Шёл далёкий 1853 год, но Крым уже и тогда был наш, а в Севастополе стоял Черноморский флот.
Павел Степанович Нахимов любил пропустить вечером стаканчик мадеры и говорил словоерсами. Например, вот так: да-с, нет-с, позвольте-с. Но больше всего на свете он любил корабли и морскую службу. Ну, а чего ждать от человека, который помолчит-помолчит, да и скажет: "Женатый офицер - не служака"? Или возьмёт и удивится: а зачем мичману жалование, как не для того, дескать, чтобы починить шлюпку, да поднести гребцам чарочку, если те отличатся?
Сам Павел Степанович никогда не был женат. Не до того ему было.
И вот, в 1853 году отправили его с эскадрой к турецкому берегу, а он возьми, да и уничтожь османский флот в Синопской бухте. Англичане назвали это "Синопской резнёй".
А не минуло и года, как Нахимов уничтожил наш собственный, Черноморский флот. Он затопил его в Севастопольской бухте, чтобы английские и французские корабли не смогли в неё проникнуть. И мне кажется, что это далось ему тяжелее, чем победа при Синопе.
Потом началась долгая оборона Севастополя, адмирал Нахимов был смертельно ранен на Малаховом кургане и умер. Русский художник с нерусским именем Франц Рубо создал панораму "Оборона Севастополя". Панорама - это такая круглая картина, перед которой есть предметный план. Когда мы её рассматриваем, то кажется, что мы сами присутствуем на месте событий.
На полотне Рубо нарисовал и Павла Степановича. Правда, говорят, его фигуру закрасили клубами дыма по распоряжению царя Николая II, но потом снова восстановили. Панорама находится в Севастополе на Историческом бульваре. Музей охраняла милиция. Государственная служба охраны.
И там в 90-х годах было такое подразделение - батальон водной охраны. Охраняли они объекты водоканала, чтобы никакой злодей не отравил городскую воду. Называли этот батальон "Голубой дивизией", а тех, кто в нём служил, просто - "лягушатники". И был среди них сержант Редькин.
Как-то раз жаловался Редькин на тяжёлую жизнь. Зарплата, говорит, маленькая. Но товарищи ему подсказали, что делать. Нет, они не посоветовали ему: иди, Редькин, в бизнес! Они его спросили, а ты убитого солдата в панораме видел? Редькин сказал, что видел. А солдат там вот такой:
А ты знаешь, сержант Редькин, что это не солдат никакой, а милиционер. Из нашего отдела. В свободное от дежурства время подрабатывает. Придёт с утра, ляжет, накроется шинелькой и лежит до обеда. А потом и до вечера. И за эту подработку получает неплохую доплату и если ты, Редькин, хочешь, то мы можем и за тебя попросить. Только начальник должен сперва "добро" дать. Поэтому пиши рапорт: "Так и так, прошу вас разрешить мне подработку в неслужебное время убитым солдатом в панораме."
Редькин спервоначалу засомневался, но потом поверил. Во-первых, очень уж натурально этот солдат выглядел, а во-вторых... Во-вторых, денег очень хотелось. А, чего там - однова живём! Сел, написал и отнёс начальнику рапорт. Как учили.
Начальник рапорт прочёл и подумал: "А ведь этому Редькину оружие дают. Боевое. И он с ним ходит." А вслух сказал:
- Сходи-ка, Редькин, в нашу ведомственную поликлинику и пройди там ещё раз тест ПФЛ.
А ПФЛ - это психо-физическая лаборатория. Дают тест, отвечаешь на вопросы, а потом психиатр их читает и пишет - куда тебя? В органы, на гражданку или сразу в "жёлтый дом".
Редькин сходил. Тест прошёл. Психиатр написал заключение, что Редькин к службе очень даже пригоден. Просто незаменим. Тем дело и кончилось.
А сам Редькин всё же нашёл подработку. Жил он в селе и в свободное время подрядился к председателю колхоза сады охранять. Дали ему УАЗик и гонял он на нём день и ночь. Расхитителей ловил. Команда у него своя была из добровольных помощников милиции. Участковый научил его как протокол за мелкое хищение составлять и стал Редькин людей, по садам шаривших, за это дело привлекать. Правда, не всех, а избирательно. Кого - в суд, а с кем на месте вопрос решал. Полюбовно.
А так как протоколы писать хоть и не входило в прямые обязанности охраны, но начальство с них всё одно показатели требовало, то совсем скоро стал сержант Редькин одним из лучших сотрудников отдела. По бумагам, конечно. И сидел он уже на опорном пункте, пока участкового не было и вызывал людей. Вопросы решал.
И пришло к Редькину озарение. И понял он для себя суть милицейской службы. Виноград, персики и черешня у него не переводились, и стал он их людям дарить. Правда, не всем, а некоторым. То в отдел кадров заскочит с гостинцами. То ещё куда. Очень любил он следить за соблюдением законности в сфере торговли. Все пункты приёма металлов знал он на перечёт. Все кафешки, где водкой незаконно торгуют или ещё чего нарушают. Курочка, как известно, по зёрнышку клюёт.
Хоть интеллектом Редькин и не блистал, но зато смотрел на мир реально. Как натуралист. Поступил на заочное в какой-то коммерческий институт, где учат неизвестно чему и неизвестно кто. Окончил его по какой-то специальности, то ли социолог, то ли что-то по трудовым отношениям... А и в самом деле, если ты в милиции работаешь, то что - над юриспруденцией корпеть? Ха! Главное, чтобы в личном деле диплом присутствовал.
А диплом - это что? Правильно. Это офицерские погоны. Вслушался в себя Редькин и решил, что его призвание - это бороться с преступностью в сфере автотранспорта. И перешёл в ГАИ. Как он туда устроился, врать не буду. Не знаю. Знаю только, что время спустя отстроил Редькин дом, к которому, позже, пристроил что-то вроде гостиницы небольшой для летних курортников. Завёл он и небольшое кафе, поближе к морю. Ведь пока ездят по дорогам перегруженные фуры да нерадивые автомобилисты, то ничего, служить можно.
И если б Редькин услышал, как Нахимов о службе, да о пользе Отечеству рассуждал, то он бы на это только покрутил пальцем у виска и закатил глаза: "Чего, мол, с блаженного взять?" Не человек для службы, а служба для человека.
А как там кстати сам Павел Степанович? А адмирал и сейчас стоит на центральной площади города. Смотрит с постамента на горожан, а в праздник принимает парад. Мимо него проходят шеренги матросов, а Павел Степанович говорит: "Всё, что мог, ребята, всё, что мог... Честь имею-с!"
