Мемориал Брестская Крепость. Рассказ о Крепости-Герое
Когда вся страна 22 июня 1941 года с замиранием сердца слушала голос Левитана, сотни германских самолетов уже бомбили наши приграничные города.
Брестская крепость приняла на себя первый удар и советские воины держали длительную оборону.
Оторванные от всего мира защитники крепости, сопротивлялись с удивительным упорством, и каждая, даже небольшая победа над ними доставалась врагу дорогой ценой.
В первый год войны на всех фронтах появилась легенда о Брестской крепости, рассказы о мужестве ее защитников. Этот рассказ поддерживал бойцов в тяжелый час отступления.
Только в 1944 году Брест был освобождён. На уцелевших стенах крепостных строений стали находить надписи, оставленные непокоренными защитниками Цитадели.
Почти вся крепость лежала в развалинах...
В честь 20-летия Победы 8 мая 1965 года Президиум Верховного Совета СССР своим Указом присвоил ей почётное звание «Крепость — герой» . Были торжественно вручены орден Ленина и медаль «Золотая звезда».
25 сентября 1971 года в Бресте торжественно был открыт мемориальный комплекс-памятник "Брестская Крепость".
Мемориал Брестская Крепость. Рассказ о Крепости-Герое:
http://otpusk-zdorovo.ru/belarus-oborona-brestskoj-kreposti/
"Я-русский солдат!". А я плакал...
— Там, в подвале, сидит русский фанатик. Спустишься и уговоришь его добровольно сложить оружие. Если останешься с ним — вас сожгут огнеметами, если выйдешь без него — будешь расстрелян. Дайте ему фонарь.
Оступаясь и падая, Свицкий медленно спускался во тьму по кирпичной осыпи. Свет постепенно мерк, но вскоре осыпь кончилась: начался заваленный кирпичом коридор. Свицкий зажег фонарь, и тотчас из темноты раздался глухой голос:
— Стой! Стреляю!
— Не стреляйте! — закричал Свицкий, остановившись.
— Я — не немец! Пожалуйста, не стреляйте! Они послали меня!
— Освети лицо.
Свицкий покорно повернул фонарь, моргая подслеповатыми глазами в ярком луче.
— Иди прямо. Свети только под ноги.
— Не стреляйте, — умоляюще говорил Свицкий, медленно пробираясь по коридору. — Они послали сказать, чтобы вы выходили. Они сожгут вас огнем, а меня расстреляют, если вы откажетесь...
Он замолчал, вдруг ясно ощутив тяжелое дыхание где-то совсем рядом.
— Погаси фонарь.
Свицкий нащупал кнопку. Свет погас, густая тьма обступила его со всех сторон.
— Кто ты?
— Кто я? Я — еврей.
— Переводчик?
— Какая разница? — тяжело вздохнул Свицкий. — Какая разница, кто я? Я забыл, что я — еврей, но мне напомнили об этом. И теперь я — еврей. Я — просто еврей, и только. И они сожгут вас огнем, а меня расстреляют.
— Они загнали меня в ловушку, — с горечью сказал голос. — Я стал плохо видеть на свету, и они загнали меня в ловушку.
— Их много.
— У меня все равно нет патронов. Где наши? Ты что-нибудь слышал, где наши?
— Понимаете, ходят слухи. — Свицкий понизил голос до шепота. — Ходят хорошие слухи, что германцев разбили под Москвой. Очень сильно разбили.
— А Москва наша? Немцы не брали Москву?
— Нет, нет, что вы! Это я знаю совершенно точно. Их разбили под Москвой. Под Москвой, понимаете?
В темноте неожиданно рассмеялись. Смех был хриплым и торжествующим, и Свицкому стало не по себе от этого смеха.
— Теперь я могу выйти. Теперь я должен выйти и в последний раз посмотреть им в глаза. Помоги мне, товарищ.
— Товарищ! — Странный, булькающий звук вырвался из горла Свицкого. — Вы сказали — товарищ?.. Боже мой, я думал, что никогда уже не услышу этого слова!
— Помоги мне. У меня что-то с ногами. Они плохо слушаются. Я обопрусь на твое плечо.
Костлявая рука сжала плечо скрипача, и Свицкий ощутил на щеке частое прерывистое дыхание.
— Пойдем. Не зажигай свет: я вижу в темноте. Они медленно шли по коридору. По дыханию Свицкий понимал, что каждый шаг давался неизвестному с мучительным трудом.
— Скажешь нашим... — тихо сказал неизвестный. — Скажешь нашим, когда они вернутся, что я спрятал. ... — Он вдруг замолчал. — Нет, ты скажешь им, что крепости я не сдал. Пусть ищут. Пусть как следует ищут во всех казематах. Крепость не пала. Крепость не пала: она просто истекла кровью. Я — последняя ее капля... какое сегодня число?
— Двенадцатое апреля.
— Двадцать лет. — Неизвестный усмехнулся. — А я просчитался на целых семь дней...
— Какие двадцать лет?
Неизвестный не ответил, и весь путь наверх они проделали молча. С трудом поднялись по осыпи, вылезли из дыры, и здесь неизвестный отпустил плечо Свицкого, выпрямился и скрестил руки на груди. Скрипач поспешно отступил в сторону, оглянулся и впервые увидел, кого он вывел из глухого каземата.
У входа в подвал стоял невероятно худой, уже не имевший возраста человек. Он был без шапки, длинные седые волосы касались плеч. Кирпичная пыль въелась в перетянутый ремнем ватник, сквозь дыры на брюках виднелись голые, распухшие, покрытые давно засохшей кровью колени. Из разбитых, с отвалившимися головками сапог торчали чудовищно раздутые черные отмороженные пальцы. Он стоял, строго выпрямившись, высоко вскинув голову, и, не отрываясь, смотрел на солнце ослепшими глазами. И из этих немигающих пристальных глаз неудержимо текли слезы.
И все молчали. Молчали солдаты и офицеры, молчал генерал. Молчали бросившие работу женщины вдалеке, и охрана их тоже молчала, и все смотрели сейчас на эту фигуру, строгую и неподвижную, как памятник. Потом генерал что-то негромко сказал.
— Назовите ваше звание и фамилию, — перевел Свицкий.
- Я — русский солдат.
Голос позвучал хрипло и громко, куда громче, чем требовалось: этот человек долго прожил в молчании и уже плохо управлял своим голосом. Свицкий перевел ответ, и генерал снова что-то спросил.
— Господин генерал настоятельно просит вас сообщить свое звание и фамилию...
Голос Свицкого задрожал, сорвался на всхлип, и он заплакал и плакал, уже не переставая, дрожащими руками размазывая слезы по впалым щекам.
Неизвестный вдруг медленно повернул голову, и в генерала уперся его немигающий взгляд. И густая борода чуть дрогнула в странной торжествующей насмешке:
— Что, генерал, теперь вы знаете, сколько шагов в русской версте?
Это были последние его слова. Свицкий переводил еще какие-то генеральские вопросы, но неизвестный молчал, по-прежнему глядя на солнце, которого не видел.
Подъехала санитарная машина, из нее поспешно выскочили врач и два санитара с носилками. Генерал кивнул, врач и санитары бросились к неизвестному. Санитары раскинули носилки, а врач что-то сказал, но неизвестный молча отстранил его и пошел к машине.
Он шел строго и прямо, ничего не видя, но точно ориентируясь по звуку работавшего мотора. И все стояли на своих местах, и он шел один, с трудом переставляя распухшие, обмороженные ноги.
И вдруг немецкий лейтенант звонко и напряженно, как на параде, выкрикнул команду, и солдаты, щелкнув каблуками, четко вскинули оружие "на караул". И немецкий генерал, чуть помедлив, поднес руку к фуражке.
А он, качаясь, медленно шел сквозь строй врагов, отдававших ему сейчас высшие воинские почести. Но он не видел этих почестей, а если бы и видел, ему было бы уже все равно.
Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни и выше смерти.
Страшно, в голос, как по покойнику, закричали, завыли бабы. Одна за другой они падали на колени в холодную апрельскую грязь. Рыдая, протягивали руки и кланялись до земли ему, последнему защитнику так и не покорившейся крепости.
А он брел к работающему мотору, спотыкаясь и оступаясь, медленно передвигая ноги. Подогнулась и оторвалась подошва сапога, и за босой ногой тянулся теперь легкий кровавый след. Но он шел и шел, шел гордо и упрямо, как жил, и упал только тогда, когда дошел. Возле машины.
Он упал на спину, навзничь, широко раскинув руки, подставив солнцу невидящие, широко открытые глаза. Упал свободным и после жизни, смертию смерть поправ.
Эпилог
На крайнем западе нашей страны стоит Брестская крепость. Совсем недалеко от Москвы: меньше суток идет поезд. И не только туристы — все, кто едет за рубеж или возвращается на родину, обязательно приходят в крепость.
Здесь громко не говорят: слишком оглушающими были дни сорок первого года и слишком многое помнят эти камни. Сдержанные экскурсоводы сопровождают группы по местам боев, и вы можете спуститься в подвалы 333-го полка, прикоснуться к оплавленным огнеметами кирпичам, пройти к Тереспольским и Холмским воротам или молча постоять под сводами бывшего костела.
Не спешите. Вспомните. И поклонитесь. И вы непременно остановитесь возле знамени — единственного знамени, которое пока нашли. Но знамена ищут. Ищут, потому что крепость не сдалась, и немцы не захватили здесь ни одного боевого стяга.
Крепость не пала. Крепость истекла кровью. Историки не любят легенд, но вам непременно расскажут о неизвестном защитнике, которого немцам удалось взять только на десятом месяце войны. На десятом, в апреле 1942 года. Почти год сражался этот человек. Год боев в неизвестности, без соседей слева и справа, без приказов и тылов, без смены и писем из дома. Время не донесло ни его имени, ни звания, но мы знаем, что это был русский солдат.
Каждый год 22 июня Брестская крепость торжественно и печально отмечает начало войны. Приезжают уцелевшие защитники, возлагаются венки, замирает почетный караул.
«В списках не значился» Борис Васильев
У Брестской крепости блокировали бус международного автопробега ко Дню Победы за неуплату BelToll
5 апреля на парковке возле мемориального комплекса «Брестская крепость — герой» автомобиль транспортной инспекции заблокировал выезд микроавтобусу Ford, который участвовал в международном проекте «Эстафета Памяти». Причина — нарушение порядка оплаты за проезд по платным дорогам.
Фото: fortbrest.com
Международный автопробег стартовал 5 апреля. Его участники выехали из Бреста, Архангельска, Севастополя, Дербента и с острова Русский в Приморском крае. Официальный старт «белорусской» части эстафеты был дан на площади Церемониалов мемориального комплекса «Брестская крепость — герой». Российские участники инициативы до Бреста добирались на автомобилях по трассе М1.
К мероприятию присоединились ветераны войны и труда, школьники, учащиеся Брестского торгово-технологического колледжа, студенты университетов города, а также гости из российского Владимира, сообщает БЕЛТА. В память о подвиге советского народа в Великой Отечественной войне ребята развернули масштабную копию Знамени Победы, площадь которой — 200 кв.м.
После завершения официальной части участники проекта вернулись на парковку возле Брестской крепости, где стояли их автомобили, чтобы начать движение по маршруту. Здесь к ним подъехал автомобиль транспортной инспекции, который перегородил микроавтобусу Ford выезд, рассказал TUT.BY брестчанин Дмитрий, который стал очевидцем произошедшего.
Участникам автопробега сообщили о том, что они не оплатили проезд по платной дороге и обязали внести плату в увеличенном размере.
«Люди были поражены тем, что их пропускали через рамки, хотя они видели машины транспортной инспекции, мимо которых проезжали. Их пропускали, а в крепости остановили», — объяснил Дмитрий.
В транспортной инспекции по Брестской области подтвердили информацию об инциденте. Заместитель начальника филиала транспортной инспекции по Брестской области Виктор Олейник сообщил, что его сотрудники действовали в рамках закона.
По информации транспортников, микроавтобус Ford «наездил» четыре нарушения. Для автомобилей с допустимой общей массой свыше 3,5 тонны размер платы в увеличенном размере составляет 260 евро за одно нарушение. Итого — 1040 евро.
Подробная информация об оплате размещена на сайте BelToll. Напомним, согласно указу президента от оплаты проезда по платным дорогам освобождаются транспортные средства, зарегистрированные в странах Таможенного союза с технически допустимой общей массой не более 3,5 тонны и буксируемые ими прицепы. Микроавтобус Ford по массе под исключение не попадал.
«Свыше 3,5 тонны за дороги платят даже белорусы», — отметил начальник регионального отдела контроля платных дорог Антон Минько.
По данным транспортников, микроавтобус ехал до Бреста по трассе М1.
«Нарушение формируется в течение двух часов с момента проезда первой станции. Неважно, сколько они станций проехали, может быть, и двадцать. <…> Каждые два часа, если двигаться по платной дороге и не оплачивать, создается [одно] нарушение», — пояснил Антон Минько.
Как пояснил собеседник, транспорт не задерживали. Участники автопробега приобрели бортовое устройство и смогли продолжить движение. По правилам нарушитель вправе внести плату в увеличенном размере на месте либо не позднее 30 дней с момента составления акта нарушения.
«Эстафета памяти» проходит в рамках проекта «Наша Великая Победа». Его инициатор — всероссийская организация «Боевое братство». В соответствии с пресс-релизом, размещенным на сайте объединения, проект реализуется при поддержке Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности и участии общественного движения Антимайдан, Союза городов воинской славы.
Планируется, что автопробег пройдет по 90 городам в России, Абхазии, Азербайджане, Беларуси, Казахстане, Приднестровья и самопровозглашенных ДНР и ЛНР.
Первоисточник: http://auto.tut.by/news/road/491401.html
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.