Я любил белый шум. Здорово ночью включать радиоприёмник, и слушать шёпот и потрескивание динамика. Понимать, что ты прикасаешься к моменту сотворения мира, к моменту своего истиного рождения. Слышать, как рождались и умирали звезды, как реликтовое излучение проходит сквозь твоё тело. Миллиардолетний стон вселенной. Все, что когда либо было, будет или есть, все в этом шёпоте.
Сегодня я включился в сеть чуть позже обычного. Крутил колёсико поиска, шкала светилась зелёной мякотью, мелькали города, страны, континенты. Пираты, и любители. Просто радиохулиганы. Музыка, передачи, шоу, заполняли полутемную комнату. Мне быстро это надоело, суета. Крикливость. Пафос. Я докрутил колесо почти до конца, и наконец колонки монотонно зашипели, успокаивая меня, накрыв уши мягкими лапами. Было это около часа ночи. Пора спать. Я срезал чуть высоких частот и закурил. Дым сигареты подсвечивался шкалой. Полюбовался клубами и завалился на кровать.
Я проснулся. Сознание включилось резко, как щелчком зажигают свет. Непривычная тишина системы, хотя шкала светится по-прежнему. В комнате накурено, значит спал я недолго. Что то не так. Я подошел к радио, только хотел тронуть колесико настройки, как услышал в колонках дыхание. Тяжёлое, еле различимое. Я чуть добавил громкости, мне послышались слова. Я выкрутил ручку на полную, стало слышно фон усилителя.
- Эй. Эй, кто-нибудь.
Голос. Но на этой частоте нет вещания и быть не может. Голос. Тихий. Мощности не хватало, громче не сделаешь.
- Эй. Я иду уже неделю.
Говоривший зашёлся натужным кашлем. Прокашлялся, замолчал. Я закурил, напрягая слух.
- Солнце. Это ебучее солнце не движется. Кто-нибудь. Солнце не движется. Я уже семь раз заводил часы. Ложился спать. Тут море, метров двести от меня. Оно стеклянное. Я не могу до него дойти. Оно не приближается. И не колышится. Ветра нет. Я хочу пить. Ээээй. Кто-нибудь. Почему я не умер? Тут только песок. Я должен был сдохнуть от жажды. Мои ботинки сделаны из крови кроликов и голых ногтей.
Послышался смех, затем снова тяжелый кашель. И тишина. Я затушил окурок о жесть консервной банки, закурил вторую.
- Эй, кто-нибудь. Я нашел телефонную будку. Старую. С чёрной трубкой и диском набора. А, черт с вами, уебки. Стекла разбиты. Даже в этой ебучей будке песок. Эй, кто-нибудь. Эй, эй.
Добрый фей. Я из окошка вижу море. Наверное оно сплошь из рыбьих голов. Как и моя голова. И мои сосуды - это паутинки червей. Я чувствую, как они ползают внутри. Сейчас в левой руке их нет, а где они? ГДЕ ОНИ. Эй. Кто-нибудь. Боже. Я же должен был сдохнуть. Эй, кто-нибудь. У меня осыпаются ребра. Наверное осень. Я слышу их шелест и хруст. Сознание. Я его чуууууююююю. Нюхом жабы. Оно еще во мне. Квохчет и дрочит. Я случайно нашел эту будку, и она моя. Тут я и останусь. Но как же, чуть позади меня дорога из старого асфальта. Шоссе 666. Эй, где же я? Нет. Я вернусь на дорогу. И над головой сново будет картон размалеванный голубой краской. Я дойду, тысяча людей. Черти чертят. Доййддддуууу. Из телефона кстати растут волосы. И даже они в песке. Мерзкие и кучерявые. И у них есть сердце. Откуда они растут? Из под песка, сквозь кабель. Все, эй кто-нибудь. Я пошел. Колокольчик моей девочки звенит и зовёт. Прощай, увидемся на этой стороне.


Щёлкнуло, из динамиков рёвом полился белый шум.