warhead.su

Ход конем по голове!

Переведённым на север после начала войны с СССР немецким рейдерам жилось плохо и скучно. Норвегия по количеству и качеству предлагаемых развлечений сильно проигрывала даже родному фатерлянду, не говоря уж о юге Франции. Вспоминая веселые дни начала войны, капитаны тосковали ещё больше и начинали заваливать штаб рапортами с просьбой отпустить их погулять на войну — желательно в июле и в Южную Атлантику.

Штаб «адмирала Арктики» вяло отругивался — нефиг-нефиг, у одного плановое ТО на носу, у другого ещё за прошлый раз путевой лист не заполнен, и вообще — сейчас 42-й, а не 39-й! И немецким кораблям в море лучше появиться не раньше ноября, когда включат полярную ночь. Тем более подводных лодок у фюрера много, за самолёты вообще отвечает Геринг — а вот за крупный надводный корабль спросят именно с адмиралов, причём по‑взрослому.

Даже в самый разгар охоты за конвоем PQ-17 линкоры едва успели высунуть нос из норвежских фьордов и пару раз провернуть винты на просторе, как им тут же приказали возвращаться обратно в конуру.

Впрочем, в штабе согласились, что изобразить какую-нибудь имитацию бурной деятельности было бы весьма полезно с точки зрения рейтингов, кипиай и лайков — лет через 80, когда всё это придумают. Вот если бы при этом ещё и с англичанами не связываться…

И тут немецкие адмиралы вспомнили, что ещё 1940 году русские провели немецкий якобы сухогруз (а на самом деле вспомогательный крейсер) «Комет» вокруг своей tundra прямо в Тихий океан. Воображение немецких моряков сразу нарисовало толпы жирных транспортов, шныряющих туда-сюда по Севморпути — и никаких английских линкоров поблизости.

Немцев смущала лишь погода. «Комет», конечно, русские как-то протащили, но его командир по итогам круиза очень конкретно высказался, что второй раз он на такое не подпишется. А потерять линкор, если тот вмёрзнет в лед, как-то совсем обидно…

В разгар этих раздумий морякам отфутболили сообщение из Токио: русские сформировали очередной караван с ледоколами, он прошёл Берингов пролив и отправился на запад.

«Отлично! — решили в штабе адмирала Карльса. — Сейчас-то мы им в лавке горшки и побьем».

Верблюды идут на север!

Первоначально планировалось, что в поход отправится тактическая пара: карманные линкоры «Адмирал Шеер» и «Лютцов». Операция получила название «Страна чудес» (Wunderland), и надо сказать, с названием планировщики не ошиблись — с чудесами в этом походе было всё в порядке. Правда, вовсе не с теми, на которые рассчитывали в кригсмарине.

Формально к этому моменту корабли типа «Дойчланд» переклассифицировали из броненосцев (panzerschiff) в тяжёлые крейсеры. Но по сути название «карманный линкор» лучше отражает их сущность: главный калибр 280-мм для крейсера, даже тяжёлого — немного перебор.

Пронюхав, что им предстоит из унылой Норвегии поход ещё дальше к белым медведям, на «Лютцове» резко заскучали, а третьего июня корабль наскочил на подводную скалу. Затем одна за другой сломались две летающие лодки BV-138, которые должны были стать разведчиками погоды в предстоящем рейде. Между тем, висящие на стене карты красноречиво намекали, что Ледовитый океан — он большой. И даже та его небольшая часть, которая летом освобождается от льда, гораздо больше видимости с мачты корабля и даже радара.

Чтобы «Шееру» не стало совсем одиноко, в район его предполагаемых действий направили несколько подводных лодок.

18 августа карманный линкор вошел в Карское море.

Представление о маршрутах советских кораблей в этом районе у них было примерно… никакое.

21 августа гидросамолет с «Шеера» заметил долгожданный конвой — десяток судов с ледоколом, идущих на юго-запад навстречу рейдеру. Капитан цур зее Вильгельм Меендсен-Болькен радостно потёр лапки и приказал занять позицию на Банке Ермака (мелководье в Карском море. — Прим. ред.), ожидая, что вот-вот на горизонте покажется долгожданная Красная Шапочка с корзинкой пирожков.

Однако время шло, а конвой — нет. Долгожданные суда не показывались даже на радаре. Только радиорубка докладывала о переговорах… но удаляющихся. Одно из сообщений удалось расшифровать, и его текст подействовал на Меендсен-Болькена не хуже забортной водички: конвой шёл… на восток. Разведчик с рейдера обнаружил не «тихоокеанский», а встречный «арктический» конвой, который двигался из Архангельска на Дальний Восток.

Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови!

Из перехваченного сообщения следовало, что конвой движется со скоростью пять узлов. В теории, «Шеер» мог разогнаться до 28. Но сделать это мешала одна проблема, большая и белая, как толстый полярный лис, — плавучие льды! Даже с подсказками от висящего в небе гидросамолета «карманнику» приходилось постоянно лавировать между ледяными полями.

24 августа «Шеер» едва сам не стал добычей Арктики — корабль затёрло льдом. К счастью для немцев, переменившийся ветер позволил им вырваться на относительно чистую воду. Относительно — потому что на следующее утро разведчик «Шеера» при посадке в приправленную льдинами кашу получил серьёзные повреждения. На рейдере никто не владел секретными технологиями починки гидросамолетов кувалдой и «такой-то матерью», поэтому Меендсен-Болькен решил, что с него приключений хватит и пора валить. Разумеется, громко хлопнув дверью.

Отходить на запад у немцев получилось значительно быстрее, чем гнаться за караваном на восток — то ли попутный ветер надувал дизеля, то ли что. Но возле острова Белуга им всё же пришлось задержаться.

Причиной задержки стал советский ледокол «Александр Сибиряков». Конечно, старый кораблик английской постройки был для «Шеера» на один залп.

Для начала немцы решили прикинуться шлангами, то есть американцами — подняв флаг США и начав передавать запросы на русском в стиле: «Сами мы не местные, расскажите ледовую обстановку и вообще чё тут у вас на раёне». Впрочем, языковые познания своих сигнальщиков Меендсен-Болькен сильно переоценил — вместо названия «Тускалуза» те передали на советский корабль нечто вроде «Сисиама».

Если в американца советские моряки могли бы на какое-то время поверить, то японский крейсер посреди Арктики — это было уже чересчур. Капитан «Сибирякова» лейтенант Анатолий Качарава приказал поставить дымзавесу, на полном ходу идти к берегу… и радировать о неизвестном корабле. Вряд ли он надеялся выжить — немцы любой ценой хотели прервать передачу, и лучшим способом для этого были пушки.

Бой затянулся на сорок с лишним минут — на «карманнике» особо не торопились. Высланный катер снял со шлюпки 22 уцелевших, включая тяжелораненого капитана. Но, прислушиваясь к рёву дизелей и чужим командам за стенами, пленные моряки «Сибирякова» ещё не понимали, что победили в этом бою. Теперь советское командование знало про немецкий рейдер в Карском море.

От него кровопролитиев ждали!

Замысел налёта на порт Диксон был довольно простым — пострелять по всему, что шевелится, а затем высадить на берег десант, который вручную запалит остальное. Ничего такого, что могло бы оказать достойное сопротивление «карманному линкору», в забытом Христом и Одином полярном порту быть не могло по определению.

Стоящий у причала сторожевой корабль СКР-19 (бывший ледокол «Дежнёв») вместо того, чтобы развалиться от страха при одном виде немецкого линкора, пошёл ему наперерез, ставя дымзавесу и стреляя из всех орудий. Их на сторожевике стояло целых восемь — четыре 76-мм и четыре «сорокапятки». Ответный залп «карманника», к большому изумлению всех участников боя, старый ледокол в клочья не порвал. 280-мм снаряды просто пробили сторожевик насквозь и разорвались уже в воде. «Шеер» потратил на СКР целых восемь минут, пока тот от полученных повреждений не приткнулся на мель. Добить его немцы уже не успели — по ним открыла огонь береговая батарея № 569.

На самом деле батарей в Диксоне должно было быть целых три — две «морские», со 130-мм и 45-мм пушками, и одна — с армейскими 152-мм гаубицами. Поскольку Диксон считался тыловым портом, где ничего не происходило, летом эти батареи решили перебросить на Новую Землю, отгонять наглые немецкие подлодки. Две «морские» батареи погрузили в сторожевик, а две гаубицы стояли на деревянном причале. Радиограмма с «Сибирякова» дала им драгоценное время для подготовки к бою — выгрузить обратно прямо на причал хотя бы часть снарядов. Они и стали той самой береговой батареей.

Когда неподалеку от «карманника» начали вырастать столбы от снарядов, Меендсен-Болькен резко поскучнел.

«Ну что за невезуха! — уныло размышлял он. — _Сплошные отморозки попадаются! Вчера этот „Сибиряков“ до последнего из пушки стрелял, сейчас сторожевик чуть на таран не пошел. Теперь оказывается, у них ещё и большие пушки есть. И ведь всё ближе прилетают, заразы. Если подойти, могут ведь и попасть больно. Да и зачем подходить? Отсюда видно, что у русских в этом, с позволения сказать, порту только пара деревянных сараев. Решено — разнесём их в щепки и валим отсюда!»

Наткнувшись на «неожиданно сильное» сопротивление — пушечный огонь вместо винтовок «гарнизона НКВД», — немцы тут же забыли про свой план высадки. За следующие два часа они выбросили в строну берега шестую часть корабельных погребов, полюбовались на черный дым от хранилища соляры — и ушли. Совсем.

Оставшиеся в Диксоне моряки и артиллеристы смотрели вслед уходящему линкору, ещё не веря толком, что остались живы…

…а он чижика съел!

Рейд, который, по замыслу немецких штабистов, должен был полностью прекратить судоходство по Северному морскому пути, закончился фактически ничем. Через два дня после немецкого рейда снова начала вести передачу радиостанция Диксона. Ещё через несколько дней залатали дыры в повреждённых кораблях. Конвой, за которым гнался «Шеер», благополучно дошел до цели.

Немцам, конечно, не хватило везения — то у них крейсер ломался, то самолёты. Ну и явно не доставало отмороженности — или героизма, который проявили экипажи «Александра Сибирякова», СКР-19, батареи № 569 с ее двумя старыми шестидюймовками и многие другие. Они сделали всё, что могли, чтобы «Адмирала Шеера» закатали под асфальт. В самом прямом смысле слова — когда в 1945-м линкор, так и не отличившийся более ничем, разбомбили британцы, на месте развалин дока с останками корабля построили автостоянку.

Источник: warhead.su

Инфернальный эксперимент

Про ужас режима красных кхмеров в Камбодже рассказали уже очень много. И всё равно мы не до конца представляем, что творилось в этой стране при Пол Поте.

Подростки-солдаты забивали людей мотыгами и перерезали глотки пальмовыми листьями — для экономии. И это в лучшем случае. В худшем же были настолько изощрённые и садистские казни и пытки, что от них поседел бы среднестатистический эсэсовец. Сколько именно вырезали красные кхмеры — неясно до сих пор. То ли пятьсот тысяч человек, то ли три миллиона. Если верно последнее, то это — больше трети тогдашнего населения страны. Детей воспитывали отдельно от родителей, все иностранные языки были запрещены, а читать дозволялось только правительственные указы. Было начато новое летоисчисление — год установления режима считался нулевым.

Если бы кто-то описал подобное в литературной антиутопии — критики и комментаторы дружно стали бы полоскать автора за «чушь и нереалистичность».

К сожалению, всё это существовало в реальности долгих три с половиной года. Пока на залитые кровью поля не ворвались три вьетнамских армейских корпуса и не положили всему этому решительный конец.

Как возник режим красных кхмеров?

Воронка будущей катастрофы появилась из-за войны во Вьетнаме.

Вьетнам протянулся узкой изогнутой полосой вдоль побережья Южно-Китайского моря. На севере и на юге полоса расширяется вокруг Ханоя и Сайгона. Посередине перемычка сужается до 40 километров.

После разделения Вьетнама на коммунистический север и капиталистический юг северяне стали всемерно поддерживать левых партизан на юге — тот самый Вьетконг, который «гуки на деревьях». Делать это через территорию собственно Вьетнама было невозможно из-за почти наглухо перекрытой «перемычки». Зато если пойти напрямую, через Лаос и Камбоджу, — всё получится удобнее и быстрее.

Так возникла знаменитая «тропа Хо Ши Мина». Из-под «красного» Ханоя через формально не воюющие Лаос и Камбоджу прямиком к главному «оплоту реакции» — Сайгону.

Американцы и южане тоже не были идиотами. «Тропу» они пытались заблокировать любой ценой. Ценой, естественно, стали жизни простых лаосцев и камбоджийцев.

На восточную Камбоджу вплоть до пригородов Пномпеня с B-52 сыпались сотни тысяч тонн бомб. Был и напалм, и обстрелы с ганшипов (самолёты огневой поддержки — Прим. ред.). Точное количество жертв тоже неизвестно до сих пор — то ли сто тысяч, то ли полмиллиона.

А ещё поговаривают, что в рамках секретной операции «Дэниел Бун» помимо разведки и охоты за вьетконговцами в Камбодже американцы устроили около двух тысяч рейдов псевдо-вьетконговцев. Переодетые южновьетнамские спецназовцы под видом отрядов Народного фронта освобождения Южного Вьетнама вырезали деревни и совершали показательные зверства — чтобы местные ополчились на вьетнамцев.

Кхмеры — основное население Камбоджи — и без того веками плохо переваривали своих традиционных соседей и конкурентов. А тут всё стало совсем печально.

В Камбодже с 60-х годов шла вялотекущая гражданская война. Действия американцев резко повысили симпатии крестьян к самой радикальной маоистской фракции — красным кхмерам во главе со студентами из состоятельных семей, набравшихся самого дикого маоистского радикализма… в парижской Сорбонне.

Американцы были далеко. А «городские буржуи» и вьетнамцы — рукой подать.

Всему этому очень сочувствовали и помогали в Пекине. Ведь товарищи, несмотря не некоторые перегибы на местах, следовали единственно верному учению председателя Мао. В отличие от советских ревизионистов и хитрых вьетнамцев, не желающих после получения помощи пасть ниц перед Срединной империей. Ой, то есть перед ЦК компартии Китая.

Ужас, которому имени нет

В то самое время, когда танки ПТ-76 врывались на улицы Сайгона, а отчаявшиеся беженцы штурмовали последние американские вертолёты, в столицу Камбоджи Пномпень вошли отряды красных кхмеров в своих фирменных красно-белых шарфах.

Расписывать ещё раз начавшиеся после этого ужасы смысла нет. Я остановлюсь лишь на нескольких моментах.

Во-первых, всё население страны согнали выращивать рис. Кто не выращивал рис — охранял тех, кто его выращивал, или же командовал ими.

А почему рис? В Китае на фоне урбанизации случились свои безумные эксперименты — «культурная революция». Как водится, пока толпы «хунвэйбинов» бегали с лозунгами убивать «реакционеров» и сжигали древние книги как «феодальный мусор», сельское хозяйство пришло в упадок.

С едой в маоистском Китае стало как-то совсем грустно — не помогла даже массовая отправка горожан на «перевоспитание» растить рис.

Покупать еду из-за всё тех же экспериментов было особо не на что. Сателлитов — Камбоджа да Албания, причём Албания сугубо ради «сделать гадость русским и югославам». Вот в Пекине и решили стрясти с камбоджийских товарищей побольше риса за помощь с поставками оружия.

Со всем маоистским радикализмом.

Во-вторых, «цивилизованное мировое сообщество» было в Камбодже на стороне… красных кхмеров. Ведь они — союзники Китая и враги просоветского Вьетнама. А значит — прекрасные люди и почти что «наши собачьи сыны». Ну, а то, что это самый чудовищный режим на планете — так ведь Realpolitik («реальная политика», прагматический образ действий, не ориентирующийся на идеологические сходства и различия. — Прим. ред.), ничего личного.

Кстати, после разгрома красных кхмеров вьетнамцами, США и Франция долго и упорно поддерживали их партизанщину в джунглях и держали место Камбоджи в ООН за полпотовцами. В западной прессе писали проникновенные статьи о героическом сопротивлении отважных идеалистов-кхмеров мерзким вьетнамским оккупантам. Поговаривали, что отряды красных кхмеров прямо в этих самых джунглях учили бойцы британской SAS и прочие прекрасные паладины «свободного мира».

В третьих, началась резня живших в Камбодже вьетнамцев. Уничтожали практически всех, кто не успел сбежать. Провьетнамских коммунистов, которые доминировали в повстанческом движении до американских бомбардировок, тоже истребили.

Резнёй на своей территории дело не ограничилось. Практически сразу после захвата Пномпеня отряды красных кхмеров стали устраивать рейды на вьетнамскую территорию — с прямой и откровенной целью геноцида. Они с жуткой жестокостью вырезали целые деревни и городки. Уже в мае 1975 года полпотовцы захватили вьетнамский остров Тхотю, часть населения уничтожили на месте, а 515 человек угнали на территорию Камбоджи, где впоследствии также казнили.

Пока у власти были красные кхмеры, такие набеги происходили постоянно.

Апофеозом стала резня в деревне Батюк в апреле 1978 года. Тогда полпотовцы вырезали 3157 человек. Спаслись только двое.

Только тогда во Вьетнаме окончательно решили, что с этим пора кончать — быстро и жёстко.

Блицкриг по-вьетнамски: малой кровью, могучим ударом

Против армии США регулярная армия Северного Вьетнама выступила не очень хорошо. Слишком уж подавляющим было превосходство американцев, особенно в воздухе.

Зато после их ухода генералы Вьетнамской народной армии показали, что не зря учились в советских военных академиях. Армию Южного Вьетнама показательно и методично раскатали в блин в нескольких операциях, и над Сайгоном взметнулся алый флаг с золотой звездой.

Сайгон переименовали в Хошимин, и спустя три десятка лет бесконечной войны вьетнамцы стали наконец учиться мирной жизни.

К границе Камбоджи стянули 2-й, 3-й и 4-й армейские корпуса Вьетнамской народной армии, а также авиацию и флот. К высадке готовились морпехи.

Естественно, это видел Китай — и был крайне недоволен, вплоть до того, что в Камбодже могли появиться силы НОАК (Народно-освободительной армии Китая). Поэтому вьетнамцы в самом быстром темпе стали готовить блицкриг: один стремительный удар, чтобы китайцам стало решительно негде высаживаться.

Красные кхмеры тоже видели все эти приготовления и развернули вдоль вьетнамской границы практически все свои 23 дивизии.

Полпотовские дивизии были слабее вьетнамских даже по штатной численности: четыре тысячи человек против восьми тысяч. Реальное число бойцов было ещё меньше из-за постоянных чисток: многие полки красных кхмеров уступали числом вьетнамским батальонам.

Вот только полпотовцы не были слабым противником. Воспитанные в духе нерассуждающего фанатизма и презрения к смерти — своей и тем более чужой, они обладали отличным боевым опытом и вполне современным китайским оружием.

Когда вьетнамская группировка завершала сосредоточение, 20 декабря 1978 года дивизии красных кхмеров нанесли сильный превентивный удар. На границе закипели бои.

Вьетнамские войска местами отступили и даже покинули районы развёртывания. Но стратегической цели полпотовцы не достигли. Напротив, часть вьетнамских дивизий предприняла контрнаступление уже на следующий день и начала успешно продвигаться вглубь территории противника.

Красные кхмеры отчаянно огрызались. Контрудар по наступающей 303-й дивизии едва не привёл к захвату её командного пункта. Заместитель командира 10-й дивизии получил тяжёлое ранение. Передовые отряды вьетнамцев попадали в тактические окружения, так любимые китайской военной школой, и несли тяжёлые потери.

Вьетнамские колонны подвергались ударам с воздуха — их наносили лёгкие поршневые штурмовики Т-28 «Троян». Когда их базу удалось вычислить, по ней под прикрытием МиГ-21 отработали бомбами транспортники С-130, захваченные ранее у американцев в качестве трофеев. Больше никто никуда не летал.

Утром первого января 7-я дивизия армии Вьетнама двинулась в наступление, ставшее главным сражением кампании. Её задачей было взять стратегический мост, рассечь фронт красных кхмеров и открыть прямую дорогу по автостраде на Пномпень. После этого оборона полпотовцев должна была рухнуть.

Задачу выполнили только к третьему января после тяжелейших боёв. Но мощь вьетнамского наступления настолько впечатлила «безымянных братьев» во главе с Пол Потом, что уже второго января красные кхмеры получили приказ отходить за Меконг и вывозить из Пномпеня ответственных партийных товарищей и китайское посольство.

Пятого января вьетнамские войска вышли к паромным переправам через Меконг на пути к Пномпеню. На западном берегу реки прочно окопались полпотовцы: масса огневых точек и артиллерийских батарей, а в глубине линии обороны ждали сигнала к контрудару танки и БТР.

Тут-то вьетнамцам и пригодились советские плавающие танки ПТ-76. Утром шестого января после артподготовки они вместе с пехотой на катерах и американских БТР М-113 (тоже плавающих) под ураганным огнём пересекли километровый Меконг, вырвались на берег, захватили и удержали плацдармы.

Последняя линия обороны полпотовцев на пути к столице рухнула.

Тогда же, шестого января, вьетнамская морская пехота при массированной огневой поддержке кораблей флота высадилась на побережье у стратегического порта Кампонгсаом (Сиануквиль).

Ранним утром седьмого января вьетнамские части вошли в пригороды Пномпеня, встретив по пути лишь разрозненные очаги сопротивления. Пол Пот бежал из столицы на вертолёте. К вечеру вся столица Камбоджи была в руках вьетнамской армии. Одиннадцатого января после тяжёлых боёв вьетнамские морпехи и высадившиеся следом обычные пехотинцы взяли Кампонгсаом.

После этого армия красных кхмеров стала распадаться. Семнадцатого января новый морской десант решительным ударом взял порт Кахконг (ныне Кхемаракпхуминвиль) у границы с Таиландом. На сей раз вьетнамские морпехи действовали куда успешнее — они проломили упорное сопротивление полпотовцев и овладели городом к вечеру того же дня. Последний крупный очаг сопротивления полпотовцев пал.

Вьетнамская армия добивала крупные отряды красных кхмеров до марта — однако это уже были отдельные группы, сражавшиеся фанатично, но неорганизованно.

Победа была своевременной. Семнадцатого февраля 600-тысячная китайская группировка пересекла северную границу Вьетнама. Но спасти режим Пол Пота она уже не смогла. После тяжёлых боёв на границе обе стороны объявили о своей победе и разошлись.

Красные кхмеры ещё долгие годы партизанили по джунглям при поддержке Китая и «цивилизованного мирового сообщества». Но в страну стараниями новых властей и вьетнамских оккупантов возвращалась нормальная жизнь.

Впрочем, и в современной Камбодже есть немало симпатизирующих Пол Поту. Ведь при нём «порядок был». «Суровый, но справедливый и подлинно народный». И всякие там буржуины с хипстерами «место знали». В ямах для трупов. Всякие там враги народа брешут, что при Пол Поте три миллиона убили — а там только полмиллиона и только самых отъявленных вражин…

История, как обычно, никого и ничему не учит.

Источник: warhead.su