Как ловкий Эдуард хотел домой⁠⁠

Для М.

1918-ый год. Идет перекличка.

- Мюллер?

- Я!

- Шмидт!

- Я!

- Изак!

Тишина.

- Ой, да ладно, куда он денется, с подводной лодки.

И хрен угадал. Отчаянно бултыхаясь в Северном море американский военнопленный, лейтенант Эдуард Изак, был крайне замотивирован грести усерднее в сторону берега. А ведь все так хорошо начиналось…

Родился он в США, 18 декабря 1890-ого года. Родители его были эмигрантами из разных пограничных областей Германии, так что с детства Эдуард вполне сносно изъяснялся и на немецком и на французском. И, как показала практика, это сильно ему пригодится. (А ваша тригонометрия, Светлана Степановна, мне до сих не пригодилась! – прим. авт.) Но обо всем по порядку.

Кроме Эдуарда в семье было ещё восемь детей, так что сын изготовителя фургонов сразу не рассчитывал на Гарвард или Оксфорд и поступил в военно-морскую академию. Тут-то и случилось первое по важности событие в его жизни – он повстречал Агнес Кэбелл. Поженятся они на следующий же день, как Эдуард закончит академию. Через год у них родится дочь.

На дворе, однако, был 1917-ый год. Много интересного происходило в этот год: Анри Барбюс выиграл гонкуровскую премию, немецкая сопрано Валли фон дер Остин вышла замуж за немецкого тенора Фрица Виндгассена. А, ну и первая мировая война в разгаре.

Изак служил старшим помощником на военном транспортнике «Президент Линкольн». Корабль успел сделать только четыре успешных рейса. На пятый все пошло прахом.

31-ого мая 1918-ого в 9 утра, в бок «Линкольну» влетели три торпеды. Спасти корабль шансов не было, счет шел на секунды и экипаж погрузился в спасательные шлюпки. Посреди этого лодочного хаоса всплыла виновница торпедной атаки – немецкая подлодка U-90 и быстро провела допрос с пристрастием у моряков с первой попавшейся шлюпки. Да, к несчастью именно в ней сидел наш Эдуард Изак.

- А где, собственно, капитан? – спросили немцы.

- Он утонул, - не моргнув глазом соврал Изак.

Хороший ответ. Но на его беду немцы разбирались в американских военных знаках различия. И раз капитан уже летит на встречу с Посейдоном, захват лейтенанта – тоже хороший вариант. Они взяли Изака в плен и подлодка нырнула.

И как раз вовремя – на место атаки прилетел американский эсминец и без всяких сантиментов начал раскидывать вокруг глубинные бомбы.

- Охренеть, как повезло-то, - думал Изак сидя в консервной банке на глубине пятидесяти метров и чувствуя, как рядом разрываются родные бомбы.

Уйдя из-под атаки, подлодка пошла на базу. Однако, немцы ещё не знали, что притащили на борт не просто военнопленного, а натурально троянского коня. Другой бы как? Попил с подводниками шнапса, потравил морские байки, да и стал бы дальше дожидаться, пока не освободят. Но молодожену Изаку остро хотелось домой. Так что, немцы, не серчайте.

В лейтенанте явно скрывался талант разведчика. Для начала он мастерски скрыл, что владеет немецким языком, и спокойно подслушивал все разговоры среди матросов и офицеров. Запоминал внутреннее устройство подлодки и действия экипажа. Более того – сумел позаимствовать бинокль, а затем по карте определил положение лодки, тем самым узнав маршруты движения немцев и тайную базу подлодок в Северном море. Талант.

Именно тут, у берегов Дании он сделал первую попытку побега – увы, неудачную. Беглеца выловили в море, высушили и доставили на большую землю. Из первого тюремного лагеря он, разумеется, тоже попытался сбежать.

— Экий буйный, - подумали немцы и вернули его обратно в полон.

Через месяц Изака посадили в поезд, направляющийся в лагерь рядом с Виллингеном. Изак тоскливо взирал в окошко. Никакие красоты немецкой природы не могли его соблазнить. Он. Хотел. Домой. Поэтому Эдуард дождался, пока поезд немного сбавит скорость, всего лишь километров до 60 в час, и на глазах ошалевших конвоиров головой пробил стекло и ухнул за борт. К сожалению, он слишком сильно ударился при падении. Эдуарда настиг охранник и настолько жестоко избил его прикладом винтовки, что попал потом под трибунал. За порчу винтовки. Военнопленных много, а военное имущество все подотчетное. Орднунг.

Избитого, сильного травмировавшего ноги и голову Изака охранник под угрозой расстрела заставил бежать оставшееся до лагеря расстояние. Восемь километров. Изак чувствовал свою ответственность – в голове его хранились многие немецкие военные тайны. А дома ждала жена и дочь. Эдуард сцепил зубы и добежал.

За попытку побега в лагере его упекли на месяц в одиночку. Выйдя на свет божий на негнущихся ногах, похудевший до 50 кг, Эдуард… правильно, замыслил очередной ежемесячный побег. Понимая, что в таком изможденном состоянии далеко не убежать, он начал усиленно заниматься спортом. Поднимал тяжести, потихоньку бегал по периметру лагеря и готовил побег.

В ночь на 6-ое октября 1918-ого во всем лагере потух свет, а группы военнопленных, переодетые в украденную немецкую форму, беспалева покидали территорию лагеря. Изак и тут отличился. Оказавшись по другую сторону колючей проволоки, беспокоясь об оставшихся товарищах, он начал дразнить охрану. Та подняла стрельбу, общая суматоха усилилась, и ещё большее количество пленников рвануло на свободу.

Всего за неделю, на едва вылеченных ногах, питаясь только сырыми овощами и скрываясь от преследователей, Изак пешком отмахал 200 километров до швейцарской границы. Оставался сущий пустяк – Рейн. Октябрь месяц, быстрое течение, ширина метров сто. Но Изака тянуло домой сильнее, чем Одиссея. Он нырнул в ледяную реку – и переплыл.

Так он оказался в нейтральной Швейцарии, оттуда ему помогли перебраться в Лондон, а затем, 11 ноября 1918-ого года, и в США.

Прежде, чем увидеть семью – следовало немедленно передать в министерство множество важной информации о действиях немецкого флота.

- Изак.

- Сэр?

- Война уже закончилась.

Первое компьенское перемирие (Компьенское перемирие 1918 года) — соглашение о прекращении военных действий в Первой мировой войне, заключённое 11 ноября 1918 года между Антантой и Германией во французском регионе Пикардия недалеко от города Компьень.

- Да и хрен с ней, - сказал Изак и укатил домой к жене и дочери.

И жили они долго и счастливо.

Моё