– Анкл Бобби, – говорит Денис. Он упорно зовёт меня анклом Бобби. – А помнишь, как в «Дерьмовом приключении – 2» толстяка Фрэда стошнило джаст прямо на шляпу сэра Молли. Май гад! Это было чертовски неплохо, не так ли?.. Клянусь печёнкой дьявола, это было сыграно не хуже, чем у самого неповторимого Джима Керри.
– О господи!.. Дениска, а по-русски, дядей Вовой, меня нельзя называть? – морщусь я. – И потом, ты ведь знаешь: я не смотрю никакие «Дерьмовые приключения»… И никакого Джима Керри я не знаю.
(Здесь я слегка слукавил. Старший сын в своё время заставил меня просмотреть от начала до конца фильм «Маска». Честное слово, на протяжении всего фильма мне было чисто по-человечески неловко за этого самого Джима Керри.)
Дениска изображает крайнюю степень удивления, точно копируя удивление по-американски: голова чуть набок и покачивается, брови сдвинуты, рот приоткрыт. Потом из приоткрытого рта доносится глубоким проникновенным шёпотом:
– Уау!
Затем: два указательных пальца направлены в мою сторону, большие пальцы вверх:
– Ты (пауза) не знаешь (пауза) Джима (пауза) Керри?! Я джаст не ослышался?
Дениска щёлкает пальцами вокруг моего лица, как бы приводя меня в чувство.
– Нет, – говорю я, – не знаю. Что же мне, извини за грубость, весь этот кинопонос так и смотреть? Кстати, руки вымой. Небось чипсы с запахом бекона ел?
Денис со стандартным голливудским ироничным удивлением смотрит на меня.
– Ты не отдаёшь себе отчёта в своих словах, анкл Бобби. При чём здесь бекон? Тем более что чипсы были со вкусом сёмги. Это чудовищно! Джим Керри – это классика. Ты не знаешь Джима Керри? Это проблема. Ты должен разобраться в этой ситуации… О’кей? – следует знак «о’кей» обеими руками.
– Ты бы, Дениска, лучше книжку какую-нибудь почитал… «Собачье сердце» там или…
– Моё имя Дэн. О’кей? Все в этом городе зовут меня Дэн. Было бы неплохо, дружище, если бы ты звал меня так же. Это будет джаст неглупо с твоей стороны. Я был бы тебе очень благодарен, старик, если бы ты оказал мне эту услугу.
– Охламон ты, а не Дэн. Ты учиться-то когда начнёшь, а?
– О нет! – восклицает Дениска, заученно растопырив согнутые пальцы, как будто обнимая невидимый шар перед собой и покачивая им. – Только не это! Если бы ты не был анклом Бобби, я бы сказал: заткнись, детка! Я уже знаю эту ситуацию. Такой эпизод был в «Родителях из преисподней – 3». Ты…
– Нет, не смотрел.
– Это проблема. Ты должен обязательно посмотреть «Родители из преисподней – 3». Там родители-вампиры – о’кей? – уговаривают детей-вампиров пить кровь людей, а дети-вампиры – о’кей? – не хотят её пить. Это их выбор.
– Почему?
– Потому что они хотят… как это?.. Джаст э момэнт…
Дениска, подбирая слова, задумывается и долго, чисто по-американски, делает круговые движения указательными пальцами около висков. Наконец он вспоминает и, ткнув в меня указательными пальцами, говорит:
– Йе!.. Клянусь последним чипсом в моей жизни, я вспомнил!
– Ну и что ты вспомнил, макака ты голливудская?
– Дети-вампиры сделали свой выбор. Йе… Они не хотят пить кровь людей. Они сменили свой майнд. Они хотят заниматься с ними дружбой.
– О господи!
– Это их выбор. Там есть такой момент. Отец-вампир Джек предлагает сыну-вампиру Чаку почитать «Великую вампирскую книгу», чтобы поступить в школу вампиров. Но Чак говорит «нет». Он говорит: о’кей, я сделал свой выбор, решил эту проблему и нашёл выход из ситуации. Я буду заниматься дружбой с людьми. О’кей! И тогда другие дети-вампиры сказали Чаку: отличная идея, Чак! Ты настоящий герой, Чак! Ты справился с этим! Это было непросто. Мы гордимся тобой, Чак!.. А потом они устроили вечеринку. Жарили сосиски, дули на торт и всё такое. Это сильный момент, анкл Бобби, не так ли? Этот момент у них получился не хуже, чем у самого Роберта Паттинсона, клянусь задницей Джулии Робертс…
– Слушай, Дениска, честное слово, я не смотрел это «Дерьмо из преисподней» и не буду, я не видел ни одной задницы из этого зоопарка и я не знаю ни этого Паттинсона Робертса, ни Роберта Джулио. Они у меня все на одно лицо, вернее, на одну задницу. (Насчёт задниц я душой уж точно не покривил.)
– Это проблема…
– Сомневаюсь… По мне весь этот звёздный обезьянник одного, к примеру, незвёздного Евгения Евстигнеева или, скажем, Вячеслава Тихонова не стоит. Не говоря уже о Фаине Георгиевне Раневской.
– Кто эти люди, анкл Бобби?
Я начинаю тихонько звереть и неожиданно для самого себя говорю:
– Это проблема, Дэн, о’кей?
– О’кей, анкл Бобби… – растерянно отвечает Денис.
– Может быть, ты ещё не знаешь и Рину Зелёную? Клянусь полосатой жилеткой Глеба Жеглова, это чудовищно, Дэн!
– Кто это – Рина Грин? Я не знаю эту леди.
– О нет!.. Нонна Мордюкова? – я выставил по-англосаксонски в качестве начала отсчёта большой палец.
– Нет.
– Анатолий Папанов? – большой плюс указательный.
– Нет.
– Уау! – визгливо кричу я и направляю на Дениску два указательных пальца (большие оттопырены вверх). – Ты (пауза) не знаешь (пауза) Анатолия (пауза) Папанова?! Это проблема!
Я смотрю на Дениску с чисто голливудским ироническим удивлением.
– Мне очень стыдно, анкл Бобби, – говорит неожиданно смущённый Денис, – но я не знаю этого славного парня. Уверен: он крутой гай. Но я не знаю этого джентльмена. Сорри, анкл Бобби. Где он снимался? В «Дьявольских трусах – 7»? Или, может быть, «Мумия хочет секса – 12»? С кем снимался этот гай? С Джонни Деппом? Или джаст с Брэдом Питтом?
Я по-голливудски мудро-безнадёжно качаю головой.
– О нет! Только не это… У тебя серьёзные проблемы, мой мальчик. Сделай необходимые выводы, детка. Клянусь носом Фрунзика Мкртчяна. Какой Питт с его бредом? Тысяча чертей! – я делаю американские круговые движения пальцами у висков – такие движения помогают этой нации хоть как-то думать. Потом долго покачиваю перед собой воображаемый шар, наконец щёлкаю пальцами вокруг Денискиного лица. – О’кей, гай. Я принял решение. Это мой выбор. И мы – одна команда. Не так ли, детка?.. Сначала ты должен посмотреть «Место встречи изменить нельзя».
– С Ричардом Гиром?
– Факин шит! Уот даз ит мин – «гир»? С самим Арменом Джигарханяном. Потом ты должен посмотреть «Москва слезам не верит».
– С Пенелопой Крус?
– Шитин фак! Какая ещё Пенелопа? С самим Алексеем Баталовым. Клянусь банным веником Жени Лукашина. Затем – «Мимино».
– С Дженнифер Лопес?
– Фак ё шит! Лопес-Пенелопес… Какое джаст убожество… Наоборот – с самим Вахтангом Кикабидзе. Уау! И, наконец, «Ёжика в тумане».
– Это блокбастер, анкл Бобби?
– Шит ё фак! Моё имя Вова. О’кей? Все в этом городе и за его пределами зовут меня Вова. Я был бы тебе очень признателен, дружище, если бы ты называл меня дядей Вовой. Как Скрипач зовёт Станислава Любшина в «Кин-дза-дза!». Ты смотрел? Нет? Это проблема. И вообще: о’кей, ты упал не в ту реку, ёжик Дэн. И она не вынесет тебя… Клянусь миелофоном. У тебя проблема, Дэн, и ты должен её решить. Ку? Или не ку?
Дениска конкретно обалдел. Он во все глаза смотрел на меня. Рот у него был приоткрыт. Но по-нашему, а не по-американски.
Дениска по-рязански шмыгнул носом, по-вятски почесал в затылке и совершенно по-человечески сказал:
– А что такое это «ку», а, дядя Вова?
