Blizzard Community

- Ты уверен? Это же писарь, - шептались за дверью.

- Она не писарь, а инскриптор.

- Да мне плевать! Мне нужен рога, который быстро и тихо решит проблему.

- Эта дохлая сучка работает здесь уже два месяца. Она знает каждый кустик в провинции, заработала кучу денег, ни разу не сорвала заказ. В Серебряном Бору лучше неё никого нет. Был один маг, да набрался опыта и в Хилзбрад подался. Вызвать?

- Хватит шутить! Дело государственной важности, мы не можем позволить себе ошибиться.

- Тогда к ней…

Виолетта вычерчивала символы на страницах гримуара, не обращая внимания на шёпот за дверью. Договорятся – войдут, не договорятся – уйдут. Всё просто.

- Что встали? Дайте пройти! – фыркнул Отрёкшийся-жрец и вошёл в комнату. – Здравствуй. Готово?

- Ещё две страницы. Присядь, сейчас допишу.

- Кха! День добрый! – бодро гаркнул орк в военной форме, широко распахивая дверь. – Я полководец Торок, это адмирал Хетчет.

Орчиха в морской форме и алой треуголке молча кивнула.

- Дело государственной важности, требуется высококлассный специалист для ответственной операции. Затронуты интересы Оргриммара, может разразиться международный скандал. Незаслуженно пострадает репутация официальных лиц, которые не имеют морального права бросить тень на своё доброе имя. Их ответственность перед народом требует…

Виолетта выводила формулы магическими чернилами, вплетая в безжизненные строки капельку арканы, превращая обычный справочник жреческих заклинаний в амулет, прибавлявший хозяину выносливости и силы заклинаний. Орк говорил и говорил, она дописала последнюю страницу, слинковала все страницы, замкнула силовые линии и застегнула обложку на тонкий ремешок.

- Готово.

- Сколько с меня?

- Бери так. Это гримуар начального уровня, возни при написании больше, чем пользы.

- Я не могу бесплатно.

- Принеси со следующей вылазки пару шмоток, я на шарды разберу, и будем квиты.

- Договорились.

Оторопевший орк смотрел на переговаривающихся Отрёкшихся, которые не обращали на него никакого внимания, не в силах поверить, что такую важную персону кто-то посмел игнорировать.

- Эй, рога! Ты меня слушаешь?!

- Конечно, нет, - пожала плечами Виолетта. – Я жду, когда ты начнёшь рассказывать, что мне нужно делать. Всё остальное ко мне не относится, а значит, не интересует.

Побагровевший орк зарычал, стискивая рукоять двуручного топора, с ненавистью буравя взглядом нежить. Не помогло. На девушке был хороший кожаный шлем, на котором умело закрепили серый платок, закрывавший нижнюю часть лица. Мутные белёсые глаза спокойно смотрели на гостей. Ей было всё равно.

- Торок успокойся, - вдруг сказала орчиха. – Меня от твоей болтовни тоже тошнит. Короче, сеструха, слухай сюда. Надо доставить груз на побережье, быстро и скрытно. Наша команда попала в засаду, многие в плену. Им надо передать восстанавливающее питьё. Времени у нас нет, на счету каждая минута.

- Какое ещё питьё? Я таких эликсиров не знаю.

- Неважно. Твоё дело доставить.

- Я не беру заказы, смысл которых мне непонятен.

- Твоё дело доставить груз, а не задавать вопросы.

- Найдите другую рогу.

- Дело государственной важности, нам нужен самый лучший.

- Доставка почты приравнена к делам государственной важности? Надо запомнить.

- Хватит шутить!

- Я ещё не вспомнила, как это делается. Я серьёзно.

- А если серьёзно, то иди и работай!

- Пойдёте вы. Спасибо, что зашли. Это форма прощания, на самом деле я вам не благодарна.

- Ты понимаешь, что не всё можно рассказывать простому исполнителю?

- Меня это не касается.

- Хозяин! Тут есть ещё роги? – повернулась к тавернщику адмирал.

- Они не возьмутся, если узнают, что Виолетта отказалась. Жизнь дороже.

- Да что она о себе воображает?! – завопил Торок, нависая над столом.

- Ничего. Не умею, - перебила Виолетта. – Я хочу выполнить работу и получить оплату. Это всё.

- Ладно, слушай, - сдалась Хетчет. – Ваша Тёмная Госпожа запросила подкрепления у Оргриммара…

- С ума сошла! – зашипел Торок, хватая её за рукав. – На плаху захотела?!

- Я на ней окажусь, если ничего не предприму! – раздражённо скинула руку полководца женщина. – Дело конфиденциальное, огласка недопустима. Это понятно?

- Я про свои заказы никому не рассказываю, сколько бы они ни стояли – медь или золото, - пожала плечами Отрёкшаяся.

- Ваша банши предпринимает наступление на поселения хуманов, ей нужно подкрепление. Гаррош Адский Крик выпросил у Тралла руководство этой операцией. На кону его честь и компетентность. Если десант не прибудет вовремя, он будет опозорен и лишён полномочий. Это его первое серьёзное задание, все ответственные лица следят за высадкой и не пропустят ни одного промаха.

- Почему он сам не отправился с экспедицией?

- Не знаю. Он отправил нас. А в пути случилась беда…

- Во всём виноваты гоблины! – вмешался Торок. – Я говорил, что нужно снаряжать корабли в Дуротаре. Зачем нам Азшара?! Зачем нам Гавань Трюмных Вод?

- Мы отплыли из столицы гоблинов. Помимо обычных припасов гоблины погрузили на корабли бочки с элем…

- Неслыханно! – опять вскричал Торок. – Наша великая империя ещё не видела такого предательства!

- Команда не справилась с управлением в местных туманах. Все корабли сели на мель у местечка Оплетающая Тьма. Моряки и десант частично рассеяны, частично захвачены в плен мародёрами.

- Что значит «рассеяны»? – спросила Виолетта.

- Вынуждены отступить, скрываются в зарослях, потеряли связь с основной группой. Им нужно доставить питьё, как пленным, так и оставшимся на свободе.

- Я, конечно, недавно восстала и у меня плохо с памятью. Но мозги у меня варят. Так вот – я ничего не поняла, и давайте заново, только простыми доступными словами.

Орки мялись, переглядывались, но, в конце концов, разговорились. Обнаружив в трюмах бочки с элем, команда пьянствовала всю дорогу. Как сели на мель, как попали на берег, как подверглись нападению местных жителей, никто не помнит. В настоящий момент ситуация выглядит следующим образом: три корабля на мели, триста орков либо валяются в кустах с чудовищного похмелья, либо сидят в клетках на берегу, а жители местных деревень, сохранившие со времён войны плохие воспоминания об орках, грабят корабли. Виолетте надо отнести на берег несколько бурдюков с элем и похмелить хотя бы взвод бойцов, дальше они сами будут выкручиваться. Но бежать нужно уже сейчас, через трое суток Сильвана ждёт их на Передовой Серебряного Бора. Если десант не прибудет вовремя, Гаррош всех их казнит.

- Я не знаю, сколько понадобиться времени, чтобы снять корабли с мели, - кусала губы Хетчет. – Возможно, сможем вытащить шлюпками и якорями, а если придётся ждать высокого прилива? Он только через неделю.

- Это всё?

- Этот позор оставит след глубже самого страшного шрама! – опять вскричал Торок. – Честь должна быть восстановлена! Мародёрами командуют сельские старосты, их все слушаются. Убей их, принеси их головы! Восстанови честь!

Странные, всё-таки, эти орки. Твердят о чести, а сами не способны не тронуть бочку эля, зато с радостью перекладывают ответственность на головы жителей, у деревень которых разбились. Они договорились об оплате, Виолетта забрала бурдюки и ушла. Торок и Хетчет заказали в таверне обед.

- Ну, что, для аппетита? – бодро взялся за бутылку орк и замялся, наткнувшись на свирепый взгляд адмирала. – Да рюмочку только…

- Вот с этого в море всё и началось. Пей квас.

Торок не решился спорить. Они поели, заказали ещё квас, потом клюквенного морса, потом грибных выжимок, потом… Солнце еле-еле плелось по горизонту, ожидание выматывало.

- Что за дыра! В кабаке одни мертвяки, ни выпить, ни подраться! – чертыхался орк. – Одна баба синдорай пробежала, и та лесбиянка.

- Если дышать на девушку перегаром, икать и харкать, каждая лесбиянкой станет, - заметила Хетчет.

- Да что ты понимаешь! – выпятил грудь Торок.

Адмирал отмахнулась и вышла на террасу с чашкой чая. Перед ней растились хвойные леса, когда-то заповедные земли хуманов. В Сосновом Бору ещё оставались фермы и усадьбы, деревеньки и родовой замок старого аристократа, база магов Даларана, но в ходе войн с орками и Плетью провинция претерпела разрушительные изменения. По деревням бродили гноллы и скелеты Плети, уцелевшие посёлки огородились частоколами, замок наводнили воргены, которые делали вылазки в поселения людей, захватывали рудные шахты и ходили дозором по полям и перелескам. Маги держали оборону, но очень недружелюбно относились к Орде, которая имела неосторожность несколько раз пройти грабительскими набегами по владениям Даларана. Сильвана не раз предпринимала попытки утвердиться в провинции, но со столькими противниками сразу ей не совладать. Однако со временем ситуация стала меняться. Безостановочный поток Отрёкшихся, прибывавших из гробниц Тирисфаля, выдавливал силы Плети из деревень, вольные наёмники и отряды военных ходили рейдами на базы нежити Нер’Зула. С юга поджимали люди – маги Даларана и промысловые бригады из Хилзбрада. Хуманы проредили дозоры воргенов, не раз громили Крепость Тёмного Клыка, значительно ослабив группировку волколаков. В такой обстановке Сильвана решила нанести удар по ключевым точкам провинции и взять в руки контроль над транспортными артериями. Тралл был не в восторге, он предпочитал, чтобы нежить не высовывалась из Тирисфаля, но Гаррош ухватился за эту просьбу. Шутка ли, получить в подчинение три роты орков и три корабля. Если экспедиция будет успешной, он станет героем и получит толику власти. Самонадеянный и горячий, он бредил славой отца, сразившего капитана Пылающего Легиона, избавившего орков от проклятия Крови Скверны. А Тралл всячески стремился мирно договориться с жителями Азерота, найти оркам место под местным солнцем. Это унылые хозяйственные хлопоты, бесконечные дебаты о ценах на лес и камень, сроках поставок и качестве товаров, строительствах дамб и деревушек, разработках руды, вспашке целины. Нетерпеливому и малограмотному Гаррошу всё это было противно, он обоснованно считал, что славу, почёт и власть гораздо легче добыть на поле боя, поэтому рыл землю, выискивая, куда бы отправить бригаду подраться. Нашёл. Если не получится, Тралл засадит его на дальнюю заставу свиней пасти, лес рубить да рыболовные сейнеры в океан снаряжать. Гаррошу проще удавиться, поэтому, в случае неудачи, он сперва повесит всех провинившихся. Хетчет не боялась смерти. Она готова была взойти на плаху, если потерпит поражение в бою. Но подставить голову под топор, потому что среди трёхсот мужиков не нашлось никого, кто бы сказал – хватит пить, - этого не будет! Хетчет не только умела находить дорогу в море, она была искушённым дипломатом. Довериться в такой ситуации неизвестной роге, промышлявшей в провинциальной деревушке, хороший ход. В отличие от Торока, адмирал не боялась, что Отрёкшаяся проболтается. Триста бухих орков сделают это гораздо быстрее, да и свидетелей немало. Нельзя скрыть происшествие такого масштаба, можно лишь как можно быстрее решить вопрос. Если десант успеет к началу атаки, никто не вспомнит о временных трудностях в пути. Если опоздает… тогда молчание или болтовня роги тем более не будет иметь значения.

- Девушка, разрешите с вами познакомиться?

Хетчет даже не обернулась, предложила жестом сесть. Отутюженная форма, немного косметики, чистое личико, не агрессивное поведение – адмирал привыкла, что на неё часто ведутся. Для орчихи она была слишком симпатичной, спокойной и хорошо одетой. Стереотип грязной, невоспитанной варварки автоматически отсекал её от основной массы соплеменниц и ставил вровень с экстравагантными тролльшами и смазливыми синдорай. Суровое грубоватое лицо терялось на общем фоне респектабельности, орчиха регулярно получала приглашения, на неё велись, как на экзотическое разнообразие. Плохо, конечно, гулять не со своими, но, как она уже не раз намекала Тороку в течение долгого перехода по океану – помылись бы, почистили костюм, да за поведением бы последили. Последние два года Хетчет ни разу не спала с орками, принципиально укладывая в койку надменных синдорай, которые таяли от её чар, как сливочный пломбир на солнцепёке. Разобравшись в их слабостях, она внесла коррективы в свой внешний вид, и теперь образ работал без её усилий.

- Что будете пить? Вино, ликёр или что покрепче?

Адмирал тепло улыбнулась молодому охотнику в плохих доспехах. Благодаря прямому порталу в Андерсити многие синдорай уходили к Отрёкшимся на учёбу, устав от вымогательств соплеменников. Говорят, в Сильвермуне ни шагу не сделать без взятки или протекции, каждый второй регулярно платит либо деньгами, либо телом, и то, что охотник оказался в Серебряном Бору, однозначно говорит о его искренней натуре. Женщина надела на него свою треуголку и села на колени. Мужчинам-синдорай очень льстит, когда их домогаются, маленькая расовая слабость, небольшой комплекс величия.

- Я буду кое-что повкуснее и экзотичнее, - прошептала Хетчет ему на ухо, запуская руку в штаны, и крепко прикусила шею, неистово работая языком.

Оставлять засосы синдорай строго обязательно, потом будет хвастать друзьям, а поскольку она орчиха, на коже должны быть парные следы от клыков, чтобы уж точно никто не усомнился.

хххх

- Поганая дыра! – рычал Торок, ломая сушёную зубатку. – Девок нет, арены нет, ставок никто не делает… Как вы тут живёте?

- Зарабатываем на жизнь, - ответил Отрёкшийся трактирщик.

- Дикари! – сплюнул орк. – Скажи ещё, свиней пасёте!

- Свиней у нас нет, - равнодушно ответил нежить. – Мы получаем их из Хилзбрада.

- Тьфу!

Торок испытывал невыносимые муки. Ему не хватало военного лагеря, суеты, арены, тотализатора, доброй потасовки, охоты на диких зверей. Тихая деревушка, куда возвращались вольные наёмники, чтобы сдать заказы, продать добычу и отдохнуть, приводила его в бешенство. Вся буйная натура орка протестовала против неторопливого спокойного времяпровождения. Он поминутно выходил на улицу, до боли в глазах вглядывался вдаль, возвращался в таверну и снова припадал к кружке пива. А ещё он постоянно думал о возвращении в Оргриммар с неизбежным объяснением Гаррошу, почему вверенные ему подразделения допустили пьяную выходку, поставившую под угрозу выполнение задания. Хетчет дура, всё рассказала этой роге. Нельзя верить нежити! Нельзя верить рогам! Она их продаст, ибо такая вкусная сплетня не может оставаться про запас, её надо как можно быстрее сдать. Он страдал от безделья и страха, пил ещё больше, а когда увидел, как адмирал уводит к себе эльфа крови, стал терзаться завистью. Многие орки хвастались, что спят с эльфийками. Торок тоже хвастался. А Хетчет не хвасталась. Она только ехидно улыбалась, заставляя товарищей зеленеть от зависти и злости. На любой вечеринке она либо приходила с красавчиком-синдорай, либо охмуряла кого-то из гостей. Поговаривают, она из спортивного интереса пару раз закадрила эльфиек. Как у неё это получается?! Душевные муки стали невыносимыми, а ожидание не заканчивалось. День тянулся долго, Торок успел и напиться, и поспать, и трижды пообедать. Хозяин отнёс заказ в комнату Хетчет: мясо, салат, лёгкое вино, шёлковую простынь.

Когда на взмыленном волке в деревушку влетел гонец и осадил у таверны, Торок почувствовал себя заново рождённым. Он с трудом выслушал сбивчивый отчёт и с наслаждением забарабанил в дверь адмирала. Хоть секс тебе испортить, сука! Хетчет вышла только через пять минут, одетая, как на парад. Важность минуты испортил эльф, страстно поцеловавший её на прощание и шлёпнув по ягодице. Хотя, испортил или польстил, ещё вопрос. Они оседлали своих волков и погнали на побережье. С каждым шагом сердце Торока пело всё громче. Временные лагеря мародёров были заняты орками, бойцы суетились на берегу, собирая раскиданное снаряжение и складируя под присмотром интендантов. Он уже начал командовать, забегали гонцы, но самое важное было ещё впереди.

- Корабли сели на песчаные косы, - докладывал капитан. – Мы промеряем глубины…

- Мы не в бухте Дуротара! – процедила Хетчет. – Отправьте ныряльщиков, пусть прощупают всё руками. Мы не имеем права на ошибку, всё нужно сделать с первого раза.

- Будет исполнено.

- Собрали уже тридцать семь трупов, - докладывал Тороку его зам. – Около двадцати где-то валяются, толи с бодуна, толи мёртвые. Ищем. Остальные в строю.

- Ну что, рога, награда честно заработана? – довольно приветствовал Торок Виолетту.

Она дожидалась их в лагере, расставив на столе головы хуманов.

- Вы знаете, почему местные жители на вас напали? – без предисловия спросила девушка.

- Древний закон, отдающий имущество потерпевших крушение в руки тех, на чьей земли разбился корабль…

- Ваши бойцы в пьяном угаре вырезали стадо овец и убили пастуха, подожгли все скирды сена на поле, запрудили и изгадили речку.

- И что?! – нагло ответил Торок, набычившись и грозно сопя.

- Ничего, - пожала плечами Виолетта. – Сообщаю. Где мои деньги?

- Грауд, выдай, - распорядилась Хетчет.

- Я сломала в бою арбалет. Заплатите или дадите новый?

- Вот ещё! – возмутился Торок. – Это твои проблемы….

- Грауд, выдай, - приказала Хетчет. – Накладную мне на подпись. Что-нибудь ещё?

- Раз ты спросила… Я у вас на складе видела хорошие брюки с вложенной магией, они лучше моих.

- Грауд, добавь к накладной. Ступайте. Виолетта, потом обязательно подойди ко мне.

- Может, отдадим ей все наши припасы в благодарность?! – презрительно сплюнул Торок.

- Вот потому тебя бабы и не любят, - скривилась адмирал, строча записку на гербовой бумаге. – Жадный тупой дурак! Твою шею из-под топора вывели, а тебе жалко арбалета и штанов.

- Я не жадный! Я не собираюсь быть обязанным какой-то роге! Она невесть что о себе будет воображать, если мы начнём перед ней стелиться.

- Просто оплати сполна и дай премию. При чём тут унижение?

- «Яростный» сел неглубоко! – выпалил курьер. – Капитан говорит, можно снять, только трюмы освободить.

- Торок, отправь всех своих бойцов на разгрузку.

- Мы воины, а не грузчики! – возмутился полководец.

- Вы можете быть либо живыми, либо мёртвыми, - парировала Хетчет. – Веди своих забулдыг к берегу, мои моряки перевезут их на корабль. Некогда позировать перед толпой, дела делать надо.

Оставшись одна, она погрузилась в расчёты. Гонцы регулярно приносили свежие сведения, адмирал раздавала приказы. Потом подошла Виолетта с интендантом.

- Я написала для тебя рекомендательное письмо, - протянула Хетчет запечатанный конверт. – Адресата нет, это можно показать любому начальнику или командиру в Орде. Так тебе будет легче решать свои дела.

- Спасибо.

Виолетта сломала свиток телепортации и провалилась в Пустоверть.

- … и главное, никак не могу согреться, - пожаловался латник, пока жрица щупала ему живот.

- Нет у тебя чумы. Тухлятину есть не надо.

- Да всего-то день полежал этот заяц…

- И латы на голое тело не носи. Простыл.

- Так по тревоге же вскочили…

- Вскочил и проходил весь день. Конечно, тебя теперь лихорадит.

Латник вздохнул с облегчением. Лучше диарея каждый день, и круглосуточная лихорадка, чем Дар Плети. Они прибыли в Восточные Чумные Земли, чтобы уничтожать небольшие отряды нежити. На востоке провинции парил в небе некрополь, самая первая и основная база войск принца Артаса в Восточных Королевствах. В нём был командный центр и база подготовки новобранцев. Формирование войск мёртвых шло двумя путями. В некрополь доставляли трупы, некроманты отбирали тех, кого можно было воскресить, остальных выбрасывали. Метод надёжный, но медленный, поэтому специальные отряды Плети курсировали по окрестностям, охраняя некромантов, которые проводили осмотр трупов на месте. Это было гораздо удобнее. Боевые группы в любом случае собирали трупы, только теперь их не надо было доставлять в некрополь. Новые отряды нежити создавались прямо на местах боёв, восполняя потери от стычек с живыми. Разоряя поселения, авангард Плети готовил армию вторжения, которая не зависела бы от подкреплений из Нордскола. Северный материк, ставший родиной Чумы и Цитаделью сил Плети, пока что оставался вне досягаемости войск живых, будь то Орда или Альянс. Атака на него только готовилась, пока же приходилось больше думать о войне на своей территории. Не имея возможности послать полноценную армию, военный совет Альянса принял решение направить на север несколько партизанских отрядов. Задача сводилась к чистой математике: серией нападений добиться, чтобы количество новых бойцов Плети не восполняло потери при их воскрешении. Летучие отряды ощутимо трепали дозоры нежити, особо удачные налёты оборачивались гибелью некромантов. Количество поисковых партий резко сократилось, но положение партизанов это не облегчило. Дозоры нежити по-прежнему шныряли круглосуточно по всем дорогам и тропинкам, прочёсывали леса, и отрядам Альянса приходилось постоянно быть в движении, делая короткие перерывы на сон. Один из таких отрядов занял на сегодня Перекрёсток Корвина, центральную деревню в провинции, расположенную на пересечении всех дорог. Это было опасно, в любой момент мог подойти какой-нибудь из дозоров Плети, но у Альянса был план. Они заняли таверну, забаррикадировав все двери, и приступили к делу.

- Где мальчишка? Опять где-то шляется?!

- Оставь его, - пробурчал рыжий дворф, распутывая запальные шнуры. – Что ты постоянно к нему цепляешься? Сама же сказала, что он не заражён.

- Мало ли, - пробурчала жрица. – Всякое бывает.

- Какие же вы, люди, параноики, - ухмыльнулся гном, подключавший шнуры к зарядам динамита.

Большая часть отряда была занята укладыванием под лестницу ящиков со взрывчаткой. Перекрёсток Корвина не удержать, на рассвете отряд пойдёт дальше, а дозоры Плети ждёт сюрприз.

- Зато мы не потеряли свою столицу, как вы, - огрызнулась женщина.

Лицо гнома дёрнулось, но он сдержался.

- Если ты подозреваешь его в измене, просто убей, - сухо сказал он. – Трепать друг другу нервы самое худшее, что может произойти в походе.

Жрица сморщилась, но промолчала. Гном был прав. Позавчера они подобрали очень странного мальчика. Он говорил, что пробирается сквозь дозоры Плети уже второй месяц, и никак не сможет выбраться из провинции. Жрица тщательно осмотрела его, но не нашла следов заражения. Её беспокоило другое. Два месяца среди врага? Здесь не выживают хорошо подготовленные бойцы, а ребёнок… Очень странно. Не ловушка ли?

Ящики с динамитом уложили, завалили хламом, запальные шнуры припрятали. Кашевар разлил похлёбку по тарелкам и отряд сел ужинать.

- Дежурная смена, ешьте быстрее, пора менять часовых, - торопил капитан.

- Может, вообще уйдём из деревни? – предложил бомбардир. – Не нравится мне здесь. Как крысы в норах.

Жрица подняла глаза от тарелки и выронила ложку. Часовой оседал на пол, а в дверях стоял рыцарь в иссиня-чёрных саронитовых доспехах и рогатом шлеме. Женщина вскинула руку, и тут всё завертелось с умопомрачительной быстротой. Выбив раму, в таверну влетел вурдалак и вцепился ей в кисть.

Отгрызть не успел, но пальцы пожевал. Вырвав руку из гнилой пасти, жрица попыталась сложить пальцы в магическую фигуру, и отлетела к стенке. Оседая на пол, она видела, как бойцы вскакивали, хватаясь за оружие, как таверна наполнилась чёрными фигурами, треснуло пара выстрелов. Глаза закрылись, и она умерла. Остальные отстали от неё всего на несколько секунд.

- Тьфу! Всего-то делов! – сплюнул один из рыцарей смерти. – Вурдалаки, проверить таверну. Убивать всё, что движется. Мясники, на периметр.

Сквозь разбитые окна и двери заковыляли мертвяки, бездумно выполняя чужую волю. Им всё равно, кто попадётся на их пути: человек, орк, кошка, крыса. Приказ есть приказ – движется, убей. Они и часы на стене разобьют – движутся же.

А самый первый вурдалак, искалечивший руку жрице, напротив, поспешил обратно. Девять рыцарей, вырезавших отряд Альянса, уже обыскивали трупы, снимали кольца, браслеты, вытряхивали кошельки. Десятый вошёл в сопровождении вурдалака, ни на шаг не отстававшего от своего хозяина.

- Калеб, а ты ничего не попутал? – сквозь зубы сказал один из рыцарей. – Пока мы потели, ты в кустах сидел, а за тебя вурдалак отдувался.

- Я сделал самое важное, - невозмутимо ответил рыцарь, присаживаясь перед трупом жрицы. – Вырубил лекаря. Если бы она хотя бы пару заклинаний сплела, мы бы до сих пор потели.

Он выдернул из её сердца кинжал и сел на лавку.

- И хватит грабить, сперва проверьте таверну.

- А «мясо» на что? – огрызнулся кто-то. – Сейчас всё проверят.

- Тупые они, контролировать надо.

- Ну, тебе виднее, - съязвил один из рыцарей, и остальные дружно заржали.

В их отряде только один рыцарь был в специализации Нечестивость, он единственный мог постоянно удерживать возле себя вурдалака. Остальные не умели контролировать энергию призываемых мертвецов, и магия смерти быстро разрушала их. Большинство рыцарей предпочитали ветку Льда из-за большей мощи или ветку Крови из-за большей выживаемости, а Нечестивость оставляли интеллектуалам, способным быстро и точно рассчитывать баланс магии.

- Не обращай на них внимания, они тебе завидуют, - сказала одна из рыцарей, склоняясь над жрицей. – Ты на самом деле очень помог.

Она попыталась вытащить серьги из ушей женщины, но пальцы в латных перчатках утратили гибкость, и рыцарь нетерпеливо срезала драгоценности с мясом.

- Это очень мило с твоей стороны, Джейд.

Эльфийка крови польщено улыбнулась. Хладнокровный Калеб ей нравился, она прилагала большие усилия, чтобы попасть к нему в постель, но тот больше думал о работе.

- Мне идёт? – приложила она серьги к своим ушам.

- Мясо оборви, щёки кровью запачкала.

Джейд бросила серьги в кошель и повернулась к жрице за понравившимся кулоном, но на шее ничего не оказалось. Что за дела? Только что был. Быстрее молнии она перемахнула через барную стойку, заметила движение за бочкой, вытянула руку, распуская Магическую Удавку, и выдернула на свободное место мальчишку.

- Так-так, у нас крысы! – засмеялась рыцарь, держа его за горло. – Посмотрите, кого я поймала!

Мальчик дотянулся до плиты, схватил кофейник и вылил кипяток в лицо девушке. От визга у всех заложило в ушах, рыцари, толкаясь, пытались поймать пацана, но тот быстро полз, уворачиваясь от латных перчаток и Магических Удавок, то подсовывая под захват стул, то прячась за столом. Особо невнимательные рыцари полетели на пол, когда вместо ребёнка к ним прилетели столы. Мальчик прорвался к лестнице и тут же шагнул обратно. Перед ним свистнул длинный меч, разрубив половицу.

- Поймай его, Калеб! – визжала Джейд. – Что хочешь для тебя сделаю, только приведи его живым!

Калеб высвободил меч и со злостью проводил взглядом мальчишку, который уже мчался на втором ярусе. Рыцарь щёлкнул пальцами, и вурдалак с места прыгнул на балкон, проломив ограждение и отрезав мальцу дорогу. Тот развернулся и побежал обратно. Калеб проследил его взгляд и понял, что мальчонка нацелился на окно. Мимо, звеня саронитовыми сапогами, пронёсся рыцарь из второй группы, Калеб знал только его имя. Говорят, он запал на Джейд, видно, хочет подластиться, пользуясь случаем. Калеб пробежал только половину лестницы, как вдруг остановился и, забыв о крысёныше, перегнулся через перила, вглядываясь в наваленный скарб. Этот звук он узнает из тысячи, потому что это звук огромных неприятностей. Огонёк запального шнура на его глазах убежал под ветошь. Сучонок, успел-таки поджечь! Калеб был инженером, он сразу оценил размеры кучи, её расположение и посчитал зону поражения.

- Аэльдон, назад! – заорал он, но эльф крови даже голову не повернул.

Идиот, не нужна мне эта баба! Калеб был единственным, кто не потратил Магическую Удавку, и сейчас это было очень кстати. Он зацепил рыцаря, когда тот почти уже дотянулся до ворота мальчишки, и дёрнул его на себя. Страшно ругаясь, Аэльдон пролетел лестничный пролёт обратно и оказался в объятиях Калеба, который прикрылся им, как щитом. Выпрыгивая в окно, мальчик зажал уши. За спиной ударило, над головой пролетел вурдалак, который был гораздо ближе к эпицентру, и его швырнуло взрывной волной. Человека убило бы, а этому хоть бы хны. Мальчик упал на дорогу, перекатился в кусты и побежал прочь. За спиной кряхтел вурдалак, не упуская его из вида. Плохо, это значит, что Нечестивый жив. Без воли хозяина вурдалак только жрать может. Мальчик свернул к холму, и пополз по склону. Здесь были очень густые заросли, вурдалак сразу перешёл на шаг и стал отставать. Сообразить, что надо пригнуться, поскольку у земли веток гораздо меньше, он не может. Вскоре вурдалак и вовсе убежал, видно, хозяин отозвал. Выбравшись на вершину холма, мальчик несколько секунд любовался пожаром. Единственная фигура в латах бегала по улице, яростно жестикулируя, видно, отдавал приказы мертвякам. Вторая фигура неподвижно лежала у его ног. Интересно, жив? Мальчик постоял на пригорке ровно столько, чтобы оценить количество вурдалаков и «мясников», а потом побежал прочь. А жрица ещё не доверяла ему. Вот поэтому он и не может два месяца до своих добраться, кругами ходит, чтобы не попасть нежити на зуб. Он нашёл в скалах пятачок, с двух сторон ограждённый валунами, и сел отдохнуть. Крепкие руки в кожаных перчатках схватили его за шиворот и зажали рот.

- Тихо, парень, шум никому из нас не нужен. Не шевелись… Ножики!

Мальчик выпустил кинжалы, и они со звоном покатились по камням.

- Кто ты и откуда?

- Арбакл. Гленн Арбакл из Дарроушира.

- Что гонишь? Дарроушир два месяца как сожгли.

- Вот два месяца и мыкаюсь тут, пытаюсь выйти в безопасные земли.

- Два месяца? Слабо верится. Тут целые отряды вырезают, а ты один.

- Одному легче прятаться.

Его отпустили. Дворф в плотных кожаных доспехах достал карту и, пряча огонёк фонарика, посветил на чертёж.

- Можешь показать, где мы сейчас?

- Вот тут, - ткнул пальцем Гленн. – Вот здесь и здесь дозоры Плети, пройти сейчас можно только берегом реки.

- Плохо дело, - задумался дворф, машинально почёсывая бороду.

На секунду сквозь пальцы прорезался лучик света. Арбакл камнем упал на землю и покатился в сторону, подцепив свои кинжалы. Над ним свистели кожаные крылья, скрипели по плотным шкурам кинжалы разведчика, которого атаковали с неба горгульи. Вот потому Гленн и остаётся каждый раз один. Прозевать свет, когда в небе постоянно висят дозорные Плети. Эх! Разведчик не проронил ни звука, когда горгульи разрывали его на куски, умеют умирать роги Альянса. Только в небо ушла красная сигнальная ракета и разорвалась веером огней. Успел пустить. Красная, значит, разведчик умер. Кто-то где-то выругался сквозь зубы, кто-то пустил слезу, а может, и всплакнул. Гленн бежал, пока не показалась река. Возле зарослей он разделся, спрятал одежду на дереве, а потом погрузился в воду в зарослях камыша. Раньше он дышал сквозь трубку, зажатую в зубах, и стоило задремать, как он начинал захлёбываться. Месяц назад в разбитом караване он нашёл водолазный шлем, приспособил под свои нужды, и теперь мог спокойно отсыпаться под водой, выведя трубку на поверхность и привязав к крепкому стеблю. Лето в разгаре, вода тёплая, можно спать, не боясь простудиться. Но прежде чем зайти в воду, Гленн десять минут напряжённо вслушивался в ночной лес. Нежить плохо маскирует свои перемещения, дозор обычно слышно за версту. Только призраки подкрадываются беззвучно, но о них предупредит зачарованный кулон, который он снял с шеи жрицы. Сильно рисковал, чуть не попался, но кулон того стоит.

Десять минут. Прошло уже несколько лет, вокруг каменные стены столицы дворфов, ближайший дозор нежити за тысячи вёрст, а Гленн всё так же каждую ночь просыпается и напряжённо вслушивается, не стучат ли костями скелеты, не топают ли «мясники», не шаркают ли зомби, не звенят ли саронитовые сапоги. Хуман выпустил кулон и плеснул воды в лицо. Наверное, эти два месяца никогда его не оставят. Он оделся и отправился на работу.

- А я говорю, что это была колесница! – горячился Тамнер, но эльфа-охотника невозможно было вывести из себя.

- Труповозка.

- Колесница! Главная ось...

- Такая же, как у труповозки.

- Лезвия на колёсах…

- Такие же. Труповозка.

- Поворотный механизм…

- Одинаков почти у всех рас. Труповозка.

- Да с чего ты это взял?! – взвыл, потеряв терпение, дворф.

- Там смертью пахло, - отрезал охотник.

Как ни странно, Тамнера это удовлетворило. Глубокое проникновение эльфов в магию вещей позволяло им видеть много больше профессиональных магов. Если уж эльф сказал, что вещь убивала, значит, так и было.

Проклятие! Будет ли день, когда у этой банды окажется спокойный вечер? Марте надо менять карабин, он уже устал регулировать этот чёртов замок, его всё равно при нагреве клинит. У Тамнера снова ружьё забито грязью. Ползает он с ним, что ли?

- Кабан цапнул? – кивнул он на перевязанную руку Фиоры.

- Споткнулась у труповозки и неудачно схватилась за борт.

Озлобленные духи павших воинов, заключённые в повозке, подставили подножку, а тлен в ней хранится очень долго. И где они только нашли остатки десанта Плети? Секса не будет. Жаль девчонку. Ну да ладно, одним охотником больше, одним меньше. Калеб лёг спать, но не мог сомкнуть глаз. Сладковатый запах тлена усиливался, дразнил, и рыцарь ворочался с бока на бок, не понимая, что именно ему не нравится в ситуации. Ну, станет одним зомби больше. Утром в таверне будет переполох, короткая драка, к обеду прибудут дознаватели из столицы, к вечеру обломки труповозки уничтожат по всем правилам. Ему-то какое дело? У него и так в планах разъезды по Красногорью, надо продолжать интригу с Теокритом, так что встречи с дознавателями можно не опасаться. Жаль упущенной возможности погулять с эльфийкой? Одна баба не стоит таких усилий, какими бы постельными талантами она ни обладала. Ослабнет команда охотников? Один лук невелика потеря, их и так останется пятеро. Тогда что?

Устав от неопределённости, он вышел в коридор и прокрался к двери Фиоры. За ней было тихо, но не было покоя. Не спит. Отмычкой он вскрыл несложный запор и беззвучно прошёл в комнату. Фиора сидела у окна и медленно водила рукой перед свечой. На полу валялись промокшие от сукровицы повязки. Эльфийка не отрывала глаз от чумных пятен, расползавшихся от ладони выше по руке. Сейчас они дошли до локтя, через час доберутся до лица, а на рассвете отрава подчинит душу. Сквозь тонкую эльфийскую плоть просвечивал огонь свечи, и от этого пятна становились более отчётливыми, словно в руку закачивали грязь, и её становилось всё больше. Ручная пантера забилась под кровать и сверкала оттуда жёлтыми глазами. Страх страхом, в кого бы ни превращалась её хозяйка, но питомец выполнит свой долг ВСЕГДА. Кошка тихо зарычала, Фиора вскочила, выхватывая кинжал, но увидев Калеба, поникла. Они постояли. Чума. Северное проклятие.

- Я обещала расплатиться, но теперь придётся влезть в долги по самые уши, - сказала девушка, машинально шевельнув длинными ушами и невесело улыбнувшись каламбуру. – Я не могу покончить с собой, поэтому прошу тебя об одолжении. Отруби мне голову. Мои сёстры скоро подрастут, они вернут долги.

- Следуй за мной. Только незаметно.

Оседлав коня, Калеб направил его рысью на восток, к водопаду под Крепостью Каменных Стражей. Эльфийка бежала в тени деревьев и скал, невидимая в своей родной стихии. Мать-Земля никогда не бросит своих детей без поддержки, какое бы проклятие ни пало на их головы. Пока ещё с ней, пока ещё жива… У водопада Калеб спешился.

- Поймай кабана покрупнее и завяжи ему пасть, чтобы потише хрюкал, - сказал рыцарь. – Я скоро.

Он поднялся в крепость и вступил в нелёгкие переговоры. Большая часть гарнизона были знакомыми бойцами из Лейкшира, но капитан новенький, пришлось повозиться, хоть пацаны и поддерживали. Когда Калеб спустился к водопаду с обеденным столом в руках, его занимал только один вопрос – неужели они поверили всей той ерунде, что он им наплёл? Тогда его репутация поднялась очень высоко. Фиора молча рассматривала руку, не обращая внимание на то, что делает Калеб, но когда поняла, что дырки в столе, которые он пробивает кинжалом, складываются в её силуэт, занервничала.

- Я не пойду к чернокнижникам.

Рыцарь достал из мешка связку ремней и стал их распутывать.

- Я не буду у них учебным пособием! – психанула эльфийка, но Калеб вырубил её ударом кулака.

Немного задержала одежда, у женщин свои секреты, но, в конце концов, он раздел её и плотно привязал к столу. Подтащив гневно хрюкающего кабана к воде, рыцарь внёс в водопад стол и поставил на попа. Холодная вода привела Фиору в чувство. Кляп не давал говорить, зато глаза были очень красноречивы. Калеб забрал первую порцию свиной крови и положил шприц на камень. Глубоко вздохнул, набираясь храбрости, и вынул из ножен кинжал.

- Я бы дал тебе обезболивающего, но Чума делает тело нечувствительным к лекарствам, - извинился он перед охотницей. – Ты уж потерпи. Вас, эльфов, можно на куски заживо разрезать, а вы только смеяться будете над врагами. Вот и смейся… или плачь, не важно, главное, держись.

И он сделал первый разрез…

Собственно, лекарства от Чумы как не было, так и нет. Лучшие некроманты Плети признали своё поражение, изучая дар Пылающего Легиона. Чума была создана силами, не принадлежащими этому миру, ничто не могло исцелить заболевшего. Единственное, что обнаружили в ходе бесчисленных экспериментов некроманты, это странную привязку к изначальной крови обитателей Азерота, к первичной субстанции, из которой в незапамятные времена формировалось всё живое. Раз попав в тело, Чума стойко держалась за кровь на всех стадиях болезни, и это навело на обходной путь борьбы с заразой. Нельзя исцелить? Пусть, зато можно заблокировать. Долгие расчёты, сотня неудачных попыток, и была разработана несложная схема остановки заражения. Правда, рыцари не обучались медицинским премудростям, не их это дело, но Калебу всё было интересно. Он месяц собирал редкие артефакты, чтобы задобрить знакомого некроманта, и тот показал ему методику. На теле делались глубокие разрезы строго по порядку, чтобы спустить часть заражённой крови, и вкалывалась чужая кровь, которая не пускала чуму дальше. Порядок имел ключевое значение, он рассчитывался от места заражения, если таковое имелось, либо же давался в готовом виде, если отрава проникла с пищей. Работа была несложной, но требовала точности и аккуратности. Разрез, спустить кровь, вколоть свежую, повторить многократно. Ослабленная, разделённая барьерами инородной для заражённого тела ауры чужой крови, Чума отступала. Только не медлить, скорость была вторым ключевым моментом, пренебрежение которым обрекало всю работу на провал, а раны ещё нужно зашивать. Калеб был один, и ему приходилось делать всё очень быстро. Луна закатилась за горизонт, и ночь посерела, когда он бросил шприц и сел на мокрый камень. Сил почти не осталось, голова кружилась от голода, а ещё столько надо сделать. Он развязал кабана и пинком отправил его на свободу. Съесть бы тебя, да некогда. Свин, возмущённо визжа, умчался в горы, потеря крови никак не отразилась на его самочувствии, ведь забрали у него много меньше, чем отдала водопаду Фиора. М-да, хорошо ещё, что на этой стадии она не заразна, а то пришлось бы оперировать на листе металла и сжигать абсолютно всё, включая воду, которой обмывали раны. Охотница была в сознании, но обессилена. Рыцарь отвязал её, осторожно обтёр и стал бинтовать. Эх, раны грубоваты, скальпель нужен был, да где его достать ночью в провинции? Он поймал взгляд девушки, открыл рот, чтобы приободрить, да так и закрыл. И нёс до городка на руках, избегая взгляда. Мимо вялых стражей, мгновенно оживающих от такого зрелища. Мимо зевающих коробейников, с утра пораньше раскладывающих товар, чтобы не пропустить ранних пташек. Прямиком в таверну, где промышленники за обе щёки уплетали завтрак. Эльф с грохотом отшвырнул стул, вскакивая с места. Калеб мимолётно поморщился, надо было всё же положить руку Фиоры поудобнее, а то с неё кровь капает. Хвалёная эльфийская выдержка даёт осечку, когда опасность угрожает соплеменникам.

- Ой! – пролепетала вторая охотница, не веря своим глазам, и потрогала волосы Длинноушки, ещё вчера изумрудные, как весенняя листва, а сейчас белые, как снег.

- Что случилось? – резко спросил эльф.

- Поцарапалась, - буркнул Калеб. – Не стой на дороге, мне ещё работать.

Он поднялся в комнату Фиоры, где его встретила пантера. Звериное чутьё лучше человеческого, кошка сразу определила, что опасность миновала, и с мяуканьем носилась вокруг Калеба, пока он укладывал охотницу на кровать. Это очень хорошо, значит, успех. Рыцарь снял промокшие повязки и полез в сумку за свежими. Эльф сразу приподнял одеяло… зря ты, парень. Охотник только смертельно побледнел, а вот напарница согнулась в спазме над горшком. Зря завтракала.

- Что это было? – севшим голосом спросил эльф.

- Яд выводил.

- Так яд не выводят. Что это было?

- Я же сказал.

- Так яд не…

Ноги охотника оторвались от пола, а голова больно стукнулась о потолок. Напарница выхватила кинжал, но села на пол – её не держали ноги. Пантера и вовсе не собиралась участвовать в перепалке, она застыла в изголовье кровати, заступив на вахту по охране хозяйки.

- Послушай, калдорай! – устало сказал рыцарь, одной рукой держа его на весу. – Только послушай меня внимательно. Я не вру по мелочам. Жизнь нищей охотницы для меня такая мелочь, что даже сама идея соврать обо всём, что её касается, будет для меня оскорблением. Если я сказал, что выводил яд, значит, так и было. Если ты не знаешь такую технику нейтрализации яда, то претензии можешь выставлять только своему образованию. Принеси бинты, у меня последние.

И Калеб отвернулся к Фиоре, оставив эльфа с его гордостью наедине. Он заново наложил повязки, не глядя, кто подсовывал ему свежие, влил меж сжатых зубов восстанавливающего зелья, погладил пантеру и вышел в таверну. Жутко хотелось есть, посетители загадочно переглядывались, ещё и Далия заявилась.

- За кабанами ночью охотились? – лилейно спросила она.

Вот тут Калеб немного сорвался.

- А ты поднимись, загляни ей под одеяло. Если не вырвет, как других, смело можешь сдавать экзамен на Крепость Нервов, ещё и следующий уровень заработаешь.

В раздражении он вышел на улицу, свистнул коня и понёсся на восток. При свете дня мозги работают иначе, и сейчас рыцарь недоумевал. За каким лешим его вообще потянуло на подвиги? Зачем он взялся за эту эльфийку? Подумаешь, калдорай, дитя звёзд, одна из самых старых рас в Азероте! И что?! Где смысл? Поставил под угрозу с таким трудом налаженные отношения с Далией. Привлёк к себе лишнее внимание. Ну, допустим, всё же решил сохранить возможность расслабиться. Вот только на ноги она встанет не раньше, чем через неделю, и то будет морщиться от каждого движения. Разумеется, это её не остановит, но это уже не устраивает Калеба. Трахать девчонку, которая скрипит зубами от боли, удовольствие на любителя. Сохранить силу отряда охотников? Да она первое время только их заплечные мешки сможет таскать. Какая охота, если руки дрожат! Но она же ему теперь должна по уши, подсказал здравый смысл и сам же перечеркнул. Что нищая охотница может предоставить рыцарю смерти? Да и предоставит ли?