Служил я в славном городе Борзе в далеком 2012 году, в отдельной мотострелковой бригаде №36, в народе широко известной как  "Голубая дивизия". Попал я туда после школы сержантов в Чите, откровенно говоря, за косяк по службе.Занимал должность командира отделения в мотострелковой роте. Повидал там всё, от жёсткой дедовщины, до тупой уставщины. Наш батальон славился диким коктейлем уставщины, дедовщины и щепотки землячества. И как вишенка на торте, всё это дело венчал конкретный долбоебизм.

Это я к чему. В июне месяце, как сейчас помню, к нам в батальон присылают молодняк, человек 30-35. Распределяют их по трём ротам и начинается веселуха. Зеленые парни с бритыми головами, в обнимку со своими вещмешками толпятся на центральном проходе. В глазах дикий ахуй и полное непонимание того, куда они попали.

Это был стандартный понедельник. Почему стандартный? Потому что наша рота готовилась опиздюлиться по всем фронтам, как и в каждый другой понедельник. Дело в том, что каждый понедельник в 11:00 проводился батальонный строевой смотр.  Проверяли личные вещи солдатов, от котелка до каски. Всё должно было быть подписано, аккуратно выглядеть, иметь однообразие, как и все в Российской армии. Проблема была в том, что времени на подготовку к смотру не было, от слова совсем. 2-3 час перед отбоем в воскресенье.  С понедельника по пятницу - учеба, стрельбы, маршброски, караулы и наряды. Суббота- ПХД. Воскресенье по документам выходной конечно, но есть нюанс. После завтрака до обеда спортивный праздник, с обеда до ужина свободное время, с ужина до отбоя подготовка к строевому смотру. Ну вот вообще никак не получалось сделать всё идеально, поэтому мы огребались.

Так вот. Наша рота готовилась опиздюлиться. Мы получаем личное оружие, одеваем бронежилеты и каски, строимся на центральном проходе.Нам предстоит небольшой променад, из расположения роты к танкодрому. Примерно 5 километров. В роте остается только наряд. Ротный, его зам, взводные и контрабасы тоже бегут. Возникает вопрос. Куда девать новобранцев? Ротный решает проблему за пару минут. "Хули тут думать, военные? Тут бежать надо." И молодые бегут с нами. Первые потери мы получили на втором километре. Молодёжь не выдерживала, падала. Оставляли с ними сержантов, стариков., мол на обратном пути заберём.

Забрали, всё норм. В полном составе вернулись в расположение.

Из всех молодых выделился один экземпляр. Он на марше, километре так, на втором сдох. Это не объяснить словами. Он упал на колени и завыл. Страшно так, не по человечески. Слюни, сопли, истерика. Орал что то нечленораздельное,  что не может, не хочет и вообще это все не его.

Мы бежали, и заострить внимание на его поведение тупо не было времени. Оставили с ним ефера, побежали дальше.  Ротный на вечернем построении довел до нас, сержантов, что с этим парнем нужно держать ухо в остро. Мы приняли инфу, записали в блокнот ( Лично я все всегда записываю в блокнот) и служим дальше.

Пошла стандартная рутина для молодого бойца. Случаев рукоприкладства было крайне мало. Телесные осмотры, анонимки и прокуратура через дорогу держала в кулаке всех чрез меры агрессивных. Тревоги, стрельбы, вождения, ПХД и рабочки. Ничего из ряда вон.  Именно на рабочке и случился крайне неприятный казус.

Этот вышеуказанный молодой солдат попадает на рабочий наряд по скашиванию травы на закрепленной территории. Территория находилась вдоль забора части, напротив нашего батальона с другой стороны забора. Так как работа производилась за забором, молодого сопровождал ефер из моего взвода. В 10:00 получили они бензокосу, канистру топлива и наставления в дорогу,  отправились на рабочее место. Там старый прилег в тени, а молодой косил траву. Ефер задремал, а когда проснулся не обнаружил салагу. территория почти на половину была выкошена, коса валялась на земле, а бойца не было.Ефер забрал косу и направился в расположение. не обнаружив там молодого, он пошёл с докладом к ротному. Ротный пошёл к замполиту батальона, тот в свою очередь к командиру батальона. Через 2.5 часа после исчезновения было поставлено в курс командование бригады. После этого начались две недели головной боли  и полной физической и моральной дрочки всей роты.

Каждый день наша рота после подьёма завтракала, и шла на плац и стояла там до обеда.После обеда до ужина и от ужина до вечерней проверки. После вечерней проверки, рота заходила в располагу и стояла там ещё часа два-три. Командир роты с его замом и контрактниками прочёсывали город, сержанты с командирами взводов шерстили территорию в\ч. Результата не было.

Через 5 дней после происшествия нашу роту начал посещать майор из особого отдела со своими прихвостнями.Начались тупые расспросы по поводу дедовщины и отношения внутри роты. Сержантов, в том числе меня, дергали на допросы. Это было тяжело. Сидит напротив тебя дядя с погонами майора, улыбается так доверительно. Чайку тебе наливает, а в глазах лютый холод. Насквозь, ирод, сверлит. Сидишь напротив его и головой понимаешь, что ты абсолютно не при чём. Не гнобил этого парня, не унижал. А в сердце червь копошиться, сволочь. Уже сам начинаешь сомневаться, а так ли ты не виновен?Это был пиздец, но мы держались как могли. 

Шло время, проблема не решалась. И вот, через 16 дней после происшествия, наша пропажа обнаружена. Обнаружена она в 3-4 км от части, в частном доме одной пенсионерки. Он рубил дрова во дворе, когда его задержал патруль военной прокуратуры. Вначале он всё отрицал, говорил что местный и его с кем то путают.Но прибывший на место ком роты, расставил все точки над и. Отрицать было не разумно, и нашего героя прорвало. Истерил он долго, винил во всем сержантов, офицеров, устав, еду в столовой и наряды. Слюни, сопли. Зрелище не для слабонервных. Уточню.Его никто не бил, не унижал, не издевался. Ему даже ту истерику на первом марше никто не вспоминал. Да были наряды, караулы и стрельбы. Ранние подъемы и поздние отбои, но, повторюсь, всё в рамках устава.

После допроса "дезертира" стала ясна картина происшествия. Когда бравый ефер уснул, наш молодой, немного покосив траву, опять впал в тихую депрессию. С его слов, дело было так:

" Когда ефрейтор N уснул, мне стало плохо. Я присел на бордюр и стал плакать. Проходящая мимо женщина спросила у меня всё ли в порядке. Я как на духу рассказал ей всё. О плохом питании, тяжелых нагрузках  и о злых командирах. Она предложила пойти с ней. Я согласился.

Две недели я жил у этой женщины и помогал ей по хозяйству. Она обещала написать заявление в " Комитет солдатских матерей", и уверяла что всё закончиться хорошо. Но меня задержал патруль."

На следующий день объявили о общем построении бригады. Командир бригады (царство ему небесное.Погиб в Сирии) 3 часа читал лекцию личному составу. Ефрейтора, который проебал бойца, разжаловали до рядового. Каждый командир нашего батальона от взводного до ротного получил строгий выговор. Батальон лишился увольнений в город на месяц. Дальнейшая судьба этого "Неуловимого Джо" мне не известна. Комбриг брызгал слюной и обещал самую тяжкую меру наказания для него. Но что с ним стало до нас увы не доводили. Знаю только что он уехал в госпиталь на проверку психического здоровья, и оттуда уже не вернулся.

Вообще за весь срок моей службы таких инцидентов было не мало. Но это самый яркий и наиболее подходящий к оригинальному посту.

Всем мира.

Златомира Ольгерд  "Виражи Бумеранга".

Лизу привезли ко мне в лежачем положении прямо из больницы. Врачи сказали её родственникам, что сделали все что могли. И не могут понять, что происходит с девушкой. Женщина лежала на заднем сидении вместительного джипа на мягком матраце, мягкой подушке и заботливо укрытая теплым пледом. Её муж, Олег, смотрел на меня умоляюще: «Спасите мою жену. Сказали, что только Вы можете помочь, если захотите! Мы не знаем, что происходит, что случилось.» В голове эхом: «…если захотите» Да, если захочу. Ведь бывает так, что порча заслуженная, и снимать её для человека может быть опасней, чем жить с ней сколько она отмерила. Ранее я писала про порчу с условием, которое нередко подвешивают колдуны при наведении порчи, наложении проклятия или заклятия. И если это условие есть, то нередко снимать порчу крайне опасно.

Я не стала усложнять мужчине задачу просьбой перенести жену ко мне в дом. Подошла и посмотрела на лежащую женщину. Попросила показать мне руки и ноги. На внутренней стороне запястий рук я увидела множество красных точек, похожих на укусы комаров. Но это были не укусы, а уколы. Олег, увидев, что я внимательно рассматриваю точки, сказал, что появились они год назад и не сходят, несмотря на разного рода лечение. Все стало на свои места. Я спросила, дарили ли Лизе букет роз. Олег сказал, что год назад в день рождения жены — ей исполнялось двадцать пять лет — дарили много цветов.

Но меня интересовало, дарили ли Лизе до или после, отдельно от других, из рук в руки, букет роз. И он вспомнил, что через три дня после того, как отметили двадцатипятилетие Лизы, к ним в квартиру позвонили. Дверь открыла Лиза. На пороге стояла молодая женщина с огромным букетом красивых роз. Сказав, что она одна из дальних родственниц отца Лизы из Подмосковья, и попросив прощение за то, что не была на юбилее, протянула лично в руки Лизе этот букет.

Конечно и Лиза и Олег удивились, что они кого-то из родственников не знают, но Лиза с радостью приняла цветы. Букет стоял долго, радовал ароматом. Но постепенно бутоны стали вянуть, и Лиза выкинула его в мусоропровод, как и все остальные увядшие цветы. В букете была поздравительная открытка со странной надписью: «Желаю тебе подобного счастья!!!» — её выкинули. Никто из родных не мог вспомнить дальнюю родственницу из Подмосковья. Вскоре всем пришлось забыть об этой таинственной гостье, потому что заболела Лиза. Сначала на руках появилась крапивница, затем как будто следы от уколов. Лиза стала худеть, желтеть, потом уже ноги отказали. Врачи, больницы… и наконец доехали до меня

Мне сразу стало понятно, что наведена крайне тяжелая порча с мощной некротической завязкой. Я сказала Олегу, что его жене подарили букет из преисподней. Жить женщине осталось до момента, когда сгниет последняя роза из подаренного ей букета. А сколько роз было в букете узнать можно только у того, кто этот букет подарил. Поднять на ноги Лизу не удастся. Единственное, чем я смогла бы помочь женщине — довести её до сидячего положения, чтобы она до своего конца не лежала, а хотя бы сидела в коляске. И еще я сказала Олегу, что для того, чтобы узнать сколько Лизе осталось, мне придется искать исполнителя.

Самостоятельных заказчиков в наведении такой порчи не бывает. И заказчик и исполнитель — одно лицо. Он спросил скажу ли я ему, кто и за что навел такую порчу. Я ответила, что никогда не говорю, кто навел. И часто не говорю за что. Я дала одно зелье и сказала, как его нужно пить. Супруги уехали, а я помчалась к нашему медиуму с просьбой сделать вызов исполнителя. Как и что она для этого делала, расписывать не стану — долго и нудно. Да и не нужно. Медиум нашла женщину, которая принесла Лизе в подарок букет смерти. Сделала вызов. Жила она действительно в Подмосковье. От Москвы недалеко. Мы встретились.

Её звали Наталья. «Почему и зачем?» — был мой первый вопрос. Женщина с полминуты смотрела как-бы сквозь меня. Наверное, где-то далеко позади меня был ответ на мой вопрос. Я поняла, женщине было все равно. Медиум сказала мне, что на вызове она видела мужа и детей Натальи. Это означало, что они мертвы, и Наталья хочет к ним. Но по всей вероятности она хочет забрать с собой и Лизу. Я сказала Наталье, что и она может погибнуть. Женщина усмехнулась: «Мне все равно. Я и сама хочу уйти к мужу». Я промолчала. Сгниет последний бутон и порченый погибает.

Снять такую порчу невозможно. Можно узнать, сколько было роз в букете и поэтому узнать, сколько месяцев остается жить порченому. Да. Именно месяцев, а то и дней. При наведении такой мощной порчи шанс на годы не дают. Наталья попросила выслушать её, иначе она не скажет сколько роз. Смерти Наталья не боялась. Жить она не хотела и согласилась на условие преисподней. Естественно, я согласилась выслушать, и она рассказала мне такую историю.

Шесть лет назад.

Наталья была счастлива, когда Егор сделал ей предложение. Свадьбу сыграли скромную, так как оба только окончили институт и едва начали зарабатывать. На свадьбу родные и родственники по сусекам наскребли свадебный подарок — денег на отдельное жилье для молодых. Собранных денег хватило на однокомнатную квартиру на окраине их небольшого районного городка. Жить стали дружно. Наталья родила мужу двойню — мальчика и девочку. Супруги были счастливы. Быт понемногу налаживался. Жили себе не тужили, пока в их жизнь не ворвалась драма на колесах.

В тот летний воскресный день Наталья, выпроводив свое семейство на прогулку, затеяла стирку и генеральную уборку. Изредка посматривала в окно, она с минуту-две наблюдала как муж прогуливается с коляской, в которой мирно посапывали их пятимесячные двойняшки. «Повезло мне с мужем» — думала с теплотой. Домашние дела увлекли. И когда женщина закончила уборку, с удивлением заметила, что прошло уже четыре часа. Подойдя к окну, она не увидела во дворе мужа с коляской. Позвонила Егору на мобильник. Ответа не было. «Странно, почему не позвонил, не сказал куда пошел. Где же он?!» — с тревогой думала Наталья. Быстро собралась и побежала во двор, не переставая набирать номер мужа. Но телефон по-прежнему отвечал длинными гудками. Она не представляла даже в какую сторону бежать.

Увидев соседку по площадке, тетю Настю, Наталья бросилась к ней с вопросом, не видела ли она её мужа с детьми. Тетя Настя сказала, что видела час назад как Егор с коляской шел по тротуару. Она спросила его куда он направляется. Егор ответил, что решил с детьми погулять в парке, который находился в трехстах метрах от дома через дорогу. Наталья бросилась к пешеходному переходу, чтобы перейти на другую сторону улицы и пойти в парк. Сердце начало бешено колотиться в предчувствии чего-то неотвратимого. Едва дождавшись разрешающего сигнала светофора, женщина перебежала дорогу и побежала в сторону парка. И тут зазвонил телефон. Наташа даже не посмотрела кто звонил, так как была уверена, что звонил Егор. Но услышала голос рыдающей Елены, сестры Егора.

— Наташенька, — едва разобрала сквозь рыдания, — у нас беда. Егора и детишек больше нет. И дальше лишь рыдания.

Наталья остолбенела. «Как нет?! Кого нет?! Почему нет?! — пронеслось в голове. Она стала лихорадочно набирать номер мужа. Наконец услышала ответ. Но это был не Егор. Незнакомый голос уточнил имя и фамилию женщины, спросил кем ей является Егор Коломиец. Услышав ответ, мужчина сказал, женщине, что её муж и дети погибли под колесами внедорожника. Больше Наталья ничего не слышала. Она упала без сознания. Тяжелый сердечный приступ и несколько дней в реанимации. Её любимых мужа и детей похоронили без неё. В больнице женщина провела около двух месяцев. Выйдя из больницы поехала с несколькими родственниками на кладбище. И долго рыдала на могилах близких: просила прощения у мужа и детей за то, что не уберегла, не проводила, не попрощалась. Наталью никто не успокаивал. Понимали, ей нужно выплакать свою потерю и этот удар судьбы. Но никто из родственников и не догадывался, что вскоре Наталье предстоит перенести второй, более мощный удар.

За рулем того внедорожника, который в одночасье унес жизни её любимых людей, находилась подвыпившая молодая девушка — дочь очень влиятельного чиновника из областной администрации. Она недавно получила права, и папа купил ей обещанный джип. Девушка была в кураже. Покупку «обмыли» в ресторане и Лиза (так звали папину дочку) посадила подружек и поехали кататься. До страшной трагедии оставалось: сто двадцать километров в час, выпитые двести граммов виски и один час времени — время на поездку от областного до районного городка.

А Егор в тот летний день решил прогуляться с детьми в парке. По дороге встретил своего давнего друга. Медленно шли, беседовали. Заговорились и не заметили, как прошли три квартала. Тут у друга зазвонил телефон и он, сказал, что должен ехать на какую-то встречу. Егор проводил друга до автобусной остановки и, махнув рукой на прощание, развернув коляску, двинулся к пешеходному переходу, чтобы перейти на другую сторону и по противоположной стороне улицы пойти в парк. До трагедии оставалось три секунды. На зеленый свет для пешеходов Егор начал переходить дорогу. Одна секунда, вторая, третья… Тяжелый внедорожник на скорости сто двадцать километров час въехал в судьбу счастливой семьи.

Думаю, не стоит много писать о том, что Лизе удалось избежать наказания. Папа — влиятельная административная единица, любимая дочь. Жалко чадо в тюрьму отправлять. Лиза ни разу не встретилась ни с Натальей, ни с кем-либо из её родственников. Папа сразу отправил её на пару лет за границу — от правосудия подальше. Как это часто бывает в таких случаях, виноватым сделали Егора. Мол, переходил на красный свет, был выпивши и так далее. Не стану описывать трагедию души Натальи, сами поймете, что она испытывала. Не стану описывать и мытарства Натальи по адовым кругам беззакония. Когда женщина поняла, что убийце её семьи удалось избежать наказания, она приняла решение обратиться за помощью к темным силам. Вплоть до продажи души за достойное наказание виновной. Но вскоре от мысли о продаже души пришлось отказаться — поняла, что в этом случае она не встретится со своей семьей там, в ином мире. И она втайне ото всех начала искать сильного колдуна.

Поиски привели её к очень сильной сибирской колдунье, которой женщина рассказала о своей трагедии и попросила помочь ей наказать виновницу. Колдунья долго молчала. Потом повела Наталью куда-то на задворки своего участка. Подведя к кустам роз, срезала с трех из них по черенку и сказала, чтобы женщина посадила эти черенки в определенном месте возле каждой из трех могил. Таким образом судьба Лизы была решена. Наталья сказала мне сколько роз было в букете. Наталья ждала этого наказания долгих три года. На юбилей Лизы она подарила большой и красивый букет смерти. И букет из преисподней сделал то, чего не захотел сделать Закон — наказал виновную в гибели трех человек.

Немного об этой порче.

Колдунья дала три черенка от разных кустов определенного сорта роз. Эти черенки втыкают в землю у могил и выращивают кусты роз поливая их определенным составом и с определенными заклинаниями. Такой куст должен расти три года. Затем с каждого куста срезается определенное количество роз. Букет собирается с определенным заклинанием. Накладывается заклятие. И этот букет дарится жертве. Шипы прокалывают кожу и дальше уже свою черную работу выполняет ядовитый сок. Эта порча коварна своим бумерангом. Тот, кто её делает, и сам погибает, так как уколы шипами неизбежны. Ведь срезать розы и собирать из них букет нужно голыми руками. Это условие преисподней. Но Наталья намеренно шла на верную смерть. Её успокаивало то, что и виновница в гибели её любимых людей не останется безнаказанной.

P.S.

У преисподней всегда одно условие — жертва за это наказание. Как правило — жизнь «исполнителя», вырастившего эти розы. Но нередко преисподняя принимает откупы — подмену, замену. Это значит, что вместо себя «мститель» может продать душу своего кровного родственника. Это может быть, как ныне живущий, так и потомок (сын, дочь, внуки). Бывает, что удается «выкупить» проданную душу из адова плена. Главное вовремя понять, что это проданная душа, а не психические расстройства. В последнее время участились обращения к колдунам за наказанием виновного в гибели родных, близких, любимых. Люди не жалеют средств, лишь бы тот, кто причинил страдания, тоже страдал или вовсе исчез с лица Земли. Это все потому, что зачастую виновникам удается избежать наказания по Закону: выкупились, откупились, родственники высоких чинов и так далее. Но те, кому причинили боль, тоже чьи-то родные. И каждый, кто убил, задавил и так далее, но остался безнаказанным, должны помнить, что пострадавшим совсем необязательно нанимать киллера с пистолетом или снайперской винтовкой. Достаточно тихо прийти к колдуну. И тогда к ним могут прийти с букетом из преисподней.