«Продолжение следует». Павел дописал эти строчки, задумался, стер их. «Нет, так не пойдет. Это халтура. Нужно как-то эффектно закончить книгу». Книгу он писал полгода, выкладывая написанные главы в сеть, где у него уже появилось несколько тысяч подписчиков, которые восторженными комментариями вдохновляли его писать дальше и дальше, невзирая на непогоду, лень и постоянное отсутствие вдохновения. Он открыл новую страницу в браузере и написал пост для подписчиков - «Последняя глава».
«Привет, мои читатели. Вот и пришло время для последней главы. В ней я вам скажу «До свидания». За это время вы мне стали очень дороги - настолько, что я не в силах вам сказать «прощай». Я вам говорю «до свидания» и обещаю, что это свидание будет очень скоро. Эта история заканчивается, но жизнь продолжается и продолжаются мои истории. Огромное спасибо за вашу поддержку, без которой всего бы этого не было. Я писал историю не один — мы писали ее вместе». Он закончил, подумал и нажал кнопку «Запостить».
«Ваш пост опубликован».
Павел зашел на свою страницу и методично принялся нажимать кнопку F5, обновляя страницу и ожидая первых комментариев. Комментарии не заставили себя ждать. Уже через 30 секунд появились первые отзывы.
«Ну вот и все, закончилась эта книга. Немного грустно, хочется продолжения» - Babuin.
“Заебись. Теперь эта хуйня из горячего пропадет» - Parasenko.
“Сам ты хуйня. Норм тексты” - Kashey.
“@moberator – Оскорбление!” - Parasenko.
“Мужики, харэ ругаться. Ставь теги в игнор и не парься” - Bubble
“Ну, началось в колхозе утро”, - довольно подумал Паша и улыбнулся. Его всегда забавляли эти перепалки «диванных воинов». « Сколько людей, столько и мнений. Главное, что читают и пишут». Он довольно растянулся в кресле, посмотрел с сожалением на недопитую чашку уже холодного чая и подумал, что нужно идти, ставить снова чайник на плиту. Но так впадлу. Ну то есть неохота. Это он в сети был «рубаха-парнем» из соседней подворотни. А в жизни такое уже редко срабатывало. «Ушло время четких пацанов, остались в прошлом кенты, делюги, стрелки. Теперь белая рубашка, галстучек, «здрасьте, Мария Петровна», «будьте любезны, Петр Иванович». «Фу, блять», - подумал он. «Раньше было проще, раньше все было настоящее. Раньше можно было гандона назвать гандоном и предъявить ему за косяки. Теперь вдруг выяснилось, что гандона зовут Сергеем Тимофеевичем. И чтобы ему предъявить, нужно писать официальное письмо в прокуратуру, где рассказывать, почему и как он нарушает твои права, слушая громкую музыку после одиннадцати вечера. А пойти и набить ему ебало — об этом можно было только мечтать. Точнее, ебало можно было набить как и раньше. Но теперь это ебало могло законно обидеться и стать уже не терпилой, а потерпевшим. И не разборки, а хулиганское нападение». Паша посмотрел по сторонам и не нашел куда плюнуть. Он затушил уже пятый за сегодняшний вечер окурок в пепельнице и с сожалением смял последнюю пачку. За новой идти или уже не стоит? Ладно, перетерплю. На улице стоял ноябрь и погода уже не шептала: «Займи и выпей». Она кричала: «Под одеяло, блять, под одеяло». Он обернулся назад и посмотрел на кровать. «Нет, рановато еще. Посижу, повтыкаю в интернеты».
А в интернетах тем временем разгорались жаркие споры. Кто-то страдал от того, что все закончилось. Кто-то радовался, что больше не будет этих постов, которые мельтешили в ленте. Кому-то было пофиг и он откровенно троллил и первых и вторых. Паша с улыбкой смотрел на эти баталии, изредка отвечая в комментариях на наиболее понравившееся. Все как всегда, только в пять раз больше. Ну и стоило это все мутить? Что в сухом остатке? Текст и куча бесполезных комментариев? Наверное стоило. Это ведь и есть современная жизнь в сети. Ты здесь уже не никто среди тысяч и миллионов других никто, которые срутся в комментариях, постят разную хуету. Ты уже тот, у кого срутся в комментах и ради кого разгораются пусть и виртуальные, но все же жаркие баталии. Паша закрыл глаза и представил себя поэтом в желтом шарфе, который выступает в прокуренном донельзя кабаке в двадцатые годы прошлого столетия.
«Кто вы?
Мы
разносчики новой веры,
красоте задающей железный тон.
Чтоб природами хилыми не сквернили скверы,
в небеса шарахаем железобетон.».
И восторженная толпа в едином пьяном угаре пытается его поднять на руки. Он представил это и поморщился. «Нет, это не мое». Он не был готов поменять свою анонимность на такую славу. Не математик все же. С формулами проще — они не бывают хорошими или плохими. Они бывают правильными и неправильными. А слово это такая вещь, что одному оно в радость, другого огорчает. Нельзя быть всем хорошим. Поэтому пока подождем с «выходом в свет». Он все это время тщательно старался скрыть свою личность, стараясь не писать ничего, что смогло бы его выдать. Или, говоря по-современному, деанонимизировать.
А толпа читателей бушевала. Доморощенные детективы пытались зацепиться за какие-то события, привязать их к реальности и открыть, наконец, остальным личность автора. А на самом деле не столько открыть автора, сколько похвастаться перед другими, такими же анонимами, свой эрудицией, дедукцией, индукцией или что там у них особенно развилось. Но ни один пока даже близко не подошел к тому рубежу, за которым следовало переживать за свою анонимность. Паша усмехнулся, посмотрел еще раз, с сожалением, на свой недопитый остывший чай и пошел на кухню заварить себе еще. Уж в чем-чем, а в чае он толк знал — сказывался опыт работы в чайной лавке, где он успел перепробовать и изучить сотни сортов и постичь ту неведомую обычному чаепитцу науку, которая позволяет не только по привычке вливать в себя эту жидкость шести разных цветов, а еще и получать от этого процесса настоящее удовольствие.
Когда он вернулся с дымящейся кружкой свежезаваренного чая, то в комментах баталии уже стихали. Впрочем, ничего удивительного. Обычно самый большой трафик давали первые минуты свежевыложенного поста. В редких случаях, когда в комментариях начинался интересный разговор, это могло продлиться несколько часов. Обычно, в первый час основная волна комментаторов высказывала свое мнение. Он уже был готов закрыть страницу и почитать что-нибудь другое в интернетах. А может посмотреть видео интересное. А может и новость почитать. Интернет тем и интересен, что не знаешь, на какой странице окажешься в следующую минуту. То ты читаешь про новый многомиллиардный контракт между Китаем и Россией, то ты, не успев опомниться, понимаешь, что ты читаешь про то, что оргазм у свиньи длится тридцать минут и пытаешься это осознать. Да не, нахуй. Тридцать минут — это нереально. Потом все же соглашаешься с тем, что это свинья и у нее все равно больше радостей в жизни нет: только жрать и ебаться. И ты даешь ей это право, молча соглашаясь с авторами поста. А потом смотришь на часы. Ебать-колотить — пол-второго ночи, а я про ебущихся свиней читаю. А завтра на работу. И если я опоздаю, то начальник будет ебать, скорее всего, меня. И оргазма, даже пятисекундного, не будет. А значит, пора спать. Сейчас, гляну еще комменты к моему посту и ложусь уже.
Павел отстраненно листал комменты, изредка задерживаясь на интересных словах. Но, в целом, ничего нового. Все как обычно, за исключением того, что комментариев было намного больше чем обычно, потому что пост был завершающим и народ спешил высказаться по поводу текста, свидетелем и виртуальным участником которого он был в последние полгода.
«Ну, привет, ПМС». Блять, откуда это здесь? Он уже и забыл это слово. Его так много лет никто не называл. Павел Михайлович Смирнов. Да, это его имя. Но за годы уличных драк он выбил из шутников привычку его так называть. Пашка, Пахан. Да хуй с ним, Паштет. Так он позволял называть себя только близким друзьям. Но ПМС? Этого не было уже очень много лет. Блять, какая сука. А, главное, откуда? Все эти полгода он тщательно пытался сохранять свою анонимность. Он менял имена героев, места проживания. Он старательно перечитывал написанное и правил даже малейшие намеки, по которым можно было его вычислить. Все было тщательно скрыто. Он смеялся над теми, кто пытался его вычислить. Самые догадливые не приближались в его разоблачении ближе чем на двести километров от места его обитания. А тут вот так и сразу. Он сердито ударил по клавиатуре: «авоплдолдвапо». Блять, да как так? И что теперь делать? Промолчать? А если его продолжат разоблачать? Явно тот, кто знал это давно забытое прозвище, знал куда больше даже тех, кто был сейчас среди его знакомых. Такие вещи не возникают ниоткуда. Ответить? И тем самым привлечь внимание, дать пищу для размышления и повод для дальнейших поисков диванных детективов? Хуй его знает. Сложно все. Надо как-то осторожно, невзначай все выяснить.
Серый, Тромбон? А может Залупа? Да нет. Залупе не резон светиться. Не то погоняло, чтобы других подставлять. Да и знает, что за длинный язык он даже сейчас, через 15 лет, может огрести. Диплом инженера и первый разряд по шахматам борзоты не прибавляет. Серый? Он не видел его уже много лет. Последний раз он слышал о нем от общих знакомых, что тот чалился где-то на зоне под Сарапулом, за разбой. На зоне нашел мой рассказ и узнал про него? Вряд ли. На зоне, если и дорываются до интернета, то чтобы окучить на свиданки и передачки телок «Вконтакте» или пенсионерок развести на перевод денег с карточки.
Тромбон? Тот вообще в Америке теперь живет и выступает с каким-то оркестром по всему миру. Дал бог талант и родителей. Тромбону явно не до него. Но, кто, блять? Кто еще мог быть? Пашка посмотрел на ник писавшего — Enigmatter. Что за хуйня? «Пикабушник уже 20 минут». Либо какой-то новенький, либо пишет с другого аккаунта, чтобы не палиться.
Он писал и стирал написанное. Он хотел узнать, что происходит и в то же время не хотел себя «спалить». Что же делать?!! Как быть?!! Желание спать сняло как рукой. Его начала посещать предательская мысль: «Нахер я все затеял? Жил себе спокойно. А сейчас, если эта фигня начнет раскручиваться, то что делать дальше?» Он попытался вспомнить, где, кого и как в своей книге он мог подставить и спалить. Дело нешутейное. Он писал такое, что в других местах и других обстоятельствах могло квалифицироваться как «свидетельские показания». Ебать, встрял. Надо что-то делать.
От этих мыслей его отвлекло оповещение из Скайпа: «Привет, ПМС». Он едва успел подумать: «Кому я, блять, понадобился в такой поздний час». В окне скайпа высветился тот же самый ник Enigmatter.
