Полетал пока было холодно. Вообще юг Украины весьма аномальная зона. Снег здесь появляется по принципу суслика. Его никто не видит, а он был.

Старуха в сером платке скрючилась на лавке в желтом осеннем парке. Женщина прошла мимо нее, зацепив взглядом, бросила упаковку от "Сникерса" в урну около и пошла дальше.

Она стала замечать их после тридцати.

Нет, видела, конечно, она их с самого детства: ее собственная бабушка была похожа на эту, с лавки, только одевалась цветасто и вечно пахла тяжелым одеколоном. Старики дремали в темных уголках ее детской площадки, нахмуренным, тяжелым взглядом рассматривая детей в песочнице. Старики обычно были одеты не по погоде, слишком тепло, в куртки и старые кепки, и от их взглядов временами становилось не по себе: словно они смотрели не на песок или детей, а прямо в вечность.

Но по-настоящему она увидела их через неделю после тридцатого дня рождения. Это событие — тридцать кругов вокруг Солнца — отмечали шумно и весело, с танцами до упаду, нарядные и счастливые. На женщине было открытое красное платье; у ее спутника — аккуратный костюм и завязанный элегантным узлом галстук.

Листья тогда только начинали желтеть.

Через неделю она задержалась на работе, доделывая отчеты — можно было взять на дом, но не хотелось брать эти нудные, тяжелые папки в тепло родной квартиры, — и чуть вздрогнула, когда в дверь проскользнула Тамара Петрова — женщина семидесяти с лишним лет в неизменной вязанной шапке, с которой она не расставалась до мая, и темно-синей униформе уборщицы.

— Да вы не волнуйтесь, Людочка, — поспешно сказала Тамара Петровна, заметив, что женщина подняла взгляд от бумаг, вопросительно уставившись на нее. — Я вам не помешаю. Но вы все-таки не задерживайтесь, вас же, наверное, муж, детишки ждут…

Тамара Петровна оборвала фразу, отвернулась и, что-то тихо напевая, принялась смахивать пыль с деревянных полок, аккуратно доставая перед этим статуэтки и пластиковые файлы, смахивая с них пыль отдельно, а потом кропотливо ставя обратно в нужном порядке.

— ...Я ведь тоже той еще карьеристкой была в свое время, — услышала женщина обрывок фразы. Оказывается, Тамара Петровна о чем-то говорила последние пять минут. — В ресторане до главного повара дослужилась, было дело… Эх, такие приемы устраивали!..

Женщина замерла, затем нервно сглотнула и отложила ручку в сторону.

— Вы, наверное, правы, — сказала она через пару минут, пока Тамара Петровна сгребала мусор в совок. — Я, наверное, пойду.

...Она шла темными дворами, выкуривая одну сигарету за другой, и впервые в своей жизни думала о том, что все эти смешные-раздражающие старушки, куда-то спешащие в утренний час пик, все эти деды в магазинных очередях, неловко пытающиеся справиться с новыми электронными карточками, кем-то были. Были, а не выросли словно грибы после дождя уже с морщинами, кепками и платками, фуражками и старенькими куртками, облепив окрестные лавочки. Кем они были? Поварами? Конструкторами? Врачами? Инженерами?..

Были ли у них такие же красивые красные платья и элегантно завязанные галстуки? Смеялись ли они так же весело и звонко, как смеялась сама женщина на своем дне рождении?

Сплетничали с подругами? Ходили в школу, учились, влюблялись и никогда всерьез не думали, что вдруг — через много лет — время натянет на них седины и морщины, до неузнаваемости изменив лицо, сгорбит фигуру и заставит смотреть невидящим взглядом сквозь проходящую мимо толпу?

Она вернулась в настоящее и остановилась; обернулась на старуху на лавке и зачем-то проследила за направлением ее взгляда.

Старуха, не отрываясь, рассматривала главную проходную машиностроительного завода, глубоко задумавшись о чем-то своем.

Исаак Левитан один из моих любимых представителей русской живописи , передающий природную красоту.

Ниже представлены факты о нем и его жизни, которые мне кажутся интересными:


•Левитан не был женат никогда. Несмотря на это, судя по его личной любовной переписке, с женщинами он обращался довольно таки ловко.
•Пребывая на обучении, зачастую у него не было места для ночлега. В таких случаях, после завершения вечерних уроков, молодой художник проводил время на последнем этаже здания училища. А после долгой ночи у него опять было время на мечты о природе, которую он очень любил.
•Левитан сильно подружился с А.П. Чеховым задолго до того, как оба приобрели славу.
•Когда Исааку было всего 19 лет, он получил своё первое признание, как художник. На одной из выставок, к нему подошёл Третьяков и предложил 100 рублей за работу «Осенний день. Сокольники». Смущённый парень просто не мог отказать.
•Пребывая в Москве, живописец некоторое в
ремя снимал меблированную комнату на улице Тверской. Хозяйка брала с него плату только этюдами, а деньгами – никогда. При этом, выбирала она их очень щепетильно.
•Был период, когда в Москве Исаак Ильич в мастерской С. Морозова – очень богатого купца. Последний настолько был доволен его работой, что отдал свою роскошную мастерскую, включая слугу, в полное распоряжение живописца.
•Художник писал только природу, а на его картинах не встретишь людей. Единственное исключение – это полотно «Осенний день. Сокольники», на котором есть фигура человека. Вместе с этим, мало кто знает, что она была добавлена Николаем Чеховым, братом известного писателя.
Исаак Левитан впал в меланхолию за несколько месяцев до своей смерти.

Ниже представлены несколько репродукций его картин.

Товарищи, проживающие рядом с вокзалом, вы прямо сейчас можете сделать добро. На вокзале НСК-Главный возле касс сидит одна пожилая женщина. Она в куртке и шерстяном платке, зовут Барбашова Мария Васильевна. Она приехала проводить усопшего брата. Но проблема в том, что у неё нет телефона, и никто из её родственников не знает, что она здесь. Я нашёл предположительно её внука и написал, но я не знаю, когда он прочтёт и приедет за ней. Сейчас я в поезде и помочь ей более ничем не могу. Потому прошу вас, товарищи, прийти и оказать моральную поддержку, возможно даже накормить или, если сможете, достучаться до её родни. Она очень хороший человек. Надеюсь на вас, аноны. Если что-то сделаете, отпишитесь пожалуйста в комменты, как она там

UPD: бабушка у родственников