Когда миледи отравила Констанцию Бонасье, я не плакал. И когда Герасим утопил собачку, я остался невозмутим.
Даже когда на Гревской площади вешали некую цыганку по имени Эсмеральда и палач, выбив у неё из-под ног лестницу, вскочил ей на плечи... Даже тогда я лишь скрипнул зубами.
Я вообще крепкий парень, закалённый вот этими всякими книжными трагедиями.
Но роман Невила Шюта «На берегу» показался мне очень печальным.
Там умерли все.
Когда-то я посмотрел фильм Стэнли Крамера: Грегори Пек, Ава Гарднер и чёрно-белая киноплёнка.
Хороший голливудский фильм без супергероев и компьютерной графики.
А недавно прочёл книгу.
В ней события происходят после атомной войны. Третьей мировой. В пятидесятые годы. И начали эту войну не сверхдержавы вроде России и Америки, а «малые» страны, которые тоже обзавелись своими атомными бомбами. А когда всё началось, то события вылились в неразбериху навроде пьяной кабацкой драки, когда кто-то уже разбил люстру стулом и в темноте все раздают удары направо и налево, не разбирая ни своих ни чужих.
Логичное развитие ситуации.
Но о самой войне в книге почти ничего-то и нет.
Через пару лет после её окончания в Северном полушарии уже все умерли, а в Южном ещё живут люди. Радиация движется на юг посредством всяких там муссонов, да пассатов и люди просто ждут, когда наступит и их черёд.
В Мельбурне и его окрестностях считают дни, когда и их накроет радиационным облаком. «Где-то в сентябре», — говорят они. «Да, может, неделькой раньше — неделькой позже».
Есть ещё командир атомной подлодки ВМФ США, которого отправляют к берегам Америки проверить радиационный фон.
Чего в книге нет — так это распространённых нынче сценариев постапокалиптичного существования. Ну, знаете, когда каждый сам за себя, повсюду убийства, грабежи и драки за ресурсы. По схемам любимыми, чуть заплывшими возрастным жирком, сорокалетними городскими мальчиками:
— пункт А — выбраться из города;
— пункт Б — раздобыть оружие;
— пункт В — убивать всех;
...
— пункт Ё — не забыть спинер...
...и так далее.
Нет! Здесь, на берегу, люди живут обычной жизнью, не изменяя своим привычкам. Ходят на работу, делают покупки и строят планы на будущее, обманывая самих себя. Такой тихий мирок в ожидании смерти.
Никакого хаоса — всё чинно и благородно. Даже в таких мелочах, как рыбалка. Сезон ловли форели открывается 1 сентября, но к тому времени все уже будут мертвы. И тогда правительство переносит дату, чтобы люди могли напоследок порыбачить, не нарушая закон и не превращаясь в браконьеров.
А когда наступает срок, люди просто ложатся в свои постели и принимают яд, чтобы избегнуть мучений лучевой болезни.
Неизбежность. Вот слово, приходящее в первую очередь на ум при чтении этой книги.
И ещё — достоинство.
А кролики? Кролики, бич Австралии, тоже вымрут, но позже чем люди. Где-то через годик. У кроликов сопротивляемость организма выше.
И премьер-министр говорит, что вот, мол, мы долго-долго воевали с кроликами на своём континенте и в конце концов они нас победили.
Да.
Словом, грустно и печально всё это, братцы, и не единого просвета или надежды не оставляет эта книга.
И если б я был министром образования, то я бы включил роман в обязательную школьную программу. И заставлял бы детей писать сочинения и учить отрывки наизусть. И ставил бы нерадивым школьникам двойки и ввёл бы телесные наказания и сёк бы их розгами, пока в юных головах не закрепилась бы мысль о том, что никогда нельзя допустить, чтобы такое произошло в действительности.
И школьники возненавидели бы меня и прокляли моё имя.
Так вот!
