проходил службу на Северном Флоте, на (как мы шутили) Гвардейском Эскадренном Межгалактическом Имперском миноносце «Гремящий».

Служба идет, вахты стоим, палубу драим, тревоги по ночам с пожарными рукавами бегаем. Но бывали и дни, напоенные невыразимой скукой и тоской, которые хотелось хоть как-то разбавить спиртным. И немало, честно скажу. Однако, стоял наш паровоз на далеком 19 причале от которого до города с его магазинами и ларьками, заполненными до краев вожделенной влагой было аж 7 километров и КПП. В общем – сухой закон посреди Кольского залива.

Служил я в БЧ5, то есть механиком, было у меня куча всяких заведований и отсеков. И тут мне дают в нагрузку еще пару вентиляторных отделений. Получил ключи, пошел проводить ревизию. Есть ли плафоны, работает ли освещение, не насрано ли, не висит ли повешенный карась в петле. В одном из них я с изумлением нахожу целый вещмешок гуталина, в новеньких банках. Кому понадобилось столько этой гадости, да еще зачем было ее прятать осталось загадкой, но у меня забрезжило воспоминание…

Еще в учебке нам рассказывали умудренные опытом старослужащие, что если намазать хлеб гуталином, а потом его срезать, то при поедании хлеб обретает чудесное опьяняющее свойство. Окрыленный открывшимися возможностями я побежал к другу Бужику в гладильный отсек (там он свил себе чудесное гнездышко). Но так как я человек недюжинных умственных способностей и с легким знанием процессов дистилляции, то я решил процесс изготовления волшебного хлебушка усовершенствовать.

Я рассудил так, если гуталин вскипятить, а выход паров перекрыть хлебом, то пары счастья в нем сконденсируются и вуаля – добро пожаловать в мир забытья и веселья. Ну, значит, сооружаем мы с Бужиком нехитрую установку – ТэН+банка гуталина+кусок хлеба сверху. Поворачиваем рубильник и наблюдаем.

Поначалу все шло просто отлично, гуталин забулькал, завоняло каким-то ГСМ, думаю – ништяк, пары пошли. Но я плохо рассчитал степень нагрева ТэНа, он вдруг раскалился докрасна и кипение резко усилилось. Через мгновение пары взорвались, именно взорвались а не возгорелись, в секунду весь отсек заволокло едким дымом с висящими в воздухе хлопьями сажи. Мгновенно вырубаем ТэН, на источник возгорания бросаем шинель, возгорание устранено… Аварийная команда в работе, млин, старпом бы гордился нашей реакцией, после того как с губы бы вернулись.

Огня то нет, но осталась проблема - напрочь задымленный отсек, сажа роящаяся хлопьями с почтовую марку, черный подволок и наши охреневшие шахтерские физиономии. Ну, с дымом то, думаю, просто – врубим вытяжную и вдувную вентиляцию и делов-то. Смотрю, мой сослуживец чего-то мнется, я ему - врубай, твою мать, винты. А он – Белый, работает только вдувная, вытяжка не пашет. Млин… И чего делать, вдувная просто весело гоняет дым с сажей по отсеку, но меньше ее не становиться. Люк в отсек герметичный, никто на корабле не знает о творящемся у нас апокалипсисе, команда смотрит видак, половина офицеров дома, жен тискают – короче субботний вечер. Но в рубке дежурного сидит всевидящий и всеслышащий, а также всеунюхивающий дежурный. Если застукает, поедем на кичу ломами плац подметать.

Посидели мы, подумали и решили сделать ход конем – резко открываем люк, врубаем вдувные винты, резко бежим в душ. Сказано – сделано, винты за секунду разносят весь смрад по кораблю, мы с мочалками несемся в душ и когда дежурный наконец то почуял неладное, мы уже с чистенькими невинными рожами сидели в столовой команды и смотрели Ван Дамма… А он еще долго шатался по кораблю и озабоченно принюхивался у каждого люка.