги. Человек, в
конце концов, превращается в кошелёк. Потому что в чём суть АМ? В миссии Бабы.
Что нужно для миссии Бабы? Монахи. Что нужно монахам? Деньги. Работают ли
монахи на обычных работах? Нет – очень редко в виде исключений. Откуда они
получают деньги? От людей, которые работают. Судят же они людей по тому, как те
преданы Бабе. Уголовник, раскаявшийся и предавшийся Бабе будет в их глазах
выше, чем святой человек, Бабы не признающий и даже не знающий. В основном
это люди с минимальным образованием и без способности мыслить вообще, не то
что бы даже критически. Если же таковая способность у них всё же имеется, то
направлена она на что угодно, но не АМ. Эти люди – не исследователи духовного
мира, эти люди – солдаты своего гуру, готовые сделать за него что угодно. Из всех
работников Ананда Марги я могу назвать только пару человек, которые меня
восхищают в человеческом плане. Всё остальное – жалкие(!) сектанты, фанатизм
которых или угас с возрастом, и они просто живут бренную жизнь за счёт других,
вяло давая им какие-то заученные духовные речи, или попросту направлен только
на себя, и свою садхану, т.к. “у всех разные самскары”, поэтому можно закрыться в
будке и медитировать. Конечно же, я видел не всех работников Ананда Марги, и я
уверен, что среди них очень много достойных людей (особенно, если они искренне
следуют идеологии, и имеют какой-либо человеческий бэкграунд в виде
образования, воспитания, культуры). Но в основном против таких людей в Ананда
Марге объявлено что-то вроде войны, так как любой секте нужны не свободные
умы, приносящие идеи, а духовные солдаты, выполняющие приказы. Позвольте мне
рассказать ещё одну историю.
Как-то к нам в монастырь, когда я проходил самую интенсивную часть своего
тренинга, приехал парень. Он узнал о АМ от какого-то испаноязычного дады на
ютубе, живущего где-то в горах и дающего вдохновляющие лекции (насколько я
понял потом, это был дада из “другой” Ананда Марги. Ананда Марга в какой-то
момент раскололась, и поделилась на две. В "этой" Ананда Марге монахов из
"другой" Ананда Марги не любили). Он нашёл АМ в своём городе, и пришёл к нам.
Конечно, первый человек, которого он встретил – это был я. Мы с ним
перемолвились, и я понял, что это человек с очень большим духовным энтузиазмом.
Затем я познакомил его с моим дадой (это был очень вежливый европейский монах,
который любил общаться с людьми по фейсбуку и медитировать). Дада сказал, что
он может присоединится к нам в тренинге, потому что он действительно обладал
какой-то невероятной духовной жаждой, и уже знал много чего об идеологии АМ.
Он спросил разрешения у главного дады, главный дада сам познакомился с этим
парнем, сказал, что инициирует его лично, и что ему можно взять участие в
тренинге. Так с нами в монастыре стал жить ещё один парень – я буду называть его
А.
В общем, я сразу же начал помогать А на его духовном пути, и давать ему советы,
как медитировать лучше всего (а я тогда медитировал много и хорошо). Ему
нравилось проводить со мной время, и в основном мы просто медитировали и
общались. Он действительно был хорош – через неделю после инициации он уже
мог медитировать больше одного часа за раз, и спокойно выдерживал 4 дневных
медитации, которые полагаются всем работникам АМ. Но что я тут хочу рассказать?
Стоит начать с инициации.
Вечером в наш монастырь пришёл главный дада (дады жили в одном монастыре, а
мы – в другом). Он инициировал нашего парня в другой комнате, и затем вышел с
ним. Он приказал (!) ему сделать саштанга пранам фотке гуру (стоит ли говорить,
что во время, когда там никого не было, я заменял фотку гуру на белую доску, на
которой я маркером нарисовал портрет этого главного дады, и мы все поклонялись
ему и дико хохотали? Я даже придумал мантру *имя дады* нам кевалам, с которой
мы пели акханда киртан, держа его портрет в кругу). В общем, А сделал саштанга
пранам. В это время мы сидели с моим дадой в паре метров от этого, и что-то
обсуждали. А поднялся, и дада ему приказал (спонтанная идея) поклонится в ноги
моему даде (!) и попросить у него благословения. Господи, видели бы вы лица всех!
Больше всего удивился мой дада. Мы все странно переглянулись, и в воздухе
витало, что-то вроде: “Чё за херь тут вообще происходит?”. А стоял неподвижно, но
я сразу понял, что к чему, взял момент, первым упал в ноги даде, и начал
иступлённо говорить: “O, dadaji! May I ask for you blessing! May I ask for you blessing!
Oh, dada, bless me on my spiritual path!” (О, дададжи! Могу ли я просить твоего
благословления? Могу ли я просить твоего благословления? Благослови меня на
моём духовном пути!). Мой дада мягко улыбался, понимая иронию происходящего,
хотя всё же чувствуя себя неловко. А тоже лёг рядом со мной, и мы оба лежали в
саштанга пранаме перед моим дадой. Главный дада был злой, ему не понравилось,
что я сатирически перековеркал его приказ. В общем, так прошла инициация.
Через где-то недельку главный дада сказал, что нам надо делать карма-йогу –
приходить в их монастырь и убирать его каждый день, представляя, что всё есть
Баба. Я тогда сказал даде, что не правда, мол, что карма-йога есть действие
бескорыстное, никак не направленное на себя, но направленное исключительно на
других. “Верно?” – спросил я его. Он сказал: “Да”. Поэтому я сказал, что я буду
делать настоящую карма-йогу, и поэтому я буду поднимать мусор с улиц, но не буду
убирать в монастыре, так как в монастыре живём все мы, и это не будет
бескорыстным действием. Дада сказал мне, что это приказ, а я сказал ему, что он
может назначить мне наказание за непослушание, и что глупых приказов я
выполнять не намерен. В общем, я каждый день действительно выходил с
мусорным пакетом и перчатками, и просто убирал улицы (ох, видели бы вы, как
странно смотрели на меня люди!). Но брат же А подчинился даде, и пошёл убирать
монастырь. В итоге оказалось так, что другие ребята убирали общие монастырские
помещения, а брат А должен был убирать комнату этого дады. Через ещё неделю
это стало его ежедневной обязанностью, и когда монастырь был чист, остальных
ребят отправляли на какую-то другую карма-йогу, а брат А всегда шёл, и убирал
грязную комнату индийского ачарьи. Когда же он шёл на это дело, я в основном
прогуливался по улице. В один момент, не знаю, что случилось с братом А, он
подбежал ко мне и начал кричать на меня:
– Какого хуя ты гуляешь по улице, когда у нас карма-йога?
– Да, действительно, ты прав. Сейчас я тоже пойду делать свою карма-йогу.
– Нет, нихуя! Ты пойдёшь со мной, и будешь убирать монастырь!
– С чего это вдруг? Что, там нет монахов, которые могут его убрать?
– Потому что мы все ходим убирать монастырь! Один ты не ходишь!
– Да, а с чего бы мне туда ходить, и подтирать столы за грязными монахами?
– Потому что это приказ!
– Ха! А если б они мне приказали им ланготы (трусы монахов) стирать? Что, с
идеацией и монашеская лангота – это Баба?)
– Закрой ебало! Я тебя щас отпизжу!
– Ну, во-первых, подожди со мной драться, ты знаешь, что я это тоже умею. А во-
вторых – что конкретно тебя не устраивает?
– То, что пока все братья трудятся, ты занимаешься хуйнёй!
– По-твоему, уборка улиц – хуйня?
– Да!
– Почему?
– Потому что они всё равно будут грязными!
– Так я же убираю улицы не для того, чтоб они были чистыми. Я убираю улицы для
того, чтоб очищать свой ум бескорыстной работой, давай плоды моей работы
нашему гуру. К тому же, улицы действительно стали чище.
– Но ты должен убирать монастырь!
– Кто сказал? Баба?
– Дада!
– Я приехал сюда служить Бабе, а не даде. А ты?
– Первое правило ЛФТ: “Никакой логики – строгое подчинение приказу”.
– Баба говорил: “Когда Брахма предстанет перед тобой, и скажет глупость, откинь
её. Но когда ребёнок предстанет перед тобой, и скажет мудрость – воспользуя ею”.
Ты знаешь правило авадхут?
– Какое правило авадхут?
– Когда ты можешь сделать что-то сам – сделай это сам, без помощи. Ты знаешь,
зачем это правило?
– Ну, зачем?
– Чтобы не росло эго, и не росла праздность. Потому что можно набрать 5 таких
ЛФТей как ты, и заставить их всё делать. А самому валятся в кровати и
разговаривать со своими индийскими друзьями, как делает это уважаемый шри
шри дададжи. Согласно идеологии они сами должны убирать своей монастырь, и
тем более – свои личные комнаты. А что делаешь ты? Ты приходишь в его
свинарник, заваленный его сальными волосами, и счищаешь их веничком. Скажи
мне на милость – почему я должен делать то же самое?
– Потому что это – приказ!
– Тебя сломали.
– Чё, блять?
– Тебя сломали, говорю.
На этот моменте уважаемый А со всей силы меня толкнул на проезжую часть,
правда, я не упал – я был немного крупнее его.
– Вау, это компенсация? Типа, посмотри, я стираю ланготу за дадойджи, но я всё
ещё мужчина, я могу тебя толкнуть? Да хоть дай мне по ебалу – факт, что ты
убираешь личную комнату за праздным, сальным монахом, никак не поменяется.
Это твой выбор – делать разумное, или делать неразумное. Твой выбор, слушать
глупые приказы, или нет. Я не слушаю – дада мне не авторитет, я его вообще
презираю – он слишком глуп для начальника, к тому же больно неприятен для
“духовного” человека. Ты же слушаешь его, хотя сам видишь, что ты сам духовно-
развитей чем он, и вопрос, кто кого ещё слушать должен. В любом случае – я рабом
быть не хочу. А ты?
– Я не раб, я ЛФТ, который выполняет приказ. Мы тут для того, чтоб уничтожить своё
эго, и достичь слияния с Высшим Сознанием.
– С каких это пор уборка грязи за ленивыми монахами стало духовной практикой?
Может быть, твой испанский дада так говорил? Найди мне такие его слова – я пойду
языком вылизывать эту ёбаную комнату. Найди!
– Я тебя сейчас уебу!
– Ну давай! Продемонстрируй мне, нахуй, свою духовность!
В этот момент по проезжай части проехала огромная фура, которая буквально
оглушила нас своим звуком, и чуть меня не сбила. Мексиканский водитель нам что-
то проорал. Это нас успокоило. Мы посмотрели друг на друга, и я сказал:
– Ладно, брат, мы с тобой друзья. Я ради тебя готов пойти, и в этот день убраться в
монастыре. В общих местах – в кухне, и так далее. Даже туалеты готов мыть – я уже
в этом виртуоз. Но запомни, что я это делаю ради тебя, и ради нашей духовной
дружбы. Мне настолько поебать на то, что сигналит там своими пухлым ротиком
господин дададжи. Я – духовный солдат Бабы, а не духовный солдат грязного
сального монаха. Я приехал сюда, чтоб выполнять духовную миссию, а не счищать
копоть с его лангот. Это – моё убеждение. Если мне надо будет с тобой из-за него
подраться – так тому и быть.
–... Хорошо, идём.
В этот день ох, как я драил унитазы, друзья, ох, как я их драил! Мой дада поговорил
со мной, и сказал, что мои отношения с главным дадой очень напряженные. Я
сказал, что я не буду чистить монастырь. Дада предложил мне компромисс –
работать в саду при входе в ашрам. “Тогда люди будут видеть, как у нас красиво, и
заходить к нам чаще” – дипломатично заметил он. Чтоб не портить отношения с ним
и с братом А, я согласился на эту работу. В конце концов А поговорил со своим
дадой, и тот ему “разрешил” работать в саду, и убираться у него раз в неделю. В
общем, с А мы начали дружно работать в саду, так и не подрались, и ситуация
закончилась вполне цивилизованно. Совсем не скажу, что я тут прав, но это история
и не для того. Трудно быть правым, когда не правы все – и каждый не прав по-
своему. Я лишь хочу показать, как работает система подавления в Ананда Марге,
что, в конце концов, из человека с духовной жаждой, ты постепенно превращаешься
в раба ачарьев. И это ждёт, так или иначе, ждёт всех людей, которые захотят идти в
Ананда Маргу поглубже.
Продолжение следует...