Кто на нас смотрит?.. (Ч.2 - ФИНАЛ)⁠⁠

Часть 1

Надо же, в по-настоящему первый рабочий день!..

Это было то, о чём он подумал, когда вынырнул из ледяной воды. От холода перестал её бояться. Берег здесь был заросшим, тенистым, и, видимо, где-то бил поземный источник. Какое-то время он наблюдал, отплёвываясь, как твари в свете луны скакали словно большие жабы по суше. Знал, что в воду не сунутся, потому не побоялся грести с шумом – так было теплее, согревался. Доплыл до моторной лодки и зацепился за край руками. Ногами почувствовал дно и сразу потащил на себя лодку дальше в воду. Существа на прыгучих щупальцах подошли почти вплотную к носу моторки, одно из них даже коснулось её. Но Джонатан зачерпнул ладонью воды и брызнул. К его удивлению ни одна из капель цели не достигла. Может, Питер и не нашёл у них органов зрения, но всё же они имелись. Потому что «попрыгунчики» среагировали мгновенно, едва он дёрнул плечом, выдав своё намерение. Знали, что в них плеснут водой и отпрыгнули как от огня. Он насчитал их двенадцать или тринадцать. И когда заводил мотор, перевалившись из воды в судёнышко, видел, как из-за деревьев, прихрамывая, выползло ещё одно существо. То самое, у которого лопнула спина от броска о дерево. Живучими оказались подземные твари…

«Ладно, сучата…» – думал он про себя, борясь с тошнотой, которая всё же настигла, пока лодка бороздила ночью просторы спящего озера. Побили их здорово. А Питер вообще выбыл из игры насовсем. Но это ж только первый раунд?.. Работа Джонатану была очень нужна. И он пока точно не знал, как здесь, на новом месте, проходили служебные расследования. В полиции неудачу за операцию могли узреть в неспособности новичка к адекватным реакциям в сложившихся обстоятельствах. Вряд ли служба в этом особом отделе сильно отличалась правилами дисциплины. Мобильник свой он потерял, и по протоколу обязан был вернуться в мотель, чтобы немедленно позвонить куратору, доложить о чрезвычайной ситуации и дождаться приезда группы зачистки. Та объявится раньше, чем через пару-тройку часов, у департамента где-то была поблизости база. В мотель Джонатан уже плыл, и звонить оттуда, решил он, тоже будет обязательно. Даже заранее выучил по памяти нужный экстренный номер. Но сидеть сиднем и ничего не предпринимать, когда его, вчерашнего копа из отдела убийств, ткнули мордой в кровавую лужу, не сможет его заставить ни одно бумажное обязательство. Проигрывать схватку каким-то прыгучим мокрицам с зубами ската он не собирался. Наоборот, следовало попробовать им вышибить их вместе с челюстью. При этих мыслях страх окончательно уступил место холодной злости. Да хер с ней, с работой, напарника жалко! Всего лишь день, как познакомились. Вот он, семилетний опыт в секретном отделе одного департамента – рассыпался в миг на глазах. Особь была недостаточно изучена. Повадки, среда, способ охоты, цикличность. Они уже вышли на охоту, потому приборы ничего не показывали, подкрались и напали. Нечего было пенять теперь на «злобных» голодных зверушек. Сунулись в логово к смерти, её и нашли.

Но коп в Джонатане сейчас говорил громче, чем биолог, и последнего он совсем не слушал. Пусть подождёт хотя бы до утра, с копом ночью казалось надёжней…

Лодка ткнулась носом в берег недалеко от мотеля. Что б никого не будить шумом мотора, он намеренно причалил ярдах в двухстах от него. Сам был удивлён, как лихо справился с управлением. Спрыгнул на землю и воткнул штырь с верёвкой в мягкий песок поглубже. Затем пошагал к номеру. Пока плыл, пришло осознание, что воды, которой ужасался тридцать с лишним лет, он больше не боялся. В голове вызрел план. Не обрывками, не отдельными фрагментами мозаики, что предстояло собрать, примерить друг к другу, соединить, а сразу чёткий и целиком. Будто ему его туда вложили, с инструкциями и пояснениями. Такое планирование стало выучкой, приобретённой за годы работы в полиции.

Для начала Джонатан снял с себя всю одежду и зашёл в душ. Включил тёплую воду. Он хорошо помнил, как повернул ручку аккумулятора, от которого питались одновременно монитор и другая аппаратура. Устав сидеть на своём пледе, Джонатан, поднимаясь из укрытия, приборы отключил. А, значит, всё это время электроды, вызывающие раздражающие существ вибрации, не работали. Ужину стаи он помешал, Питера они ещё не успели переместить под землю. Но теперь, наверное, вернулись и доедали. Вот она, ещё одна промашка старшего биолога, говорившая за недостаточную изученность вида. Существа, оказывается, могли атаковать не только открыто и агрессивно, но и подбираться незаметно. Может быть, в их слизи и слюне, кроме яда и анальгетика, мог содержаться некий паралитик. Не у малышей, поскольку у существа в контейнере он не был обнаружен, у половозрелых особей. Ведь как-то они подобрались к Питеру, и тот, умирая, не издал ни единого звука.

Однако главное в зародившемся плане заключалось в другом. Джонатан чувствовал, что его догадка, догадка не самого глупого человека, была верна. Не обязательно быть копом или биологом, что б научиться понимать простые вещи в цепи. Популяция найденных тварей жила обособленно, в месте, где люди или звери не ходят большими группами. Или попросту бывают редко. Но с голода они не умирали и оставались на своей укромной территории обитания, ведя при этом привычный образ жизни для них – экономя еду. Вряд ли шведский стол из старшего биолога или другого крупного зверя ждал их каждый день, а, значит, умели делать запасы и были с ними бережливы. Плюс, вероятно, особенности метаболизма. У них ничего не пропадёт, что не съедят – то отложат на потом. Логика любого живого существа на планете: не хочешь сдохнуть с голоду – сделай заначку. Именно из такого допущения исходил Джонатан …

– Вам… нужна помощь? В кемпинге есть врач… – испуганно пискнула ещё не сонная девушка из персонала, увидев на щеке постояльца свежую рану.

– Всего лишь сорок фунтов мяса, – ответил он ей. – Вы ведь из местных?..

Девушка улыбнулась, подумав сперва на позднюю шутку. Но, увидев купюры с Грантом, засобиралась в город, что стоял у шоссе в трёх милях отсюда. Сказала, что через час привезёт, знала, где взять.

Джонатан проводил её машину взглядом. А дальше пешком отправился в кемпинг.

Охрана ожидаемо дремала, хоть час был и не самый поздний. В зоне домиков и палаток было спокойно, мало заезжих туристов, вот и прохлаждались. Толпы соберутся к выходным. Однако, растолкав мужчину в форме, пришлось показать и правительственное удостоверение. Одних лишь денег оказалось недостаточно, чтобы ночью, в элитном кемпинге, выпросить катамаран. Двуместный и механический. Знал бы охранник, для чего берут прогулочное плавучее средство в тёмное время суток, вызвал бы сразу полицию.

Джонатан проверил ход. Тот оказался лёгок. Значит, ноги не очень устанут работать до другого берега. Дошёл до своего номера, а потом до машины. И как только погрузил всё необходимое, из города вернулась девушка с четырьмя коробками говяжьих стейков. Да, это был его личный расход. Никто ему его не оплатит. Возможно, даже не будет больше этой новой работы, но голова приняла решение, и руки молча выполняли задуманное.

Перед отплытием он вернулся в номер и позвонил. Всё рассказал вкратце, как было на самом деле. Но просьбу оставаться на месте и дожидаться группу зачистки он уже не слышал. Повесил трубку…

Через какое-то время работы ногами, довольно длительное, показался помост. На середине озера Джонатан останавливался ненадолго и отдыхал. А теперь берег приближался – то самое место, где изредка бывали рыбаки, и, видимо, атакам у воды они ни разу не подвергались. Отсюда также безошибочно можно было добраться до оставленного оборудования. Но сначала следовало разобраться со всем привезённым, и большую часть он выгрузил на берег. На катамаране осталось только мясо.

Когда закончил с приготовлениями, проверил фосфорную лампу. Их было две, и одна из них осталась в номере Питера. По полицейской привычке Джонатан не забыл захватить в поездку универсальный набор и отомкнул замок. Немного даже постоял над банкой-контейнером с существом, думая, не утопить ли скотину в раковине. Но не поддался мгновенной слабости.

До оставленного в лесу оборудования шёл медленно и осторожно. Догадывался, что земляные «пиявки», закончив ужин, сидели в подземной норе, переваривали. Кто знает, может жрать теперь не будут неделю, месяц. Оставалось надеяться, что нехитрый план сработает. Было немного жутковато возвращаться туда, где затаскивали под землю полувысосанного Питера. Однако и эта слабость канула туда же, куда подевался страх воды и все остальные жути наступившей ночи.

А вот и аккумулятор. Когда повернулся включатель, послышалось слабое жужжание торчащих в земле электродов. Оно прекратилось быстро, глушимое звоном ночной мошкары, зазвучало, настроившись, тише. Первый кусок мяса из сумки упал возле них. И по своим же следам Джонатан начал возвращаться назад. Нюх у существ был неплохой, пусть не собачий. Это удалось выяснить по зверушке, сидящей в банке. Хоть что-то успел несчастный Питер.

Он рассчитал всё до куска, и последние три легли на длинный помост. Большая часть говядины сразу осталась на катамаране, там он её и разбросал. Пусть порезвятся, когда придут, или потащат складировать в норы. Носом плавучая посудина с педалями плотно подошла к рыбацкому причалу. Верёвка обвила столбы и притянула крепче, что б звери не боялись прыгнуть. Джонатан ничем не рисковал. Что б не оставить следа, спустился в ботинках с помоста в воду. Прошёлся по мелкому ярдов пятнадцать и снова повернул с берега в лес. А там сделал малый крюк и притаился у проложенной мясом тропы. Начал их поджидать…

И вот они зашуршали! Никак он не думал, что нажравшись от пуза напарником, прибегут уже через десять минут. Хорошо, не стал задерживаться на катамаране, быстро занял позицию. Даже ноги не успел толком расставить, всё примерялся и думал, не будет ли его видно за деревом, вставал и эдак, и так. Пока не услышал первый прыжок.

Через пару минут они показались. Сначала одно, затем другое. Прыгали друг за дружкой гурьбой, наступая на «пятки», толкались, игриво пищали. Одно существо толкнуло другое сильнее, и между ними случилась короткая стычка. Но когда подобрали последний кусок, остановились у начала помоста, сгрудились в кучу. А Джонатан, затаив дыхание, замер.

Какие же глупые твари! Питер, предполагая об их небольшой разумности из наблюдений за одним малышом, вновь оказался в чём-то прав. Насыщать себя и прятаться в норах – главные их умения. Ждать пришлось недолго, жадность победила осторожность. Все двенадцать или тринадцать существ заперебирали щупальцами по доскам причала. Подобрали последних три куска приманки и, не долго думая, перебрались на катамаран, где лежало всё остальное. Видимо, на них никогда не охотились и ловушек не ставили. Истинное подземное дурачьё! Как же всё быстро и гладко вышло!

Джонатан не стал медлить, и бросился к причалу. Схватил оставленную там же стеклянную банку, разбил её с размаху о доски и поднял руку. «Пиявки» его заметили, но зажигалка уже дала искру и полетела. Облитое дерево ярко вспыхнуло.

Существа, начавшие прыгать с катамарана обратно на причал, отпрянули от огня. Затем полетела и вторая банка, и третья, и вскоре почти весь помост был объят пламенем. На катамаране поднялся писк и визг. Что огня, что воды зверьки боялись одинаково, и просто грудились посередине, вопя от страха.

Но настоящий ужас пришёл, когда Джонатан поднял канистру и шагнул к ним в воду. Он расплескал бензин, слитый из грузовичка, по плавучему средству с краю и бросил ёмкость с открытой крышкой ближе к середине. Затем перерезал верёвку, державшую катамаран. Оттолкнул его. Зажёг, стоя по грудь в воде, вторую зажигалку, что зажимал всё время в зубах. И кинул. Вспыхнули тогда сами существа.

Медленно он выбрел потом из озера на берег. Отжал с рукавов рубахи и брюк прохладную воду. Ни холода, ни страха больше не ощущал. Жаркая выдалась эта последняя ночка. Давно таких не было, может, лет десять, с тех пор, как накрыли банду торговцев оружием в Иллинойсе. Солнце уже показало свой край над водой и небо светлело. А он всё стоял и смотрел, как горящий катамаран, с мечущимися на нём последними подыхающими тварями, отплывал всё дальше и дальше. Даже если начнёт тонуть, им всё равно наступит конец. В воду они и стали прыгать, когда последним из них огонь не оставил места. Это было единственное, что Питер успел довести в своих исследованиях до конца, на все сто процентов, без предположений – установить влияние избытка воды на организмы этого вида. На суши её излишки они отторгали, выпуская из себя через слизь, прятались в коконах, вероятно, в земле от дождя и снега. Но в озере захлёбывались всем телом и погибали, так говорили их клетки. Малыш из банки чуть не расстался с жизнью в луже…

В лопатках что-то неожиданно кольнуло. Будто прицел снайперской винтовки навели прямо в спину. Джонатан словно ощутил какое-то жжение. А потом услышал и тихое урчание позади. Усмехнулся устало.

– Ты ведь… здесь?.. За спиной?.. – спросил он.

Медленно повернулся.

На земле сидело одно из них. Ярдах в четырёх от него, самое большое и, вероятно, старое. Волосы на его спине почти облезли, а те, что остались, были ломкими и бесцветными. Щупальца казались намного толще, чем у других, и существо пригнулось на них к земле низко, готовое к прыжку. Конечно. На глазах сожгли всё семейство, и отступать он не станет, даже оставшись один. Джонатан едва успел выставить руки вперёд, когда самец с огромным наростом на лбу прыгнул на него со скоростью выпущенного из баллисты камня.

Сначала послышался лёгкий хлопок. Так лопнул левый глаз от резко устремившейся к лицу лапы-щупальца. Второй глаз он уберёг, мотнув головой, и дальше они уже оба упали. Бывший коп, мужчина под двести фунтов весом, и двадцатифунтовая смертоносная жаба-крот, с брюхом улитки и зубами морского ската, режущими острее бритвы и умеющими вырывать куски плоти.

Они катались по земле и оба рычали. Джонатан кусался и бил кулаками изо всех сил, уворачивался от разящих присосок, не хуже зубов умевших наносить раны. А существо хрипело и тянулось, пытаясь попасть отравленной слизью в рот и оставшийся глаз. И пусть само оно было, возможно, слепым, но анатомию знало безупречно. Известно, каким лакомством питались эти приозёрные подземные пиявки.

Глава семейства успел выхватить щупальцами небольшой кусок из живота соперника и зубами прошёлся по его левой щеке, с той стороны, где не было глаза. Но после этого камень, попавшийся под руку, опустился зверю на спину. Джонатан сбросил зверя с себя, перевернул. И начал, вцепившись твёрдо в орудие пальцами, избивать шипящую юркую тварь. Он молотил до тех пор, пока тот не перестал трепыхаться, а сам весь не покрылся его ядовитой зелёной кровью. После чего упал, выронив камень. И, тяжело дыша, с бока перевернулся на спину. Диск солнца уже отрывался от воды. А где-то ярдах в двухстах, на старой непокрытой асфальтом дороге, послышался шум двигателя. Что же за развалюха такая, на которой за ним приехали?..

***

Ранения, кроме потерянного глаза, серьёзными не оказались. Небольшая потеря крови, дюжина швов. Истечь он бы не успел, в приехавшей группе зачистки имелся медик, который оказал немедленную помощь. Даже сшили веки и наложили на лицо повязку. В зеркало заднего обзора Джонатан увидел себя, и под действием обезболивающего нашёл в себе сил улыбнуться. Ну, настоящий пират. Махнуть бы на отдых на Карибы!..

В номере Питера ребята из зачистки прибрали, и увезли оттуда всё содержимое, вместе с живым существом. А также забрали останки старого самца из леса у озера. Машина Джонатана, как и его вещи, оставались пока в мотеле, номер был оплачен на несколько дней вперёд. Самочувствие у него было удовлетворительным, и мистер Уизерспун, их с Питером куратор, желал немедленного устного отчёта. Как же было здорово спать всю дорогу в Чикаго после действия сильных уколов!..

– Знаете, почему вы не уволены, мистер Грин? – поинтересовался куратор, когда закончил слушать отчёт. – За уничтожение популяции существ, за пожар на озере, за рэмбодиаду…

– Потому что… знаю много и меня пришлось бы убить? – пробовал отшутиться Джонатан.

Но по лицу начальства понял, что шутка по вкусу не пришлась.

– Не вы совершили роковую ошибку, – услышал он ответ. – Да и хорошие агенты – большая редкость. Анкета ваша впечатляет. И этот блин комом спишем на первый раз. Притрётесь, перевоспитаем. Главное, сберегите второй глаз. Первым вы уже заплатили. За нарушенный протокол. А кто знает цену – умеет торговаться и будет осторожен…

Джонатан не любил словоблудия. Но был благодарен, что ему сохранили место.

– И всё же, что это было, мистер Уизерспун? – спросил-таки он, видя, что его куратор, с лоснящимся от пота лбом, объёмной лысиной, и при этом каким-то детским лицом и пухлыми губками, поджал их вдруг, не намереваясь говорить с ним дальше. Он выслушал всё, но, кажется, рот открывать любил лишь для того, чтобы спрашивать.

– ЧТО … ВИДЕЛ Я? – по-прежнему ждал от него ответа Джонатан.  – Не скажете даже после того, как у меня на глазах… зверушки, словно пиявки, высосали агента, утащив останки под землю? А теперь из ям извлекают кости десятков скелетов?.. Что это был за вид?..

Кажется, выражение лица не сильно разговорчивого мистера Уизерспуна слегка изменилось. Он глубоко вздохнул. Заглянул внимательно в глаза. Потом будто нехотя протянул руку к клавиатуре. Нажал на несколько кнопок, чего-то выбирал долго, листал электронные страницы, а затем внезапно и надолго «завис». И когда Джонатан подумал, что куратор просто решил вздремнуть с открытыми немигающими глазами, вспыхнул вдруг большой экран на стене справа. Здоровый монитор высветил огромную в полстены карту, от пола до потолка. Почти половина Северной Америки отображалась на ней, а дальше – северный полюс в уменьшенном масштабе, потом – верхняя часть Евразии. Повсюду на карте мерцали яркие синие метки. Их было порядка двадцати-тридцати.

– Тридцать шесть, чтобы быть точным, – заговорил неожиданно мистер Уизерспун. – По крайней мере, о таком количестве известно нам. Озёра. Как мы называем такие особые водоёмы – «тёмные глаза Земли». Её «мрачные очи». Пока они лишь чуть «приоткрыты», их «веки» немного «приподняты». Никто не представляет, что может случиться, если они вдруг откроются полностью однажды. Вы побывали у одного из них, агент Грин. То, что оно порождает, живёт либо в его глубине, либо водится где-то рядом, на берегу, в земле, в лесу. Такие существа, как эти – их, вероятно, больше нигде на планете не встретить. Питер описал их первым. Теперь будем знать о них больше и постараемся изучить. С вашей помощью, разумеется. Может, это не единственное, что живёт в том озере, но раньше таких волосатых «пиявок» заметить не удавалось. Вы с Питером стали… первыми.

Джонатан, взглядом спросив разрешения, медленно подошёл к светящейся карте. Посмотрел на её евразийскую часть. Россия. Большая обширная территория, в полконтинента или больше.

– Сапри… Санпри… что?.. Сарпи… – пытался он выговорить.

– Остров Сарпинский, – поправил куратор.  – На их самой известной реке – Волге. На острове двадцать пять пресных озёр, и, насколько нам известно, одно из них именно такое – «тёмное око». Едва ли не самое сильное из всех нам известных…

Джонатан протянул было руку к горящему кристаллическому полотну с сушей, реками, островами, озёрами. Но остановил её на полпути. Вспомнил, что карта не была даже бумажной, и подумал, что ничего приятного от прикосновения пальцев с бездушным монитором не будет. Опустил руку обратно.

– И что же… водится там – на Сарпинском, в самом сильном месте?..

Мистер Уизерспун пожал плечами.

– Нам неизвестно, – ответил он. – Уровень колебаний самый высокий, но ничего и никогда замечено ни в воде, ни на берегах вокруг не было. Будто что-то сидит там, но где-то очень глубоко. Пока не высовывает носа. Словно чего-то выжидает…

– Но чего?..

Мистер Уизерспун ещё раз поджал губы и просто покачал головой.

– Вот, в какой вы отдел попали, мистер Грин, – сказал он уже более буднично и деловито. – Многое будем узнавать с вами вместе… А потому отдохните пару дней, возвращайтесь за вещами и машиной, и снова сюда, в Чикаго. Получите, возможно, новое задание и другого старшего напарника. Наверное, вы поняли уже, что с нами остаётесь надолго. А то, что мы хорошо платим, сможете убедиться сразу после возвращения. За подобные случаи не по протоколу полагается тройная надбавка с солидной премией. Проверите счёт, когда будете в банке. Договорились?..

Джонатан только кивнул. Медленно. После небольшой паузы.

А ещё он успел сфотографировать карту на телефон. Достал его потихоньку из кармана, пока делал вид, что всего лишь рассматривает, и несколько раз нажал на «снять фото». Если мистер Уизерспун и увидел что-то, то ему он ничего об этом не сказал. Вряд ли даже заметил, поскольку был сильно озадачен потерей опытного агента и поиском новый пары для новичка. Пялился всё время не на гостя и монитор на стене, а в свой компьютер на столе, и руки постоянно что-то набивали. Даже не встал проводить, когда Джонатан направился к дверям…

Уже в мотеле, снова на озере, когда приехал за вещами и машиной, в холле он столкнулся с двумя парнями, чуть моложе его. В одном из них сразу признал Сэмюэля. Крутой был коп, занимался особыми делами, убийствами и грабежами с оружием.

– Привет! – сказал он ему. – Работа? Отдых?

– По службе, – ответил Сэм, пожимая протянутую руку. – Одно старое дело… Кстати, ты знаешь Ричарда?..

И познакомил его со вторым полицейским, молодым и симпатичным, уже во всю разговаривающим со смазливой стройной девушкой лет двадцати пяти. Кажется, звали Сарой, Джонатан тоже обращал на неё внимание пару дней назад, та приходила к сестре, которая работала в этом мотеле, и даже строила глазки. Хороший был вкус у молодого детектива Ричарда.

– Желаю удачи! – на прощание сказал Джонатан им обоим.

Его самого больше ничего не задерживало в этом мотеле, у странного озера, что едва не погубило. Да и с двумя такими крутыми копами, как Сэм и Рич, за людей тут можно было не опасаться. Джонатан думал о том, что через неделю или две, возможно, сюда придётся вернуться, продолжить исследования, когда лаборатория в Чикаго изучит добытое существо. А, может, и сильно позже, вот только когда? Уизерспун говорил, что если новые исследования не понадобятся, то для выезда сюда снова должно произойти что-то в этой местности у озера. Существ удалось утопить, загнав популяцию в воду, и выжил только один, малыш. Но кто его знает, может быть, были другие? Просто затаились на глубине под землёй и датчики их не видели.

А то и водилось что-то ещё. Ведь место это было, в любом случае, беспокойное. Даже на прощальной прогулке перед отъездом, после перекуса в баре, Джонатана не оставляло чувство, будто за ним кто-то наблюдает из-за кустов. И словно этот кто-то шуршит, подкрадывается к нему, хлюпая влажным языком, болтающимся между лап-щупалец, готовится к точному быстрому прыжку. Пусть это был и другой берег озера, людный, однако рассудок отозвался на возникшие неприятные ощущения. Джонатан даже шагнул к кустарнику проверить, не пряталась ли что там в листве. На всякий случай руку положил на карман пиджака, где лежало его оружие. Тяжёлое железо придавало уверенности.

Но ещё больше странное чувство усилилось, когда он повернулся к берегу спиной и всматривался в развалины старого монастыря, видел высоко торчащую в небо башню с осыпавшейся черепицей. Будто кто-то в эти мгновенья, из самой толщи воды, сверлил его сзади тяжёлым взглядом, заставив на миг свести лопатки. Конечно же, когда он обернулся резко, то никого не увидел. И просто списал всё на стресс, случившийся с ним после событий с Питером и после собственных злоключений. Однако ощущения запомнились остро, врезались в подкорку глубоко, словно дорожки на старой пластинке. И забывать он их не хотел, увозил с собой в Чикаго, чтобы помнить долго. Потому что теперь была такова его работа – смотреть в «тёмные глаза» Земли, когда они сами смотрят в ответ…

А также Джонатан, покидая это живописное и опасное место, думал о схватке той ночью. О том, что выжил в ней и победил. Злобы к существам он больше не испытывал, полицейский уступил в нём место биологу. Глупо ненавидеть что-то живое за привычный им образ жизни, подаренный эволюцией. Виды нужно изучать, проявляя осторожность. И, наверное, он запомнит навсегда, как глава семьи нападал на него и бросался раз за разом до последнего. Не понятый человеком, который был для него всего лишь обедом, не познанный даже им, он сражался в месте, бывшем ему годами домом. Сражался за свою семью. За неё и умер…

Автор: Adagor121 (Adam Gorskiy)