Санитары Человечества 2 Главы 5,6,7⁠⁠

Предыдущие главы

Глава 5 "Орёл"

«Спят зверьки и растения

Небеса и сомнения

Но сиянье обрушится вниз

Станет твоей землёй

Но сиянье обрушится вниз

Станет самим тобой»

Е. Летов

Армагеддон – это битва между силами Дьявола и силами Бога, которая должна была состоятся на горе Ар Мегиддо, около небольшого израильского городка Афула. После чего должен был прийти Мессия и спасти нас всех. Об этом нам рассказывал настоящий профессор исторического факультета, а он врать бы не стал. Война Добра и Зла, как бы понятно – классика жанра! А как называется, когда одни дураки закидывают ядерными бомбами в ответ на санкции других глупцов, а те в свою очередь, дураков, там подключаются умники и бомбят глупцов и дураков, а те, кто был не при делах, исподтишка умников? Это называется армагеддончик мелкого масштаба, мы обошлись без всяких там сил Добра и Зла. И на Земном шаре произошёл кромешный ад – кислотные, радиоактивные облака накрыли всех. Миллионы трупов, уничтожение всех инфраструктур, заражённые реки, озёра и моря, и контрольный выстрел – Пятилетняя Зима, убившая миллиарды! И спрашивается – а оно надо было?

Где же были эти демоны Зла и ангелы Добра? Они были в нас! Я живой свидетель святых поступков и злейших дел человека во время выживания в мегаполисе и поверьте мне, мистики в этом не было никакой. В конце концов я остался один… И на смену человека пришла иная раса, и они стали жить в наших городах, в крайнем случае, в моём городе…

Они всегда пробегали стаями от ста до тысячи голов, и все, как отборные кабанчики, с лысыми хвостами под метр длиной. Пока они вычищали улицы от трупов и не отвлекались на меня, игнорируя мой двор, но я чувствовал, что придёт время, когда они заинтересуются мной. Поэтому я готовился! Свозил всякое полезное, залутанное добро на садовой тачке в подвалы «ментовки» - так я назвал свой дом, не без доли юмора… хотя «юмор» дело сугубо индивидуальное, может мне казалось смешно, а для психиатра – это был бы диагноз от пребывания в долгом одиночестве. Мои разговоры с безмозглым Арчи, с крысами, пробегающими вдоль дороги или просто с самим собой, явно говорили об расстройстве…

А на восьмой месяц ко мне добавился ещё один немой собеседник, точней слушатель моих диалогов. Я разливал в пластиковые канистры из двухсотлитровой жестяной бочки солярку, привезённую с автобазы бывшего автобусного парка, находящуюся в километрах шести от «ментовки». Да, далеко, но тот факт, что там валялись ещё с десяток таких бочек, внушал радость, уж на пару лет хватит топлива на существование. Арчи пританцовывал на своих четырёх копытах у крыльца, под мрачные аккорды «Гражданской обороны», тот ещё сомнительный денцмюзик, но ему нравилось. Неожиданно я услышал хлопанье крыльев над головой. Моментально отбросив шланг от губ, забрызгивая полицейскую куртку, я прыгнул к висевшей на ручке входной двери кобуре с ТТ. Очень свежо ещё было воспоминание с той девушкой-мутантом. Слава богу это была не она. Впервые, после Зимы, я увидел настоящую птицу. Удивительно, я не задумывался раньше, но птицы и в самом деле не встречались, видимо пятилетний холод они не выдержали.

– Ух ты, живой орёл! – я не разбирался в пернатых, и кто это был, не знал. Может ястреб, или коршун, главное – он не проявлял агрессию и просто сидел на верху ворот, и с безразличием смотрел на меня. Птичка была не маленькая, высотой по моё плечо, но это уже была фишка у всего, выжившего – гигантизм преобладал в этом новом мире. На всякий случай я прицепил кобуру к поясу и помахал рукой новому гостю. – Привет, малыш! Тоже любишь слушать музыку?

Арчи, самый главный меломан моего двора, не обращал внимание на «птичку», утомившись танцевать, он прилёг в своем домике, который я сколотил из досок специально для него и застелил пол кучей всяких матрасов.

– Или ты просто хочешь познакомится со мной? Сейчас, только немного сосну с этого шланга! Ха-ха! – хихикнув над своим каламбуром, я вновь создал разряжение в шланге и быстро поднёс конец к горловине канистры, всё же успев глотнуть немного противной жидкости. Струйка соляры весело зажурчала. – Тьфу!.. Вот какой я счастливчик… Леонардо Иванович Счастливый! Это не шутка… ха-ха…

Опять заржал над своим именем, ну всегда вот так… какой-то у меня нездоровый рефлекс, возможно, усугублённый Концом Света или радиацией.

– Мне двадцать четыре года, мужчина, не женатый, успевший до ядерной бомбардировки единственный раз завести любовь, то бишь живую девушку, и в последний день мирной жизни, поссориться и разойтись с ней. Мы даже до секса не успели дойти… говорю же, Счастливый! По национальности русский, по вероисповеданию – православный, хотя я того, не очень верую! Студент четвёртого курса Южно-Уральского Университета, химический факультет, упс… – с горловины полились излишки, быстренько перекинул конец шланга в приготовленную следующую канистру, – отец-юморист мой, металлург, тоже Счастливый, одна из бомб прилетела на завод как раз в его смену. Мать погибла в первый год Зимы, я два дня добирался до её дома из общаги после взрывов, и был с ней до самого конца…

* * * *

Той Зимой

Я стоял над ней на коленях и держал её за руку. Лицо бледное, измождённое диким кровавым кашлем и острой болью в животе. Мать умирала, я об этом знал, и она тоже. В подвале стоял смог от костра, горящего по среди помещения, дым от которого поднимался к верху и по потолку полз в вентиляционную фрамугу отверстия на улицу.

– Сынок, твой папа пришёл за мной… кхе-кхе, отмучилась я…

– Нет, ма… не говори так! Тебе лучше же сегодня, я же вижу… – ничего я не видел, но в груди моей всё горело от фантомной боли. Я не хотел остаться один.

– Да, сына, со смертью не поспоришь! Прошу тебя об одном, кхе-кхе… оставайся добрым мальчиком, чего бы это не стоило! Кхе-кхе… и хоть иногда молись Богу, на тебе же крест!..

И она затихла навсегда, а я ушёл весь в слезах в снежную тьму, не в силах больше находится в этом подвале её дома…

Опять зажурчала из горловины соляра, воспоминания растворились. Орла на воротах уже не было, видимо, мой юмор ему пришёлся не по душе.

Глава 6 "Рыцарь дорог"

«Он, я знаю, не спит, слишком сильная боль,

Всё горит, всё кипит, пылает огонь.

Я даже знаю, как болит, у зверя в груди,

Он идёт, он хрипит, мне знаком этот крик…»

Наутилус Помпилиус

Прошло девять месяцев постоянного, жаркого лета, удивительно для Урала, тем более по календарю, подсмотренного в потёртом электронном планшете, наступило 1 февраля. Этот дивайс я хранил как драгоценный артефакт с самого начала Зимы, изредка включая его, чтобы поиграть в шары или балду, другого там ничего не было, по понятным причинам. Почти каждую неделю по несколько часов лили настоящие тропические дожди, обычно начинавшие к вечеру. Сплошной поток воды, за считанные минуты заполнявшая все свободные ёмкости, которую я использовал для своих нужд. Первое время был страх отравиться, и я старался употреблять только бутилированную воду, оставшуюся на складах и подвалах крупных магазинов, но вскоре все же перешёл на одну дождевую. И вроде ничего лишнего из меня не выросло. А насчет мытья проблем вообще никаких не было, полиция до ядерного Армагеддона жила с размахом и удовольствием, деньги налогоплательщиков расходовались со вкусом и толком. С западной стороны здания, противоположной по отношению к главному входу (видимо, чтобы не смущать посетителей), находилась собственная баня с баком объёмом на полкуба и небольшим бассейном. Особого труда не составило мне соорудить систему сбора дождевой воды, так что раз в три дня я устраивал себе банный день, правда без веника. Можно сказать, жил – как в лучших домах Парижа, периодически попивая какую-нибудь алкогольную гадость, покуривая залутанную сигару и в собственном, не очень чистом, бассейне.

Однажды, бродя по длинным залам супермаркета «Ашана», я забрёл в туристический отдел, и с удивлением увидел с десяток самых разных велосипедов, покрытых серо-чёрной пылью. Надо сказать, что этот магазин был разграблен «выживальщиками» основательно в тот тяжёлый период, а именно велосипеды никто не тронул, что понять можно было, когда на воздухе за минус сорок, не очень охота кататься на педальном транспорте по снежным буеракам и заносам. А удивило меня не наличие этого добра, а моё скудоумие, почему я раньше до этого не додумался! На своих двух наяривал сотни километров, стаптывая с десяток кроссовок и ботинок, ну и вообще, собственные силы и ноги не берёг.

– Вот лошара! – определил я сам себя, лёгкая самокритика иногда полезна. Выбрал я самый мощный с виду велик с толстыми шипованными, сдутыми колёсами и вогнутыми ручками руля. К красной раме был прикреплён насос, слава богу, шток в нём не засох и свободно ходил, и за несколько минут мне быстро удалось надуть камеры. Пару раз упав на обкатке своего «коня», видимо, навык всё же немного потерял не смотря на поговорку, мне всё же удалось его «объездить» и уже к дому я подъезжал на нём, бренча садовой тележкой, привязанной канатом, чем изрядно напугал Арчи. – Это я братишка! Ну, успокойся!

Он встрепенулся, вскочив на дыбы, устрашающе стал ударять себя в грудь, словно Тарзан перед гориллами, и громко блеять, наверно собирался меня бодать и рвать. Но услышав мой голос, он опустил передние копыта на землю, замолчал, после чего настороженно принюхался.

– Арчи, ха-ха, ну ты и сыкло! Никогда что ли Рыцаря Дорог не видел? – со стороны конечно же я выглядел странно, в лёгкой милицейской куртке, фуражке с полицейским значком, кобурой на поясе, в спортивных «лампасах» (самые удобные штаны, если что) и на горном велосипеде, с волокущейся позади, тележкой. Козлолюдь узнав меня, заулыбался и сделал пируэт вокруг своей оси, невольно демонстрируя "колокольчики". – Ну хоре, братишка, ёлки-палки, надо тебе что-то придумать, рейтузы там какие-нибудь соорудить?!

Что вряд ли, ни за какие коврижки я бы не прикоснулся к его причиндалам. Въехав во двор, я обратил внимание на сидящего орла на коньке крыши здания, он холодно смотрел на нас с Арчи, застыв на месте и накрыв себя, словно одеялом, размашистыми крыльями.

– Привет, Ромка! – в течении месяца эта птица прилетала уже несколько раз, устраиваясь то на крыше «ментовки», то на воротах. Недолго думая, я назвал его попугайским именем, с таким же успехом можно было назвать и Кешей, и Глебом, он ни на что не реагировал, просто сидел пару часиков, наблюдая за нами. – Вот, велосипед приобрёл со скидкой! Почти новый, кэшбэк не плохой получил, теперь на карточке у меня скопилось не плохо так, может даже на билет в Крым хватит, в одну сторону!? Как думаешь, Ром, я слетаю туда когда-нибудь? Вот тебе круто, в любой момент можешь махнуть на Чёрное Море, э-х-х… никогда не видел моря, только по телику, а это не то…

Пока всё это говорил, я приложил свой «внедорожник» к забору и стал затапливать самодельную печь, стоящую посреди двора. Её я соорудил из кирпичей, собранных во дворах улиц, выпадавших от уже начавших разваливаться, домов. Получилось у меня грубо, но свою функцию она выполняла и вполне можно было подогреть чайник или разогреть сковородку для приготовления еды.

– Слушай, Ром, теперь я могу и подальше рвануть, а почему бы завтра не сгонять до Шершнёвского водохранилища? Позагорать, покупаться, как в старые, добрые времена? – подкинув дрова, с пятой попытки всё же поджёг их, за долгие годы спички подпортились, и не всегда удавалось поджечь их быстро. Да-а, Шершнёвское водохранилище для челябинцев было собственным «морем» местного масштаба, в летний период на песочных пляжах которого отдыхало десятки тысяч людей. – Возьму пару банок тушенки с собой и бутылку выдохшегося пива. Арчи, может тоже со мной?

Тот протяжно заблеял то ли отрицательно, то ли прося включить музыку.

– Сегодня по заказу моего друга и коллеге по «выживанию» я включу альбом Наутилуса Помпилиуса! – стал я кривляться, вытаскивая из тележки подобранный сегодня в музыкальном отделе «Ашана» одиноко лежащую на полке пластинку. Пройдя к генератору я запустил его, из трубы повалил чёрный дым. – Только единственный концерт Бутусова, среди умершего города, перед Счастливым Лео, парнокопытным Арчи и крылатым хищником, Ромкой! Идеальные зрители для идеального артиста! Мечтал ли он о таком выступлении!? Парам-парам пам!

Простебавшись, я нажал на старт в своём проигрывателе, стоящего на крыльце, и в колонках заиграла забытая песня «Зверь». Весёлое настроение как-то быстро улетучилось и стало очень грустно. Я смотрел на танцующего безмозглого Арчи, на коптящуюся позади печку, на одинокие и пустые многоэтажки, зарастающие лианами, и такая охватила всепоглощающая печаль, что невольно из глаз полились слёзы… Неужели мне предстоит умереть в одиночестве, посреди руин города, в окружении странных мутантов и гигантских крыс?..

Глава 7 "Крысиный король"

Уже был вечер, и до сих пор Арчи не появился во дворе. Пора было закрывать ворота и ложиться спать. Солнце начинало заходить за стоящие вдали многоэтажки освящая улицы мрачным, желтоватым светом. Как-то я попривык к этому козлолюду, хоть и бестолковому…

– Эх, малыш… да что же это такое, ты где? – беспокойно сам себе шептал под нос, стоя у ворот и всматриваясь вдаль уже зелёной дороги. Растительность начинала захватывать асфальт и бетон, городу не хватало дворников.

С другой стороны, кто он такой для меня? Странное мутированное существо, потерявшее человеческий разум, вечно жующее траву и гадящее в любое удобное для него время. Ну да, Арчи обладал музыкальным вкусом и умел задорно танцевать под хороший ритм, но, пожалуй, это все его достоинства. С него даже молоко не взять, как с нормального парнокопытного и шерстью он обделён, одни сплошные минусы.

– Да, блин… вот же засранец! – я не выдержал и прыгнул на велосипед, пристроив на руль «калаш». – Пару километров туда и обратно!

Дав себе установку, я рванулся в сторону бывшего жилого сектора, именно туда Арчи бегал на свои прогулки. Вечерний город накрывала темнота и просыпались ночные хищники. В глубине улиц, превратившиеся уже почти в джунгли, начинали пищать и рыкать самые разнообразные чудовища и звери. Становилось жутко с каждой минутой, но я продолжал крутить педали и всматриваться по сторонам в надежде увидеть своего глупого друга. Кто такой этот Арчи? Так, безмозглое существо, а я, возможно, последний человек на всей планете и совершаю столь необдуманный поступок.

– Идиот… идиот… – всё повторял себе, как мантру, своё новое звание, в который я сам же себя и посвятил в тот момент, как рванул в эту глупую авантюру в столь позднее время. Проехав с километр, я услышал знакомое блеяние и на душе стало легче. – Арчи?! Малыш…

И чуть было не подавился своим «малыш». Выворачивая за магазин, я увидел стоящего Арчи, в окружении сотен здоровых крыс и он, словно боксёр, растопырил перед собой кулаки. Под его копытами уже валялось несколько погибших животин. Грызуны смотрели на него своими красными, светящимися глазками, полными ненависти и злобы. Они загнали моего козлолюдя в угол между домом и магазином, их было очень много, даже для такого здорового мутанта, с копыт его стекала кровь, видимо, ему так же досталось не слабо.

– А ну суки, кыш отсюда! – заорал я во всю глотку, взведя затвор и откидывая велосипед в сторону. – Всех положу, твари поганые!

Крысы нехотя отступили, пропуская меня к Арчи, в сотню голосов стоял недовольный писк. Теперь мы вдвоём оказались в окружении – в автомате была одна обойма и тридцать патронов на это стадо явно не хватило бы. Да уж, не самый мудрый поступок с моей стороны.

– Арчи, братишка, ты как? – даже «нормально» не может он мне сказать, а ещё рванулся его выручать. Боком я упёрся в его потный бок, – вот же мы с тобой попали в передрягу!

Неожиданно, где-то в глубине темноты я услышал пронзительный свист и это стадо, как будто услышав команду, с шипением ринулось на нас.

– Вот же жопа… – успел я лишь выдавить из себя и нажал на гашетку «калаша», неумело направляя очередь огня на крыс. Я почувствовал, как вздрогнул от неожиданности Арчи, но тот всё же устоял на месте, выхватывая парочку грызунов за хвост и с размаху разбивая их об бетонную стену дома. Сегодня я впервые применил оружие против живых существ, не считая того полульва-полуосьминога, который остался в здравии, потом он ещё несколько раз попадался в городе. Трассирующие в вечернем мраке пули, молниями освещали серую живую массу, клацающую зубами. Очередями, по три-четыре пули я всаживал, не целясь, в напирающих крыс. Мой друг ловко выхватывал руками, или копытами лягал, подкрадывающихся зверей.

И тут опять раздался пронзительный свист. Стая замерла перед нами и поднялась на задние лапы. Их усы зашевелились, и они внимательно прислушались к новому приказу, ни как иначе нельзя было назвать, то, что происходило перед нашими глазами.

– Арчи, они отходят вроде… – и правда, повизгивая и даже похрюкивая, крысы стали отступать, оставив с десяток погибших своих приятелей возле наших ног. – Боже! Спаси и сохрани нас, спасибо!

Зачастил я, вытащив на серебряной цепочке нательный крест, висящий на шее и поцеловав его. Арчи рядом беспокойно пыхтел через нос, перевозбудившись от пережитого – вроде бестолочь, а тоже поди испугался, жить то охота.

– Ну всё малыш, айда домой, хватит нам на сегодня приключений… – договорить я не успел, рядом раздался тот же свист и из темноты медленно проступили чьи-то очертания, – да блин, а это ещё кто?

Это была супер-крыса на фоне своих собратьев, в полтора метра высотой и длиной наверно за три метра. Глаза этого существа горели всепожирающей ненавистью и в красном свете почти севшего за горизонт солнца, оно смотрелось ужасающе жутко.

– Ёжешь… мать моих деток… а ты ещё что такое? – я направил дуло автомата на монстра, пытаясь вспомнить сколько раз выстрелил в ту стаю, и хватит ли у меня патронов ещё и на ЭТО. – Не подходи, тварина, ну зачем мы тебе нужны?..

Остановившись в двух метрах от нас, оно поднялось на задние лапы, нависнув над нами, словно гора. В моих руках ходуном заходил «калаш» от ужасающего вида монстра – я понимал, что пули мои ему будут словно слону дробинка. И тут лапы с острыми когтями этой крысы, на моих глазах, стали уменьшаться, превращаясь в человеческие руки.

– Боже мой… – с трудом я выдавил из себя, понимая, что монстр уменьшается, превращаясь в мужчину лет сорока. – Ты – оборотень!?

– Ч… чу… челу… – скрипуче и путанно заговорил монстр, создавалось впечатление, что он с трудом вспоминал слова. Оборотень поднял указательный палец, показывая на меня, – чело… человек! Ту… ти… ты накто, ты никто! Эта наш мур, это наш мир! Тибе нит места тут! Эта мой гарод, город!

Теперь передо мной стоял обычный голый мужик и тыкал пальцем перед моим носом. Ужас немного отступил от понимания, что это очередной мутант и даже чуток разумный, повелевающий как-то крысами.

– С чего это твой город? Я тут прожил двадцать пять лет с того времени, как родился, – сознание прояснилось и в моём тоне даже проступила дерзость, – и вообще, ты тут со своими крысами осторожней, моих пуль на всех хватит! А то пришёл такой, «решала»…

– Не лей!.. Не смей перехожать, переходить мне дорожки, ты тут последний, и мы пришли на сману, на смену вашу! Я не убью тебя лишь потому, что ты глупец и скоро сам умрёшь! Вы все дохните от радиации, рано или поздно! – а речь монстра становилась всё внятней и понятливей, видимо находясь в человечьем обличии он быстро обретал разум, – и ты тоже сдохнешь!

– Посмотрим! – сплюнул я под ноги голопопому повелителю крыс, – вот же я тебя удивлю!

– Посмотрим! – повторил за мной мужчина, отступая назад в темноту, но продолжая показывать на меня пальцем. У меня даже возникло желание ещё раз повторить «посмотрим», чтобы моё слово осталось последним в нашем диалоге, но потом я понял, что это было бы ребячеством и глубокомысленно промолчал. С удивлением до меня дошло, что Арчи стоял рядом, по-дружески положив руку свою на моё плечо.

– Слушай, Арчи, а ты так можешь превратить свою нижнюю половину в человеческую, как этот дядя? – я стряхнул его руку, – ладно, теперь уж точно домой, что-то охота очень выпить…

Продолжение следует: