Такой экземпляр совершенно точно достоин жизни!
Приглашаю вас в свой рыболовный канал
0 просмотренных постов скрыто
КиноДиагноз : "Старикам тут не место (2007): Суровая элегия об утраченной невинности"
Рейтинг КиноПоиск 7.8 IMDb 8.2
Давно не писал , да и не смотрел ничего . Честно , для меня этот фильм был слегка тяжелым . и вот что я о нем думаю .
Слоган «Из воды сухим не выйти»
"Старикам тут не место" братьев Коэн – это не просто криминальный триллер, это глубокая медитация о природе зла, судьбе, предопределении и неизбежной утрате моральных ориентиров в жестоком мире. Лента, основанная на романе Кормака Маккарти, предстает перед зрителем как суровая, бескомпромиссная драма, где каждый персонаж становится заложником обстоятельств и собственных решений.
В центре повествования – Ллевелин Мосс, простой техасский сварщик, случайно нашедший сумку с двумя миллионами долларов. Его решение оставить деньги себе запускает цепь трагических событий, преследующих его неумолимо, словно злой рок. Антон Чигур, хладнокровный и безжалостный убийца, нанятый для возвращения украденных денег, становится воплощением бесчувственного зла, действующего по своим собственным, нечеловеческим правилам.
Шериф Эд Том Белл, уставший от возрастающего уровня жестокости и неспособности ему противостоять, является олицетворением уходящей эпохи, когда добро и зло были четко разграничены. Он пытается понять происходящее, защитить невинных, но чувствует, что мир изменился, и он больше не может контролировать ситуацию.
Фильм избегает морализаторства, не предлагая однозначных ответов. Братья Коэн лишь показывают нам жестокую реальность, где случайность царит над законом, а насилие становится обыденностью. Отсутствие традиционной развязки, с победой добра над злом, лишь подчеркивает безысходность ситуации и оставляет зрителя наедине с вопросами о смысле жизни и ценностях, которые мы выбираем. "Старикам тут не место" – это не развлекательное кино, это глубокое и провокационное размышление о трагедии человеческого существования.
Визуальный стиль фильма усиливает его философскую глубину. Братья Коэн, работая с оператором Роджером Дикинсом, создают суровый, почти апокалиптический пейзаж техасских просторов, где бескрайние пустыни и мотели символизируют изоляцию и безысходность. Камера холодно фиксирует насилие, не смакуя его, а подчеркивая бессмысленность: выстрел в темноте, кровь на асфальте – все это выглядит как неотвратимая часть мироздания. Саундтрек, минималистичный и напряженный, с редкими всплесками тишины, усиливает ощущение надвигающейся угрозы, делая зрителя соучастником этой медленной, но неумолимой трагедии.
Персонажи в "Старикам тут не место" лишены героизма или злодейства в классическом смысле – они продукты своего времени и среды. Мосс, воплощенный Джошем Бролином, – не жадный авантюрист, а обычный человек, чье решение о деньгах рождается из простого желания лучшей жизни для жены. Но этот выбор обрекает его на погоню, где каждый шаг приближает к краю. Чигур (Хавьер Бардем в одной из самых запоминающихся ролей) – не просто маньяк, а философ-убийца, верящий в случай как в высшую справедливость: его знаменитый "тоссер" монетой – метафора произвола судьбы, где жизнь висит на волоске от случая.
Шериф Белл (Томми Ли Джонс) – сердце фильма, его внутренний монолог в финале раскрывает тему утраты невинности. Этот ветеран, выросший в мире, где закон имел вес, теперь бродит по руинам морального ландшафта, где молодежь несет хаос, а старые ценности рассыпаются. Его сны о погибшем отце – трогательная аллегория уходящего света в надвигающейся тьме, подчеркивающая, как эпоха меняется, оставляя стариков "не у места".
Фильм провоцирует на размышления о современном мире, где экономическая нестабильность и моральная деградация эхом отзываются в сегодняшних реалиях. "Старикам тут не место" не дает утешения, но заставляет смотреть в бездну – и видеть в ней отражение собственной хрупкости. Это кино, которое меняет, оставляя след в душе, как пыль техасских дорог.
Показать полностью
1
Кирена
Показать полностью
1
Ремонт эстакады на Окружном шоссе провели с нарушениями
По жалобам северян эксперты Народного фронта оценили качество противоаварийного ремонта эстакады на Окружном шоссе.
В межплитные швы при опалубных работах вместо цементной стяжки уложена монтажная пена, что попросту недопустимо. А после установки новых балок проезжая часть заужена примерно на 50 – 70 сантиметров.
Третья претензия – новый отбойник, смонтированный без светоотражающих лент. Этот травмоопасный объект – настоящая угроза для ДТП. Вместо плавного перехода от пешеходного тротуара к проезжей части, отбойник начинается внезапно, что может привести к серьезным катастрофам на дороге.
Представители Народного фронта обратились в мэрию Архангельска. Требуем обязать подрядчика устранить выявленные нами нарушения.
От Максимуса до Борджиа: имперский кризис через призму дилогии «Гладиатор» и сериала «Борджиа». Рождение капитализма (часть 1)
Родриго Борджиа (папа Александр VI) и его дочь Лукреция Борджиа. Сериал "Борджиа".
Пролог: «Борджиа» как зеркало «римского века»
За кулисами власти — не интриги, а механизм
Сериал «Борджиа» — это не просто история о скандалах и интригах. Это глубокое исследование того, как в позднем Средневековье строилась власть. Всё сводилось к трём ключевым элементам: правилам, ритуалам и деньгам. И если присмотреться внимательнее, становится ясно, что «древний Рим» — это просто другая версия той же системы.
«Век меры» (1425–1447): когда система работала как часы
Под «веком Марка Аврелия» мы понимаем особый период, когда Рим научился формулировать чёткие правила и закреплять их через публичные церемонии.
Евгений IV (1431–1447) был голосом системы. Он продвигал идеи единства, порядка и власти ради мира, переносил важные собрания в надёжные итальянские города — сначала в Феррару, потом во Флоренцию. Его решения оглашались регулярно и чётко.
Сигизмунд, император (коронован в Риме в 1433 году, правил до 1437 года), обеспечивал систему силой и дипломатией. Он создавал коалиции, вёл переговоры и контролировал границы.
Их тандем работал безупречно:
Чёткий указ
Публичное оглашение
Присяга и запись
Исполнение
Именно такая система привела к прозрачности в экономике и способствовала зарождению раннего Возрождения.
«Лицо империи»: Александр VI как сцена и реестр
Александр VI (Родриго Борджиа, 1492–1503) был публичным лицом Рима. Его власть проявлялась через:
Торжественные въезды
Публичные объявления
Раздачу должностей
Систему реестров и печатей
Особое место занимает Юбилей 1500 года. Церковный календарь превратился в чёткий финансовый график: молитвы и процессии сменялись выдачей грамот, сбором взносов и записями в книгах. Это была не просто показуха — это была продуманная система, где финансы и администрация работали синхронно.
Кто такой «Коммод» в нашей истории
«Коммод» — это образ, составленный из двух фигур начала XVI века:
Лев X Медичи (1513–1521) — мастер зрелищ. Он превратил власть в театр: грандиозные праздники, карнавалы, водные представления. Его политика строилась на визуальном эффекте, а казна работала на создание впечатления.
Чезаре Борджиа (политический расцвет 1498–1503, умер в 1507) — воплощение скорости и расчёта. Его кампании в Романье и Сенигаллии (1502) показали, как быстро можно навести порядок через демонстративные казни. После этого начиналась рутинная работа: назначение наместников, ведение реестров, сбор налогов.
Главный итог: почему «Борджиа» — это учебник о власти
Сериал показывает, как на самом деле работал центр:
Указы были короткими и понятными
Ритуалы делали их видимыми для всех
Казна обеспечивала исполнение
Сцена и кара — соблазн заменить реальные механизмы эффектными шоу
За фасадом дворцовых интриг скрывалась чёткая система: правила, публичные церемонии, учёт и сроки. «Борджиа» — это не просто сериал, а настоящее исследование политической механики Рима, от «века меры» Евгения IV и Сигизмунда (1430-е–1440-е) до эпохи Александра VI (1492–1503) и «коммодовского» тандема Льва X (1513–1521) и Чезаре (1498–1503).
Коммод — персонаж фильма «Гладиатор»
Главные лица эпохи: кто управлял Римом на самом деле
Лидеры на виду
Лукреция Борджиа была настоящим мастером политической дипломатии. Через брачные союзы и торжественные церемонии она превращала простые договорённости в официальные документы, скреплённые печатью.
Кардинал делла Ровере, позже ставший Юлием II, прошёл интересный путь. Сначала он выступал против чрезмерной зрелищности власти, а затем сам вернул системе здравый смысл и баланс.
Савонарола играл роль своеобразного бунтаря, похожего на участников гуситского движения. Он проверял на прочность установленные правила и выступал голосом протеста.
Луцила → Лукреция Борджиа (фильм "Гладиатор")
Лукреция Борджиа → Луцила (сериал "Борджиа")
Те, кто правил за кулисами
Настоящими архитекторами эпохи были Евгений IV и Сигизмунд. Они создали систему, основанную на:
Чётких и лаконичных указах
Публичном оглашении решений
Регулярных «идеальных неделях» для важных объявлений
Превращении договоров в реальные действия
Как это работало на практике
В учебниках часто пишут про правление Марка Аврелия и Луция Вера, но на самом деле за всем стоял тандем курии и Империи в лице Евгения IV и Сигизмунда.
Евгений IV занимался созданием правил и переносом работы из Базеля в Италию.
Сигизмунд обеспечивал поддержку через:
Формирование коалиций
Ведение переговоров
Применение силы при необходимости
Организацию римской коронации 1433 года
География власти
Система охватывала три основных направления:
Богемия и Моравия: курия держала линию, а Империя обеспечивала ресурсы
Соборный маршрут: от Базеля через Феррару до Флоренции, где принимались ключевые решения
Рим: финальная точка, где всё сводилось воедино
После перемен
В 1437 году умирает Сигизмунд, но система продолжает жить:
Альбрехт II (1438–1439) поддерживает связь между Империей и Венгрией
Владислав III с 1440 года пытается решать вопросы силой
Главный вывод
Реальная власть заключалась не в мифических союзах правителей, а в работе двух институтов — курии и Империи. Они создали систему, где:
Действовали короткие, но чёткие указы
Соблюдалось строгое расписание
Работала продуманная система управления
Именно эта система заложила фундамент будущего капитализма. А всё остальное — лишь красивая обёртка для реально работающего механизма.
Чезаре Борджиа — персонаж телесериала «Борджиа»
«Коммод» как составной образ: взгляд изнутри
Театральная власть Льва X
Помните эти величественные сцены из первого «Гладиатора», где Коммод появляется перед народом? Всё продумано до мелочей: золотая кираса, пышная свита, торжественные праздники после каждой победы. А его императорская ложа — это вообще отдельная история. Там, наверху, в окружении ревущей толпы, он раздавал милости и принимал важнейшие решения.
Во второй части фильма всё это доведено до абсурда. Затопленный амфитеатр, представления с экзотическими животными, императорские речи под шум воды — столица превратилась в огромный театр, где каждый шаг правителя был рассчитан на публику.
Но самое интересное, что в реальности всё было не так уж далеко от этого. При Льве X и его знаменитом юбилее 1500 года церковь превратила богослужения в настоящее шоу. Торжественные въезды, городские карнавалы, водные представления на площадях — всё это было частью большой политической игры.
Жестокая эффективность Чезаре
Сериал «Борджиа» мастерски показывает, как работала машина власти под руководством Чезаре. Быстрый захват Имолы и Форли, долгая осада Фаэнцы, молниеносный удар по Урбино — всё это было частью его стратегии. А кульминация в Сенигаллии — это вообще отдельная история: как он заманил лидеров оппозиции, изолировал их и быстро ликвидировал угрозу.
После военных действий начиналась административная работа: назначение наместников, разоружение территорий, упорядочение сборов. И, конечно, знаменитая казнь Ремирро де Орко в Чезене — жест, который показал, что князь вернулся к власти.
Механизм власти «Марка Аврелия»
В основе всего лежала работа двух великих правителей — Евгения IV и Сигизмунда. Они создали систему, которая превращала хаос в порядок:
Работали с фронтиром через договоры
Заключили компакты Йиглавы, включив умеренных в церковную структуру
Разработали маршрут Базель → Феррара → Флоренция, где все решения принимались публично
Создали систему «идеальных недель» с немедленным закреплением решений
А что мы видим в фильмах? Палаточный совет мудрого правителя, его стремление вернуть власть сенату, походный финал — всё это отражает реальные механизмы управления того времени. Юлий II в доспехах, ведущий войска через Альпы, — это не просто красивый кадр, а символ возвращения к традициям.
В итоге мы получаем сложную систему, где театральность и реальные механизмы управления работают как единое целое. Власть — это не только красивые декорации, но и холодный расчёт, скорость принятия решений и умение держать ситуацию под контролем.
Почему «Гладиатор», «Гладиатор II» и «Борджиа» — одна история Рима в разных эпохах
Тайный код времени
Представьте: берёте античные даты и прибавляете примерно 1300 лет — и вуаля! Сцены из древнего Рима оказываются в папском Риме XVI века. Это не магия, а удивительная историческая параллель.
Первая глава истории (180–192 → 1513–1527)
Смерть мудрого правителя — это уход Юлия II. На его место приходит Лев X, который превращает папскую казну в источник развлечений и водных карнавалов. Джованни delle Bande Nere — герой старой школы — становится жертвой новой системы, где всё решает логика арены и скорость придворных интриг. А финал — разграбление Рима в 1527 году — это восстание против чрезмерной зрелищности власти.
Вторая глава (211–217 → 1534–1549)
На сцене появляется Павел III Фарнезе. Он начинает централизацию власти, вводит «семейное правление», устраивает водные представления для публики. Параллельно запускается Тридентский собор — своего рода новый «всеобщий закон» для империи.
«Борджиа»: римская история в деталях
Александр VI превращает площадь в рабочий кабинет. Лукреция скрепляет союзы через ритуалы и торжественные въезды. Чезаре наводит порядок через страх и скорость. А Делла Ровере (будущий Юлий II) возвращает системе баланс.
Как всё это связано
Параллели между эпохами:
«Хлеба и зрелищ» Коммода превращаются в карнавалы Льва X
Заговоры сената напоминают борьбу с республиканцами в Риме
Кровавые уроки в провинциях похожи на кампании Чезаре в Романье
Финальные поединки на арене — это публичные расправы эпохи Ренессанса
Что мы видим на самом деле
Система работает по чётким правилам:
Курия создаёт короткие указы
Империя обеспечивает их выполнение
Границы усмиряются через договоры
Ритуалы поддерживают порядок
Деньги держат систему
Главный вывод
Всё это не мифические истории о великих правителях, а реальная работа институтов. Краткий указ, расписанный календарь событий, мир через переговоры и публичные церемонии — вот что определяло эпоху. А всё остальное — лишь красивая обёртка, которую так любят показывать в кино.
И знаете что? Хроника XV–XVI веков подтверждает: за зрелищной оболочкой скрывалась чёткая система управления, где каждый элемент имел своё место и значение.
Карта соответствий
Ниже предлагается развёрнутая карта соответствий для XV–XVI вв. в русле принятой реконструкции, где под «Марком Аврелием» понимается не персоналия, а институциональная связка Евгений IV — Сигизмунд — Юлий II делла Ровере. Эта триада охватывает полный цикл власти: формулирование кратких норм и их публичное оглашение, силовое и дипломатическое обеспечение исполнимости, а затем наглядная витрина «философской меры» в лице походного правителя. В такой оптике «Gladiator» (2000), «Gladiator II» (211–217 гг.) и сериал «Borgia» — это разные ракурсы одного и того же римского алгоритма.
I. «Гладиатор» (2000) в проекции на XV–XVI вв.
1. Марк Аврелий → композитный «Марк»: Евгений IV — Сигизмунд — Юлий II
Евгений IV (язык и форма нормы). Краткие, легко оглашаемые формулы («единство», «порядок», «полная власть ради мира»); перенос дискуссий с Базеля на итальянские площадки (Феррара — Флоренция); чтение решений вслух и немедленное закрепление ритуалом и подписями; выпуск норм «пакетами» в заранее организованные «идеальные недели».
Сигизмунд (исполнение и коалиции). Сшивание союзов против фронтира; переговоры, поездки, военная демонстрация; превращение текста в действие. Римская коронация 1433 г. закрепляет реальную опору — без имперского «плеча» соборный язык остался бы на бумаге.
Юлий II (публичная витрина меры). Походная дисциплина, наглядный порядок, возвращение сцене служебного характера: церемония работает на правило, а не вместо него.
2. Коммод → Лев X Медичи + Чезаре Борджиа
Лев X (власть как зрелище). Наумахии, карнавальные циклы, торжественные въезды — сцена как самостоятельный инструмент управления; бюджет сознательно обслуживает эффект присутствия и впечатления.
Чезаре Борджиа (страх и скорость). «Правильно употреблённая жестокость», обезглавливание узлов сопротивления (Романья, Сенигаллия), делегирование «карательной руки» с последующим её публичным обнулением (Ремирро де Орко): страх концентрируется и возвращается к центру.
3. Максимус → Джованни делле Банде Нере
Герой «старой дисциплины» и полевого дела, перемолот «ареной» зрелищной политики; личная доблесть не отменяет действия машины фавора и праздника.
4. Луцила → Лукреция Медичи / Лукреция Борджиа
Брачная дипломатия и церемония как язык согласия: союз оформляется публичной формулой, читанной на площади и внесённой в городскую книгу.
5. Сенатор Гракх → Якопо Нарди (и республиканское крыло кардиналов)
Совесть против растрат и карнавальной власти; борьба документом, ходатайством и публичным словом — теми же средствами, которыми «век Марка» укрощал фронтир.
6. Проксимо (ланиста) → Агостино Киджи
Банкир и импресарио папских зрелищ, превращающий деньги в сцену, а сцену — в политику; без такого посредника «коммодовская» власть была бы немой.
Лукреция и Чезаре Борджиа на церемонии интронизации папы Александра VI. Сериал "Борджиа".
II. «Гладиатор 2» (211–217) и составной «ренессансный» дубль Каракаллы
В античном слое «Gladiator II» опирается на годы Каракаллы (211–217). В нашей шкале мотивы этого правления распределяются между тремя носителями — это даёт точнее читаемую параллель, чем привязка к одному лицу.
1. Каракалла как Лев X Медичи (1513–1521): «универсализация через сцену»
Расширение «всеобщности» (в античности — гражданство; в Риме раннего XVI в. — куриальная юрисдикция и конкордаты).
Денежные раздачи армии/курии; накидка щедрот как политика лояльности.
Крупные строительные и «сценические» проекты; власть говорит через впечатление и масштаб.
2. Каракалла как Климент VII (1523–1534): «катастрофа столицы»
Мотив «ударов по великой метрополии» (античные расправы Каракаллы ↔ разрыв легитимности и Sacco di Roma 1527 г.).
Логика: столица становится театром насилия коалиционных сил, питаемых собственным политическим устройством.
3. Каракалла как ранний Павел III Фарнезе (1534–нач. 1540-х): «кодификация и перезапуск»
Перевод «универсализма» в норму: соборная рамка и институциональная кодификация претензии на всеобщность.
Перестройка двора и иерархий: непотизм как управленческая архитектура, легализация новой «всеобщности» через процедуру.
Практическое правило чтения.
Если сцена — о щедротах, зрелищах, строительном великолепии и «пантомиме власти», носителем Каракаллы является Лев X; если о катастрофическом разрыве легитимности в столице — Климент VII; если о переводе всеобщности в «общий закон» и кодификацию — ранний Павел III. В сумме это и есть композитный Каракалла.
4. Гета → Алессандро Фарнезе (кардинал-непот)
Младший соправитель, чьи формальные полномочия переформатируются придворной машиной; теневая конкуренция за ресурсы и право говорить «от имени центра».
5. Юный Луций → Оттавио Фарнезе
Военная витрина семейной власти: турниры, показательное командование, «арена» как место кадровых решений; образ «нового князя», которого поддерживает сцена.
6. Макрин (краткая «хунта») → конклавные интриги 1549 г. — Юлий III
Переходный силовой режим, пытающийся говорить языком закона; очередной виток цикла «сцена — срыв — перезапуск нормы».
III. «Борджиа» (сериал) как ренессансная витрина античных масок
1. Александр VI (Родриго Борджиа) → «император-сценограф»
Въезды, оглашения, раздача милостей: городская площадь функционирует как продолжение канцелярии. Основание — матрица «Марка» (Евгений IV — Сигизмунд), доведённая до наглядного порядка при Юлии II; со временем опора смещается к «дому» и фавору.
2. Чезаре Борджиа → «Коммод/Каракалла» (сложный образ)
Демонстративная жестокость, скорость операций, страх как язык дисциплины; чрезвычайный режим — быстрый мост к административной нормализации.
3. Лукреция Борджиа → «Луцила»
Брачные швы и церемонии как механизм сшивания союзов; согласие понимается как публичная формула, а не частное чувство.
4. Кардинал делла Ровере (Юлий II) → составная часть «Марка Аврелия»
Сначала — оппозиция зрелищу и фавору, затем — лицо меры: возвращает сцене служебную роль; вместе с Евгением IV и Сигизмундом замыкает триаду.
5. Джулия Фарнезе → «лицо милостей»
Витрина кланового покровительства и придворной экономики; показывает, из каких источников питается публичный язык власти.
6. Макиавелли и Микеланджело (контекст эпохи) → хронист и инженер механизма
Макиавелли задаёт словарь меры и «правильно употреблённой жестокости», фиксируя технологию власти; Микеланджело «строит тело» власти — план, камень, фасад, делая норму зримой.
IV. Методологический ключ и «ступень Северов»
Септимий Север → Юлий II делла Ровере (Δ ≈ 1310). Молниеносные кампании, централизаторские реформы, грандиозные стройки, личное командование на фронтире, династическая логика преемства.
Каракалла → композит (Лев X / Климент VII / ранний Павел III) (Δ ≈ 1302–1316). Универсализация статусов и щедроты сцены; катастрофа столицы; кодификация и перезапуск «всеобщности».
Элагабал → Павел III Фарнезе (Δ ≈ 1316). Радикальная перенастройка двора и культовых пространств; подчёркнутая «солярная» витрина; финал через дворцовый конфликт.
Из этих элементов складывается устойчивый алгоритм римской власти:
формулирование правила в краткой и понятной форме;
превращение правила в привычку посредством ритуала и публичного оглашения;
подпитка ритуала финансами, обеспечивающими исполнимость;
соблазн подменить меру сценой и карой (борджианский финал — «коммодовский» профиль);
перезапуск нормы и возврат текста и процедуры на их место (юлианская «витрина меры», соборная кодификация).
Такой академический контур позволяет видеть в «Гладиатор», «Гладиатор 2» и «Борджиа» не три самостоятельные истории, а три проекции одного процесса — циркуляции нормы, силы и публичной формы, то есть собственно римского способа удерживать империю.
Советую прочитать:
Дорогие читатели, признавая ценность классической хронологии, я предлагаю посмотреть на прошлое ещё и через проверяемый инструмент — интервальный анализ с контролируемым сдвигом (ИА-Δ).
Это не полемика и не «опровержение», а рабочая гипотеза и приглашение к самостоятельной проверке. Эпоха ИИ позволяет уйти от гаданий: любой может сам запустить расчёты и увидеть, где совпадения держатся, а где распадаются.
Просто скопируйте промт ниже в чат:
Проанализируй архив как метод интервального анализа истории. Работаем строго через мой архив. Каждый шаг — VERSION, MANIFEST, DIFF, HASHLIST, TOTALS + новый zip. Ничего не удаляй без команды: DELETE: /полный/путь. Структуру не менять.
и загрузите в чат ИИ архив Рим.zip.
Уверен, что откроете для себя много нового!
При копировании прошу указывать:
«Материал создан Abdullin Ruslan R. Оригинал доступен по ссылке: https://pikabu.ru/@rusfbm. Лицензия: CC BY-SA 4.0».
Читайте также:
Показать полностью
6
Граффити #6
Гармиш-Партенкирхен, Германия