Во что вы превратились, Карл? Во что превратилась ваша страна?

Где теперь искать ту Германию, которую уважали, которую боялись? Всего 70 лет, Карл, и кем стали немцы? Те самые немцы, от которых трепетало полмира.

Карл, я никогда не забуду твоего деда, Ганса Крёнера, артиллериста дивизии "Великая Германия". Это был первый в моей жизни участник нашей войны с той стороны, с которым мне удалось познакомиться. Он прошел Бельгию, Францию, Польшу, Югославию и дошел до моего Воронежа. Где "Великая Германия" разбила лоб о 19-й корпус генерала Черняховского и 10-ю дивизию НКВД полковника Сараева. В 41-м пехотном полку этой дивизии воевал мой дед.

Мой дед в плену не был. А Гансу Крёнеру пришлось поработать у нас некоторое количество времени. Но он так и остался крепким Гансом, одним из тех, кого наши деды искренне ненавидели, но уважали как врага. Отмотал свое, как положено, и всю свою жизнь вел бизнес с русскими. Уважал. И его уважали.

Карл, он сейчас на том свете сошел бы с ума, если бы мог, глядя на то, что у вас творится. Даже не потому, что был солдатом армии, поставившей в позу всю Европу. Он был мужиком. Если не понявшим свои ошибки, то хотя бы признавшим. Я это в его книге прочитал, было дело, он мне подарил ее.

Карл, смотри на нас. Мы умеем побеждать. Врага, обстоятельства, ситуации. Слава богу, нам врагов придумывать не надо, с этим у русских всегда был полный порядок. Мы не стали слабее за эти 70 лет.

В те времена, если немцы хотели взять свое, они шли и брали. Другое дело, что вышло так, что то, что они сочли своим, принадлежало нам. А нам, русским, чужого не надо. Но за свое...

Карл, посмотри, подумай, почему мы не изменились? И почему так изменились вы? Да, в свое время вы брали свое там, где хотели. Но время прошло, и теперь свое берут уже у вас. А вы отдаете. Обрати внимание, что у нас за это время не шибко-то поменялась суть. Да, мы были в полном арше, но... Свое (в смысле, Крым) вернули. И своих (в смысле, на Донбассе) тоже не бросаем.

Наверное, все дело в том, Карл, что мы не забыли, что значит быть мужчинами. Если бы у нас случилось нечто подобное тому, что произошло у вас в Кельне и других городах, мы бы действовали не так. Это я о юбках, Карл. Русские мужики юбок в знак солидарности со своими женщинами не надевают. У нас есть другие предметы и гаджеты для этого. Например, монтировки, биты, колы, урны, да и вообще наша фантазия и смекалка позволяет использовать в качестве подручных средств такое, что немцу бы и в голову не пришло. А у нас ничего, прокатывает по полной. Был бы повод.

Если бы, не приведи боже, такое случилось у нас, Карл, честное слово, у нас бы не полицейские участки жертвами домогательств были бы заполнены, а больницы. Домогающимися. Причем, чем дальше от границы с Европой, тем бы это было бы эпохальнее.

Да и женщины у нас не то что немки. Ты так и не поверил, когда я присылал тебе год назад про случай у нас, когда две подвыпившие украинки попали в больницу с переломами челюстей и носов за то, что стали про Путина гадости говорить. А зря не поверил. Русская фрау, она не только коня на скаку может остановить, слона тормознет. И хобот ему отвинтит. Или не хобот. Что уж там о каких-то пьяных хохлушках говорить.

Странно было сводки читать, если честно.

"На площади перед вокзалом и собором в Кельне горожане традиционно встречали Новый год петардами и фейерверком. По данным полиции, в толпу празднующих затесалась группа численностью около 1000 молодых людей, которые выделялись неадекватным поведением".

Группа в тысячу человек. В толпе. И в толпе, видимо, изрядно превышающей численностью эту группу, мужиков не оказалось вообще. Видимо, мужчины в новогоднюю ночь в Германии сидят дома. Все. А в толпе были эти... "партнеры №1" и "партнеры №2". Это, конечно, многое объясняет.

"После этого, как говорят свидетели, началась настоящая "охота на женщин". Группы молодых мужчин в 20-40 человек окружали жертв, вырывали у них сумки, отбирали смартфоны. Все это сопровождалось грубыми сексуальными домогательствами. Крики о помощи тонули в грохоте фейерверка".

Это не я придумал сам, это "Немецкую волну" цитирую. Свидетели были, а мужиков не оказалось. Эх, Карл, случись у нас такое, на год бы воспоминаний было. Ибо веселье началось бы такое, что ни в одной сказке не придумаешь. Хотя у нас такое представить сложно. Мы ж не толерантнутые.

Карл, может пора, пока еще не поздно, стать как бы это сказать, немного менее цивилизованными? Отбросить вашу толерантность и просто дать в морду тому, кто возомнил о себе, что он хозяин жизни?

И потом, а дальше что? Как заставить всех тех, кого вы к себе запустили, жить не по закону джунглей, а чисто по-человечески?

Отвечая 6 января на такой вопрос, федеральный министр внутренних дел Томас де Мезьер указал на увеличение правительством расходов на интеграционные курсы для тех мигрантов, которые имеют хорошие шансы остаться в стране.

И это, по его словам, не только помощь в обучении немецкому языку, повышении квалификации, поиске работы и жилья, выплаты социального пособия, но и целый ряд требований к самим мигрантам, главным из которых де Мезьер назвал "полное признание нашей системы ценностей, включая равноправие мужчин и женщин".

А если не признают, Карл, тогда что? Высылать, что ли, будете? Ага, щас, они шнурки погладят и тихо-смирно поедут обратно. На пальмы. Мечты, мечты...

Да, много лет Германия была действительно центром Европы. На который можно было равняться, чему-то даже завидовать. Уровню жизни, культуре, развитию. Лично мне будет весьма жаль, если ваша страна превратится в задворки Эфиопии или Судана. А все к этому и идет.

Карл, а может, снова пора с надеждой смотреть на восток? Нет, не в плане чего-то заграбастать, в этом плане у нас полный порядок сегодня. Отоварим не хуже, чем 70 лет назад. В плане поучиться тому, как надо жить, чувствуя себя не номерным организмом. Партнером.

Да, это сложно. Но ведь мы уже знаем много примеров, как вместе с русскими на Донбассе в один окоп попадали испанцы, французы, бразильцы, американцы. И немцы. И знаем, как после этим немцам несладко приходилось по возвращении на родину. А цель-то была одна — война с фашизмом.

Карл, вам реально надо что-то менять. Для начала — бабушку отпустить отдыхать от трудов праведных. И посмотрите на Австрию, там с кадрами всегда неплохо для вас было. Вдруг, кто еще нарисуется...

Есть еще пара мыслей. А может, вам взять, и объявить России войну? А потом, пока наши переваривать это будут, минут через 5-10 сдаться? Снова зафигачим не ГСВГ, а ГРВГ, но в обиду-то не дадим этим... афроарабомигрантам. Защитим по старой памяти.

Или еще предложение. А что бы вам не устроить открытый не "Октоберфест", а скажем так, "Майфест"? Выставить в Кельне, Штутгарте, Гамбурге и где еще у вас там подгорало, пивасия от души, отменить на недельку визы и отправить приглашение нашему Союзу десантников? Да, и самое главное, разрешить им купаться в фонтанах. Ну, и сказать вашим партнерам №1, чтобы по домам сидели и не высовывались.

Карл, у вас там тишина среди мигрирующих будет на год вперед обеспечена. Если только в обратную сторону исход не начнется. А если вдруг снова начнут выползать, так фестиваль можно и два раза в год устраивать. Но уже с оплатой дороги приглашенным.

Смех смехом, конечно, но делать что-то надо. И делать вам, сегодняшним внукам тех солдат, которые могли завоевать всю Европу. И завоевали бы, если бы с нами не сглупили. Но так как внуки сильно у вас отличаются от дедов, то жалко вас становится, если честно.

Необходимый постскриптум. Это письмо я действительно отправил Карлу. Естественно, изъяв из него личное и заменив некоторые термины, которые понятны нам, но непонятны будут немцу. Я действительно был знаком с его дедом, который построил в Воронеже два завода по выпуску медицинской продукции. И который воевал на нашей земле и попал тут в плен. Ганс Крёнер действительно написал книгу "Воспоминания о войне", которую мне презентовал. И, возможно, я когда-нибудь напишу про этого своеобразного немца, который действительно произвел на меня неизгладимое впечатление. Если будет на то позволение Карла, то я с удовольствием опубликую его ответ. Думаю, это будет интересно.

Автор Роман Скоморохов

Детище Юджина Стоунера М16 наряду с автоматом Калашникова являлось своеобразным идолом и одним из самых культовых образцов оружия в США. Оружие, которое стало иконой в своей стране и предметом жарких споров во всем остальном мире. Однако вспоминая о десятилетиях противостояния двух империй - США и СССР, почти никто не вспоминает о том, в каких муках рождалась эта винтовка, и какие проблемы сопровождают «американского идола» по сей день. Так называемые «детские болезни» винтовки постоянно дают о себе знать.

История создания

В конце сороковых годов американские оружейники начали постепенно замечать, что существующая технология изготовления стрелкового оружия перестала отвечать требования современного же боя, а производство и вовсе заставляло вспоминать о средних веках. Оружейниками в США было решено изменить не только сам подход к производству и конструированию оружия, но еще и применить при постройке новые материалы, которые заранее давали бы изделию целый ряд преимуществ.

Оперевшись на требования современной эпохи, командование армии США объявило конкурс на создание до 1957 года автоматической винтовки, которая стала бы «оружием будущего». Финальный же свод требования для новой винтовки определил генерал Вилард Вайман: винтовка должна иметь высокую скорострельность, иметь переключатель режимов огня, оснащаться магазином более 20 патронов, иметь вес не более 2,5кг (6 фунтов), и обладать возможностью поражения стальной плиты толщиной 3,5мм с расстояния в пять сотен метров.

В середине 50-х годов, группа инженеров под началом Юджина Стоунера и Роберта Фремонта представила первый образец новой винтовки под патрон 7,62х51мм. Автоматика в винтовке работала по схеме отвода пороховых газов из канала ствола, а для уменьшения отдачи приклад разместили на одной оси с осью ствола. Отличительной чертой этой винтовки стало прицельное приспособление, которое Стоунер и его команда разместили прямо в ручке для транспортировки. В задней части этого «прицела» размещался вращающийся фиксатор диоптра, с помощью которого можно было целиться при недостаточной освещенности. В этой винтовке впервые было применено большое количество алюминиевого сплава и полимерного пластика - диковенных по тем временам вещей. Именно в столь футуристичном виде и предстала первая винтовка AR-10, ставшая прообразом семейству винтовок AR-15 и М16.

Однако проблемы с новой винтовкой, несмотря на технические ухищрения начались практически сразу. Патроны «закусывало», пластик трескался, а общая ненадежность конструкции вызывала столько гнева у простых солдат, что даже самые патриотично настроенные сыны дяди Сэма отказывались стрелять из нее. Винтовку решено было дорабатывать. К началу работ по улучшению винтовки AR-10, фирма Sierra Bullets разработала патрон калибра 5,56х45мм, за основу которого взяли охотничий патрон 222 Remington.

Новый патрон с пулей в 5,5 грамм сделал винтовку существенно надежнее и повысил качество стрельбы. В 1957 году, доработанную винтовку американский солдат узнал под именем AR-15. Однако новый образец не проходил по весу ранее составленных требований. Новая винтовка весила почти 3 килограмма и строилась по схеме отвода пороховых газов из ствола непосредственно в затворную раму. Общим минусом этой конструкции явилась повышенная чувствительность к загрязнению: пороховая гарь требовала (и требует до сих пор) тщательного ухода за винтовкой после каждого использования.

Крещение огнем

По большому счету, вся история современного оружия - это на 95% противостояние американской М16/AR-15 и советского автомата Калашникова. И хотя последний был спроектирован как оружие массовое, а потому более простое - он имел массу преимуществ перед американским конкурентом. Модификации обеих винтовок стали наиболее популярными во всем мире. Однако столкнуться двум гениальным продуктам было суждено не в соревновательном процессе, а в самой настоящей войне. Когда дело дошло до практического использования винтовок в боевых условиях - влажных джунглях Южного Вьетнама в 70-х годах прошлого века, то вся новизна и техническая составляющая М16 внезапно куда-то исчезла. Все дело в том, что влажный вьетнамский климат способствовал тому, что винтовка начинала заедать с пугающей частотой, в результате чего личный состав американской армии нес ощутимые потери.

Во время вьетнамской кампании и появилась знаменитая фраза: «Если бы мне приказали обучить американского новобранца в бою чистить, разбирать и обслуживать автомат Калашникова, я управился бы часа за три, а для тех же процедур для винтовки М16 мне не хватило бы и недели». К тому же, отсутствие нормальных дорог обнажило еще одну проблему винтовки Юджина Стоунера - чистка и уход за оружием превращались для солдат в настоящую игру на нервах. Бывали случаи, когда солдаты американской армии оставляли свою М16 в бою и подбирали брошенный кем-то из вьетнамских партизанов советский автомат. «Эмку» солдат списывал как потерянную в бою и продолжал участие в бою с автоматом Калашникова в руках. Конечно, сами американцы об этом распространяются неохотно, но факт есть факт - в условиях влажного, почти тропического климата, непролазной грязи и нехватки времени на уход - автомат Калашникова оказывался лучшим оружием, которое только можно было придумать.

Судьба злодейка или несовершенство конструкции

Почти 50 лет подобные Вьетнаму конфликты становились полигонами для противостояния М16 и АК. Везде, где ситуация доходила до реального применения оружия, АК показывал неоспоримое преимущество. Однако несмотря на вышеизложенные факты, американцы упорно пытались модернизировать свою винтовку до уровня безотказного инструмента донесения демократии до отдельно взятой страны. Целая серия модификаций винтовки получила путевку в жизнь: М16А1, М16А2, М16А3, М16А4. Пожалуй, пальцев рук не хватит, чтобы перечислить список всех модификаций, версий, специальных серий и прочих улучшений, которым подвергали знаменитую «эмку». Несмотря на старания и колоссальное количество потраченных денег, проблемы оставались прежними: чувствительность к загрязнению, общая ненадежность механизма. Если вдаваться в сухие подробности этих проблем, то можно выделить основные:

1. Уменьшенная длина ствола в некоторых модификациях значительно снижала (и снижает до сих пор) начальную скорость пули;

2. Уменьшилась почти на порядок дальность прицельной стрельбы;

3. Сильный перегрев ствола и цевья при интенсивной стрельбе;

4. В связи с интенсивной в ряде случаев отмечался повышенный износ деталей, как основных, так и вспомогательных;

5. Общая конструкция хоть и была универсальна, однако становилась громоздка.

Последующее использование винтовки в армии США, корпусе морской пехоты, на флоте да и много еще где, говорит об одном: недостатки необходимо устранять. Работы по «наведению» порядка в винтовке дошли до того, что в работу включилось порядка пятидесяти частных оружейных компаний, как на территории самих США, так и за пределами страны. Главным ключиком к решению всех проблем по повышению качества оружия, ко всеобщему удивлению, стало решение не перерабатывать конструкцию чуть более, чем полностью, а повысить ее универсальность. Довольное странное решение, особенно если учесть тот факт, что в винтовке до сих пор не решен самый главный вопрос - ее повышенная чувствительность к интенсивной стрельбе, а так же выносливость и надежность механизмов в разных погодных условиях.

На ум сразу приходит одна демонстрация винтовки и тестовые стрельбы на полигоне Алабино, где-то в начале девяностых. Делегация «по обмену опытом» привезли с собой новенькую M16A2E3, адаптированную для использования американскими моряками и подразделениями спецназа «морских котиков» (англ. US NAVY SEALS). Для проведения стрельб «интереса ради» были вызваны два майора спецназа, которые по очереди отстреливали штатный АК-74М с подствольным гранатометом ГП-25 и американский М16А2Е3. Забегая вперед нужно отметить, что время для визита американцы выбрали не самое удачное. Январь, кругом снег, температура слегка за минус 15 градусов. «Калаш» показал себя так, как он и должен был показать – надежная, простая в использовании машина. М16 в свою очередь из трех отстрелянных магазинов, восемь раз «закусывала» патрон, или просто отказывалась стрелять в силу невыясненных причин. Специалисты из Штатов тогда ответили, мол, это не окончательный вариант, есть и лучше. Российские оружейники переглянулись и тихонько похихикали.

Туманность Стоунера

Подводя некую черту под фактами, собранными в ходе исследования этой винтовки, ее конструкции и опыт применения можно смело сказать - она конечно же не лучшая в мире. Можно даже сказать немного иначе: она безусловно, не лучшая в мире. Давайте попытаемся ответить сами себе на вопрос: что же есть лучшая в мире штурмовая винтовка и какой она должна быть? Если отбросить все прочие условия и принять во внимание главное, то приходишь к выводу, что винтовка должна быть надежной. Никому не нужно оружие, которое может отказать в самый неудобный для этого момент. Можно ли назвать творение Стоунера надежным? Безусловно, нет. Как и все американское, винтовка М16 подходит для теплого климата без пыли, грязи, с хорошими условиями или для кино, где ее любят рекламировать во всех маломальски успешных боевиках.