Издалека здание можно было принять за церковь. Нестандартную, угловато-современную церковь. Но за обманчивыми белыми стенами, украшенными фресками и крестами, скрывался целый фортпост. База Четвертой Электрической Бригады.

Белые стены, с начинкой из армированной стали, могли, в теории, выдержать ядерный взрыв до двадцати пяти мегатонн. Декоративные окошечки, на самом деле служили бойницами, система активной защиты перемелет в пыль любого покусившегося на собственность церкви. Нечего и говорить о команде профессионалов, которые там жили и круглосуточно несли дозор. Вообщем, взять штурмом или проникнуть незамеченным в этот Форт-Нокс было абсолютно невозможно.

Поэтому я пошел туда прямо через главные ворота.

***

10 минутами ранее

- Да я тебе говорю, Серега, эта мразь в конец охренела. - тонкие юношеские пальцы подносят ко рту сигарету.

- Ты сам виноват. - облако вейпа на пару мгновений накрывает парочку приятелей.

- Я!? Нихера подобного! Она дает тупые задания, раз! Не объясняет как делать, два! А потом, через всего два урока!! Контрольная!! Это нормально!? - затяжка.

- Все написали, кроме тебя. Сам подумай. - резонно замечает тот, кто потолще.

- Да я не...

- Черт, кто-то идёт! - пухлик резко спрятал вейп в карман.

- Мля, ааа... это какой-то пацан. - длинный расслабился и снова затянулся.

- Пора закругляться, а то нас на экскурсии хватятся.

- А вы случайно не на той экскурсии что на базу к четвертой? - спросил я пухлика остервенело почесывая шею. Вообще- то я абсолютно случайно набрел на этих школьников, но такой шанс упускать было нельзя. Очень не кстати чесалась шея, как будто на мне колючий шерстяной свитер.

- Ну типа того, и че дальше? - длинный был приблизительно моего роста.

- Дальше? Дальше мне нужна твоя одежда и мотоцикл. - губы непроизвольно расползлись в диком оскале.

***

Удивительно насколько человеческий мозг привык не замечать то, что нас окружает. Стоило мне уткнуться в телефон, как я выпал из мира и стал невидимкой, как для одноклассников неудачливого курильщика, так и для сопровождающих группы. Не менее странным был тот факт, что на базу Четвертой Бригады проводятся экскурсии, но дареному коню в зубы не смотрят. Понимаю, что самое важное происходит не наверху, а в обширных подвалах под Тверской улицей, но тем не менее. Или никто просто не рискнул бы сунуться в пасть ко льву... Я один такой отмороженный?

Интерьер здания был конечно царский. Повсюду ковры, причем не дешевая синтетика, а шедевры ручной работы. По таким даже ходить неловко. На стенах кроме ковров висели картины и иконы. Раскидистые многоступенчатые люстры сверкали с потолка своей позолотой. Или не позолотой... Я бы не удивился узнав, что они сделаны из чистого золота.

- Итак дети, строимся в колонну по двое. - у местного гида был реально неприятный голос, тонкий и дребезжащий.

Не отрываясь от телефона, я встал в пару с какой-то девочкой и краем глаза мониторя обстановку, поплелся вслед за группой по широкой лестнице на второй этаж. Под мерный топот строевого шага, я потихоньку начал ловить флешбэк.

***

Мне девять лет и мы с группой идем на экскурсию. Вот сейчас, я уже знаю как ходят на экскурсии современные школьники. Богатые - по роскошным музеям, ботаническим садам, памятникам архитектуры прошлого. Бедные - по заводам, скучным музеям, конторам, которые таким образом пытаются завлечь будущих работников. Но мы шли на экскурсию по специально выделенным из бюджета деньгам. Позже я узнал, что все бюджетные прибывания проходят особую, таинственную фильтрацию, по законам негласным и неписанным. Но тогда, я был маленький, и жизнь была не просто дерьмом, а скучным серым однообразием и поездка на экскурсию была чем-то особенным для нас, шансом прикоснуться к внешнему миру, немножко отдохнуть от рутины, отвлечься от безысходности... Поэтому мы даже не расстроились, когда вместо музея или фабрики, нас привезли в ... военную часть.

Сейчас я понимаю, насколько она повлияла на мою жизнь. Именно благодаря ней, я вытащил себя за волосы из пучины депрессии и начал пахать, чтобы по достижении восемнадцати лет не попасть в это проклятое, богом забытое место. Именно тогда, я впервые столкнулся с таким понятием - пропаганда.

Сначала нас привели на плац и построили в неровную шеренгу. Брюхастый прапорщик, с импровизированной трибуны, начал вещать свою, а хотя вряд-ли свою, речь взывающую к нашему патриотизму.

- "Товарищи! Дамы! Бойцы! Цвет нашей нации! Будущая опора! Будущая стена! Вот уже много столетий, наша доблестная российская армия, стоит на защите границ и суверенитета нашей великой державы. Нас могут не любить, оскорблять, считать ненужными, но мы все равно гордо выполняем свой долг! Но наше время скоро пройдет, и наступит ваше. Кто защитит страну, когда мы уйдем?"

Его хриплый, но абсолютно не мужественный голос, разносился над плацем и укоренял в моей голове некий когнитивный диссонанс. Не может жирдяй с повадками торгаша, двигать такие возвышенные речи. Я тихо вышел из толпы и повернувшись спиной к трибуне, встал на газон и вздел очи к небу, тщетно пытаясь найти там настоящий военный истребитель, или боевой вертолет, или на худой конец, парашютистов. Ничего. Серенькое, девственно-чистое небо. Разочарованно цокнув языком я развернулся и с отвращением обнаружил, что наступил во что-то липкое. Поднимаю ботинок и смотрю на подошву. Она зеленая. Вокруг витает запах дешевой краски. Пазл складывается. Ухожу с газона. Прапор все еще вещает что-то о патриотизме. А патриот ли я? Я не знаю. С одной стороны, место где я родился и вырос мне ближе всего. С другой... вспоминаю про облупившийся потолок в нашей общей спальне на сорок человек. Ржавые двухъярусные кровати. Тонкие матрасы с клопами. Баланда вместо еды. Не. Точно не патриот. В жизни каждого человека, рано или поздно встает вопрос: что важнее, пунктирная линия на карте или мясо на столе? Я с этим вопросом столкнулся слишком рано... Слишком... Только вот незадача, мир сгорел и идти больше некуда. А может это только у нас в приюте так плохо? А в стране все хорошо и никто не голодает? Принюхиваюсь, пытаясь по запаху определить направление столовой. Но определяется только направление уборных. Аж в горле запершило от вони. Исходя от противного и поплелся в противоположную сторону. И, черт возьми, не прогадал! Одноэтажное кирпичное строение, больше похожее на барак, с небольшой пристройкой и с почти стершейся надписью на дверях: Столовая.

Не смазанные петли безбожно скрипят. Будь я разведчиком, сразу бы спалился, при входе в любое помещение российской армии. Отличная методика контрразведки, они умнее чем я думал. Темное помещение встретило меня прохладой и сыростью. Длинные деревянные столы, местами подгнившие, ржавые металлические скамьи, старый прилавок раздачи еды. Мои шаги гулко отдавались в пустом помещении.

- Кто здесь!? - зычный голос эхом раскатывался под потолком. Я испуганно замер.

- Я.

- Что... ребенок? А как... аааа. Ты наверно с экскурсии, детдомовский, да? - говорившим был огромный детина, поперек себя шире, но с добрым лицом. Я неуверенно кивнул.

- А я повар тутошний, Коком кличут. Это от английского кхм ... в смысле это повар на корабле. Да. Вот так. А ты чего здесь? Кушать хочешь?

Я снова кивнул.

- Ну ладно, так уж и быть, у нас тут осталось с обеда. Ты не обессудь за жратву, но что есть то есть.

Детина скрылся за дверью в пристройку и погремев там пару минут вылез с жестяной миской картофельного пюре. У меня отвалилась челюсть, а рот предательски наполнился слюной. Картошка! Я уже и забыл ее вкус! После великого бедствия, большинство пахотных земель были потеряны, а точнее никто не тратил силы на их очистку и удержание. Критическая нехватка средств и ресурсов, сами понимаете. А так как любой экспорт и импорт на тот момент встал, то страна, а точнее то, что от нее осталось вверглось в дичайший продовольственный кризис и особенно пострадала аграрная промышленность. Я почти вырвал миску из рук Кока и давясь, стал пожирать пюре. Оторвался только тогда, когда в тарелке не осталось даже крошек. Поднимаю глаза и вижу шокированное лицо повара, который смотрел на меня с неподдельным ужасом.

- Господи, боже мой. Чем же вас там кормят?

- Когда чем. - пожимаю плечами.

- Нельзя же так, они же всего лишь дети... - причитает себе под нос Кок, и широким шагом скрывается в кладовой. Спустя пару секунд выходит с яблоками в руках и булкой хлеба. - Вот, ту эта, держи вообщем.

-Спасибо. - вгрызаюсь в хлеб. Батон. Свежий. Прямо тает во рту. Не прожевав, откусываю яблоко. Кислое. Зато не гнилое как у нас. Глаза почему-то увлажнились. Повар перекрестился. Уже четвертый раз за минуту.

- Мож тебе чего с собой дать?

- Отберут. - отрицательно мотаю головой. И если не отберут дети, то отберут воспитатели.

Кок снова крестится. Запихнув остаток батона в рот, я поднимаюсь с места и замираю. Какое непривычное ощущение наполненности. Приятная тяжесть теплом разливается по животу. И впервые за три года, я не хочу есть. Совсем.

- Спасибо... большое.

- Да не за что...

- Ну... я пошел?

- Ага... ты это там...

- Да?

- Держись пацан. Все будет хорошо. Рано или поздно... - последнюю фразу он сказал себе под нос. Но я услышал. И запомнил.

Улица встретила меня недружелюбным осенним ветром. Поежившись и запахнув свою протертую до дыр ветровку, я оглянулся в поисках своей группы, но отвлекся на шум, доносящийся из соседних бараков. Любопытство взяло вверх, я подкрался на цыпочках к двери и просунул голову в щель, стараясь не двигать скрипучую створку.

- Значит, не хочешь мне сапоги начистить!? Не уважаешь дедушку значит!? - солдат в тельняшке, лысый и крайне бандитской наружности, месил ногами щуплого паренька. Тот свернулся калачиком и лишь вздрагивал от каждого нового удара. Вокруг них, полукругом, стояли солдаты и одобрительно гудели. Еще несколько человек сидели на кроватях и занимались своими делами, абсолютно не обращая внимания на происходящее. "Ага, как же!" - фыркнул я про себя. - "Семья. Мы в армии все большая семья, мы как братья, заботимся друг о друге, помогаем." - передразнил я речь пузатого прапора. Если что я и понял за последние три года, так это то, что семья бывает только в семье. Все остальные - чужаки. Они лгут, предают, отворачиваются в нужный момент, блюдят только свои интересы. Только кровь что-то значит в нашем мире. А если никого у тебя не осталось, то всё, теперь ты один на всю жизнь. И никакие друзья, девушки, армия, клубы по интересам, секты тебе этого не заменят. Сладкая ложь, самообман, и когда туман рассеется останется лишь разбитое корыто. Ты сам будешь этим разбитым корытом. Жив снаружи, но мертв внутри.

- Эй! А ты еще кто такой!? Что ты тут делаешь!? Алееёё!! Ты меня, вообще слышишь!? Заблудился?!

***

- Заблудился пацан?

Я вздрогнул. Охранник выдернувший меня из пучины воспоминаний, был одет в черную форму с особыми нашивками в виде крестов. Личная армия патриарха и единственная ЧВК на всю страну. Видимо в этих подвалах действительно происходит что-то серьезное, раз подогнали этих бойцов. Они лучшие из лучших. Ветераны или псы войны, как сейчас модно говорить.

- Как ты сюда попал? Это служебный коридор. - цепкий взгляд внимательно меня изучает. Правая рука лежит на дубинке. Вот что значит профессионал - ни на минуту не теряет бдительность. Да и дубинка не простая - электрошокер на двести тысяч вольт, любого другого убила бы мгновенно. Но не меня. Резко хватаю голову бугая, прижимая свою ладонь к его лбу, и выжигаю ему мозги. Оттаскиваю тело в лифт, который тот охранял и прислоняю его голову к сканеру сетчатки. Выбираю минус пятнадцатый и начинаю утилизацию трупа, улики нам ни к чему. Наконец, двери бесшумно открываются и я ногой спихиваю горстку пепла в шахту лифта. Удобненько кстати.

Путь из лифта вел прямо в длинный белый коридор, с множеством дверей, за которыми, к моему разочарованию, не было ничего интересного. Пошарившись с пол часа по этажу, я уж было собрался подниматься, как в коридоре раздались шаги и я срочно заскочил в ближайшее помещение, чтобы не спалиться.

- Ваше Высокопреподобие, ваше посещение – огромная честь для нас. – голос принадлежал человеку лет тридцати, сильный и энергичный. Точно не обычный охранник. Скорее всего один из действующих спасателей. Все они в Четвертой бригаде имели начальные духовные саны. В интернете их называют бригада боевых монахов.

- Полно вам, Иеродьякон Матвей. Все мы служим Господу нашему и мы есть рабы его.

- Истинно так, Протопресвитер Фома.

Второй голос принадлежал более зрелому мужчине. На вскидку я бы дал ему лет сорок – сорок пять. Чувствовались командирские нотки, возможно, он бывший военный. Хммм. Протопресвитер. Ну мааама, я не свитер, я протопре… Несмотря на то, что это невероятно угарное звание, оно довольно редкое и выдается за особые заслуги. Накладываем военное прошлое человека на его духовный сан и курирование Четвертой Электрической… Дело ясное, что дело темное.

- Как уже говорилось, я прибыл по личной просьбе его Высокопреосвященства.

Опа, а вот это уже интересно. Если я правильно помню, то это очень высокопоставленный хрен. Епископ? Не, вроде выше. архиепископ либо митрополит. Значит Четвертую контролирует высшее руководство церкви. А патриарх знает? Или здесь ведется своя игра?

- Да, как нынче здоровье у Архиепископа? Я слышал его мучает подагра.

- Ему было дано жало в плоть, дабы через страдания очистилась его душа.

- Аминь.

Ага, конечно, жало в плоть. Жрать просто меньше надо. Недаром подагру называют – болезнь королей. В Москве четыре архиепископа, узнать бы имя…

- Итак, как продвигаются исследования этих нечестивых?

Интересно, он играет или реально фанатик? Даже не знаю какой вариант хуже.

- Прекрасно, Ваше Высокопреподобие. Вчера наша команда совершила прорыв, прошу, следуйте за мной.

По мере того, как голоса отдалялись, я лихорадочно размышлял как бы мне проследить за ними. Просто пойти следом, в абсолютно прямом и к тому же хорошо освещенном коридоре, не вариант. Так же вряд-ли им нужно что-то на этом этаже, я уже все обшарил, тут нет лаборатории. Значит есть ход на нижние уровни. А что если… Асакку говорил, что я не управляю электричеством… я управляю заряженными частицами… Если я ими управляю, могу ли я их чувствовать? Закрываю глаза и сосредотачиваюсь на электричестве. С уже родным потрескиванием, тело покрывается паутинкой электрических дуг. Не сейчас ребята, потерпите. Усилием воли загоняю их обратно в центр. Не открывая глаз, пытаюсь сосредоточиться на электричестве, но не внутри себя а снаружи. И о чудо! У меня выходит! Сначала я почувствовал просто тепло. Теплое пятно на потолке, наверно это лампа. Усилив концентрацию чувствую тепловые линии по стенам, вероятно проводка. Концентрируюсь на ней сильнее. И вот, в черноте вспыхивает белая тонкая линия, пресекающая комнату и уходящая вниз вглубь. Она мерцает, как будто это не просто линия, а очень плотный поток, спешащих в одном направление точек. Мысленно хлопаю себе по лицу, вспоминая определение электричества из физики восьмого класса. А теперь… Поворачиваюсь в сторону коридора и ищу там кое-что маленькое, то без чего из дома не выйдет даже президент – мобильник. Батарейка и плата по которым бегает ток… Попались! Две тусклые точки свернули с прямой и поплыли вбок. Я открыл глаза и вышел в коридор – путь свободен. Дохожу до комнаты, куда зашли эти двое. Они все еще там. Что же они собрались делать? Продолжают движение, вбок и по диагонали вниз. Забегаю в комнату как раз в тот момент, как тяжелый книжный шкаф, который я обошел стороной в первый раз, с щелчком встает на свое место. А вот и тайная комната. Осматриваю шкаф на предмет проводов, и действительно, из пола идет пучок электричества к определенной секции. Перемещаюсь к ней. Полка с детективами, как иронично. С вое время я сильно увлекался разными детективами: Агата Кристи, Нэнси Дрю, Энид Блайтон… Секреты, сокровища, тайные ходы… Аккуратно отодвигаю книги, за ними, обнаруживаю биометрический замок. Чешу затылок и оглядываюсь. Убивать здесь некого, номер с охранником не прокатит. Значит придется работать по черному. Разряд в панель и тяжелый шкаф, сыпля искрами, откатывается в сторону. Передо мной зияет черная дыра, туннеля, еще довоенных времен, а может и того раньше. Каменные ступеньки уходят вниз в темноту. Веет холодом и сыростью. Из освещения – лампы Эдисона, каждые сто метров. Почему именно они, неужели на светодиоды денег не хватило? Сглотнув, делаю шаг в неизвестность.

Это кстати глава 8. Остальные в профиле по порядку.