Часть вторая. Деревенская зимовка.

Но вначале пришла настоящая осень. С проливными дождями и непривычным для нас ураганным ветром. Ночами было жутко слышать его завывание. Всё же в многоэтажном доме все природные явления проходят фоном, на них и внимания-то особо не обращаешь. Здесь нам всё было необычно и тревожно. Вернее, беспокоилась я, а муж спал, как сурок. Я боялась, что рухнет труба, которая на несколько метров возвышается над крышей и представляет из себя железный короб. В нём, в свою очередь, проходят две асбоцементные трубы: одна - вытяжка, а вторая соединена с котлом. Боялась я, что сорвёт крышу. Такое случилось в соседней деревне. Мы проезжали мимо и видели дом с голыми стропилами, а листы железа, которые их закрывали, разорванные и скрученные были отнесены на несколько километров в поле.

Скрипели и качались старые яблони и как-то осенью, в одну из таких ночей, у соседей на наш забор рухнуло большущее дерево. Падая, оно зацепило наш Белый Налив и, практически, выкорчевало его. я даже всплакнула, до того мне было жаль, что мы лишились сладких летних яблок. Вырастить новую яблоню пока так и не можем.

Всю осень и часть зимы мы, как заправские лунатики, поднимались с мужем в два - три часа ночи и шли в обход дома.

Малейший ветерок - и всё. Где-то что-то едва слышно постукивает, что-то громко упало и загремело, что-то непонятное скрипит и свистит. Ночью, когда нет привычного монотонного шума большого, никогда не засыпающего города, когда стоит полная тишина и даже собаки спят, ухо поневоле ловит каждый звук. Даже мой невозмутимый супруг просыпался. Мы одевались, брали фонарики, влезали в валенки и брели по узкой тропинке, протоптанной в снегу вокруг дома, разыскивая то, что нас разбудило. Какая-нибудь очередная ерунда: то упала деревянная лопата и ударила по металлическому подкрылку, то скрипит плохо прикрытая дверь в сарай. В общем, в первый наш деревенский год мы привыкали к новой жизни.

Наступающую зиму ожидали с опаской. Чувствовали, что все мелкие недоделки обязательно дадут о себе знать, хотя Николай постарался всё предусмотреть. По его совету купили газовый двухконтурный котёл, самый обычный, российский, хотя был соблазн повесить на стенку импортный, маленький, беленький, со всякими штучками типа встроенного электрического насоса. Николай нас разнёс в пух и прах, и мы, уже доверяя ему, купили тот, что стоит и сейчас. Вполне приличный, зимой он обеспечивает нас и горячей водой, а на лето, когда отопление отключено, горячая вода поступает из водонагревателя. Ещё по совету того же Николая сразу установили газовый счётчик и не прогадали. Экономия средств колоссальная. Деревенские смотрели на наши нововведения с насмешкой, но когда летом мы платили по счётчику ежемесячно по 50 руб. (только газовая плита), а они по полторы тысячи, то все соседи задумались. Сейчас счётчики есть во многих домах в деревне. Для того, чтобы горячая вода циркулировала по отопительной системе не самотёком, сантехники установили на неё электрический насос. Это нововведение тоже удивило народ, но когда убедились, что экономия газа получается существенной, все бросились устанавливать насосы. Кстати, отдельную котельную нам строить не стали, потому что Николай объяснил, что потери тепла при этом значительны, а всё это оборудование компактно и выглядит неплохо даже и в кухне.

Мы очень быстро поняли, что Николай был прав, отговорив нас от покупки импортного котла. Оказалось, что он может работать только одновременно с встроенным в него электрическим насосом. При отключении электричества котёл закипает и может взорваться. Российский же знай себе греет воду даже и при выключенном насосе, ну, температуру приходится на несколько градусов поднять. Мы не раз помянули нашего советчика добрым словом, потому что свет в деревне до недавнего времени отключали два - три раза в неделю, порой и на целый день. Всё -то обрывы, профилактики и аварии. Помучившись с растаявшими холодильниками, мы купили бензиновый генератор, которым и пользуемся до настоящего времени при отключении электроэнергии. Правда, последние два года их стало поменьше.

Та зима выдалась суровой и снежной. По утрам мы видели, что во многих домах топят печи, и дым столбом поднимается в морозном воздухе. Людям не хватало мощности газовых котлов, приходилось ещё и печами обогреваться. Мы свою разобрали, потому что она была полуразрушена и занимала значительную часть площади. Соседи удивлялись, что у нас тепло, а котёл ещё и не на полную мощность включен. Именно тогда они убедились в необходимости установки насоса на отопительную систему.

В тот год, в январе, температура иногда опускалась до минус сорока и мы обнаружили вдруг, что у нас замёрзла водонасосная станция ( воду в туалете попытались слить, а станция не включилась). Это открытие застало нас врасплох. Слава Богу, муж у меня мастер на все руки. Вообще не знаю ничего такого, что он не смог бы отремонтировать. И так, около четырёх часов утра он полез в подпол, где установлена станция, и принялся с ней разбираться. Минут через тридцать пришёл к выводу, что станция исправна, но прихватило трубу, идущую к ней из колодца. Её закопали на метровой глубине, но где-то она всё равно промёрзла. Остаток ночи мы периодически, кратковременно, открывали краны и, в конце концов, ледяную корочку пробило напором воды. Теперь мы были научены горьким опытом и в сильные морозы время от времени ночами вставали и прогоняли воду через водонасосную станцию, не давая ей застаиваться в трубе. Правда, с тех пор таких суровых зим больше не было.

Мы привыкли к своему дому и уже не боялись в нём жить. Нам нравилось абсолютно всё: совершенно белый, как будто только что выпал, искрящийся снег, пронзительная голубизна неба, тишина, воздух, в котором нет запаха гари и дыма, и ледяная вода из колодца. Неимоверной прозрачности, какой мы никогда в жизни не видели. Она совершенно ничем не пахнет, не имеет никакого привкуса, а налитая в ванну кажется слегка голубоватой. Хотя скорее всего это просто кажется.

Это мы ещё не красили крышу.