warhead.su

О том, что Ян Флеминг и Джон ле Карре служили в британских спецслужбах, широко известно. Однако ими одними дело не ограничивается. Сомерсет Моэм с чемоданом долларов пытался сорвать Октябрьскую революцию, а Роальд Даль поставил шпионаж через постель на конвейерную основу. Как шпионили эти и другие известные писатели — сейчас расскажем.

Британские спецслужбы не зря считаются одними из лучших в мире. Их история насчитывает века.

Ещё при королеве Елизавете I сэр Фрэнсис Уолсингем создал сильнейшую разведку и контрразведку своего времени. Нити «мастера шпионов» рождающейся империи протянулись по всей Европе и далеко за моря-океаны. А сеть его соглядатаев на Островах позволила своевременно вскрыть все заговоры против Её Величества.

В ход шло всё: от интриг, криптографии и незаметного вскрытия переписки до изощрённых пыток и казней.

Британцы в подробностях знали о подготовке вторжения Непобедимой армады — и секретные операции англичан способствовали провалу испанцев не меньше отваги английских моряков и ударов стихии. Командующий королевским флотом лорд Сеймур писал Уолсингему, что тот своим пером сделал для победы над врагом больше, чем многие в бою.

Огромную сеть агентов и осведомителей сэр Фрэнсис поддерживал за свой личный счёт, отчего разорился и влез в огромные долги. Им руководила не только верность короне и симпатии монархине, но и впечатления от Варфоломеевской ночи, которую Уолсингем имел несчастье наблюдать лично. Он был готов сделать всё и пожертвовать всем, пытать и убивать, чтобы резня протестантов католиками никогда не случилась на Британских островах.

Сэр Фрэнсис водил знакомство с поэтами и писателями своего времени, покровительствовал им при дворе. Поэты и писатели в ответ оказывали ему деликатные услуги, а после смерти Уолсингема посвятили мастеру шпионов немало проникновенных строк, сравнивая его с героями древности.

Кристофер Марло

Марло, пожалуй, самый известный из «птенцов гнезда Фрэнсисова», считающийся лучшим британским драматургом до Шекспира.

Он выполнял задания мастера шпионов ещё в студенческие годы — чему способствовала дружба с племянником Уолсингема в Кембридже. Предполагается, что драматург посещал Францию и выявлял там интриги и злоумышления католической эмиграции против королевы Елизаветы. За это Тайный совет потребовал у руководства Кембриджа присвоить Марло звание магистра, невзирая на многомесячные пропуски занятий.

В это же самое время у литератора из неясного источника появилось много денег, которые он тратил на попойки и любовниц (якобы — ещё и любовников). Марло регулярно отлучался в неизвестном направлении. До сих пор известны лишь отдельные эпизоды. Например, в 1592 году писателя арестовали в Голландии за фальшивомонетчество и иные сомнительные дела — но ему предсказуемо удалось выкрутиться.

Увы, мятежный характер и категорическое нежелание скрывать вольнодумство привели к большим проблемам. В бумагах Марло при обыске по делу о провокационных памфлетах нашли тексты богохульного содержания — что возмутило саму королеву Елизавету. После чего драматурга совершенно случайно убили в таверне.

Есть конспирологическая версия о том, что Марло не был убит, а инсценировал свою смерть по указанию Уолсингема. После чего перешёл на нелегальное положение — совмещая выполнение сверхсекретных заданий сэра Фрэнсиса с литературной деятельностью под псевдонимом «Уильям Шекспир».

Даниэль Дефо

Создатель главного литературного «выживальщика» Робинзона Крузо заодно стал отцом британской разведки и контрразведки в начале XVIII века.

Дефо был активным сторонником и советником короля Вильгельма III Оранского, писал для него пропагандистские памфлеты, заодно бичуя злоупотребления властей и защищая бедняков. Когда на троне в 1702 году оказалась королева Анна Стюарт — всё изменилось. Политически неудачный памфлет и тесные связи с предыдущим монархом привели Дефо в Ньюгейтскую тюрьму.

Там талантливого публициста приметил Роберт Харли, спикер палаты общин и по совместительству один из первых мастеров организации пиара. В обмен на обязательство работать в его интересах Харли оплатил штрафы и долги Дефо из средств на тайные операции, после чего освободил узника «за примерное поведение».

Первой задачей Дефо оказалась не столько разведка, сколько предвыборная социология и аналитика. По заданию Харли, одного из вождей парламентской фракции тори, он разъезжал по английской провинции.

За кружкой пива в пабах или чашкой кофе в новомодных кофейнях он узнавал о настроениях электората и проводил пропаганду консерваторов.

А также выявлял «лидеров общественного мнения», их предпочтения и слабости, чтобы использовать в интересах тори. На этой основе Дефо составлял подробные и глубокие аналитические отчёты, которые предоставлял Харли. Работа литератора не всегда была простой. Порой его выгоняли или не пускали в пабы, а в Девоншире и вовсе пытались засудить за распространение «фейковых новостей».

Следующее задание оказалось более серьёзным. В преддверии подписания акта об унии Англии и Шотландии, создавшего единую Великобританию, Дефо отправился в суровые земли скоттов. Там он занялся примерно тем же, но уже не в партийных, а в государственных интересах английской короны. Его легендой стало бегство от кредиторов в странном сочетании с запуском виноторгового бизнеса — но у простоватых шотландцев это «прокатило».

На средства английской секретной службы Дефо стремительно ворвался сразу на несколько шотландских рынков — от торговли солью до поставок лошадей, — завёл массу влиятельных знакомств и стал получать горы информации о настроениях шотландских элит. А затем прилежно обращал эту информацию в аналитические отчёты и отправлял Харли. Попутно писатель вёл яростную пропаганду выгодности союза с Лондоном на страницах памфлетов и статей. В своих текстах он не раз ссылался на опыт сэра Фрэнсиса Уолсингема и его агентов как на образец для подражания.

Вся эта работа стала не последней причиной того, что объединение двух стран в 1707 году прошло без излишних сложностей. Даниэль Дефо стал лучшим английским разведчиком и агентом влияния своего времени. Его опыт работы с элитами, опыт аналитики и пропаганды, осмысленный и преумноженный, лёг в основу деятельности британской разведки последующих десятилетий и веков. Ему же принадлежит идея создания разделённых по категориям картотек и баз данных интересных для спецслужб лиц.

По завершении шотландской операции Дефо занялся проблемой якобитских заговоров против правящих монархов, внутренней политикой и пиаром. И, хотя в памяти потомков он остался прежде всего автором «Робинзона», — его реальное влияние на ход мировой истории, возможно, было гораздо более значительным.

Сомерсет Моэм

Автор романов «Театр» и «Луна и грош», один из знаменитейших писателей 30-х годов, начал сотрудничать с британскими спецслужбами в годы Первой мировой войны.

Уже известного литератора завербовал некто R, после чего Моэм отправился в Швейцарию. Там он включился в работу сети британских агентов, занимавшихся темой сотрудничества борцов за независимость Индии с германской разведкой и МИД.

Когда в России грянула Февральская революция, и на горизонте замаячил её выход из войны с Германией, Моэм отправился с чемоданом наличности в 21 тысячу долларов во Владивосток. А оттуда на Транссибирском экспрессе — в Москву и далее в мятежный Петроград.

Летом и осенью 1917 года он пытался не допустить победы большевиков, оказывая финансовую и иную помощь меньшевикам и Временному правительству. Он общался с Керенским и Савинковым, наблюдая растущую недееспособность «буржуазно-демократического» руководства страны — о чём подробно докладывал в Лондон шифрованными телеграммами к неудовольствию британского посольства.

Восемнадцатого октября Керенский попросил Моэма передать в Лондон сверхсекретное письмо лично премьер-министру Великобритании. В письме председатель Временного правительства молил о военной помощи Антанты, без которой его власть обречена на падение в самом ближайшем времени.

Моэм незамедлительно отправился в нейтральную Норвегию, откуда на британском эсминце примчался в Лондон. Ллойд-Джордж прочёл письмо и объявил, что решительно ничем Керенскому помочь не может.

Затем в Петрограде свершился Октябрьский переворот — и дальнейшая работа Моэма в России была признана бессмысленной и опасной. Повторить шотландский триумф Даниэля Дефо ему не удалось.

По мнению драматурга-агента, если бы он прибыл в Петроград полугодом ранее, сразу после революции, — исход его миссии и всей мировой истории мог быть совсем иным. А свои впечатления о работе в качестве секретного агента Его Величества он выразил в сборнике рассказов «Эшенден, или Британский агент».

Ян Флеминг

Самый известный из «писателей-шпионов» собственно шпионом не был ни дня. Зато представлял весьма состоятельные круги британского общества. Некролог в память о его отце, погибшем в Первую мировую, писал сэр Уинстон Черчилль.

С образованием у него не сложилось, из Итона Флеминг ушёл, а из военного колледжа в Сандхёрсте вылетел со скандалом. С выпивкой, женщинами и блестящим дуракавалянием у Яна ладилось гораздо лучше, чем с более скучными и полезными вещами. Зато он преуспел в качестве журналиста — юный Ян угодил в Москву корреспондентом «Рейтерс» и чуть не взял интервью у Сталина по поводу громких политических процессов.

Флеминг попал на околоразведывательную должность по знакомству: директору военно-морской разведки контр-адмиралу Джону Гофри в преддверии мировой войны срочно понадобился помощник. Ни малейшего профильного образования и опыта работы у Флеминга не было. К королевским вооружённым силам или к министерствам он не имел никакого отношения: учёбу в Сандхёрсте прервала некстати подхваченная гонорея, а экзамены в МИД он попросту провалил.

Вчерашний разгильдяй и бонвиван, с которого впору было писать Берти Вустера, получил позывной 17F — и неожиданно оказался на своём месте.

Обаятельный повеса с опытом общения в элитных кругах наладил рабочие контакты между разнообразными британскими разведывательными ведомствами. Он предложил несколько идей для успешных операций, включая заброску немцам трупа с ложными планами операции. А затем создал и возглавил особый отряд коммандос «номер 30» для глубинной разведки за линий фронта.

Вот только сам Флеминг «за ленточку» ни разу не ходил, да и не собирался. Своими людьми он руководил неплохо, но сугубо из безопасного тыла с бокалом виски и сигарой. Ян не без презрения именовал своих бойцов «индейцами», они отвечали «тыловой крысе» столь же «почтительным» отношением.

Надо полагать, всё это и легло в основу образа самого знаменитого шпиона всех времён и народов. Его агент 007 обладал гипертрофированными чертами самого писателя в части светской львистости, снобизма, увлечения женщинами и алкоголем — но при этом отважно превозмогал врагов короны в самых опасных ситуациях. С чем у Флеминга как-то не задалось.

Впрочем, в Бонде отразились и черты других реальных людей — коллег и собутыльников писателя, в том числе отчаянного авантюриста и знатного «рептилоида» принца Бернарда Липпе-Бистерфельдского.

Джон ле Карре

Он же Дэвид Корнуэлл. «Первый после Флеминга», ещё один знаменитый британский автор шпионских романов, который отдал секретным службам Её Величества немало лет и сил.

Его работа началась в 1950 году в разведке британской оккупационной армии: он допрашивал беглецов на Запад из-за «железного занавеса». Затем Дэвид отправился в Оксфорд, где совмещал учёбу с выявлением коммунистов среди студентов в интересах контрразведки МИ-5. После двух лет работы преподавателем в Итоне Корнуэлл стал кадровым офицером британской контрразведки, откуда перешёл в разведку МИ-6. Он служил в Западной Германии под дипломатическим прикрытием, работал против Восточного блока.

Разведывательная карьера мистера Корнуэлла преждевременно оборвалась благодаря масштабной утечке информации в КГБ через Кима Филби и других членов «Кембриджской пятёрки». После этого он полностью сосредоточился на литературе. По крайней мере, официально.

Литературная карьера Дэвида Корнуэлла, ныне известного как Джон ле Карре, началась не в последнюю очередь из-за вопиющей разницы между буднями работы спецслужб и её изображением на страницах романов Флеминга. Бонд ле Карре попросту бесил.

И неудивительно. У главных шпионских писателей Британии слишком разные биографии и жизненный опыт. Флеминг служил короне в эпоху военной схватки великих держав не на жизнь, а насмерть, очутившись сразу в верхах системы и не слишком жертвуя ради работы светской жизнью и бонвиванством.

Ле Карре начинал простым винтиком-клерком холодной войны с «грязных» тем допросов перебежчиков и политического сыска. Вместо дорогого вина и сигар у камина он постоянно сталкивался с дурью большого и мелкого начальства, коррупцией, предательством, двойными стандартами и покрывательством явных нацистских преступников как «наших сукиных сынов».

Потому на страницах романов «анти-Флеминга» предстаёт тоскливый, полный стресса, депрессий и мерзких морально-этических дилемм мир будней разведслужб, где все подставляют и сдают всех.

Бывшие коллеги и начальники не раз высказывали ему недовольство за «дискредитацию почтенных организаций». И даже обвиняли в том, что из-за его романов якобы снизилось число желающих работать в МИ-5 и МИ-6.

С другой стороны, мистер ле Карре в качестве писателя-диссидента объездил множество самых «горячих» точек планеты. Встречался во имя сбора впечатлений для книг с интересными политиками, военачальниками, журналистами и боевиками.

Кто знает, не был ли конфликт с британскими спецслужбами лишь прекрасной легендой одного из самых успешных агентов Её Величества?

Фредерик Форсайт

Автор «Дня Шакала» и «Псов войны» не был кадровым сотрудником британских спецслужб. Его явная служба короне состояла в пилотировании реактивного «Де Хэвиленд Вампир» в конце 50-х годов, после чего он подвизался на ниве журналистики.

Зато в качестве международного корреспондента «Би-Би-Си» он два десятка лет активно выполнял деликатные поручения МИ-6. Как признался Форсайт в 2015 году, его завербовал некто Ронни, когда он освещал войну в нигерийской Биафре в конце 60-х годов. Форсайт вызвал интерес разведчиков сочетанием ума, авантюризма, смелости — и журналистской работы в «горячих точках» и за «железным занавесом».

Первым его заданием и стали сбор и анализ информации о происходящем в Биафре кровавом бардаке. Действительность с морем крови и трупов сильно отличалась от официоза британского МИД, поддерживавшего власти Нигерии, а разведка хотела иметь более достоверную информацию с места событий.

Как описывает автор, обычными просьбами МИ-6 было передать или забрать посылку у кого-нибудь из агентов в тех местах, где он оказывался по редакционным заданиям. С такими же просьбами британская разведка обращалась и к другим частным лицам — ведь каждый джентльмен почитает за честь оказать помощь своей стране и короне. Особенно если у её спецслужб опять не хватает на всё денег и людей, в отличие от заокеанских кузенов.

Впрочем, шпионом Форсайт себя не признаёт и утверждает, что за работу в интересах разведки Её Величества не получил ни пенни, а только вычитку рукописей своих романов на предмет случайного «слива» разных деликатных эпизодов. Дело в том, что Форсайт имел обыкновение вплетать эпизоды из своей жизни экстремального журналиста и агента британской разведки в сюжеты романов — и вполне мог увлечься в приступе вдохновения.

Его известность как автора однажды чуть не стоила ему жизни. Для написания «Псов войны» — а возможно и из некоторых более тонких интересов — Форсайт попытался внедриться в группу нелегальных торговцев оружием. Вот только контрабандисты узнали его по фотографиям на обложке «Дня Шакала». И биография начинающей литературной звезды могла оборваться быстро и сурово — но его предупредил о подозрениях очень кстати и «совершенно случайно» оказавшийся в курсе дел преступников сотрудник МИ‑6.

Роальд Даль

Знаменитый автор, создатель «Чарли и шоколадной фабрики», «Изумительного мистера Лиса» и иных шедевров мрачного сарказма в детской литературе имел разведывательные методы не менее специфического характера.

Поначалу он отправился служить в королевские ВВС и даже подбил пару немецких бомбардировщиков — но последствия тяжёлой травмы от аварии в Ливии закрыли перед ним небо. Зато талантливого и умного лётчика заметили дипломаты и разведчики и направили в Вашингтон работать над укреплением союзных уз публикациями в прессе. А заодно выполнять и более деликатные поручения.

Даль буквально не щадил себя на секретной службе Его Величества, выявляя пронацистские и прокоммунистические настроения в состоятельных кругах американского общества.

Для этого он пользовался своим мрачным обаянием — и укладывал в постель почтенных американских дам в промышленных масштабах.

Знающие об этом друзья-коллеги не без зависти шутили, что на обоих побережьях США мистер Даль успел соблазнить всех женщин с годовым доходом более 50 тысяч долларов. Сам же герой-контрразведчик запросил в Лондоне другое задание, сославшись на тяжёлое переутомление. Но руководство оказалось непреклонным и приказало Далю продолжать свой тяжкий труд на благо короны днями и ночами.

Только после войны ему удалось покинуть службу и вернуться в родной английский дом отдыхать от побед на любовном фронте. По иронии судьбы, именно ему, уже в роли известного литератора, довелось писать сценарий к экранизации «Живёшь только дважды» Флеминга — с которым Даль не раз ранее сталкивался по служебным делам.

В других странах тоже бывали писатели, которые сотрудничали с государственными разведывательными и контрразведывательными службами.

Эрнест Хемингуэй ловил немецких шпионов и подлодки (правда, ловился большей частью страшный зверь белочка). Про него же ходят слухи о сотрудничестве с советской разведкой — правда, обычно оговаривается, что Москва так и не сумела получить от великого писателя ничего интересного в силу его фантастического разгильдяйства и алкоголизма.

Многими интересными делами в интересах французской короны занимался Бомарше, автор «Женитьбы Фигаро»: от шпионажа при английском и испанском дворах до организации масштабной поддержки американской революции и даже выслеживания тиражей революционных памфлетов, несмотря на собственные либеральные воззрения.

Но ни в одной стране не сложилось такой плеяды знаменитых писателей, совмещавших литературу с секретной службой, как в старой доброй Англии. Перечисленные семеро — лишь самые известные. Можно вспомнить менее знакомых русскоязычной аудитории Томаса Уотсона, Грэма Грина, Комптона Маккензи, Фреда Уинтерботэма, Джеймса Мэтьюса.

Даже Стелла Римингтон, ветеран всех британских спецслужб и руководительница британской контрразведки МИ-5 в начале 90-х годов, не удержалась от написания скандальных мемуаров — а затем и цикла шпионских романов.

Такие вот почтенные британские традиции.

Источник: warhead.su

Министерство обороны России планирует создать отдельную киностудию, которая занималась бы съёмками художественных фильмов про современную российскую армию. Какие подводные камни могут встретиться на пути и чем затея может кончиться — размышляют ведущие диванные аналитики WARHEAD.SU. На этот раз — ну очень мрачные и скептически настроенные.

Двадцать шестого марта 2019 года агентство ТАСС сообщило, что министерство обороны РФ планирует в ближайшее время создать киностудию для съёмок художественных фильмов о современных российских вооружённых силах. Что из этого может выйти — попытался пованговать отдел диванной аналитики WARHEAD.SU.

«Наверное, место проклятое…»

Главная проблема российского кино — оно уверено, что оно кино что у него нет проблем. Что фильмы снимаются исключительно хорошие, а что кассовые сборы у них так себе — так это пираты виноваты. Или иностранцы с их бездуховными супергероями в цветных лосинах, которые переманивают доверчивую публику. Редакция, конечно, не склонна разом записывать абсолютно все отечественные фильмы в категорию отстоя, но если посмотреть объективно, сложно не заметить, что годного кино у нас выпускается мало.

Дополнительная проблема состоит даже не в объективном качестве фильмов, а в их репутации. Из-за разнообразных «шедевров» (в том числе на военную и историческую тематику), которые громко рекламировались, а в итоге оказались пшиком, средний зритель окончательно перестал верить рассказам киноделов о том, как они классно всё сделают в этот раз. Наоборот, если вдруг оказывается, что фильм неплохой, это вызывает искреннее изумление. Как так? Отечественный — и вдруг неплохой? А отзыв точно объективный?

Увы, как можно судить по фразе министра обороны, его нынешнее качество нашего кино устраивает. Он сказал, что создаётся достаточно достойных картин о войне, однако почти нет о современной армии. Серьёзно? У нас в последние годы снимали достойные военные фильмы в достаточном количестве? Парочку припомнить, конечно, можно, и то с оговорками по части достойности. Что это значит? Правильно: «И так сойдёт, Шойгу одобрил!» И будут нас ждать новые «несокрушимые», только про современную армию.

«Кто даст правильный ответ — тот получит десять лет!»

Основная сложность при написании сценариев о современной армии — секретность. Возможности и характеристики техники, вооружения и аппаратуры по понятным причинам держатся в тайне. Есть три основных способа преодоления этого препятствия — условно «американский», «китайский» и «советский».

В «американском» на железки вообще большого акцента не делают. Сосредотачиваются на людях, их эмоциях и переживаниях, будь то патриотизм и отвага или, наоборот, ощущение бессмысленности войны. «Морпехи», «Поколение убийц», «Повелитель бури» — все эти и многие другие фильмы и сериалы «заклёпочных» моментов вообще не касаются. И получается, однако, всё равно интересно.

Китайцы подходят с другой стороны. Нельзя показывать реальные параметры техники? Не вопрос — они на экране будут настолько нереальными, чтобы всем это сразу было понятно, но смотреть всё равно было интересно. Самолёты в китайских патриотических боевиках выписывают финты, невозможные с точки зрения физики, танки носятся, словно гоночные автомобили, а любой солдат готов продемонстрировать феерический калейдоскоп каскадёрских трюков. Лишь самый юный зритель поверит, что в реальности это выглядит так же, — зато пафосно и увлекательно.

Способ, который мы условно назвали «советским», наименее пригоден и наиболее печален. Изо всех сил прятать всё более-менее современное, боясь его даже мельком на заднем плане показать, а зрителю под видом актуального железа показывать добро чуть не полувековой давности, и то без подробностей. Мы такое уже проходили, да. Ни к чему хорошему подобное не приводит, поскольку у неосведомлённой публики вызывает сомнения, а у осведомлённой — обидный смех.

Каким же путём пойдут киноделы минобороны? К счастью, вряд ли третьим — вроде как современную технику уже более-менее привыкли показывать в пресс-релизах и на выставках. «Американский» метод в отечественном исполнении выглядит сомнительно — слишком высока вероятность, что его скатят в привычное для нашего военного кино последних лет «достоверное изображение эмоций персонажа — это когда актёр громко и натужно орёт по любому поводу». А вот азиатский вариант выглядит вполне реальным — уж что-что, а спецэффекты и трюки наши делать умеют, так пусть этот навык на благие цели пойдёт.

«Ваша проблема, господа, в том, что вы слишком серьёзные»

А вот самая больная тема, вызывающая у редакции наибольшее количество сомнений. Самоирония. Увы, как показывает практика, там, где присутствует официальный заказ, её обычно не водится. Пафос и серьёзность — вещи, конечно, нужные. В патриотическом кино без них никуда. Но если перебрать с дозировкой, они превратятся в пустое надувание щёк, которое создаст у зрителя прямо противоположное настроение и желание глумливо посмеяться. Поэтому надо разбавлять — чем-нибудь лёгким и шутливым. Но смогут ли?

Взять, например, фильм «ДМБ» — он не был шедевром или образцом художественного вкуса, но полюбился народу. Разошёлся на мемы и цитаты. Некоторые сценки стали настолько узнаваемыми, что остались в памяти и семнадцать лет спустя. Посмотрите на кадр выше и назовите соответствующую фразу — уверены, трое из четырёх читателей справятся с этим заданием без труда. При всей утрированности и анекдотичности фильм создавал довольно близкую к реальности картину российской армии рубежа тысячелетий. С тех пор многое поменялось — сможет ли официальная киностудия минобороны снять настолько же лёгкий фильм, который покажет современную армию России изнутри, но при этом окажется по-настоящему народным?

Поживём — увидим. Пока что, как и всегда, предлагаем поступить наиболее рациональным образом — надеяться на лучшее и готовиться к худшему.

Источник: warhead.su

Диктатором быть непросто, особенно военным. Приходится заниматься весьма странными вещами: запрещать мини-юбки и бикини, устанавливать цены на кокаин и заниматься каннибализмом. Самые жуткие, странные, неожиданные и кровавые диктатуры — в нашей подборке.

Наркофашизм Гарсиа Меса

Фашизм, кокаин и военная диктатура. Сейчас это звучит не ново, но в 1980 году боливийский генерал Гарсиа Меса был подлинным новатором, создавшим первую в мире наркофашистскую диктатуру.

Военный переворот 1980 года был поддержан местной наркомафией и получил название «кокаинового».

Столицу Боливии совместно штурмовали армейские части, боливийские фашисты и банды местного наркобарона по кличке Муха.

На этом их сотрудничество не закончилось. Больше, чем местных коммунистов, генерал Меса не любил только картеровских либералов из Вашингтона. В пику им в Боливию пригласили неофашистов из Италии и Латинской Америки, которым предстояло строить местный вариант нарко-корпоративного государства.

Несколько тысяч левых противников наркофашистской утопии расстреляли или отправили в лагеря. Уровень жестокости нового режима был удивительным даже для Латинской Америки.

США объявили Боливии эмбарго, а попытка задействовать связи европейских неофашистов и использовать прибыль от наркоторговли для пополнения бюджета успеха не принесла. Решение дать укрытие нацистским преступникам типа Клауса Барби только усугубило положение режима, который оказался без денег.

Обычно фамилию Barbie переводят как Барбье, но правильнее все же этот легкомысленно звучащий вариант. Во время войны эта «куколка» возглавляла гестапо Лиона. Барби лично пытал людей, и как считается, причастен к смерти примерно 14 тысяч человек.

В 1981 году сами же боливийские генералы свергли Гарсиа Месу от греха подальше.

Расизм и вуду Папы Дока

Не каждый диктатор готов полагаться на зомби. Франсуа Дювалье (также известный как Папа Док), избранный президентом Гаити в 1957 году, сделал на них ставку и не прогадал.

Формально являясь гражданским политиком, Папа Док опирался на армию, спецслужбы, полицию, но в особенности — на вооружённые формирования своих сторонников, тонтон-макутов. Название группировок отсылало к образу вудуистского зомби, а сам Папа Док был эдаким великим колдуном-бокором, который направлял армию усопших мочить своих врагов направо и налево.

Папа Док таким слухам не препятствовал и даже проводил вудуисткие обряды.

Например, истыкал фигурку президента Кеннеди иглами.

Помощники у Дювалье были не менее интересные. Например, «карибский вампир» Камбронн, нелегально продававший тысячи литров гаитянской донорской крови в Штаты.

Хотя Папа Док был образцовым союзником США, его образ для Большого Брата омрачался убийством 30 тысяч гаитян и постоянными волнениями в стране.

Пришедший ему на смену в 1971 году Дювалье-младший, известный как Бэби Док, просто хотел тратить наворованный капитал. Он женился на мулатке. Это был моветон, так как со времён его отца считалось: настоящий гаитянец — негр, а мулаты — расово неполноценная часть населения.

Бэби Док усилил армию, даже несколько снизил репрессии и унял кровавую истерику тонтон-макутов. Но ничего не помогло. В 1986 году замордованная нищая страна буквально взорвалась. Протесты поддержали и армия, и Вашингтон. В результате Дювалье-младшего выставили на мороз.

Неукротимый каннибал Жан-Бедель Бокасса

У генерала Жан-Беделя Бокассы был кумир — император Наполеон Бонапарт. С поправкой на то, что Бокассе пришлось действовать в ЦАР, он фактически повторил путь первого консула.

Жан-Бедель вступил в ряды «Сражающейся Франции», а после завершения Второй мировой, уже в 1950-м, подался воевать в Индокитай. Вернулся в ЦАР, дослужился до полковника, затем — генерала, министра обороны… Потом грянул военный переворот 1966 года, и вот уже Бокасса — президент страны.

Замашки нового Наполеона быстро стали походить на королевские.

Чтобы окружить себя роскошью, приходилось грабить всё, что могло принести прибыль, и заниматься внешнеполитическим рэкетом. В последнем Бокасса проявил себя просто уникумом. За 13 лет своего правления он умудрился сблизиться, а затем кинуть: панафриканистов, советский блок, Югославию, КНДР, Китай. И всё это — с целью шантажа бывшей метрополии, Франции, чтобы получить оттуда помощь, материалы и оружие.

Только на свою коронацию в 1977 году Бокасса угробил десятки миллионов долларов, чем прогрыз огромную дыру в бюджете.

Население при этом нищало, а немногочисленные выступления подавлялись очень жестоко. К тому же про любвеобильного императора, у которого было 19 жён, ходила жуткая молва — что он каннибал. Всего якобы Бокасса съел около восьми или девяти тысяч человек. Человечину он называл «сахарной свининой» и постоянно возил с собой.

В 1979 году начались демонстрации школьников против навязанной Бокассой дорогой униформы. Император лично приезжал в тюрьму, чтобы пытать и избивать задержанных подростков.

Терпение у Франции лопнуло. Императора бескровно свергли 20 сентября 1979-го во время операции «Барракуда».

Хунта Чёрных полковников

Военный переворот в Греции 21 апреля 1967 года никогда бы не получился, если бы не глава Генштаба — генерал Спантидакис. На случай коммунистической угрозы генерал составил «План Прометей». Его и привели в действие заговорщики — Пападопулос, Паттакос, Макарезос и примкнувший к ним позже Иоаннидис — после того, как захватили Спантидакиса в плен. В руках у заговорщиков оказалась армия. Все ведущие политики страны, включая премьера, были арестованы и помещены в тюрьмы.

Переворот проморгали все. Ни США, ни СССР просто не ожидали, что в Европе может произойти нечто подобное.

Сразу после прихода к власти хунта ввела цензуру и военные суды, распустила все партии и отменила свободу прессы. Современный западный образ жизни рассматривался новой властью как бездуховный. Православие и патриархальные традиции превозносились до небес.

Однако кроме запрета на западную музыку, бикини и короткие юбки, которого хватило на первые несколько месяцев, руки у хунты оказались коротки. Очень скоро общественная жизнь забурлила в полуподпольных формах.

К тому же, чтобы прорекламировать свои успехи на внешней арене, новое правительство решило развивать туризм. (А то, знаете ли, пытки, политические аресты и тесные связи с итальянскими неофашистами, проходившими обучение в Греции... К слову, теми самыми, которые потом поедут в Боливию к Гарсиа Месе, а в самой Италии прославятся самым крупным терактом в её истории — взрывом на вокзале в Болонье. Всё это не способствует популярности). Тут уже стало не до скреп. Население страны всё меньше желало терпеть авторитарную архаику у власти.

Сначала кровавое подавление бунта в афинском Политехе в ноябре 1973 года, а после провал государственного переворота на Кипре в 1974 году обрушили позиции хунты. Президент страны генерал Гизикис в 1974 году отстранил от власти военных, и государство вернулось к буржуазной демократии.

Омар аль-Башир: от геноцида к геноциду

В 1989 году генерал Омар аль-Башир совершил военный переворот и пришёл к власти в Судане. Мало кто думал, что он и в 2019 году всё ещё будет президентом страны. Сейчас это самый долгоживущий военный диктатор, умело лавирующий между разными силами в стране и на международной арене.

Во внешней политике аль-Башир вовремя сделал ставку на Саудовскую Аравию и Катар. До того он полагался на своего соотечественника Хасана ат-Тураби, пытавшегося задвинуть на международной арене свой вариант панисламизма. Но после того как в Эфиопии исламисты с суданскими паспортами чуть не грохнули президента Египта Хосни Мубарака, а Вашингтон ввёл санкции против Судана, пришлось аль-Баширу выставить вон неудобного союзника.

Союз с монархиями Залива принёс Судану постоянную финансовую помощь и дипломатическую поддержку. Один только Катар вложил в страну более двух миллиардов долларов.

Благодаря этой поддержке генерал пережил обвинения в геноциде во время гражданской войны, отделение Южного Судана в 2011 году, а также массовую резню и военные действия в провинциях Кордофан и Голубой Нил.

Все эти войны унесли жизни сотен тысяч людей и опустошили финансы Судана. Без той же Саудовской Аравии, щедро помогавшей суданским банкам, или Китая, активно скупавшего нефть страны, экономика режима просто рухнула бы пару десятилетий назад.

Но пока у аль-Башира есть деньги на армию, полицию и спецслужбы, беспокоиться ему не о чем.

Военная диктатура позволяет политическому лидеру ярко проявить свою индивидуальность. На поверхность сразу же лезут давно выпестованные «тараканы». Паранойя, заблуждения и безумные идеи приобретают масштабы национального бедствия. И зачастую покончить с кровавым беспределом можно, только вынеся носителя большой фуражки ногами вперёд.

Источник: warhead.su

Арбалет гораздо слабее лука, использовали его только европейцы, и вообще — с ним легко можно пойти охотиться в русском лесу. Всё это не более чем выдумки и заблуждения, с которыми мы прямо сейчас разберёмся.

1. Арбалет изобрели в Европе в Средние века

На самом деле арбалет изобрели в Греции в IV веке до н. э. И примерно тогда же — в Китае, который в тот момент ещё был двумя ногами в бронзовом веке. Поскольку контакты между этими цивилизациями были минимальны, это можно объяснить лишь тем, что Землю тогда посетили инопланетяне.

Но в дальнейшем у этого вида оружия в Средиземноморье и на Дальнем Востоке были разные пути. Столкнувшись с ограничением, которое накладывали материалы, в Поднебесной начали устанавливать несколько дуг. Делали в древнем Китае и многозарядные арбалеты, которые сразу выпускали пучок стрел. В Греции же создавали торсионные конструкции.

Упоминания об аркубаллистах есть в труде Флавия Вегеция Рената, который писал в IV веке н. э. о римской армии. То есть, возможно, в Древнем Риме их применяли не только для охоты (сохранились рельефы), но и во время войны.

Есть ли преемственность между античными и средневековыми арбалетами? Скорее всего, да. В средневековых европейских арбалетах с XI–XII веков использовался замок, известный как «орех». Он же есть и на позднеантичных рельефах, и его существование в Римской империи подтверждают археологические находки.

Вряд ли такое изобретение сделали дважды.

Но в истории арбалета осталось немало вопросов. Например, использование составной дуги у европейских арбалетов явно указывает на «восточный след». Короткие составные луки делали в Азии, а в Европе применялись простые — такой технологии там в принципе не было. Может быть, идею арбалета с составной дугой переняли у арабов где-то в Испании?

2. В войске Вильгельма Завоевателя, вторгшемся в Англию, были арбалеты

Вообще, древнейший рисунок европейского арбалетчика относится к концу X века, а в руках крестоносцев источники фиксируют их в конце XI века.

Огромный гобелен из Байё, который подробно изображает подготовку нормандского вторжения в Англию и битву при Гастингсе (1066), создали в 70-е годы XI века. Изображений арбалетов на нём нет, и письменные источники прямо не говорят о них. Но известно, что в армии Вильгельма были лучники, причём луки там использовались короткие, а не лонгбоу.

Арбалеты имелись в английской армии Генриха I в 1106 году, во время завоевания им Нормандии. Видимо, на рубеже XI–XII веков их приняли на вооружение на Острове.

Несмотря на дальнейшее распространение в Англии лонгбоу, арбалет в XV веке использовали в качестве охотничьего оружия. Поэтому в первой половине XVI века английские власти… запретили их, а затем и пистолеты. Но, судя по всему, искоренить арбалеты полностью не удалось.

Триумфальное шествие арбалета по Европе омрачило одно событие. В 1139 году состоялся Второй Латеранский собор, на котором применение арбалетов против христиан резко осудили.

3. Арбалет использовали только в Западной Европе

Арбалет не был исключительно западноевропейским оружием — его применяли и арабы, и турки. Янычары в армии Османской империи до перевооружения на огнестрел использовали луки и арбалеты.

Были арбалеты и на Руси — первые упоминания относятся к концу XII века. В Новгороде археологи обнаружили и наконечники арбалетных болтов того же времени. А в Изяславле удалось найти поясной крюк для натягивания самострела — его отнесли к началу XIII века.

Летопись отмечает использование арбалета во время осады Москвы ханом Тохтамышем в 1382 году. Горожанин Адам тогда удачным выстрелом убил знатного татарина.

Упоминаются самострелы в русском войске и в XV веке.

На самом деле, именно с применением на территории Западной Европы проблемы могли возникнуть в первую очередь. Второй Латеранский собор в 1139 году запретил использование арбалетов христианами против христиан. Папа римский Иннокентий II вообще говорил, что данное «сатанинское оружие» противно богу и неприемлемо для использования христианами даже против зверей и язычников.

4. В ходе Столетней войны использовались арбалеты с воротом

Первые самострелы натягивались руками, причём воин делал это сидя.

Затем стали использовать арбалеты со стременем, которое стрелок удерживал ногой. Арбалетчик надевал специальный пояс и закреплял на нём однозубый крюк, которым и цеплял тетиву. Реже применялся двузубый. Для взвода арбалета воин, используя мышцы спины, распрямлялся. Это не занимало много времени.

Дуги у арбалетов были составными, сделанными из рога, китового уса и дерева.

Появившиеся позже стальные дуги — это не прогресс, а деградация технологии. Они были проще в изготовлении, но менее эффективны.

Арбалетная стрела — болт, она же quarrel или виретон, — была длиной 35-45 см. Дальность стрельбы составляла 200-250 метров (дальше били лишь мощные крепостные арбалеты).

Именно такие арбалеты, с крюком на поясе, использовались во время Столетней войны.

Для взвода арбалетов с XIV века также применялся «оспье» — длинный рычаг с зацепом, установленный на вертикальной стойке. Однако его можно использовать только стационарно — в крепостях и на кораблях. В полевых сражениях он не встречался.

Для защиты от вражеских стрел у арбалетчиков были павезы.

Павеза — это здоровенный щит формата «бронедверь», высотой до полутора метров. От стрел такой щит прикрывал надёжно. Часто их комплектовали ещё упорами и шипами снизу, для удобства закрепления. А ещё павезы любили расписывать картинами, гербами и прочим украшательством, так что на поле боя получалась перестрелка с картинной галереей.

5. Зарядные устройства арбалетов последовательно сменяли друг друга

В начале XV века усовершенствовали поясной крюк — создали так называемый «Самсонов пояс». Один конец верёвки (или кожаной полосы) крепили на поясе, второй цепляли за арбалет. А дополненный подвижным блоком крюк свободно перемещался по этой верёвке во время взвода орудия.

А такие зарядные устройства, как ворот, «козья нога» и кранекен появились лишь в середине XV века. И практически одновременно! Ворот и «козья нога» — плод мысли солнечного итальянского гения. И есть подозрение, что идею кранекена, известного как «немецкий ворот», также позаимствовали в Италии.

«Козья нога» — это специальный складной рычаг.

Вороты позволили использовать более мощные арбалеты, но… стрелять они стали заметно медленнее.

В приоритете стояла бронепробиваемость, а не скорострельность. То есть основными противниками были не лучники, а воины в латных доспехах.

6. В Столетней войне лонгбоу победил и вытеснил арбалет

В битве при Креси английские лучники выиграли «дуэль» у генуэзских арбалетчиков. Обстоятельства случая не совсем ясны. Иногда в этом винят сырую погоду, которая якобы ослабила боевые качества арбалетов. Но более вероятно, что итальянские наёмники были на поле боя без павез и основного боезапаса, оставшегося в обозе.

А если бы не этот досадный инцидент, не было бы и мифа об английском луке! Англичане бы сожгли свои тисовые палки и вернулись к арбалету. А мы бы не смотрели фильмы про Робин Гуда.

Не был бы так уверен. Все-таки Креси не единственное сражение Столетней войны, и англичане много раз показывали эффективность своих лучников. Другое дело, что английский лучник — это не просто крестьянин плюс палка с тетивой, это и тактика, и организация, и обучение. А копировать все это, чтобы получить мощный, но специфический тип войска, не факт, что рационально.

Во время Столетней войны был целый ряд сражений, где длинный лук проиграл.

Например, в сражении при Кутантене (1356) английские лучники израсходовали все свои стрелы, тщетно пытаясь нанести потери воинам, которые укрывались за павезами и щитами. Затем французы открыли ответную стрельбу и в последовавшей рукопашной схватке разбили англичан. А в бою при Ножан-сюр-Сене (1359) английские лучники отбили атаку конницы, но оказались бессильны против пехоты, которая атаковала их под прикрытием павез.

То есть ключевое слово здесь — павезы! Они были лонгбоу не по зубам.

Хорошо показав себя, лонгбоу остался именно островным оружием — на континенте его так и не переняли. И нельзя сказать, что не пробовали. В бургундской армии длинные луки тоже стояли на вооружении. Во Франции в XV веке создали корпус «франкарше» — вольных лучников. Правда, лучники составляли только четверть от численности всего корпуса, ещё 25 процентов были арбалетчиками.

В битвах XV века лучников несколько раз перемешивали с арбалетчиками, чтобы они дополняли друг друга.

Конечно, нужно помнить, что Англия Столетнюю войну проиграла, несмотря на замечательный лонгбоу. А вот арбалет модернизировали, и он продолжил свою военную службу.

7. Аркебузы в Европе полностью вытеснили арбалет к середине XVI века

Аркебузы с фитильным замком хоть и были примитивными, но в Европе с арбалетом покончили в первой половине XVI века — правда, лишь в армии.

Демобилизовавшись, арбалеты в Европе сохранились и превратились в охотничье и спортивное оружие. В XVI веке появились шнепперы. Это охотничий арбалет, который выпускал не стрелы, а пули или камни. Распространение же дробового заряда в XVII веке вытеснило арбалет и из сферы охоты.

Тогда арбалет, как сравнительно бесшумное оружие, перекочевал в другое измерение — на страницы приключенческих романов.

8. С луком и арбалетом в России можно охотиться

В некоторых странах боухантинг («охота с луком») популярен, но в России это запрещено.

Луки и арбалеты, которые продаются в наших магазинах, относятся к спортивному метательному оружию. В нашей стране есть ограничения на луки с силой натяжения более 27 килограмм и арбалеты с силой натяжения больше 43 килограмм.

Стрелы к ним продаются спортивные, а не охотничьи. А если вы пойдёте в лес стрелять по мишеням и спортивная стрела воткнётся в кабана, зверь может обидеться. И пойти к вам с претензиями.

Белка, конечно, вряд ли придёт качать права, но вы сначала попробуйте в неё попасть.

Сейчас на руках населения нашей страны находится около одного миллиона луков и арбалетов. Ощущение, что в России, прямо как в Англии в старые добрые времена, есть резерв профессиональных стрелков. Видимо, на случай, когда боеприпасы к огнестрелу закончатся.

9. Арбалет успешно применяли в Первой мировой

Арбалет использовали в окопной войне для метания гранат на небольшие расстояния. Но это не вундерваффе, а эрзац военного времени. Временная мера. По мере поступления в части винтовочных гранат и миномётов арбалеты вновь ушли в историю.

10. Арбалеты использует современный спецназ

Арбалет хорошо смотрится в руках киношного Рембо. В реальности же спецназовцы предпочитают современное огнестрельное оружие, если нужно — с глушителем. Оно более компактное и мощное. И многозарядное.

Совсем иное дело, если вы готовитесь к зомби-апокалипсису. Тут без арбалета и бензопилы действительно не обойтись…

Но, надеюсь, с вами такое всё же не произойдёт.

Источник: warhead.su

Спецагенты — не только детище эры Голливуда. В 20-е годы во время Гражданской войны чекисты активно использовали «джеймсов бондов» против «антоновцев». Самым знаменитым из них был Евдоким Муравьёв, человек с крайне авантюрной судьбой.

Мы, эсеры, друг друга не обманываем

Тамбовское восстание стало крупнейшим крестьянским бунтом Гражданской войны. Мятеж грозил распространиться за пределы губернии, и Москва среагировала, активно применяя кнут и пряник. Но список козырей в рукаве Кремля не ограничивался грубой военной силой и отменой продразвёрстки. Оставалась ещё знаменитая и вездесущая ВЧК.

Чекисты старались внедрять агентов в ряды бунтовщиков. Чем выше — тем лучше. Добраться до Александра Антонова, неуловимого главаря восстания, заманить его в западню — заманчивые планы, но трудновыполнимые. Но у ВЧК вовремя нашёлся человек, идеально подходящий для такой работы.

Родившийся в 1896 году Евдоким Муравьёв был опытным эсером. Вступив в партию в 1916-м, он побывал на руководящих постах, отлично знал «кухню» и политические расклады в стране. В 1918 году он был председателем оккупированного левыми эсерами рязанского ревкома. Последний, в лучших традициях неразберихи Гражданской войны, открыто конфликтовал с местным Советом — вотчиной большевиков. Муравьёв не стеснялся использовать власть, направо и налево предпринимая радикальные меры вроде расстрелов, контрибуций с буржуазии и умелой подковёрной борьбы с любыми конкурентами.

Здесь наш герой слишком увлёкся, и его сняли. Но без последствий — вовремя покинув Рязань, Муравьёв переходил на руководящие должности в других местах. В итоге он попал на Украину, где вступил в открытое противостояние с большевиками. Пытаясь склонить на левоэсеровскую сторону воюющие с петлюровцами партизанские отряды, Евдоким открытым текстом клеймил «комиссарщину» и выступал за «подлинное рабоче-крестьянское самоуправление». Но Евдокиму за это ничего не было — где-то между 1918-м и 1921 годами его завербовала ВЧК.

Предварительные ласки

В марте 1921 года Муравьёв направляется в Воронеж. Чекистам удалось наладить контакты с Николаем Герасевым — начальником контрразведки мятежников, приехавшим, чтобы ознакомиться с местной левоэсеровской организацией. Восставшим требовалась помощь: оружие, отряды, военспецы — всё что угодно. Нужда антоновцев была столь велика, что Герасеву хватило презентабельного Муравьёва, стола, забитого левоэсеровскими бланками и печатями, и разыгранных партийных собраний. А также уверений, что всю затею поддерживает находящийся в Москве левоэсеровский ЦК. Выдав Евдокиму тамбовские явки и пароли, довольный Герасев уехал.

В Тамбове Муравьёва ждал ещё один страж антоновской конспирации — опытный кадет Дмитрий Фёдоров, проводивший финальную проверку. Наш герой мастерски сыграл на его чаяниях, предложив Фёдорову морковку антибольшевистской борьбы объединёнными силами. Получив пароли и места встречи с антоновцами, Евдоким Муравьёв поведал Фёдорову об уже идущих заграничных переговорах между кадетами и социалистами. Их он приправил обещаниями щедрой помощи, а также просьбой отправиться в Москву, чтобы внести лепту в это объединение.

Чуть позже Дмитрий и правда сделал это. Он встретился с важными людьми и поведал им много интересного. После этого Фёдорову сообщили, что он попал в лапы ВЧК, и впоследствии приговорили к расстрелу.

В логове врага

А Муравьёв тем временем добрался до мятежников. Там его горячо встретил Герасев, искренне радующийся предвестнику грядущей помощи. Хорошие новости на этом, правда, закончились — самого Антонова не было, он организовывал рейд в Саратовскую губернию. Тогда Евдоким решил пока делать то, что получается. Под предлогом установления новых контактов он отправил Герасева следом за Фёдоровым — в Москву. Тот, разумеется, попал в лапы ВЧК, был допрошен, а после расстрелян.

Пока Муравьёв дожидался появления Антонова, его проверяли — как бы «невзначай», ожидая, что потенциальный шпион проколется на какой-нибудь мелочи. Как-то раз даже добродушно намекнули, что он говорит во сне. Евдоким отлично знал, что он и правда иногда это делает. Выболтал или нет? Наш герой смог не подать виду, но теперь каждая ночёвка в одном помещении с антоновцами была слишком дорогим удовольствием.

Чтобы не быть раскрытым, ночью Муравьёв бодрствовал, вместо этого стараясь хоть немного поспать в пути с одной базы мятежников на другую.

Это основательно выматывало нервы.

В другой раз ему стали красочно рассказывать о пытках и надругательствах над красноармейцами. Самым невинным эпизодом было перепиливание головы пленного старой ржавой пилой. Но на такие мелочи Муравьёва было не взять, ведь в недавнем прошлом он сам был организатором террора — видел и не такие вещи.

Прошло полтора месяца, а Антонов так и не появлялся. Тяжело раненый в одном из рейдов, он долго шёл на поправку. Тянуть дальше было опасно — долгое отсутствие Фёдорова и Герасева не могло не возбудить подозрений. Тогда Евдоким решил забирать синицу в руке и проваливать в Москву, пока жив. Но перед этим предстояло разгуляться в последний раз.

Он обещал антоновцам оружие — много. Обещал боевые отряды батьки Махно. И конечно, обещал старый, испытанный пряник объединения антибольшевистских сил. За уже приготовленным для эсеров оружием, говорил Муравьёв, надо отрядить 35 наиболее опытных и проверенных бойцов — часть в Тулу, а часть в Воронеж. А для съезда объединения достаточно двоих, но из руководящего состава.

Назначить боевиков было несложно, а вот командиры желанием ехать в Москву не горели. Ну и отлично, решил Евдоким — и назначил их сам. Он выбрал самых ценных: видного идеолога движения Ивана Ишина и полевого командира Павла Эктова.

Оба попали в лапы ВЧК, а для Евдокима Муравьёва закончился самый авантюрный период его жизни. Он пережил 37-й год, отделавшись исключением из партии. Воевал рядовым в Великую Отечественную войну — с первых дней по декабрь 1942-го. А всё остальное время занимался изучением и преподаванием религии и философии под эгидой научного атеизма, пока не умер в 1980 году.

Источник: warhead.su

Засады, отравленное спиртное, смертники… Японская армия во время Второй мировой атаковала не в лоб — она применяла разные военные хитрости. Мы собрали для вас подборку из десяти самых интересных уловок.

Завершив разгром Третьего рейха, верный своему союзническому долгу СССР стал готовиться к войне с Японией. Но императорская армия оставалась для советских военачальников неизвестной величиной. Конфликты с самураями на озере Хасан и Халхин-Голе не давали возможности оценить в полной мере силу и слабость Японии. За шесть лет нейтралитета в ней многое могло измениться.

Но англо-американские союзники уже имели богатый опыт войны с японцами. Заинтересованные в разгроме советскими войсками Квантунской армии, они щедро делились информацией. Особенно это касалось тактических хитростей самураев в бою, которые они испытали на собственной шкуре.

Вот как они выглядели.

1. Пехотинцы в одиночных окопах

Перед своим передним краем японцы отрывали одиночные окопы, в которых размещали пехотинцев. Заблаговременно их пулёметы на флангах, снайперы и артиллерия пристреливались по этим окопам. При наступлении противника японские стрелки демонстративно оставляли эти ячейки, чтобы вражеская пехота могла их занять. После этого они открывали точный огонь по заранее взятым на прицел позициям, от которого противник нёс тяжелые потери.

Такой тактики самураи придерживались не только на переднем крае, но и в глубине своей обороны. Поэтому занятые англичанами или американцами траншеи, дзоты и другие японские оборонительные сооружения не были для них безопасны.

2. Демаскировка против внимания

Перед вражеским наступлением японцы намерено демаскировали отдельные огневые точки, отвлекая на них внимание противника. Последний их подавлял, но его наступающие войска попадали под огонь пулемётов и орудий из соседних, невыявленных укрытий и несли серьёзный урон.

3. Ранние атаки

Готовясь к атаке, самураи заблаговременно — в течение дня, вечера и половины ночи — вели огонь по позициям врага. Так они маскировали время нападения и изнуряли противника, держа его в напряжении. А вот атаковали японцы обычно в своё излюбленное время — с трёх до пяти часов утра.

4. Залечь и обмануть

В наступлении или во время контратаки движущиеся японские цепи могли внезапно залечь, а потом поспешно отступали. Таким манёвром они старались вызвать преследование со стороны противника. Если он вёлся на эту уловку и бросался вслед удирающим самураям, то ему приходилось несладко.

Отступающие японцы снова залегали и открывали по преследователям огонь.

5. Больше шума!

Ведя разведку в лесу или лесополосе, японцы специальными приспособлениями создавали шум с целью заставить противника открыть огонь, чтобы он раскрыл свои огневые точки. А при нехватке пулемётов или боеприпасов самураи во время реальной пулемётной стрельбы ещё и применяли трещотки, имитирующую её.

6. Смертельный алкоголь

Отмечались случаи, когда при захвате японских складов, а также в окопах и дзотах находили спиртные напитки в бутылках с нетронутой упаковкой. Но их употребление по назначению было смертельно опасно. Так, на острове Сайпан после захвата винокуренного завода американские солдаты умерли от отравления, попробовав японскую продукцию. Вино оказалось смешано с метиловым спиртом.

Кроме того, самураи практиковали отравление источников воды — например, колодцев.

7. «Пиратский» белый флаг

В критических случаях японцы часто поднимали белый флаг, но с приближением пехотинцев союзников открывали по ним огонь. Также на поле боя некоторые японские солдаты, знавшие английский язык, притворялись ранеными и звали на помощь американских санитаров.

Когда те подходили ближе, «раненые» или другие японские солдаты расстреливали их.

8. Опасный английский язык

На Сайпане японцы подслушивали разговоры американцев в непосредственной близости от их позиций. С наступлением темноты они под определённым предлогом старались подманить к себе американских солдат и особенно офицеров, называя их по фамилии, а затем убивали или брали в плен.

То же самое происходило, когда самураи выкрикивали команды на английском. Те американцы, которые подходили к ним в надежде встретить своих, попадали в руки врага.

9. Мастерские засады

Японские военные были мастерами засад. На Марианских островах они подготовили для американцев много сюрпризов.

У входов в пещеры или на дорогах японцы оставляли оружие или привлекательные предметы, возле которых размещали засады или мины.

На грунтовых дорогах делали свежий одиночный след. Союзный патруль или дозор, заметив это, начинал поиск, чтобы захватить в плен японского солдата, но сам попадал в ловушку.

В лощинах, у входов в пещеры или прямо на дорогах японцы разводили костры, чтобы привлечь внимание американцев. Последние, увидев огонь и дым, начинали поиск солдат противника, но нарывались на засаду.

10. Смертники

Если путь японцам перекрывало минное поле, то иногда вместо разминирования они выстраивали «смертников» цепью для прочёсывания. Подорвавшегося солдата сразу заменяли другим. «Смертники» применялись и для разведки системы огня в ходе наступления. Два-три человека появлялись перед позициями противника и вызывали огонь на себя.

Но эти и другие военные уловки не помогли самураям. Советские войска разгромили Квантунскую армию в кратчайший срок. Как говорил Сунь-Цзы, «если знаешь противника и знаешь себя, сражайся хоть сто раз — не проиграешь».

Источник: warhead.su

Кавказская война на отдалённой границе Российской империи продолжалась почти полвека. Располагавшая огромными ресурсами Россия обладала отличной армией. Но прославившиеся победами над шведами, турками, пруссаками и французами русские войска никак не могли одержать верх над горскими племенами. Почему? И зачем вообще была нужна эта война? Попробуем разобраться.

Долгий путь на Кавказ

Русские колонисты начали проникать на Кавказ около XVI века. Территорию вдоль Терека постепенно осваивали казаки. Первые походы русских войск в эти края начались задолго до имперской эпохи. Однако в освоении этого края Россия встречала много трудностей. Казачьи поселения находились слишком далеко от центра страны, а главное — у русских долгое время отсутствовали значимые цели на Кавказе.

Поэтому вплоть до начала XVIII века русская дипломатия ограничивалась поиском союзников в регионе, которыми долго оставались княжества Грузии и Кабарда. И те и другие испытывали постоянную угрозу со стороны турок и поэтому пытались найти в лице России покровителя и защитника. Тесные связи с Кабардой привели к тому, что дочь тамошнего князя Мария стала второй женой царя Ивана Грозного, а часть князей Идаровых крестились и получили русский титул князей Черкасских.

Создание русского фронтира

Пётр I решил сделать Каспийское море внутренним озером России и взять под свой контроль всю каспийскую торговлю. Персидский поход 1722–1723 годов увенчался успехом, и российские границы отодвинулись далеко на юг — за пределы Кавказских гор. Однако тогдашний уровень развития коммуникаций ещё не позволял эффективно использовать столь отдалённые владения. Гилян вскоре (в 1735 году) и вовсе вернули персам.

В 1774 году, после победоносного завершения русско-турецкой войны, перед Россией встали новые задачи на Кавказе. Границы империи пролегли от Азова до Каспийского моря, и теперь России — главной политической и военной силе региона — необходимо было упрочить свои рубежи.

Началось строительство Азово-Моздокской оборонительной линии, для защиты которой туда переселили казаков с Волги и из Хопра. А после присоединения Крымского ханства в 1783 году в руках русских оказалась Кубань — эти земли были отданы запорожским казакам.

У России появился новый фронтир, который неизбежно начал двигаться на юг.

Россия приходит на Кавказ

Весь XVIII век у России просили помощи грузинские правители. Но у империи не было ни возможностей, ни желания вмешиваться в дела Закавказья. Отношения с грузинами ограничивались редкой финансовой и военной помощью.

Всё изменилось при императоре Павле I: грузинское государство пришло в такой упадок, что России пришлось принимать его под свою власть. А это означало войну с Персией, которая считала Грузию своей собственностью. Более того, грузинский царь традиционно считался ключевой фигурой на коронации всякого персидского шаха — он имел титул держателя государственного меча. Так что без его участия любой переход власти считался бы незаконным.

Впрочем, война завершилась убедительной победой русских. Но если персидское или турецкое войско было легко победить и договориться об условиях мира, то как можно было победить и договориться с десятками горских племён, часть которых даже не понимали, что такое государство?

Причины Кавказской войны

Приобретение закавказской территории ставило перед русским правительством целый ряд далеко идущих задач. Во-первых, предстояло наладить безопасную связь между границей по Кубани и Азово-Моздокской линией, а также новыми закавказскими владениями империи. Во-вторых, решить проблему с горцами, не признающими власть Санкт-Петербурга. И в-третьих, распространить южную границу до пределов, удобных для обороны.

Поначалу казалось, что самым сложным окажется вопрос границ, требующий войн с Турцией и Персией. Но его решили очень быстро и эффективно. Молниеносные войны 1826–1829 годов закрепили за Россией власть над восточным побережьем Чёрного моря, Арменией и Азербайджаном. Для связи с Грузией построили Военно-Грузинскую дорогу — выдающееся инженерное сооружение, доведённое в 1810-х годах до идеального состояния.

А вот решение второй задачи затянулось и стало причиной Кавказской войны.

Проконсул Кавказа

Конечно же, как только Грузия была присоединена, туда ввели русские регулярные войска. В 1815 году их объединили в Отдельный Грузинский корпус, в 1820 году переименованный в Отдельный Кавказский. Практика создания таких воинских соединений была характерна для России начала XIX века. На западной границе точно так же нёс стражу Отдельный Литовский корпус.

В 1816 году командующим корпуса и управляющим на Кавказе стал герой войны 1812 года генерал Алексей Ермолов. Полнота власти, вручённой Ермолову императором Александром I, дала военачальнику прозвище проконсула Кавказа. Всем было ясно: русский полководец имеет почти диктаторские полномочия для установления порядка на ещё не покорённом Кавказе.

Ознакомившись с ситуацией, Ермолов принял решение, повлиявшее на всю дальнейшую политику. На горцев началось неспешное, но неумолимое наступление. Кавказская линия должна была постепенно продвигаться на юг, леса, где могли скрываться отряды недовольных, вырубались, непокорные аулы уничтожались. Для обеспечения мира и порядка из детей кавказской знати брали заложников. Их отправляли на воспитание в Россию.

Начало войны

Самой большой проблемой кавказской политики стало то, что горские племена жили по готтентотской морали: когда я угоняю козу у соседа — это хорошо, когда сосед угоняет козу у меня — это плохо.

Постоянные грабежи (доставалось и русским поселенцам) были неизбежной частью набеговой экономики. К желанию обогатиться постепенно стала примешиваться ненависть к иноверцам, которые пришли со своими законами и мешают горцам жить по столетним обычаям (то есть грабить). Попытки усмирения отдельных племён вылились в полноценную войну.

В 1817 году русские войска перешли Терек и начали возводить укрепления в землях чеченцев — наиболее беспокойного и, как писал Ермолов, «разбойничьего» племени. Первые действия оказались чрезвычайно удачными: всего за три года Чечня и Дагестан были приведены в русское подданство. Оплотом новой власти стала крепость Грозная на реке Сунжа.

Политика Ермолова оказалась жестокой, но очень эффективной. Набеги прекратились, горцы признали власть русского императора — казалось, что к середине 1820-х годов задача покорения Кавказа будет уже выполнена. Но тут в историю вмешался случай.

Газават

В жизни кавказских племён огромную роль играл ислам суфийского толка. В 1828 году несколько авторитетных суфийских мулл, собравшись в ауле Яраглар, приняли решение начать против русских священную войну — газават.

К сожалению, за год до этого император Николай I снял с должности генерала Ермолова, к которому питал серьёзную антипатию, и которым вдобавок был недоволен из-за заминок в борьбе с персами. Главнокомандующим Кавказским корпусом назначили генерала Ивана Паскевича, с которым у «проконсула» тоже были побиты все горшки. Новый командир возглавил русские войска на Кавказе в далеко не самое благоприятное время.

На Кавказе начались постоянные восстания, во главе которых стояли ученики суфиев мюриды. Движение горцев против русских возглавил проповедник и военный лидер по имени Кази-Мулла. С этого момента Кавказская война превратилась в череду столкновений горцев-партизан с регулярной армией. Несмотря на то, что русские батальоны могли разбить горцев в отдельном сражении и установить контроль над каким-нибудь аулом, пламя войны не утихало, а с каждым годом разгоралось с новой силой.

Имам Шамиль

Во второй половине 1830-х годов на роль лидера газавата, вместо погибшего в боях с русскими Кази-Муллы, выдвинулся аварец Шамиль. В 1840 году сторонники провозгласили его имамом Чечни и Дагестана. К 1843 году Чечня и значительная часть Дагестана были потеряны. Там установилась власть Шамиля и его мюридов. Земли восставших получили государственное устройство, была выстроена система власти, создана регулярная армия, шариатские суды и налоговая система.

Огромной проблемой для русских стало то, что новое государство находилось в горах, где крайне сложно вести боевые действия. Там не было крупных городов, на которые можно было бы опереться. Военное и гражданское управление имамата было децентрализовано, и удар по одной из областей Чечни и Дагестана ничего не менял в общей картине боевых действий. Кроме того, бо́льшая часть мужского населения Кавказа неплохо владели оружием и были хорошими всадниками. Это позволяло быстро пополнить и увеличить армию.

Победы князя Барятинского

Завершение Крымской войны позволило высвободить значительные силы для подчинения Кавказа. В 1856 году главнокомандующим назначили князя Александра Барятинского, который не только имел большой опыт войны с горцами, но и вернулся к некоторым методам Ермолова.

Снова начались продвижение укреплённой линии на Чечню и Дагестан, вырубка лесов и методичное взятие мятежных и хорошо защищённых аулов с помощью артиллерии.

Уже в 1859 году Шамиль потерял контроль над большей частью своего имамата, а его последнее убежище — горный аул Гуниб — было взято штурмом. В честь этой победы выпустили медаль «За покорение Чечни и Дагестана». Однако полное усмирение непокорных горцев заняло ещё пять лет. Кавказская война завершилась в 1864 году, когда не желающие признавать русскую власть черкесы переселились в Турцию.

В чём наша выгода?

Долгие боевые действия обошлись русскому государству и народу дорого. Но давайте зададим вопрос: что было бы, если бы Российская империя не стала утверждать свою власть на Кавказе? Ответ на практике мы наблюдали совсем недавно: стоит отдать власть в этом регионе фанатикам-исламистам, как Кавказ превращается в постоянную угрозу для России.

Вторжения вооружённых отрядов, набеги за добычей стали бы постоянным явлением на южной границе государства (собственно, до завершения войны они и не прекращались). А учитывая тот факт, что на протяжении всего времени существования Османской империи турки рассматривали горцев Кавказа как своих подданных, бойцы имамата получали бы военную и финансовую помощь, превращаясь в бастион, орудия которого направлены на всю Южную Россию от Волги до Дона.

Не забудем и про англичан, которые всегда были не прочь использовать горцев в своих интересах. А ведь в XIX веке шла Большая игра между Российской и Британской империями за господство в Центральной Азии. Без сомнения, государство мюридов стало бы верным слугой Великобритании, а англичане бы всячески защищали право горцев нападать на русские земли.

Не только безопасность

Так что Кавказская война, как и многочисленные войны с Турцией и Крымским ханством, прежде всего была войной за безопасность русских земель.

Немалую роль играли и материальные выгоды, полученные от новых владений. Поначалу речь шла скорее о торговых путях и плодородных землях. Но уже в XIX открытие нефтяных месторождений Баку сделало Закавказье настоящим золотым дном, где рождались миллионные состояния. А добытая нефть сыграла важную роль в развитии российской промышленности и торговли.

Русские крестьяне, страдающие от безземелья, получили огромные площади в тёплом климате, пригодные для сельскохозяйственного освоения. Кубань и Северный Кавказ из пустынных степей, терзаемых набегами, быстро превратились в благодатный многонаселённый край. Уже к концу XIX века Кавказ превратился в источник прибыли для казны.

Русские фабриканты и купцы получили на Кавказе новые рынки для отечественной продукции. А благодаря значительному росту влияния России в регионе началось активное проникновение русских торговцев в Персию. За торговлей шла политика. Влияние России в Персии было очень велико, русские укреплялись на Востоке. Но вскоре Российская империя очутилась в водовороте событий, разрушивших её саму и изменивших лицо мира.

Источник: warhead.su